Читайте также:
|
(звучит Морис Равель. «Павана на смерть инфанты» вариант фортепьяно.)
Ближе к концу третьей минуты появляются декорации общего холла.
В холле Стеклов и Требухаев. Стеклов читает увядшую внешне, но видимо очень занимательную книгу. Требухаев вяловато торжественно курит, стряхивая пепел в видавшую виды банку из под шпрот. Стряхивает равнодушно в жесте, не глядя и может быть потому не всегда точно.
Музыка же звучит до конца, 6 минут с небольшим. Начинают говорить еще под нее.
Требухаев — Чего ты читаешь?
Стеклов — Так, один старый роман.
Требухаев — Ну и о чем там?
Стеклов — Любовь и......
Требухаев — Ну ясно, любовь.....(задумался или сделал вид не разобрать, но сидит очень выразительно) любовь, я вон тоже, как то, раз, а что она не дает или плохие родители?
Стеклов (не отрываясь от книги) — Плохие родители
Требухаев — А, ну вот оно в чем, да, я как то тоже, вляпался, но ты не думай плохие родители, плохие родители.
Стеклов — Я не думаю не волнуйтесь
Требухаев — А чего мне волноваться, теперь то (смеется) теперь то!. (после паузы) Я, ты знаешь, всегда был джентльменом! Вот, в общем то, родители плохие, я то что, дело задорное трепетное, можно сказать а она...ээ, а они родители, я тебе парень скажу, плохие! Плохие. (себе) — Так не понимать молодость, ну чего тут не понятного?
Дата добавления: 2015-09-05; просмотров: 49 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Ориентировочно наши дни, впрочем это решать режиссеру — постановщику. | | | Стеклов — Все очень понятно |