Часть 4. — Уа, Тоума, я кажется, голодная

— Уа, Тоума, я кажется, голодная…

— … Хоть ты и говоришь так, почему от тебя пахнет соусом и майонезом, Индекс?

Камидзё привёл Индекс в маленькую, опрятную кофейню. Может быть, это был выбор хозяина кофейни, поскольку было трудно сказать, что есть что, от меню до таблички «Открыто/Закрыто». Как бы там ни было, атмосфера была такой, словно никто не хотел обслуживать никаких посетителей.

Тем не менее, в кофейне было полно народу. Причина была проста — ещё не было двух часов дня, так что обеденный перерыв не закончился. Тем не менее, 2,3 миллиона жителей Академгорода и туристы «извне», в количестве, превышавшем это число, рыскали в поисках магазинов, продававших еду и напитки, так что в такой кофейне собралось много народа.

Камидзё вошёл в кофейню, в которой не было никаких официантов, поражённых царившим в ней хаосом…

— Эй, Тоума! Сюда! Сюда!

— А-а, не нужно кричать так громко.

За столиком на четверых возле окна были видны знакомые лица. Это были родители Камидзё, Тойя и Шиина. Тойя был в рубашке с закатанными рукавами и свободных брюках, а на Шиине был лёгкий свитер и юбка в западном стиле, длиной до лодыжек. Их можно было назвать не мужем и женой, а барышней и шофёром.

Как только Камидзё и Индекс добрались до них, Тойя заговорил.

— Каждый год я думал, что Дайхасейсай действительно захватывающее событие. Уже довольно трудно занять места, похоже, что мы соревнуемся вместе с детьми.

Дайхасейсай отличается от обычных спортивных праздников тем, что здесь нельзя просто зарезервировать место. Каждое соревнование проходит на другой арене, так что родителям приходится следовать за своими детьми и занимать места заново.

То же самое с обедом, поскольку по окончании соревнований все участники и зрители должны уйти со стадиона, так что если они хотят пообедать, им придётся отыскать свободные места.

Камидзё рассеянно думал об этом.

— А вот оно. Словно весь город отправляется в набег на магазины.

— Угу, чего ещё ожидать от Академгорода. Мы не можем сесть без того, чтобы пропихиваться.

— А-а. Разогреть в толпе сэндвич «Fried waist and meat» тоже довольно интересно. Давайте завтра это попробуем. А-а, младшая сестрёнка, давай садись здесь.

Тойя и Шиина освободили место. Камидзё сел рядом с Тойя, а Индекс — рядом с Шииной. Шиина улыбнулась Индекс, которая была такой голодной, что бессильно опустила голову на стол, и поставила на стол корзину, которую держала на коленях.

Хотя против правил приносить бенто в ресторан, на Дайхасейсай не до того, какую еду едят люди, лишь бы всем места достались. Может быть, об этих особых обстоятельствах было известно персоналу, может быть, им просто не хотелось работать, но хозяин кофейни, который был за прилавком, ничего не сказал. В сущности, когда Индекс вошла со своим трёхцветным котом, хозяин даже не заметил, что в кафе привели животное.

«Странно, почему папа и мама приняли Индекс без какой бы то ни было неловкости? Ах да, они же познакомились на курорте.»

Камидзё склонил голову; другие работники похоже, тоже не возражали. Тем не менее, если речь об этой группе людей, кто угодно принял бы их.

— А, посмотрите. Сегодня на обед сэндвичи с рисом. А-а, похоже, они немного помялись и раскрошились.

С этими словами Шиина открыла корзину.

Услышав название еды и почувствовав запах, Индекс и кот немедленно отреагировали, напряжённо подняв головы.

Камидзё посмотрел так, словно хотел сказать: терпеть не могу этих двоих…

Внезапно он почувствовал, что в его поле зрения что-то отсутствует.

Он огляделся по сторонам.

Интерьер кофейни производил впечатление немного устаревшего, но он был не таким, как в обычном сетевом кафе, где положение всех обоев и стульев фиксировано. Тем не менее, она и не напоминала старый магазинчик, который хозяин украшает соответственно собственному вкусу… что вызывает чувство удушья. Она была похожа на кафе, которое хотят видеть обычные люди. В сущности тут была только стойка, за которой был один человек и столик, за которым сидел Камидзё и остальные. Проход возле столика был довольно узким, и посетителями, которые сидели за соседним столиком, были студентка колледжа, одетая в светло-серую рубашку и тонкие чёрные брюки, и, напротив неё — ученица средней школы, одетая в спортивную майку и шорты, которые носят участники соревнований по лёгкой атлетике. Девушка, поднимавшая ногу, пристально смотрела на него — Мисака Микото, экстрасенс пятого уровня.

Камидзё моргнул и сказал:

— Кстати говоря, г-где же это меню! Будет ли кофе в этом кафе таким уж дешёвым?!

— ПОДОЖДИ-КА МИНУТКУ!!! ПОЧЕМУ ТЫ ВСЕГДА МЕНЯ ИГНОРИРУЕШЬ? КСТАТИ, НЕ ДУМАЙ, ЧТО ОНО ПЛОХОГО КАЧЕСТВА ПРОСТО ПОТОМУ ЧТО ОНО ДЕШЁВОЕ, ДУРАК!!!

Микото невольно неожиданно вскочила.

Камидзё с раздражённым видом отвёл взгляд от меню.

— А… нет, всё не так, просто так вышло, что я тебя не увидел.

— Это.. это не то! Слушай… рядом с тобой вообще хоть что-то нормальное происходит? Кто эта девочка, что она за человек и откуда она?

Э? Индекс, о которой зашёл разговор, подняла глаза.

— Ты спрашиваешь, кто она, она…

Камидзё беззаботно выпалил это и прикусил язык. Немного небезопасно рассказать в присутствии родителей, что в его комнате в общежитии живёт девушка.

Как раз когда чистый и невинный Тоума Камидзё лихорадочно соображал, не зная, что делать…

— И в самом деле, Тоума, кто эта девочка? Она была с тобой в те несколько дней, что мы провели на море. Однако на курорте ты искусно ускользал от папиных вопросов.

— Э?!

Как раз когда Камидзё собирался взорваться, его прервала Микото:

— МО… МОРЕ! И ВЫ БЫ… БЫБЫБЫБЫБЫЛИ ТАМ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ?!

Её крик пронзил уши Камидзё. Увидев, как себя ведёт Микото, сидевшая напротив неё студентка вздохнула.

— Нет… нет, я не это имею в виду, да и вообще, с чего я должен тебе это объяснять?!

Как раз когда Камидзё собирался это сказать…

— Эта стриженая, где она живёт? Что она за человек? Она что, подружка Тоумы?

Сказав это, настоящая иностранка Индекс выглядела ошеломлённой. Она должно быть, имела в виду просто дружбу, но плечи настоящей японки Мисаки Микото начали заметно дрожать.

— НИЧЕГО ПОДОБНОГО… ТЬФУ, ПРОСТО УМОЛКНИ!!!

Микото дала волю своей ярости. Напротив, Индекс выглядела совершенно безразличной. Она обоими руками повернула к себе трёхцветного кота, и с рассеянным видом уставилась на бенто Шиины, стоявшее на столе.

— Тоума, Тоума. Я немного проголодалась. Тоума сегодня делал бенто?

— А-а, сегодня? И как же это обычно выглядит, Тоума?

Увидев, как Шиина склонила к нему улыбающееся лицо, Камидзё почувствовал, так по спине у него потёк холодный пот.

— Нет, нет, мама, это совсем не то! Просто так вышло, что эта девочка живёт рядом со мной, и не умеет готовить, так что по разным причинам я готовлю ей еду…

— Э, это не так, Тоума. Не рядом, а…

— Помолчи и дай мне объяснить! Разве тебе, как девушке, не стыдно, что ты не умеешь готовить?

— Но ведь то, что я не умею готовить означает, что я не умею готовить.

— Чёрт, ты же на самом деле собиралась поесть, да, Индекс?! Кстати говоря, Микото умеет делать работу по дому?!

— Э? Это… это… Я ещё учусь, так что умею пока немного. Я знаю, как залатать персидский ковёр и починить кое-какие золотые покрытия. Хотя на самом деле получается у меня не очень.

— Микото… в обычной японской семье нет персидских ковров и золотых покрытий. Это не работа по дому, а ремесло и искусство, верно?

Студентка колледжа тактично объяснила это и Микото воскликнула: «У?! Это.. это из-за того, что модуль по домоводству в школе Токивадай действительно…»

Похоже, что в стране изящных барышень, отреставрировать антикварное изделие это всё равно, что залатать рубашку.

Как бы там ни было, по крайней мере он умело сменил тему разговора. Как раз когда Камидзё почувствовал облегчение, его отец Тойя посмотрел на часы на стене и сказал:

— Ладно, приступим к еде. Тоума, поблагодари этих двух дам. Они не ели, дожидаясь тебя.

В самом деле? Камидзё обернулся. Микото, издав звук «Ух», скромно вжалась в спинку стула. Студентка, сидевшая напротив неё, которую Камидзё никогда раньше не видел, улыбнулась и сказала:

— Ну ладно, те, кого мы ждали, пришли, так что давайте поедим. Хм, тебя зовут Тоума Кмидзё, верно?

— Э? Да, верно. Тогда, вы сестра Мисаки?

— Не-а. Меня зовут Мисузу Мисака, я мама Микото. Приятно познакомиться.

…………………… Мама?

Все, сидевшие за столом с Камидзё замерли на месте.

— МАМА?

Все крикнули в один голос, особенно Тойя, который был чрезвычайно смущён.

— Но… разве вы только что не упоминали про колледж?

— Это верно, поскольку недавно я вновь подумала о том, чтобы учиться. Это довольно волнующе, когда есть столько много всего, о чём я не знаю даже в этом возрасте.

Действительно невероятно. Теперь, когда она сказала об этом, всё стало на свои места. К тому же, когда и отец и сын повернулись, чтобы посмотреть на маленькую барышню Шиину…

— … Ну, я полагаю, не так уж странно, что такое случается в нашем мире? Как насчёт тебя, Тоума?

— Ну, раз уж вы об этом заговорили, наша семья такая же, так что полагаю, нечему тут удивляться… верно?

— Это уже странно! Тоума окружён взрослыми вроде Комоэ и Шиины, которые выглядят настолько неестественно молодо!!! Что это за дух молодости в нашем мире? Не говорите мне, что это тематический парк развлечений, где в экскурсоводах Питер Пэн?

Индекс изо всех сил постаралась дать отпор, но её тело можно было считать довольно маленьким. В этом контексте слова девочки-чирлидера были не особо убедительны.

Тем не менее, это ничего не значило для семьи Мисака, поскольку Мисузу и Микото нисколько не возражали. Микото потянулась и схватила меню, лежавшее в углу стола.

— Посмотрим, уже довольно поздно — мама, что ты заказала?

— Ничего. Видишь ли, я тоже приготовила бенто. Так что, Микото, разве сейчас я не веду себя более похоже на маму?

— … Дело не в том, чтобы «быть более похожей на маму», а в том, что если ты не будешь хорошо играть роль матери, это доведёт меня до нервного срыва! Что в этой сумке?

— Хе-хе-хе, не удивляйся, когда увидишь это.

Мисузу порылась в сумке, и вытащила большой кусок сыра, размером с рождественский пирог, немного белого вина, круглую кастрюльку из посеребренной бронзы, и миниатюрную газовую плитку.

— Кян кян! В сегодняшнем меню сыр в горшочке!!!

ПАУ!!! Микото стукнула Мисузу по голове. К счастью она не использовала электричество. Напротив, Мисузу выглядела как зрелая женщина, умеющая контролировать свои слёзы, поскольку она тут же наполнила глаза слезами.

— Аа, меня ударила моя собственная дочь. Однако, если девичий аппетит достаточно велик, чтобы съесть целую кастрюльку еды, это же лучше для твоего развития. Хотя физические упражнения важны, ты не вырастешь, если будешь есть только такие маленькие бенто. К тому же, твоего питания не хватит для развития некоторых мест, которые тебе хотелось бы развить. В самом деле, как ты думаешь, почему я приготовила так много молочных продуктов? Разве это не для моей дочки?

— Что, подожди… что растить, что развивать? С чего это ты вдруг заговорила обо всём этом?!

— Я? О чём ты говоришь? Я говорю о развитии здоровых костей, для чего тебе нужно принимать побольше кальция… не говори мне, что Микото думает о росте особых мест? Почему ты хочешь, чтобы эти места у тебя росли?

— За…заткнись, глупая мама! Эй, хватит смотреть на меня так!!!

Выкрикнув всё это Мисузу, Микото, вся залившаяся краской, почему-то смотрела на Камидзё, не отрываясь. Мисузу приоткрыла рот, улыбнулась не такой капризной улыбкой, и сказала:

— Независимо от того, важны ли молочные продукты, общим знанием в биологии является то, что ты больше вырастаешь, когда больше ешь. Растешь ли ты вертикально или горизонтально — это другой вопрос. Некоторые люди одержимы едой, потому что слишком ленивы, чтобы заботиться о собственном теле. Контролируя поступление калорий и количество упражнений, можно добиться роста областей. Для которых желателен рост. Разве культура питания западного мира не великолепна? Они могут съесть целый чан риса, и несмотря на это могут развить лучшее телосложение. Чем японцы. Жизнь может быть намного более благоприятной, если у тебя большая грудь.

Мисузу сказала это, со звуком «ух» подняв обе руки и лениво потянувшись. Она согнула свою спину как лук, намеренно подчёркивая своё немалое достояние. Микото, груди которой ещё развивались, трусливо отступила и сказала:

— Я… я на это не обращаю внимания. Говорить, что если будешь много есть, то и тело станет больше, это просто предрассудок. — Скажи-ка, РОЧЕМУ ТЫ ПЯЛИШЬСЯ НА ЧУЖУЮ МАМУ?!!!

Камидзё, на которого указала Микото, отвернулся со скоростью звука. Но когда он яростно отвернулся, перед ним оказалась девочка-чирлидер Индекс, вид у которой был довольно несчастным. Может быть, дело было в пустом желудке, или же в вопросе о груди.

— … Ну что ещё, Тоума? Почему ты пялишься на других?

— Просто так.

Камидзё едко усмехнулся:

— Если много кушать, это поможет вырасти, ага? Хорошо бы если бы это было так.

—!!!

Услышав слова Камидзё, Индекс немедленно отреагировала. Она шипроко открыла свой рот, готовясь укусить Камидзё в голову, но остановилась на полпути. Похоже, она задумалась о том, чтобы трогать других своим ртом. Её лицо залилось краской, она медленно вернулась на место и сжалась.

«Хм. Это довольно неловко».

Камидзё подумал, что хотя ему больно, когда его кусают, он чувствует дискомфорт, когда его не кусают. Что это за чувство?

В этот момент рядом с ним…

— То… Тоума. Не говори мне, что ты что-то сделал этой девочке? Совсем недавно ты говорил о штрафной игре, и о том, что заставишь эту девочку подчиняться твоим приказам, а теперь ещё и это?

— А-а. Девочка теперь рассердилась, и всё равно мы можем сменить тему разговора вот так, эта мама похоже, уже видела такое раньше.

— … Это… это верно. Что-то вы двое какие-то подозрительные. Хмф, я был правю

— Уа! Наша Микото уже настолько озабочена этим, и всё равно притворяется, что ей совсем неинтересно, так восхитительно. Действительно несчастная девочка, которая ещё не осознала своих чувств.

— … Тоума… большой дурак.

«Эх! ЧТО ЗА НЕВЕЗУХА!»

Слушая шум, воцарившийся вокруг него, Камидзё невольно обхватил голову руками.

Дата добавления: 2015-09-04