Ушмальские храмы

По прибытии в Ушмаль наша интернациональная группа стала понемногу сплачиваться и консолидироваться: нами двигало стремление дышать и пульсировать в ритме Единого Сердца. Пока я вспоминал и рассказывал историю о гигантском маятнике Кена и удивительных событиях 1985 года, вокруг меня постепенно собралась толпа. Затем мы отправились к Большой Пирамиде, где я увидел дерево, «опечатывавшее» это место и свидетельствовавшее о том, что кристалл обсидиана все еще на месте. Дерево заметно подросло: оно было и выше, и больше того, каким я его видел последний раз, в 1995 году, когда вместе с Хунбац Меном присутствовал в Чичен-Ице на ежегодной церемонии в честь весеннего равноденствия. На обширном поросшем травой пространстве это было единственное дерево, и если его сориентировать по центру пирамиды и краю соседнего с ней здания, то эти три точки составляли идеальную прямую линию.

Мы забрались на самую вершину Большой Пирамиды — какая крутизна и головокружительная высота для тех, кто никогда не проделывал ничего подобного! С вершины нашему взгляду открывалось все обширное пространство Ушмаля с его пирамидами и храмами, уходящими на многие километры в чащу джунглей. Было нетрудно представить себе, что когда-то вся эта территория представляла собой великий духовный центр народа майя.

Здесь наша процессия приняла довольно необычную форму, известную в сакральной геометрии как vesica piscis («рыбий пузырь»), — она образуется состыковкой двух кругов одного диаметра. Представьте на вершине пирамиды группу из шестидесяти человек, которые изо всех сил пытаются образовать окружности и построиться в форме двух пересекающихся или наложенных внахлест друг на друга кругов. Но мы в конце концов добились желаемой конфигурации — хотя некоторым из нас пришлось стоять чуть ли не на самом краю, — и приступили к первой за время нашего путешествия церемонии. Два взаимосвязанных круга символизировали внутренние церемонии коренных народов и нашу интернациональную группу, действующую заодно.

К концу церемонии я понял, что мы уже начали входить в контакт с древними. Я чувствовал, как они смотрят на нас, изучают и испытывают. И в ответ сердца членов нашей группы раскрывались все шире и шире — настолько, насколько требовалось для того, чтобы нас приняли и те майя, которые пребывают на поверхности Земли, и те, которые обитают во внутренних мирах.

Мы уезжали из Ушмаля утомленные, но в приподнятом настроении, и наш отъезд был обставлен со всей возможной пышностью и блеском: по всему Юкатану пылали равнины — это майя сжигали траву на полях, готовя их к весеннему севу, и в воздухе стлался легкий дым, отчего заходящее солнце было окружено необычным ослепительно-блестящим ореолом.

Когда наши сердца откликнулись на красоту этого места и всего пережитого, я понял, что Великий Дух свел вместе нужных людей, идеально подходящих для проведения этой работы. Даже при тщательном планировании нельзя было бы подобрать лучших.

Лабна

После Ушмаля, прежде чем вернуться в Мериду, мы посетили храмы Лабны и Кабы.

Лабна олицетворяет вторую чакру и выступает в роли сексуального центра. Земля Лабны красноватого цвета, цвета ржавчины, как и земли Седоны, штат Аризона, где я сейчас живу. Всему храмовому комплексу присущ некий мягкий, соблазнительный аромат очарования, который неведомым образом проникает до самого сердца.

Мы провели здесь простенькую церемонию, направленную скорее на очищение, чем на что-то другое. Я обошел вокруг каждого человека, окуривая его дымом шалфея и кедра, а один из членов нашей группы в это время медленно и размеренно бил в барабан в ритме пульсирующего сердца. Но пока мы стояли в круге, случилось нечто, что впоследствии могло обернуться для нас серьезной проблемой.

Одна женщина из Южной Америки, когда ее тело окутали волны церемониального дыма, начала понемногу терять контроль над собой. Черты ее лица исказились, а из горла непрестанно неслись странные звуки. Спустя несколько минут она начала что есть силы молотить руками и извиваться всем телом, вселяя страх в некоторых участников. Люди, стоявшие по обе стороны от нее, немедленно отреагировали, пытаясь унять обезумевшую женщину, но для меня было вполне очевидно, что здесь заявило о себе нечто, связанное с темной стороной жизни.

Я ничего не сделал — просто отметил этот факт и отныне стал наблюдать за этой женщиной. Мне было ясно, что некая таящаяся в ней сила могла пагубно сказаться на нашей совместной работе, но в то время я не понимал, что все это значило и откуда исходило.

Каба

Каба — последний храмовый комплекс, который мы посетили в этот день. Когда-то, давным-давно, у Кабы было другое название, и в этом отношении она невероятно интересует меня, поскольку майя — такие же выходцы из Атлантиды, как и евреи, где, собственно, это понятие впервые и вошло в человеческий обиход. (См. первый том книги «Древняя тайна Цветка Жизни».) Так вот, изначально Каба называлась Кабала — что, согласитесь, очень напоминает название эзотерического учения евреев. И это не просто совпадение. Но вы поймете это, только если знаете историю майя.

После того, что случилось в Лабне, мы лишь осмотрели Кабу, но церемонию проводить не стали. Прежде чем мы сможем понять, что именно стоит на нашем пути, необходимо, чтобы эта энергия откристаллизовалась. Затем мы поехали обратно в Мериду и, так как майя особенно не торопились оповестить нас о своих нуждах, стали ждать, что же последует дальше.

Мерида

В этот вечер мы рано отправились спать, поскольку должны были встать в четыре часа утра, чтобы успеть до 8 Д. Мельхиседек восхода солнца добраться до древнего комплекса Цибиль-чальтун, где ежегодно в период равноденствия солнце встает в «замочной скважине» храма, построенного представителями некоей цивилизации в 500 году до Рождества Христова; судя по всему, это место древнее всех прочих, которые нам довелось посетить на Юкатане.

После этого мы рассчитывали вернуться в Мериду, собрать вещи, посетить необычные пещеры Баланканче, а затем отправиться в Чичен-Ицу, чтобы на следующий день провести там церемонию весеннего равноденствия.

Дата добавления: 2015-09-01