Второй акт.

Действие второе.

Поют соловьи. Наполняется народом знакомая берёзовая поляна перед клубом. Мужики окружили Веию Зябликова, докуривают, дают ему обстоятельные советы. Пересмеиваются бабы. Гордо прошествовала на своё место Венькина тёща Елизавета Васильевна Киселёва. Садятся за стол с красной скатертью Матвей Рязанцев и Представитель из района.

Представитель. Продолжайте.

Матвей. Продолжим товарищи. Попрошу всех занять свои места. Какие ещё есть мнения по делу обвиняемого Зябликова?

________ Мы вот тут... характеристику принесли.

Представитель. Какую характеристику?

Характеристику на Вениамина Зябликова, шофёра нашего колхоза. Гражданка Киселева на него дело заводит, а мы хотим объяснить... Представитель. А что вы объяснить-то хотите? Вы лучше объясните, почему он, так себя ведёт?! Почему тёщу обидел? При чём тут характеристика?

вспомнилась эта ночь? Ведь потом целая жизнь была! И делал то, что надо делать! Сказали: «Надо идти в колхоз!. Пошёл. Пришла пора жениться - женился, рожали вон с Алёной детей... Пришла война - пошёл воевать. По ранению вернулся домой раньше других мужиков. Сказали: «Становись, Матвей, председателем. Больше неком». Стал. Так до сих пор и тяну эту лямку. И всю жизнь на уме была только работа, работа, работа... А вот, к примеру, любовь... Не понимаю. Нет, не понимаю - есть на свете любовь я сам, наверно, любил когда- то Алёну, она была красивая в девках, но чтоб сказать что я знаю про это больше - нет. Я и других-то подозреваю, что они притворяются: песни поют про любовь, страдают, слышал даже стреляются... Ну, не притворяются, а привычка, что ли, такая: надо говорить про любовь - ну, давай про любовь. Дело-то всё в том, что жениться надо! Что он, Венька, любит, что ли? Ему, конечно, Нинка нравиться - здоровая, гладкая. А время подпирает жениться, ну и ходит, дурак, по ночам тальянит. А чего ни ходить? Молодой, силёнка играет в душе... Хорошо ещё не дерётся из-за девок, раньше дрались. Сам не раз дрался. Да ведь тоже как - кулаки чесались, и силёнка опять же была. Надо же её куда-нибудь девать.

Голос жены. Хватит смолить-то!

Матвей. Алёна! Слышь-ка! Проснись, я у тебя спросить хочу...

Алёна. Чего ты?

Матвей. У тебя когда-нибудь любовь была? Ко мне или к кому другому? - неважно.

Алёна. Ты никак выпил?

Матвей. Да нет!.. Ты любила меня или так... по привычке вышла? Я серьёзно спрашиваю.

Алёна. Чего это тебе такие мысли в голову полезли?

Матвей. Да охота одну штуку понять, язви её. Что-то на душе у меня... от гармони проклятой как-то... заворошилось. Вроде хвори что-то.

Алёна. Любила, конечно! Не любила, так не пошла бы. За мной Минька Королёв вон как ударял. Не пошла же. А чего ты про любовь вспомнил среди ночи? Заговариваться что ли начал?

Матвей. Пошла ты! Спи!

Алёна. Коровёнку выгони завтра в стадо, я забыла сказать. Мы уговорились с бабами до свету за ягодами идти.

Матвей. Куда?

Алёна. Да не на покосы твои, не пужайся.

Матвей. Поймаю - штраф по десять рублей.

Алёна. Мы знаем одно местечко, где не косят, а ягоды красным красно. Выгони коровёнку-то.

Матвей. Ладно. Дурею, наверно. К старости все дуреют. Алёна! Слышь-ка, проснись!

Алёна. Чего ты?

Матвей. Ты смерти страшишься?

Алёна. Рехнулся мужик! Кто её не страшиться, косую?!

Матвей. А я не страшусь!

Алёна. Ну дак и спи.

Матвей. А то вдруг подумаю, что скоро всё. Без страха, без боли, но как-то удивительно...Всё будет так же, это понятно, а тебя отнесут на могилку и зароют. Как же тут будет всё так же? Ну, допустим, понятно: солнышко будет вставать, и заходить - оно всегда встаёт и заходит. Но люди какие-то другие в деревне будут... ну, десять, пятнадцать лет будут помнить, что был такой... Матвей Рязанцев... а потом всё? Как-то пусто им вроде без тебя будет. Или ничего?

Алёна. Чего думать-то про это? Чего и утруждать её, головушку, если она не приспособлена для этого дела? Живи да радуйся, да других радуй!..

Матвей. Спи, ну тя! (Угила Алёна)...Устал даже от таких дум. Старею...

Тьфу! Нет, старею... А в одну такую ночь я не дождался Венькиной гармони. Измаялся.

(И вдруг смолкла гармонь. Тихо стало в деревне. Матвей поседел, подождал, покурил...)

(Испугано.) Алёна! Алёна! Проснись! Алёна!

Алёна. Чего тебе, чего?

Матвей. Чего это звонаря нашего не слышно?

Алёна. Да женился уже! В воскресенье свадьбу намечают...

Матвей. Доигрался...

Алёна. Всё, больше не будет будить по ночам. Бросил якорь. Она его возьмёт теперь за рога, Нинка-то. В мать. Они все, Киселёвы, такие. Теперь-то чего не спишь? Ночь-то какая...

Матвей. Косить скоро, а половина косилок у кузницы стоит с задранными оглоблями. А этот чёрт косой, Филя - кузнец, на свадьбе теперь зальётся - считай неделя улетела. Завтра поговорить с ним надо...

...Тихо как-то... Тихо! Ужасно тихо!

... Так что мне эта его любовь до сих пор покоя не даёт...

Представитель. Пример, конечно, яркий, внушительный... Вот вы меня все убеждаете, что Зябликов ваш такой, сякой - хороший, словом. Допустим, я с вами согласилась, больше того, поверила в это. И чего же вы хотите?!

________ Закрыть дело!

Представитель. Закрыть дело? Хорошо... А что мы ответим пожилой

заслуженной женщине Елизавете Васильевне Киселёвой, которую этот ваш Зябликов опозорил на старости лет? Как быть с авторитетом?!

Ефим Пьяных. Можно мне? Я - заместитель председателя колхоза по хозяйственной части, Ефим Степанович Пьяных, то есть завхоз здешний. Уж я про это дело, про авторитет-то, очень хорошо понимаю. Чуть жизни не лишился из-за него, проклятого... неделю ночами глаз не сомкнул... пересядьте, пожалуйста...

__________ «Операция Ефима Пьяных». _______________________________

(Изба Ефима Степановича Пьяных. Жена Ефима — Соня, молодая, гладкая баб, готовит обед. Входит Ефим, опираясь на палку, чуть приволакивая ногу. Снял шляпу, нагнулся поставить портфель, глухо вскрикнул.)

Соня. Ты чего?

Ефим. Это... осколок начал выходить. Вот он колется змей.

Соня. Где?

Ефим. Ну, где?.. Куда ранило-то, не знаешь, что ли?

Соня. Там?!

Ефим. Но.

Соня. Что же ты двадцать лет сидел на ём и не чуял? Как так?

Ефим. Так и не чуял! Как... Да большой! Замучает, паразит.

Соня. Как теперь сидеть-то будешь? Боком, что ли?

Ефим. Смешно! Тебе бы сейчас... не веселилась бы. Что делать теперь, ума не приложу... Смешинка в рот попала? Дура...

Соня. Не сердись, Ефим. Шибко уж на интересном месте он у тебя... А чего уж так испугался-то? Не рожать ведь. Ну, выйдет. Они сами, что ли, выходют?

Ефим. Пока он выйдет, на самом деле родить можно. Вырезают их. Было у ребят в госпитале, ржали все. Но тогда - что!

Соня. Ну и вырежи.

Ефим. Посмотрим. Назревает.

Соня. Да иди ты в больницу, господи! Чего ты носишься с ним, как... не знаю кто.

Ефим. В больницу!.. У нас не больница, а монастырь какой-то! Откуда их

понагнало, чёрт их знает - одно бабьё. Мало того - хирург - совсем молодая женщина.

Соня. Чего она тебе?

Ефим. Ничего! Чего... зарабатывал, зарабатывал авторитет да пойду теперь

растелешусь перед кем попало... Одним махом всё перечеркнут. Я же знаю и, языкастых.

Соня. Тьфу! Да что же ты ей, что ль, авторитет зарабатывал? Какая же она у тебя такая. Что её и показать нельзя?!

Ефим. Никакая. Не вякай, раз не понимаешь. Сразу вся деревня узнает, начнут потом языки чесать, черти. Знаю я их! Им одно, а у них на уме - другое. Зубоскалы, черти! Не знаю, что делать. В город ехать - чуть,

не сто вёрст. А приедешь - скажут: у вас своя больница есть. Не примут. Да и как ехать, стоя, что ли?

Соня. Дурак... Вот дурак-то! Ну, чего мучаешься? Авторитет он боится потерять! Скажи кому, засмеют. Мало мужиков лежат?..

Ефим. Лежат! Лучше рак какой-нибудь, чем эта зараза. Был бы я какой-нибудь простой человек — одно делоб позубоскалил вместе со всеми да ушёл. Взятки гладки. А тут пальцем все начнут показывать...

Соня. Не подставлял бы её тогда. Раз такое дело.

Ефим. Я бы хотел на тебя посмотреть там... На Курской... Хоть одним глазком. Что бы ты, интересно. Подставила?

Соня. Ну Не переживала бы сейчас как дура.

Ефим. Дура и есть! Врачи, мать их! Всё вытаскали, а один надо было обязательно оставить!..

Соня. Иди в больницу!

Ефим. Придётся... Придётся вырезать... Если придут из конторы, скажешь: в район уехал. Не проболтайся, смотри.

Соня. Да иди ты, иди, ради Бога!

Ефим. Не могу я... не могу... Там ведь старушки сидят. Увидят, закивают

головами: «Тоже, Степаныч? Чем занедужил, родной?» двадцать лет назад, в госпитале, я бы, не раздумывая, улёгся спиной кверху перед кем угодно - тогда не совестно было. А сейчас...Господи! За что мне наказание такое?! Н мог он, подлец, малость выше взять! Больно, аж в затылке отдаёт!

Соня. Ну дурак! Вот дурак-то, господи!

Ефим. А давай сами сделаем операцию?

Соня. Ты что?

Ефим. Не шуми. Сейчас будем сами резать. Вскипяти воду, положи туда ножик... В общем, я буду подсказывать.

Соня. Да ты что, Ефим?!..

Ефим. Хватит! Надоело мне с ним нянчиться. Ребятишки в школе?

Соня. В школе.

Ефим. Запирайся на крючок, и... устроим полевой лазарет.

Соня. Я не буду, Ефим. Я... боюсь.

Ефим. Чего боишься?

Соня. Резать боюсь. Ты что, сдурел?

Ефим. Да чего тут бояться-то?

Соня. Не буду! Мы же заражение сделаем.

Ефим. Прокипятим, как следует - никакого заражения не будет. Как в войну резали! - прямо в окопах.

Соня. Иди к врачу!

круп? Ну, шубы купил... Они нужны, конечно... А дальше что? Что дальше-то? Душа всё одно вялая будет... Ей чего-то другого нужно... Душе простор падай... Она гореть должна.

__________ «Микроскоп»

Андрей. Это... я деньги потерял. Сто двадцать рублей.

Зоя. Где?

Андрей. Дак если б я знал, я б пошёл и...

Зоя. Ну, не-ет! Ухмыляться ты теперь долго не будешь! Месяцев девять, гад!

Андрей. Подштанники, подштанники мараешь! Самой стирать!

Зоя. Выстираю! Выстираю!

Андрей. Я ж завтра на бюллетень сяду: тебе же хуже!

Зоя. Нет, дай я натешусь! Дай мне душеньку отвести! Ох, да за что же мне

долюшка такая? Да копила-то я их, копила!.. Ох, да лишний раз-то кусочка белого не ела-а! Ох, да и детушкам своим пряничка сладкого не покупала! Всё бегала-то я, бегала, скважина ты кривоносая! Радовалась - будут-то у моих детишек к зиме шубки тёплые да нарядные!.. И будут-то они ходить в школу не рваные да не холодные!

Андрей. Где это они у тебя рваные-то ходят?

Зоя. Замолчи, скважина! Замолчи! Съел ты эти денежки от своих детей! Съел и не подавился... Хоть бы ты подавился ими, нам бы маленького легче было...

Андрей. Спасибо на добром слове...

Зоя. Где был-то? Может, вспомнишь? Может, на работе забыл где-нибудь? Может, под верстак положил да забыл?

Андрей. Я в сберкассу-то с работы пошёл. На работе...

Зоя. Пиво пил в ларьке с алкоголиками! Может, выронил на пол... Беги, они пока ишо отдадут.

Андрей. Да не заходил я в ларёк!

Зоя. Да где ж ты их потерять-то мог, скважина?

Андрей. Будет тебе! Заладила: «скважина, скважина»... Что теперь сделаешь?!

Зоя. Будешь в две смены работать, скважина! Ты у нас худой будешь... ты у

нас выпьешь теперь читушечку после бани., выпьешь! Сырой водички из колодца...

Андрей. Нужна она мне, читушечка. Без неё обойдусь.

Зоя. Ты у нас пешком на работу ходить будешь! Ты у нас покатаешься на автобусе.

Андрей. В две смены работать - и пешком? Ловко...

Зоя. Пешком! А где так ишо побежишь - чтоб не опоздать. Отольются они тебе, эти денежки, вспомнишь ты их не раз..

и

>

Ефим. Не пойду я к врачу. Давай сами. Сейчас за милую душу операцию сварганим.

Соня. Не дури, Ефим. Хошь, я сама схожу в больницу и приведу хирургичку - прямо здесь вырежет. И никто не узнает...

Ефим. Опять за своё?! Говорят дуре такой - не могу, дак нет - своё! Кипяти воду!

Соня. Не дурачься - не дурней тебя. Чёрт недорезанный... Заражение сделаем - куда я потом с ребятишками-то денусь? Только об себе думает! Вон ' какие люди хворают, да и то к врачам ходют, а он, видите. Не может задницу свою показать. Кому она нужна, к чёрту!.. Там и смотреть-то не на что...

Ефим. Выйди. Выйди на пять минут за дверь. Мне её надо обследовать перед, зеркалом.

Соня. Чего затеял?

Ефим. Выйди, я её смотреть буду! Что, шибко охота глянуть?.. Соня. Тьфу!..

(Ефим постоял, подумал...начал раздеваться... В это время в избу быстро вошла Соня с красивой девушкой в белом халате.) (врачу.) Вот он!..

Врач. Здравствуйте, Ефим Степанович! Вызывали?

Ефим. Да... Вы насчёт дров ходатайствовали? Можете получить... шестьдесят кубометров.

Врач. Спасибо, Ефим Степанович. С семнадцати часов до восемнадцати нуль- нуль я жду вас в больнице. В операционной, (и ушла.)

Ефим. Чёрт дёрнул с дровами-то вылететь! Шестьдесят кубометров - как коту под хвост.

Представитель. Комедия, а не собрание... Может, рано веселиться-то?! Может, наоборот, плакать надо?!

Ефим. Я это к тому всё рассказал, что авторитет - он разный бывает. Вот

гражданка Киселёва сейчас плачет - знамо, сидеть в туалете никому не поглянется, а всё же она в своей жизни трудностей не знала. Да и теперь не знает...

Киселёва. Я из бедняцкой семьи! Я первые колхозы...

Ефим. И я тоже из бедняцкой. А насчёт колхоза помолчи. Многие у нас

первыми пошли в него. Какая тут особая заслуга перед обществом? В войну ты была председателем сельпо - не голодала, это мы тоже знаем. А парень сам себя содержал, своим трудом... Это надо ценить. Нельзя так.

Андрей Ерин. Можно? Я вот всё думаю - почему у нас что ни баба, то баба- яга? К примеру... моя. Всё сундуки барахлом набивает, торопится... А я так жить не могу. Скучно... Так ведь и запить можно. Дня чего человек работает? Неужто для того, чтобы нажраться? Ну, набил пуп

№

Андрей. В две не в две, а в полторы месячишко отломаю - ничего. Я уж с

мастером договорился. Я как хватился денег-то, на работу поехал и договорился.

Зоя. Скважина, (прошли дни... Андрей входит тихо, сияя, в руках свёрток.)... Чего это ты, как... Голый зад при луне, светишься?

Андрей. Вот... дали за ударную работу. Микроскоп.

Зоя. Для чего он тебе?

Андрей. Луну будем разглядывать!

Дочь. Луну в микроскоп?!

Зоя. Чего вы?

Андрей. Ты знаешь, что тебя на каждом шагу окружают микробы? Вот ты зачерпнула кружку воды... так? Ты думаешь, воду пьёшь?

Зоя. Пошёл ты?

Андрей. Нет, ты ответь.

Зоя. Воду пью.

Андрей. Воду она пьёт!.. Ну, не дура?

Зоя. Скважина! Сейчас сковородник возьму.

Андрей. Микробов ты пьёшь, - голубушка, микробов. С водой-то.

Миллиончика два тяпнешь - и порядок. На закуску! Гляди сюда! Вот они, собаки! Разгуливают...

Дочь. Пап! ну, пап!

Зоя. Туда-сюда! Туда-сюда! Ах, собаки!

Дочь. Папка!

Зоя. Дай ребёнку посмотреть!

Дочь. Вот они! Беленькие!..

Андрей. Гляди! Воду она пьёт!

Зоя. Да никого я тут не вижу.

Андрей. Оглазела! Любую копейку в кармане найдёт, а здесь микробов разглядеть не может. Они же чуть не в глаза тебе прыгают, дура! Беленькие такие...

Зоя. Вон, однако... Мутненькие такие? Вроде как жиринки в супу? Они, что ли?

Андрей. Жиринки... Сама ты жиринка. Ветчина целая.

Зоя. Ну -ка ты, профессор щей! Ужинать! Я кому сказала!

Андрей, (зачерпнул щей.) Сколько здесь? Приблизительно.

Дочь. С полмиллиончика есть.

Андрей. Не меньше. А мы их - ам! И нету. Сейчас там сам организм начнёт колошматить. Он-то с ними управляется!

Зоя. Небось, сам выпросил? Может, пылесос бы дали. А то пылесосить и нечем Не соберёмся никак купить.... Ну, я вижу вы наелись!..

<3JJ>s

Андрей. Дело в том, что человеку положено жить сто пятьдесят лет.

Спрашивается, почему он - шестьдесят, от силы - семьдесят, и протянул ноги? Микробы во всём виноваты! Они, сволочи, укорачивают век человеку. Пролезают в организм и, как только он чуток ослабнет, они берут верх. Зоя! Ты с учёным спала когда- нибудь?

Зоя. Ещё чего?!

Андрей. Будешь. Вот скоро начну открывать, будешь, дорогуша, с учёным спать...

Зоя. Не помешайся... Тебе ведь не много надо-то - тронешься.

Андрей. Твою мать-то, что делают! Ну, как вот с ними бороться?! Наступил человек в лужу, пришёл домой, наследил... тут же пришёл ребёнок босыми ногами - и пожалуйста. Подцепил. А какой там организм у ребёнка!

Дочь. Поэтому всегда надо вытирать ноги. А ты не вытираешь.

Андрей. Не в этом дело. Их надо научиться прямо в луже уничтожать. А то я вытер, знаю теперь. А Серёга куликов... докажи ему: как шлялся, дурак, так и всегда будет. Давай...

Зоя. Шурка!.. Си давай... Ишь разбегалась...

Андрей. Есть! Иди проживи сто пятьдесят лет! В коже - и то есть.

Дочь. Давай спробуем кровь?

Андрей. Нож! На-ка, дочка, - хана, в кровь пролезли! Та-ак! А ведь знают,

паразиты, лучше меня знают и молчат! Дочь. Кто?

Андрей. Учёные. У них микроскопы-то получше нашего - всё видят. И

молчат. Не хотят расстраивать народ. А чего бы не сказать? Может, все вместе и придумали бы, как их уничтожить. Нет, сговорились и молчат. Волнение, мол, начнётся. От какой мелкой твари гибнут люди!

Дочь. Друг за дружкой гоняются! Это маленько другие... кругленькие...

Андрей. Все они - кругленькие, длинненькие - все на одну масть. Матери не говори пока, что мы у меня их в крови видели.

Дочь. Давай у меня посмотрим?

Андрей. Не надо. Может, хоть у маленьких-то... Эх вы! Клопов. Личинок

всяких - это научились выводить, а тут каких-то... ничего сделать не можете? Где же ваша учёная степень?

Дочь. Так клопа видно, а этих... Как ты их?

Андрей.... Скипидаром? Не возьмёт, водка-то, небось, покрепче... Я ж пью, а вон видела, что делается в крови-то?!

Дочь. Водка в кровь что ли поступает?

Андрей. А куда же? С чего же дуреет человек?

(Сильный стук в дверь.)

ХЬ

Зоя. Кого это несёт?

Голос. Это я Серёга...

Зоя. Дружок твой, Серёга... Выпивши... Здравствуй, Серёга. Садись с нами.

Серёга. Зачем? Мы вот тут... Нам что? Нам в уголку!..

Зоя. Ну, чего вот с дуру сиротой казанской прикинулся? Садись!

Андрей. Не хочет - как хочет, чего уговариваешь?

Серёга. Андрюха, дай микробов осмотреть!

Андрей. Каких микробов? Иди проспись, Серёга... Никаких у меня микробов нету.

Серёга. Что ты скрываешь-то? Оружию, что ли, прячешь? Научное дело...

Мне мой парнишка все уши прожужжал: дядя Андрей всех микробов уничтожить хочет. Андрей! Золотой памятник отольём!., на весь мир прославим! А я с тобой рядом работал!.. Андрюха!

Зоя. Не могли уж чего-нибудь другое присудить? А то - микроскоп. Свихнётся теперь мужик - ночи не спит...

Сергей. Кого присудить?

Андрей. Да премию-то вон выдали... Микроскоп-то этот...

Сергей. Какую премию?

Зоя.... Вам премию выдавали?

Сергей. Жди, выдадут они премию! Догонют, да ишо разок выдадут. Премию...

Зоя. А Андрею зон микроскоп выдали... за ударную работу...

Сергей. Они выдадут! Я в прошлом месяце на сто тридцать процентов нарядов назакрывал... Так! Думаешь, дали?..

Андрей, (встал, взял Сергея за шкирку и вывел из избы. Во дворе стукнул его разок по затылку). У тебя три рубля есть до получки?

Сергей. Ты за что меня ударил?

Андрей. Кикимора ты болтливая! Какого хрена пьяный болтаешься о дворам? Эх-х-х... Чурка ты с глазами...

(Изба. Входит Андрей. Зои в избе нет.) Где мать?

Шурка. В город поехала, в эту... как её... В комиссионку.

Андрей. Ругалась?

Шурка. Нет. Так, маленько. Сколь пропил?

Андрей. Не в этом дело... Ах, Шурка... Дочка... Не поймёшь ты по малости своей... не поймёшь...

Шурка. Понимаю: она продаст его.

Андрей. Продаст. Да... Шубки надо. Ну ладно, шубки - ладно, ничего... надо, конечно... Но я тебе так скажу: учись... карабкайся в науку изо всех сил... А я тебе всю жизнь помогать буду!

%h

Андрей. Чего пригорюнилась, Лизавета? Всё думаешь, как деньжат побольше скопить?

Киселёва. Да что вы меня все учите? Учат, учат... Я этого Веньку, дьявола голого в какой дом приняла, и я же ещё виноватая... Чего вы взъелись-то? С ума что ли все спятили? Я-то при чём здесь? Чего от меня-то требуется?

Андрей. Самая малость: чтобы ты человеком была.

Киселёва. Учителя выискались! Гол как сокол пришёл в дом на всё

- готовенькое, да ещё недовольный всем - баян ему, видишь ли, подавай... Сопля...

Матвей. Хватит, Лизавета!

Киселёва. А вы-то чего лезете? Чего злитесь? Злятся все как собаки. Не глянется, что лучше вас живу?

Матвей. Эх-х-х-х! Неужели не стыдно, гражданка Киселева? Если тут уж про совесть говорить не приходится?

Представитель. Вы всё-таки это...Если вам сделали замечание - надо прислушиваться, а не хорохориться...

Киселёва. Нечего зря на людей наговаривать, товарищ представитель. Вот так. А то быстро заткнут рот. Мы тоже законы знаем. Давайте моё заявление.

Матвей. Нет, ты их ещё плохо знаешь! Забирайте свою жалобу и пошла... иди отсюда...

Киселёва. Я в район поеду... с заявлением... в милицию... я правду найду...

Матвей. Давай, давай пиши, тебе не привыкать.

Киселёва. Между прочим, с народом так не разговаривают. Всё начисто забыли! (ушла).

Представитель. И всё-таки я не понимаю причин такого, с позволения сказать, озорства.

Матвей. Дело это не уголовное, а гражданское. То есть наше дело. Как мы всем миром решим. Так и будет. Нельзя в самом деле, сразу по первому заявлению, привлекать человека к ответственности.

________ Любим мы Веньку... И он нас... Талантливый он парень...

Самородок...

А самородок - это кусок золота, это великая редкость... Простите.

Матвей. Я предлагаю за его поступок вынести ему строгий выговор. С предупреждением. Других мнений нет?!

Представитель. Ваше дело.

Матвей. Единогласно. А на счёт баяна... не горюй, Вениамин, мы тебе баян купим. Скинемся всем миром и купим. А пока играй на казённом.

КОНЕЦ,

Х5

Дата добавления: 2015-09-05