Сьюзен перевела взгляд на него.

– Мы также провели ряд тестов, которые доказывают, что Штефан вовсе не безнадёжен, – она выдержала паузу и с вызовом посмотрела на собравшихся: – Он дал правильные ответы на ряд достаточно сложных вопросов, ответы на которые не мог узнать до болезни, ни находясь в клинике.

– Например? – осведомилась женщина, поправив очкив строгой оправе, словно теперь старалась разглядеть в докторе Вайнер нечто, что убедило бы её воспринимать слова молодой коллеги всерьёз.

Сьюзен раздала копи отчёта о проведённом тесте.

– Покер? Атомное число урана? Он что, ответил на эти вопросы? – лысый доктор, взволнованно промокнул покрасневшее лицо платком.

– Ответил, – подтвердила Сьюзен.

– Это ничего не доказывает! – фыркнул высокий врач. – Только лишь то, что он часто смотрит телевизор! Этот парень не способен ответить хочет ли он в туалет, когда его спрашивают, не говоря уже о чём-то более серьёзном. Аутисты могут запоминать и воспроизводить довольно сложную информацию, но это совершенно не означает, что они анализируют и понимают её.

– Я уверена, что Штефан давал ответы осознанно. К тому же, если рассматривать вопрос осознанности, то стоит упомянуть и две его попытки суицида. В его деле сказано, что эти попытки он готовил заранее! Планировал! Это не было импульсивным решением под влиянием какой-то ситуации или момента! Он целенаправленно хотел лишить себя жизни! Значит, он понимал, что делает, осознавал свою личность! Или скажете, что и это он подсмотрел по телевизору? – теперь уже в голосе Сьюзен слышалась издевка. Она немного раскраснелась, защищая своего подопечного, но тут же постаралась одёрнуть себя, понимая, что излишняя горячность вряд ли придаст её словам большей убедительности, скорее настроит членов комиссии против неё. Факты. Самый главный козырь в её руках – это факты. – Мы поняли, что вы хотите сказать, доктор Вайнер, возможно, он и понимал это тогда, но вы ведь сами сказали, что с того момента его мозг ещё глубже погрузился в сон. Следовательно, сейчас он может вообще не отличать реальность от воображения. – женщина смотрела прямо в глаза. Во всём её виде, осанке, сквозило неприятие. – Всмотритесь в его глаза! В них ничего нет! Они пусты!

Сьюзен ничего не оставалось, кроме как выдержать этот взгляд, однако она уже в сотый раз пожалела, что оставила медицинский халат в кабинете. Приталенный пиджак нежного кремового цвета, хоть и был застёгнут на все пуговицы, но не скрывал достоинства фигуры, отчего Сьюзен казалось, что именно из-за внешнего вида эти старые мумии не воспринимают её как профессионала, считая лишь амбициозной вертихвосткой, способной для продвижения карьеры на что угодно. Расправив плечи и подняв подбородок, она продолжила:

– Я правильно вас понимаю: вы предлагаете отказаться от лечения моего подопечного, потому что считаете, что он безнадёжен? – голос Сьюзен вновь стал более эмоциональным, но она тут же постаралась взять себя в руки. Не хватало ещё, чтобы они подумали, будто она истеричка.

– Никто не говорит, что нужно совсем отказаться от лечения, я говорю лишь о том, что до появления результатов, которых вы ожидаете, могут пройти годы, или их может не быть вовсе, – развёл руками лысый врач. – Согласитесь, что это несколько самонадеянно – считать, что одного месяца вам хватит для того, на что не хватило двадцати лет. К тому же, мы так и не услышали от вас конкретных методов лечения для Брайтера. Вдруг ваши действия навредят ему? Не забывайте, что это пациент с крайне неустойчивой психикой, и предоставление ему большей свободы может обернуться ещё одной трагедией.

– Так нельзя! Если нам готовы дать время, нельзя отказываться от него! Со Штефаном можно работать! Он контактен! Я видела это! Если раньше в работе с ним не было результатов, может, это оттого, что врачи просто не желали искать новых, нестандартных способов общаться с ним?

– Доктор Вайнер, не хотите ли вы сказать, что помимо вас никто больше не хотел помочь ему и не предпринимал для этого никаких действий? – осведомилась женщина в очках резким и неприязненным тоном, испепеляя Сьюзен взглядом серых глаз.

– Я лишь хочу сказать, что нельзя отказываться от шанса помочь пациенту! Если нам удастся, то, возможно, финансирование Штефана не остановят, и мы сможем продолжать работать с ним, – она перевела дыхание и обвела взглядом оппонентов, так и не найдя в них должного соучастия и понимания. Они даже не желали понимать.

– Что ж, признаться, отрадно видеть подобное рвение, доктор Вайнер! – после некоторой паузы заметил седовласый мужчина в дорогом шерстяном костюме. – Поймите: мы тоже заинтересованы в здоровье пациентов, но важно правильно расставлять приоритеты и реально соотносить свои силы с действительностью. Не нужно считать нас злыми, бездушными монстрами в белых халатах.

Сьюзен и доктор Штайнмаер переглянулись и вновь обратили всё внимание на Седовласого, ожидая его дальнейших слов.

– Что ж, если, как вы говорите, у вас не так много времени для работы со Штефаном Брайтером, но пока оно есть, было бы крайне глупо не использовать его. В этом вы правы. Давайте придём к некому компромиссу! – Седовласый поправил и без того идеально завязанный галстук, и посмотрел на собравшихся поверх очков. – Вы проводите все необходимые, на ваш взгляд, элементы лечения, но мы желаем видеть отчёты по каждому проведённому сеансу терапии.

Сьюзен облегчённо выдохнула, но тут Седовласый пристально посмотрел на главврача:

– Пациент Брайтер должен находиться под ранее оговорёнными мерами содержания.

Штайнмаер не отвёл своего взгляда, хотя Сьюзен заметила, как напряглись его плечи.

– На этом наше собрание считаю законченным.

– Доктор Вайнер! – окликнул её Седовласый. – Не подведите нас и наше доверие к вам.

Дата добавления: 2015-09-01