Слепое пятно 3 страница. Я по себе знаю: когда слепые псы выписывают свои петли, подбираясь все ближе

Я по себе знаю: когда слепые псы выписывают свои петли, подбираясь все ближе, — начинаешь волноваться. Мы скинули рюкзаки, спустились сами, по очереди подхватили ношу: первым я, пока мутанты не опомнились, потом Дитрих. Несколько молодых псов кинулись к нам, пока рыжий неуклюже вдевал в лямки руки, толстые из-за рукавов оранжевого комбеза, по я встретил зверей короткими очередями. Не завалил ни одного, на парочку ранил — это остудило пыл молодняка.

Как только Дитрих был готов, мы кинулись к тропе. Я ещё несколько раз выстрелил — не надеясь, попасть, а чтобы дать знать ребятам на тропе, что мы приближаемся. Не то засадят, чего доброго, по зарослям навстречу шуму.

Когда мы выскочили из-за кустов, псы уже наседали на пару сталкеров. Бестии будто знали — едва у автоматчика вышли патроны, кинулись рыжей волной. Сухие щелчки «макарова» потонули в хриплом лае, на сталкера с калашом прыгнули два самца. Матерые, тяжёлые после ночной трапезы — с ног не сбили, но парень выронил рожок. Его напарник не растерялся — выпустил остаток обоймы в упор, сбил одного пса, тут и я длинно засадил под ноги ребятам — я же знал, что псы кинулся за вожаками. И верно — вся очередь хорошо легла в мешанину красно-коричневого визжащего мяса… Псы с визгом рванули прочь, рассыпаясь в разные стороны, автоматчик рванулся, стряхнул самца и даже успех садануть улепетывающего пса прикладом, Вандемейер выпустил вслед вожаку две пули, промазал. Вой стал удаляться и наконец стих. Должно быть, собаки разом вспомнили, что ещё кабан не доеден.

Мы оглядели друг друга. Я этих сталкеров не знал, оба — молодые. Должно быть, новички. Правда, экипировка у обоих не пижонская, правильная и сидит ладно. Автоматчик поспешно подобрал рожок, с щелчком вставил.

— Ну, вы вовремя! — покачал головой другой. — Я уж думал: все, сожрут сейчас… как налетели…

— Может, пойдем вместе? — предложил тот, что с «калашом». — Вы сейчас куда?

— Пока по тропе, — заметил я. — Меня Слепым зовут.

— А я Коржик! Это Мерзляк. Мы на Свалку хотели…

— Вандемейер, — назвался рыжий. И глянул на меня — он же не знал, по дороге нам или нет.

Я осмотрел дохлых псов, у обоих хвосты были куцые, изъеденные какими-то мутантскими болезнями. Вообще-то хвосты псов имеют кое-какую цену, но нам не повезло, эти выглядели очень уж паршиво.

— Пока можно вместе. — Я двинул по тропе. Остальные тоже потянулись, Коржик рядом со мной, за ним Мерзляк. Дитрих оказался последним. — Но мы до Свалки не дойдем, свернем к «Сундуку».

— Почьему? — вдруг запротестовал Дитрих. — Я слышал, Свалка — интьересное мьесто.

— Потому что у нас первая ходка. Для начала вам хватит и собачек. К тому же в «Сундуке» у нас встреча, вы не забыли?

— Но Свалка…

— Там сейчас слишком людно, вам не удастся поэкспериментировать всласть. Дитрих, давайте не будем спорить. К Зоне нужно привыкать постепенно.

Ребята, которых мы отбили у своры, помалкивали. В общем-то картина была понятна. Учёный в оранжевом комбезе блажит и капризничает, опытный матерый сталкер — я то есть — его осторожно наставляет. Классика!

Мы миновали развалины с моим тайником, Угольщик с молчаливым Каляном уже свалили. Ещё бы, им-то чего ждать, их собаки не тревожили.

Потом тропа стала пожиже, отсюда сталкеры — те, кто пришел через блокпост — уже разбредались по своим маршрутам. Конечно, к Свалке тянулись многие, но здесь дорога стала опасней, аномалии встречались чаще, ПДА то и дело попискивали, предупреждая об опасности.

Разговор не ладился, молодые помалкивали, я урывками объяснял Вандемейеру, что на Свалке он не встретит своих ангелов, потому что место людное. Дело в том, что я не собирался заводить Дитриха далеко, решил ограничиться южными окраинами Свалки. Там безопасней, там многие пасутся.

Конечно, где люди, там и зверьё кормится, но больше тупые твари — слепые псы да псевдоплоти. И те, и другие на помойках рыться не брезгуют, да и мёртвечинку любят. А интересующие нас элитные мутанты чаще встречаются за Барьером или, к примеру, в Тёмной долине. Только в этот раз я к Барьеру не пойду. Пока наш первый выход, ограничимся «Сундуком».

Туман поднялся и рассеялся, но небо было затянуто тучами, это часто бывает в Зоне. Серое небо над серой землей — и никаких светофоров. Ветерок завывает в кронах тополей, будто насвистывает недобрую песню… Рай для настоящих мужчин, восемь процентов которых составляют дальтоники.

Наконец под стрекот детектора мы выбрались на асфальтовую дорогу. Растрескавшееся изломанное полотно заметно дышало — воздух дрожал, аномалии были хорошо видны, даже болтов кидать не надо. Обогнули опасный участок и вышли к перекрестку. Здесь Коржику с Мерзляком предстояло свернуть на грунтовую колею, которая вела к Свалке, а мы с Вандемейером могли с комфортом двигать по асфальту. «Сундук», заведение, принадлежащее Сорняку, находилось в заброшенном поселке, куда и вела старая дорога. Ребята трогательно поблагодарили нас за помощь с псами, а мы с Дитрихом скромно покивали. Не объяснять же парням, что это мы как раз и приманили собачек? Пожелали друг другу доброй Зоны и разошлись.

Когда мы остались вдвоем, я тут же приступил к расспросам. Меня до чертиков заинтересовал прибор рыжего. Если в самом деле удастся укрываться в таком слепом пятне от тварей Зоны, то деятельность Взыскующих может обернуться весьма любопытными достижениями. Кстати, это вполне объясняет интерес Гоши Карого к работе Дитриха. Но Вандемейер меня разочаровал:

— Увы, Слепой, пока что мне сказать нечего. Нужно обработать результаты, все серьёзно проанализировать.

— Погодите, но мы же укрывались на дереве, верно? И псы нами не интересовались?

— У меня нет статистики по сходным случаям. — Учёный пожал надутыми оранжевыми плечами комбеза. — Не исключено, обоняние псов устроено так, что они не чуют того, кто выше. Вы знаете случаи, когда кто-то переждал бы приближение стаи на дереве? Может, это нормальная ситуация?

Нет. Пожалуй, ни о чем подобном я не слыхал.

— Но когда вы отключили машинку…

— Или когда мы отлили? Кстати, ветер под утро сменил направление, вы не обратили внимания? Возможно, все дело в ветре. Сытые псы не слишком принюхивались, пока не подуло нашими… э…

А ведь верно! Ветер в самом деле менялся.

— Понял, понял. Вандемейер, я разочарован!

— Такова жизнь. Далеко ещё до этого вашего «Сундука»?

Дитрих несколько преувеличил, «Сундук» — вовсе не мой, а Сорняка. А жалко, славное местечко. Я бы не возражал, чтобы оно принадлежало мне.

— Полчаса, час… смотря как будет выглядеть дорога.

Тут мой ПДА снова издал стрекот, предупреждая об очередной аномалии, разговор прервался. Я шел первым, поглядывая то на монитор ПДА, то по сторонам, Дитрих шагал следом. Ничего интересного нам не попалось. Путь к «Сундуку» — битое место. Дорогой часто пользуются, здесь многие ходят и даже ездят. У обочины валяется грязное тряпье, рваные упаковки из-под галет, тронутые ржавчиной консервные банки. Кости тоже попадаются. Зато зверей здесь не видно, мутантов давно распугали гости Сорняка.

Единственным моим трофеем стала обойма «макарова» с двумя патронами. Не знаю, почему её выкинули в кустах у обочины, возможно, патрон перекошен. На всякий случай я сунул находку в накладной кармашек над коленом — после разберусь.

А потом мы перевалили очередной бугор, и открылся вид на округу — впереди уже был поселок, где обосновался Сорняк. Тут наконец дымка над головой разошлась, сделалось светлей, но красок не прибавилось, пейзаж оставался тусклым и серым. Вечная осень…

Поселок давно лежал в руинах. Но большое административное здание сохранилось неплохо, его-то и занял Сорняк. Я уже бывал здесь и знал, что позади двухэтажного строения имеется двор с гаражами. Впустили нас без расспросов, «Сундук» для того и существует, чтоб гостей принимать. Я не знал, к кому следует обращаться по поводу Гошиных дел, но охранник сам вспомнил:

— Ты, что ли, Слепой? Химик скоро будет, заходите, располагайтесь.

Я его не помнил, но, оказалось, парня предупредили, что явится человек на пару с учёным в красивом комбезе. Прикид Вандемейера — достаточно хороший ориентир.

— Мне бы ещё с Бородой потолковать…

— Он в гараже, там долговцы с каким-то заказом… Мы с Дитрихом вышли во двор. Из долговцев здесь торчал лишь один, вытирал тряпьем стекла внедорожника. Я пошел в гараж, Вандемейер топал следом. Я бы велел ему идти в местный бар, но с чего-то решил не оставлять его без присмотра — как в воду глядел… Словом, учёный пошел за мной.

Гараж пустовал, только железки на грязном полу — ржавые и вымазанные маслом вперемежку. Борода сидел за массивным столом в углу, ярко освещенный несколькими лампами. Перед ним на столе громоздился всевозможный хлам — причудливые железяки, микросхемы, мотки проводов и какие-то пластиковые штучки, словом тот самый сор, из которого технический гений Бороды кует шедевры.

— Борода, привет! У меня спецзаказ. Я сделал открытие, но если возьмешь на себя грязную работу — патент заявим на двоих.

— Ладно, ладно! Анекдоты потом мне расскажешь.

— Это срочно, — неожиданно подал голос Вандемейер. — Нужно делать очень быстро.

— Да вот сейчас закончу… — Борода подхватил неопрятный комок грязи, с которого свисали разноцветные провода, и целеустремленно прошел мимо меня. Когда он в процессе, то делается неудержимым, поэтому я просто посторонился. — Сейчас, сейчас…

Мы с Дитрихом вышли следом, механик шагал к долговской машине. Парень, вытиравший стекла, обернулся к Бороде и промокнул руки.

— Держи, — Борода сунул ему прибор, — можешь попробовать поставить, но без меня не включай. Сейчас второй будет, оба сразу хочу испытать.

— Э, ньет! — вдруг заявил Дитрих. — У нас срочная рабьота!

— Ну и что? — Долговец обернулся к рыжему. Парень был крупный, массивный и из-за тяжелой амуниции казался ещё больше. Дитрих рядом с ним смотрелся несолидно.

— Сперва наш заказ! — прокукарекал Вандемейер. Долговец неторопливо передвинул автомат так, чтоб был под рукой, и смерил ученого насмешливым взглядом. Рыжий шагнул к нему и сжал кулаки.

Я растерялся. Долговец напрягся… Неприятности мчались к нам со скоростью урагана, так что думать было некогда, я действовал автоматически. Левой рукой ухватил рыжего за оранжевые складки на спине и рывком отшвырнул от сталкера, а когда тот машинально двинул корпус вперед — уткнулся носом в мою «Гадюку».

Стало очень тихо, только Борода сопел, да Дитрих шуршал комбинезоном в моем кулаке.

— Извини, — сказал я, стараясь, чтоб голос не дрожал, — конечно, ваш заказ первым, а мы подождем. Мой напарник не прав.

Долговец глядел на меня, и я чувствовал, что он сейчас мучительно размышляет, как поступить. Вандемейер сделал раз в десять больше того, за что следует мочить… я тоже оскорбил парня, наведя на него оружие… И где-то в «Сундуке» — его друзья, суровые парни из «Долга». С одной стороны, соратники — поддержка, с другой — неизвестно, видят ли долговцы нас, с третьей стороны — неизвестно, что лучше, если видят или нет? Сталкер потеряет лицо, если проглотит оскорбление, а ежели никто не знает, то как бы ничего не случилось и он может принять мои извинения… Кроме нас, во дворе были люди Сорняка, но в эту сторону никто не глядел. За воротами затарахтел двигатель, охранники налегли на створки. Из здания вышел ещё один долговец, увидел нашу живописную компанию и тут же взялся за кобуру.

Парень из «Долга» отвел взгляд от автоматного дула и посмотрел мне в глаза. В этот момент ворота распахнулись, и во двор, держа курс точно в нашу сторону, въехало чудо-юдо. Бронированный вездеход с колпаком тёмного стекла впереди и башенкой в кормовой части, длинный корпус покачивался на трех парах широких колес… Называлось чудо техники «Малышом», а принадлежало Химику и его напарнику Пригоршне — тем самым сталкерам, что должны были передать сборку для Карого. Мотор умолк, с лязгом отъехала дверца, из чрева броневика возник Пригоршня — крупный улыбчивый блондин.

— Здорово, Слепой! А у вас тут чего, веселуха какая-то?

В руках сталкера был «калаш», обратился он ко мне… в общем, долговец, которого я держал на мушке, принял правильное решение:

— Ладно. Бывает.

— Извини, — ещё раз повторил я, опуская МР-5. — В самом деле, мой учёный неправ. Новенький он, понимаешь… Конечно, сперва ваш заказ, а мы подождем… Привет, Никита!

Никитой зовут Пригоршню.

— Да я сейчас, я скоро… — забубнил Борода, пятясь к своей берлоге. Он, как и я, не любит игр в крутых парней. — Всем сделаем, все в лучшем виде…

— Чего тут? — окликнул с крыльца второй долговец.

Первый направился к нему, показывая агрегат, который получил от Бороды. Не знаю, что он приятелю расскажет о нас. Надеюсь, что конфликт все же исчерпан. Очень я не люблю всякого такого… Я же человек тихий, мирный. Знал бы, прихватил из тайничка у тропы не «Гадюку», а «Калашников», он куда лучше способствует мирному решению споров.

— Опасные мутанты, анархисты и бандиты не остановят «Долг», когда за «Долгом» гонится сталкер Петров, — прокомментировал ситуацию Пригоршня. В другой ситуации я бы обрадовался — этот слоган, пародирующий долговские речёвки, придумал я. Мои слова ушли в народ.

Только теперь из «Малыша» выглянул Химик. Осторожно выглянул, с «макаровым». Оглядел двор, удостоверился, что все тихо, и опустил ствол.

— Вы чего тут буяните? Пригоршня, ты-то чего лезешь?.. Привет, Слепой.

— Привет. Знаешь анекдот? Приболтали долговцы сталкера Петрова: вступай, мол, к нам. А чего у вас надо делать? Уничтожать мутантов. Вот, вступил Петров в «Долг», и первым делом зеркало в уборной расстрелял. Там, говорит, у вас очень страшный мутант.

Химик ухмыльнулся, но я видел, что краем глаза он наблюдает за бойцами «Долга».

— А долговцы ему что?

— Да, говорят, есть такое дело, сидит там один мудаковатый монстр. Но мы его терпим. Сборка готова?

— Ну, почти. Осталось проверить, и заберешь.

— Ладно. У меня ещё заказик для Бороды есть. Так что мы до завтра зависнем здесь, а потом — на большую землю. Вы с Никитой как?

— Да мы не торопимся… Слепой, ты попутный груз возьмешь?

— Если немного, возьму.

— Слепой, не могли бы вы отпустить мой комбинезон? — наконец подал голос Дитрих.

Я только тут сообразил, что крепко стискиваю оранжевые складки на его спине.

— Вы сволочь, Вандемейер. Зона дери, какая вы сволочь…

Я поволок Дитриха в «Сундук», при этом поглядывал, чтобы не встретиться ненароком с долговцами. Сорняку было некогда, он велел нас накормить за счет заведения и предоставить комнату. Я выбрал помещение на втором этаже, с окнами, выходящими во двор, и не позволял Вандемейеру высовывать нос за дверь до тех пор, пока долговский джип не убрался. После этого мы спустились обедать. Химик уже сидел в зале, баюкал бутылку пива.

— Борода свободен, вас ждёт, — кивнул он.

Мой учёный помалкивал, видно, понимал, что виноват. Я даже не стал утруждать себя расспросами, какого рожна он затеял заваруху. Что бы рыжий ни наплел в ответ, я точно знал: разумного объяснения его выходке не существует. И существовать не может. Точка.

После обеда мы сходили в гараж, и я обрисовал свою идею Бороде. Гениальнейший механик Зоны в восторг не пришел, хотя я считал, что изобрел отличную штуку. Наверное, Борода мне просто завидовал. А может, не понимал, что за идею я подаю, — ему-то не приходится мотаться через Периметр.

К тому же механик упирал на то, что идеи мои замечательны, но воплощать-то ему. И тут есть определенные трудности… В общем, разговор плавно смещался к обсуждению цены, и я решил отвлечь собеседника.

— Есть такой анекдот, — завел я, — предлагают сталкеру Петрову американский штурмовой комплекс с сервоприводами, лазерным прицелом, оптической системой, которая, знаешь, есть такие, с глазом совмещает… одних гранатометов три штуки! А Петров отвечает: баловство! Приклад хлипковат, тут и вдарить по-человечески нечем. Понял? Это я про тебя, Борода. Нужно идти в ногу с прогрессом! Хватит уже лупить прикладом, если с другой стороны имеется отличный огнестрельный ствол. Короче, коли ты сделаешь такой чемоданчик, как мне требуется, слава о тебе прогремит до самого Лиманска! Ну? Это же вызов твоему техническому гению.

Борода стал заводить глаза к тонущим во мраке перекрытиям гаража, потом полез ковыряться в дремучие джунгли на лице, которым был обязан прозвищем. В гараж заглянул Химик и показал мне туго набитый рюкзачок:

— Вот это нужно перебросить. Видишь, совсем ничего!

— Ого.

— Чего огокаешь? — В другой руке у Андрея была бутылка, и он отхлебнул пива. — Это же немного.

— На себе такое «немного» переть?

— Почему на себе? Мы вас подкинем на «Малыше». Вообще-то я именно на это и намекал. Очень уж не хотелось тащиться пешком, к тому же Вандемейер проявил нездоровую склонность к конфликтам, а присутствие Пригоршни, вот как накануне во дворе, могло помочь установлению мира. Никита парень крупный, к тому же в «Малыше» смонтирована пулеметная турель.

— Нет бы, сделали двойное дно, как все нормальные люди… — пробубнил Борода. Я так и думал, идея всё-таки его захватила, и механик уже размышлял, как бы половчей её воплотить.

— Двойное дно — само собой, — утешил я Бороду, — но и мое ноу-хау тоже нужно приделать. И, самое главное, эта штука должна быть легкой и выглядеть так, будто она относится к барахлу Вандемейера. Ну, солидный вид, блестящие бока, ровные грани… словом, чтобы ощущался налет цивилизации.

Борода покачал головой, побрел в темный угол, стал ковыряться в грязных железках… мы, все трое, заинтересованно наблюдали за его манипуляциями.

— Вот! — Механик извлек на свет аккуратный алюминиевый кофр, в самом деле очень солидный на вид. Судя по тому, как механик его легко поднял, вес тоже в порядке.

— Ну, видели? — Я победоносно оглядел Вандемейера и Химика. — Я же знаю, как обращаться с эстонцами! Они славные парни. Просто думают долго, им нужно несколько раз хорошо объяснить.

— Какой я тебе эстонец, — обиделся механик.

— Ну как же… и фамилия у тебя типично эстонская — Бородаа.

Вандемейер не врубился, а Химик хохотал так, что даже пиво расплескал.

— Дурак ты, Слепой, — буркнул механик. — Что за язык у тебя!

— Да брось, просто у меня было тяжелое детство. Маленького меня все обижали, так что я выработал ну, как бы её назвать-то… реакцию ёжика. И большой я не могу избавиться от старых привычек. Реакция ёжика, понимаешь…

— Реакция скунса! — пробухтел Борода.

— Как скажешь, — кротко согласился я. — Хоть скунса, лишь бы работало. Моя реакция работает исправно. Вот ты сделаешь мне штучку, чтобы работала?

— Ладно… — Что мне нравится в Бороде, так это отходчивость. В некотором смысле это даже лучше, чем чувство юмора. Глядя на парней вроде Бороды, я и сочиняю байки о приключениях сталкера Петрова. — Попробую. Но день работы как минимум.

— Может, лучше ночь работы? — предложил я. И утром мы свалим.

— Не.

— Ему долговцы литр спирта привезли, — объяснил Андрей. — Ночной смены не будет.

Тут мне пришла в голову идейка.

— Химик, а ты не мог бы завтра устроить господину Вандемейеру экскурсию на Свалку? Видишь, ему интересно. Наверное, на Западе о Свалке много говорят… Вообще, я считаю, нам в тех палестинах делать нечего, сейчас Свалка сделалась как проходной двор… но на денек — чисто показать достопримечательности, а? Ты ж после нас все равно обещаешь к Периметру подкинуть? На «Малыше» как раз завтра туда-сюда обернёмся, а послезавтра заберу твой груз.

— У Никиты большие планы, — задумчиво протянул Химик. Возможно, он имел в виду размер груди Катерины и другой девчонки, которую я не знал, как звать. Я видел, что Пригоршня ушёл из бара с ними. В самом деле, планы немаленькие… — Ладно, завтра сгоняем на Свалку. Но в «Малыше» не шалить…

— И руками ничего не трогать, — закончил я. — Заметано. Вандемейер, вы слышали?

Вечер прошел скучно, потому что водка у Сорняка паршивая… хотя он дегустирует её не меньше Карого, даже больше, пожалуй. Почему-то его товару дегустации не помогают. Мне пришла в голову мысль: мы ведь, как известно, не просто пьём, а выводим из организма радионуклиды. Верно? А здесь, в Зоне, это уже не шутка. Или как минимум не только шутка. Вот и воспринимается водка здесь как лекарство, а оно — что? Правильно, горькое. Я решил, что в следующий раз непременно затарюсь в «Звезде», а выпью здесь, в Зоне. Это будет хороший эксперимент.

Наутро мы снарядились, залили в термос кофе… Кстати, и кофе в «Сундуке» тоже паршивый. Наверное, поэтому сталкеры предпочитают «Non Stop».

Но я всё-таки из упрямства пью кофе. Мы уложили барахло и вышли во двор. Борода скорее всего ещё дрых, а Химик уже околачивался вокруг «Малыша» и задумчиво пинал здоровенные колеса вездехода. Я так понимаю, готовил машину к выезду — ну, как боксеру массируют плечи перед боем.

Увидел нас, улыбнулся:

— Слышь, Слепой, а почему нет никаких анекдотов, где сталкер Петров ехал бы в вездеходе? Или на джипе, или ещё что-то вроде?

Почему, почему… Потому что дальтонику сложно получить права, вот почему, а сталкер Петров — моё второе я, улучшенное и модернизированное. Сталкер Петров — это я без комплексов, он шагает по Зоне вдоль и поперёк, пинками расшвыривая мутантов, аккуратно переступая через долговцев и небрежно сплевывая при виде военных патрулей.

К тому же «Малыш» — штука уникальная. Машина, специально оборудованная для езды по Зоне. Я даже не загадываю, сколько бабок Химик с Пригоршней вбухали в свое детище.

Ехать в бронированном вездеходе — это оказалось совсем не то, что брести по Зоне пешком. Вообще странное ощущение… во-первых, потому что передвигаешься сидя. Во-вторых — ничего тебе самому делать не надо, ни на ПДА поглядывать, ни болтами швыряться.

Перед Химиком был пульт с какими-то блестящими штучками, назначения которых я не знал. Они подмигивали, играли огоньками, цвета которых я не мог определить наверняка… Конечно, там были и всякие датчики аномалий, да и сам вездеход представлял собой достаточную защиту от многих опасностей Зоны. Словом, мы катили, где по дороге, где чистым полем… никаких опасностей вроде слепых псов — минимум романтики! По-моему, Химик уже пожалел, что согласился нас прокатить. Когда мы загрузились, он с сожалением оглянулся и буркнул:

— Жалко, ремни безопасности у нас не предусмотрены. Пристегнул бы вас от греха подальше… по рукам и по ногам.

Но Вандемейер сидел тихо — отходил после вчерашнего. Мой принцип — не отказываться, если предлагают за удачу — Дитрих принял беспрекословно, так что, бледный и умиротворенный, хлебал энергетик и никого не беспокоил. Пока доехали, он более или менее отошел и из броневичка выбрался довольно бодро. Химик привез нас к кладбищу автотехники. Когда-то сюда свезли всевозможный транспорт для дезактивации, выстроили рядами внутри огороженного прямоугольного участка, да так и бросили ржаветь. Именно здесь сходится несколько относительно безопасных трасс, так что в округе постоянно идет стрельба.

Между радиоактивных полей Свалки не так уж много нахоженных маршрутов, а места здесь достаточно богатые артефактами, и тот, кто контролирует перекресток, может иметь неплохой доход. Поэтому сталкеры, которые тусуются в районе кладбища, сбились в некое подобие сил самообороны и периодически проводят зачистку — выбивают из округи банды мародёров. Ну а те, понятное дело, стараются взять под контроль оживленные трассы.

В последнее время ситуация начала меняться, аномалии стали смещаться слишком часто, и часть старых маршрутов пришлось забросить. Стало намного интересней.

Мы отправились в лагерь, Химик пошёл с нами, чтобы узнать новости. Поскольку время было рабочее, народу мы застали немного, сталкеры разбрелись по Свалке. Зато я заметил Угольщика. Парень сидел скучный, увидел меня, подошёл поздороваться.

— Пропал Сапог, — снова буркнул он, только теперь «пропал» прозвучало совсем с другой интонацией.

— То есть? Его нашли, Паша? Или?..

Угольщик вместо ответа протянул мне тускло поблёскивающий предмет, который перед тем нервно Крутил между пальцев. Я осмотрел — кусок ПДА, угол. Срезан или срублен, грани острые, ровные, без заусенцев.

Сапога мы похоронили… ну, всё, что осталось, похоронили…

Я кивнул. Если человек умирает на Свалке, собачки мигом сбегаются — чуют поживу. А после них немного остается для похорон. Вороны тоже могут…

— А из барахла только и осталось, что обрывки белья, да ПДА вот таким образом разделан, — грустно рассказывал Паша. — Ни снаряги какой, ни оружия. Он «беретту» на днях прикупил, хвастал, что точность невероятная. Пойду, сказал, на Свалке испытаю, патронов набрал и пошёл. На Свалке всегда пострелять можно, да, глядишь, и хабар перепадёт. Наверное, думал Сапог на псах потренироваться, а вышло — наоборот. И ничего нет, ни «беретты», ни патронов, ни барахла. Не нравится мне это.

— Ну, мародёров здесь всегда хватало…

— Это не здесь. Сапога случайно нашли, не на Свалке, а к северо-востоку отсюда. Там старого маршрута уже нет, потому что карта полностью сменилась. Так что ни троп там, да и вообще — ничего интересного. Зачем Сапог в те края попёрся?..

Паша шмыгнул носом, я только теперь понял, что он крепко пьян. Отдал ему обломок ПДА и буркнул что то ободряющее, мол, что ж, будешь в наших краях заходи в «Звезду», помянем Сапога как полагается.

— Спасибо, Слепой, может, после… Сейчас здесь хочу покрутиться, вдруг узнаю, какого рожна Сапогу там понадобилось.

Химик остался в лагере, а я устроил Вандемейеру экскурсию по ближним окрестностям. Свалка имеет ту особенность, что места хоженые, битые, однако артефакт сыскать здесь можно — если повезёт, конечно. В холмах зарыто полно радиоактивного барахла, наверное, из-за этого склоны усеяны аномалиями, ну и время от времени что-то выскакивает. И снизу, из распадков, склоны просматриваются неплохо. Всё это я изложил Дитриху и даже продемонстрировал — на его глазах вытащил из кустов «каплю». «Жарки» в округе я не приметил, поэтому предположил, что аномалия — на вершине холма, куда никто не забирается из-за повышенного фона, а «капля», покувыркавшись по аномалиям на склоне, свалилась в кусты и благополучно пролежала, поджидая меня.

Картина была обычная — то есть давным-давно надоевшая мне и жутко занятная для новичка. Громадные терриконы всевозможного радиоактивного хлама высились вокруг, дышали и переливались там, где аномалии искажали пейзаж. Кое-где земля осыпалась, обнажая металлолом, брошенная дорожная техника облупившейся жёлтой краской живописно разнообразила склоны холмов, наши счётчики Гейгера потрескивали, создавая подходящий акустический ряд к этому унылому кино…

Мутантов поблизости не обнаружилось, Вандемейер понапрасну мучил свой ПДА и тот, другой, приборчик, названия которого я не знал, — пользы науке эта экскурсия не принесла. Я нарочно водил Дитриха по южным окраинам, не углубляясь в распадки между радиоактивными холмами.

Послонявшись между груд фонящего барахла, мы возвратились в лагерь. Я ещё потолковал немного с парнями — как обычно, нашлась парочка, готовых толкнуть артефакты задёшево. Кому лень искать перекупщика, кто успел рассориться с хозяином ближайшей точки, мало ли, какие причины бывают у людей. Ну а я рассчитался наличными из аванса, который мне вручил накануне Дитрих. Если удастся благополучно пересечь Периметр, навар выйдет вполне приличный. Вандемейеру эти гешефты были неинтересны, он забавлялся своими электронными игрушками. Когда я закончил, пошли грузиться в «Малыша».

— Поехали? — предложил Химик, едва завидев нас. Ему было скучно.

— Запрягай!

На обратном пути Вандемейер подал голос:

— Слепой, а что могло так разделать ПДА этого сталкера?

— Ну, мало ли… даже не знаю. Не собаки, конечно.

— Вандемейер, это Зона! — не оборачиваясь, бросил Химик. — У Зоны фантазия богаче, чем у вас и у меня вместе взятых!

И то верно. Аномалии вытворяют такое… к тому же время от времени возникают новые, с неизвестными свойствами — и уж кому-кому, а Химику о них известно побольше, чем любому другому.

Когда вернулись в «Сундук», я первым делом узнал, не появлялись ли долговцы, потом наведался к Бороде в берлогу. Сияющий механик предъявил нам контейнер — именно таким я и представлял себе мой заказ.

— Ну? — победоносно осведомился Борода.

— Класс! Мне не терпится испытать его в деле! — в тон механику ответил я, хотя на самом деле предпочел бы, чтобы проверять этот чемодан в работе не пришлось.

Мы провели испытания, всё было замечательно… только теперь я сообразил, что отдал наличность на Свалке. А Борода как раз завел:

— Ну так это, Слепой… Насчёт моего гонорарчика…

— Да? — осторожно поддержал я разговор.

— Может, ты мне с той стороны кое-каких инструментов подкинешь? И будем в расчёте.

— Борода, я бы рад, но ничего сложней молотка и плоскогубцев я на ощупь не смогу определить. Я же Слепой. Как я смогу отыскать, что именно тебе требуется? Я же ни людей нужных не знаю, ни точек, где всякое такое можно найти…

— Да ты только через Периметр пронеси! Парень, которому передашь груз Химика, взамен свёрточек тебе даст, только и делов! И в расчёте!

— Свёрточек на пару центнеров?

— Не-е! Там в основном платы, они же лёгенькие… я хочу ПДА усовершенствовать. Вот это будет дело, а не то, что твои игрушки. Слушай, а почему нет никакого анекдота, где бы у сталкера Петрова ПДА имелся?

Дата добавления: 2015-09-01