|
Просыпаюсь в своей постели. Я не знаю, как добралась до нее, помню немногое. В голове всплывает мужское лицо. Врач скорой помощи. Я помню его голубую рубашку и добрые глаза.
— Окли?
Я напрягаюсь и смотрю вправо. На кровати сидит мама.
Она придвигается ко мне и протягивает руку, откидывая волосы с моего лица.
— Как ты себя чувствуешь?
Карсон. Акула. Кровь. Отсутствие у него ноги. Желудок крутит, и мне кажется, что меня сейчас стошнит.
— Карсон в порядке? — произношу почти шепотом.
Мама колеблется.
Отталкиваю ее руку от своих волос и сажусь.
— Карсон в порядке?
Она вздыхает.
— Мы не знаем. Он потерял много крови. — Она снова колеблется, и я знаю, что ее взгляд говорит о том, что дела у него плохи. — Он в коме.
Нет. Этого не может быть. Он не может умереть. Не может. Он все, что у меня есть. Я не могу и его потерять. Не могу! Почему я его отталкивала?
Это моя вина. Если бы я не была такой глупой и эгоистичной, ничего бы не случилось.
Прикрываю рот, чтобы сдержать рыдания. Не знаю, что еще делать. Все мое тело дрожит, и я замерзаю. Клянусь, сейчас я вырублюсь.
Это должна была быть я.
Но это произошло не со мной. Такое происходит с людьми, которых я люблю больше всего.
Почему это не могло произойти со мной?
— Все будет хорошо, — говорит мама. Она обнимает меня, пока я плачу, и я прислоняюсь к ней и рыдаю. Я плачу из-за Карсона. Плачу из-за Лукаса. Плачу из-за мамы и папы. Плачу, пока не заканчиваются слезы.
После, как показалось, вечности, я наконец отодвигаюсь и ложусь. Голова болит, а глаза горят.
— Дорогая, тебе что-нибудь нужно?
Я качаю головой.
Она выглядит взволнованной, но встает.
— Отдохни немного. Я расскажу тебе, когда что-нибудь узнаю.
Я не отвечаю, просто сворачиваюсь клубком и смотрю в никуда.
***
Не знаю, сколько времени так прошло. Не помню, как заснула, но когда просыпаюсь, снаружи светло. Очень светло. Уже утро. Глаза опухли. Я могу это почувствовать. Стараюсь не смотреть в зеркало и на цыпочках пробираюсь на крыльцо. Смотрю на дом Карсона. На подъездной дорожке нет машин. Его семья, должно быть, в больнице — любая семья была бы там.
Часть меня тоже хочет туда направиться. Мне нужно знать, как у него дела, но я не могу себя заставить. После того, как Лукас вернулся домой, я убедила себя, что никогда снова не появлюсь в больнице. Это чересчур.
Я не знаю, чем заняться, поэтому сажусь в плетеное кресло и жду, когда что-нибудь произойдет.
Ничего не происходит. Несколько часов проходят в тишине, и я пристально смотрю через улицу на океан. Он выглядит таким спокойным. Будто ничего плохого не может в нем случиться. Он вводит в заблуждение. В одну секунду ты плывешь, а в другую...
Я сглатываю и качаю головой. Не думай об этом. Может, если я перестану об этом думать, все исчезнет? Может, это все сон?
Джо выглядывает за дверь и говорит, что ланч готов. Я ничего не отвечаю, и она уходит. Приходит спустя несколько минут и ставит тарелку на стол возле меня.
— Тебе нужно что-нибудь съесть.
Она стоит, ждет, когда я что-нибудь скажу, но я молчу. Я не голодна. Даже не смотрю, что она приготовила. Джо вздыхает и заходит внутрь, оставляя меня одну.
Кто-то открывает дверь позади меня, выходит на крыльцо и садится рядом со мной. Мама. Не знаю, что она хочет, но я не в настроении, чтобы с кем-то говорить.
— Как дела? — спрашивает она.
Я не отвечаю.
— Милая, Джо сказала, что сестра Карсона звонила несколько раз. Возможно, тебе стоит ей перезвонить.
Бедная Кеилани. Она переживает ужасное время. Я знаю, что значит наблюдать за смертью брата. Глаза горят, но я сглатываю и медленно дышу, чтобы успокоиться.
— Я не могу.
— Она думает, что если ты появишься в больнице, если он услышит твой голос...
Я качаю головой прежде, чем она заканчивает. Я не могу пойти. Не могу смотреть, как он подключен ко всем этим мониторам. Я видела такое прежде. И это чересчур.
— Окли...
— Нет, — отвечаю я тихо.
— Почему?
— То, о чем ты просишь... невозможно, — говорю я, голос дрожит. — Я не могу туда пойти. — Встаю и иду к двери. — Я уже потеряла Лукаса. Не могу смотреть, как умирает Карсон. Я не могу снова вернуться в это место.
— Я буду рядом с тобой, милая. Обещаю.
Я все равно качаю головой.
Она вздыхает.
— Это я виновата.
Смотрю на нее.
— Что?
— Это. Ты. Извини, Окли. Извини за все. За то, что не была с тобой. За то, что думала, что только мне позволено горевать. Ты в таком состоянии из-за меня.
— Нет, это я виновата. Я всех оттолкнула.
— И я... — говорит она.
Мы обе молчим, пока она не смотрит на меня.
— Ты его любишь?
Я? Люблю ли я его?
— Не знаю, — шепчу я. — Возможно.
— Тогда почему...
— Я просто не могу. — Чувствую, что стены, которые я выстроила вокруг себя, начинают рушиться. Из-за разнообразных эмоций, которые стараются вырваться наружу, сложно дышать. Грудь поднимается и опадает, и я делаю шаг назад. — Мне нужно убраться отсюда. — Толкаю дверь, и она захлопывается позади меня.
Слышу, что мама идет следом, но не останавливаюсь.
— Что ты имеешь в виду? Куда ты собралась?
Я игнорирую ее. Паника наполняет мое тело, и я знаю, что нахожусь на грани безумия. Я не могу здесь оставаться. Мне нужно убраться отсюда. Уехать в другое место, в котором все смогу забыть. Бегу в комнату и хватаю тетрадь Лукаса и свою сумку.
— Окли, остановись. Пожалуйста. Что ты делаешь?
— Я еду домой. — Беру ключи Джо со стола и выбегаю за дверь. Слышу, что мама кричит позади меня, но запрыгиваю в машину и запираю дверь прежде, чем она сможет меня остановить. Последнее, что я вижу, когда выруливаю с подъездной дорожки, что она стоит на крыльце и смотрит на меня.
***
В аэропорту много народа. Хотя, может, так всегда. Я не часто летаю.
Смотрю на билет в своей руке, стараясь игнорировать волнение в животе. Все хорошо. Если я уеду домой, все будет так, будто ничего не произошло. Я никогда не жила с тетей Джо. Никогда не училась серфить. Никогда не влюблялась в Карсона.
Будет легче забыть.
Снова звонит мой телефон, но я его игнорирую. Скорее всего,это мама или Джо. Знаю, что, возможно, они напуганы, но у меня нет выбора. И я могу сама летать на самолете. Я просто направляюсь домой. У меня даже нет багажа.
Экипаж самолета вызывает бизнес-класс и пассажиров с детьми в самолет. Я смотрю на номер сидения, указанный в билете.
Место 28Е, посадка через выход «C». Надеюсь, скоро вызовут мой отсек.
Я знаю, что должна была обдумать это получше. Никогда не действовала спонтанно. Если это можно так назвать. Задаюсь вопросом, что думает мама, но качаю головой. Она будет в порядке.
Достаю телефон и собираюсь позвонить папе, чтобы сказать ему, что лечу домой, и вижу их.
Они молоды. Возможно, моего возраста. У девушки темные длинные волосы, у парня светло-каштановые. Понятия не имею, кто они такие, но то, как они вместе двигаются, заставляет меня пристально смотреть.
Они держатся за руки и идут, улыбаясь, по терминалу. Останавливаются в нескольких футах от меня, и парень достает свой билет, смотрит на него и протягивает девушке. Что-то говорит ей, из-за чего она смеется и игриво отталкивает его. Он протягивает руку и обнимает ее за плечи, притягивая ближе. Она снова смеется, а он целует ее в голову. Через какое-то время, не замечая никого в этом здании, они предаются самому сладкому поцелую, который я когда-либо видела. Он касается ее щеки и откидывает волосы с ее лица. Кажется, будто весь мир для них остановился, и они единственные, кто имеет значение. Отстраняются друг от друга, и он целует ее руку, а затем они снова медленно идут.
Красивый момент. Мне тоже хочется такого, когда ничего не имеет значения, кроме человека, с которым ты разделяешь этот момент. Люблю ли я Карсона? Возможно ли так быстро влюбиться?
Женщина у стойки вызывает следующую группу пассажиров, из-за чего я паникую. Я уже купила билет, поэтому не могу повернуть назад, но начинаю обдумывать свое решение. Игнорируя мысли, атакующие мою голову, встаю и иду к женщине, чтобы вручить ей свой билет. Ее губы накрашены ярко-красной помадой, а светлые волосы убраны в тугой пучок. Она молода, лет двадцати. Я смотрю, как она сканирует на компьютере мой билет и протягивает мне его обратно с улыбкой на лице.
— Приятного полета, — говорит она.
— Спасибо, — бормочу я.
Начинаю идти к воротам, скручивая руки. Верно ли я поступаю? Я трусиха? Я не останавливаюсь. Не могу. Мои ноги продолжают двигаться, и я дохожу до сидения, присаживаясь между огромным мужчиной, от которого пахнет беконом, и старушкой, которая выглядит недоброжелательно.
В голове всплывает лицо Карсона. Его улыбка. Ямочка на щеке. Неудивительно, что я в него влюбилась. Потираю предплечья, когда мое тело окутывает озноб, и морщусь, когда в голове всплывает следующая картинка. Акула. Кровь. Мои крики. Я дрожу. Интересно, сколько трубочек и капельниц приковывают его к кровати в больнице?
Думаю о Лукасе. Обо всех наших воспоминаниях. Хороших, плохих. И тогда вспоминаю о тетради, засунутой в сумку. Достаю ее — если что и нужно мне прямо сейчас, то это Лукас.
Дорогая Окли,
Жизнь несправедлива. Ты это знаешь. Мы всегда задаемся вопросом, почему плохое случается с хорошими людьми.
Жизнь сложна. Но благодаря сложным ситуациям мы можем многому научиться. Возьми, к примеру, меня. Я узнал, как сильно может заботиться человек о ком-то еще. Я научился дорожить каждым моментом с любимыми. Научился не воспринимать все как должное — рукопожатие друга, разговор. Даже что-то такое простое, как дыхание.
Я узнал, что даже если это и сложно, жизнь имеет значение. Было бы легче просто убежать от своей жизни, но ты меня поддерживала. Ты еще не готова меня отпустить и, если говорить честно, ты гораздо больший борец в моей битве, чем я.
Когда я умру, не убегай от жизни. Даже если сложно. Она полна уроков. И счастья. И хороших вещей. Не отбрасывай ее. Иногда становится сложнее, иногда все несправедливо, но если заставишь себя посмотреть проблемам в лицо, все станет лучше. Все разрешится. И я знаю, что ты преодолеешь все препятствия, которые появятся на твоем пути. По крайней мере, пообещай, что попробуешь. За этот последний месяц ты совершенно точно показала мне, что можешь сделать. Поверь в себя. Я в тебя верю.
С любовью, Лукас.
Перечитываю письмо еще три раза.
Он забыл упомянуть, что жизнь — отстой. Но думаю, что это то же самое, что и несправедливость.
Лукас прав. Как обычно. Если он говорит, что я со всем справлюсь, значит, так и будет. Я не могу кинуть Карсона. Неважно, как сложно будет видеть его боль, я не могу так с ним поступить. Не после того, через что мы прошли. Серфинг, гитары, прогулки по пляжу — идеальная весна, полная воспоминаний, которые я не смогу забыть.
Если он умрет до того, как я смогу попрощаться...
Я сглатываю, и до меня доходит. Лукас сейчас был бы так мной разочарован. Он никогда бы не бросил меня, и Карсон тоже.
Я встаю и протискиваюсь мимо огромного парня прямо в проход. Я должна отсюда выбраться. Я могу быть сильной. Я могу помочь Карсону бороться. Я могу быть тем человеком, каким была, когда Лукас боролся за свою жизнь. Помогу ему, когда он слег. Поддержу его, когда намного легче отпустить. Я его не потеряю. И не отпущу. Не сейчас.
Жизнь несправедлива, но она достойна того, чтобы за нее боролись.
Иду к двери, бормоча всем извинения, и возвращаюсь обратно к воротам, в аэропорт. Я сделала свой выбор. Именно здесь я должна быть прямо сейчас.
С Карсоном.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Глава 21 | | | Глава 23 |