Потребность в любви

В одном из древнегреческих мифов повествуется о необыкновенно красивом и надменном юноше по имени Нарцисс. Прекрасные нимфы были от него без ума, но он отверг их. Нарцисс не знал любви до того дня, пока не увидел свое отражение на гладкой поверхности озера. А тогда он потерял голову от любви к несравненному красавцу — себе самому.
Влюбленный в свое отражение, Нарцисс, тоскуя, сидел на берегу озера. Его любовь осталась безответной. Он говорил со своим прекрасным подобием, а оно не отвечало ему; он тянулся к нему руками, а оно исчезало, разбитое водной рябью. В конце концов Нарцисс умер. Нимфы хотели предать его тело огню, но оно исчезло. В том месте, где оно лежало, вырос знакомый нам садовый цветок, уроженец Средиземноморья, который с тех пор называется именем Нарцисса.
В наше время большинство людей вкладывает в понятие «нарциссизм» отрицательный смысл. Нарциссизмом называют чрезмерную любовь к самому себе, эгоцентричную жизненную философию. Однако некоторые психологи используют этот термин в положительном смысле, называя «нарциссической» врожденную потребность в любви, которая присуща каждому из нас.
В отличие от классического нарциссизма потребность в любви — позитивное чувство. Данная нам Богом жажда любить и быть любимыми, с которой рождается каждый младенец, — законная потребность, сопровождающая человека от колыбели до могилы. Если ребенок лишен любви, если он не получает удовлетворения этой жизненно важной потребности, шрамы детства останутся с ним на всю жизнь.
Удовлетворение потребности в любви необычайно важно даже в том возрасте, когда, казалось бы, грудной младенец еще слишком мал и не может мыслить абстрактно. Недостаточно просто бросить: «Я тебя люблю», проходя мимо колыбели. Свою любовь к ребенку надо проявлять не на словах, а так, чтобы он это понял. Обнимать ребенка и разговаривать с ним не менее важно, чем кормить и одевать его. Именно поэтому в американских больницах приглашают волонтеров или поручают персоналу сидеть рядом с грудными детьми и покачивать их. В этом возрасте ребенок может в буквальном смысле слова умереть от недостатка любви.

"Сосуды любви"

Чтобы рассказать пациентам нашей клиники о потребности в любви, мы обычно рисуем «сосуды любви», имеющие сердцевидную форму («сосуды любви», как вы уже, наверное, догадались, — это резервуары, наполненные любовью). Представьте себе, что в новорожденном ребенке скрыт такой «сосуд любви». Если бы у этого сосуда был «индикатор наполнения», при рождении ребенка отметка стояла бы на нуле.
Теперь вообразите, что над «сосудом любви» ребенка находятся еще два «сосуда», принадлежащие его родителям. Все годы детства «сосуд любви» ребенка наполняется из «сосудов любви» родителей. Через двадцать лет, когда для ребенка наступает время отделиться от родителей и завести собственную семью, его «сосуд любви» почти полон. Наш ребенок вырос и готов наполнять «сосуды любви» своих будущих детей, а те в свое время будут наполнять «сосуды любви» уже его внуков и так далее. Так в нормальной благополучной семье любовь передается из поколения в поколение, переходя от родителей к детям.
В семье из восьми человек родители точно так же способны наполнить детские «сосуды любви», как и в семье с одним ребенком. Хотя в этом смысле наша аналогия не является количественной, она справедлива в других смыслах.
А что же происходит, если один из родителей по какой-то причине не доступен для ребенка? Тогда и любовь, необходимая ребенку, уменьшается наполовину, а может, даже больше.
Вспомним Глэдис Джордан и семью ее родителей. Отец Глэдис был алкоголиком. Его «сосуд любви» с самого начала был неполным, а по мере развития алкоголизма опустошался все более и более. Другими словами, он постепенно становился все более эгоцентричным, и ему нечего было предложить своей дочери. Ее нужды, включая самые необходимые, оставались неудовлетворенными. Отец постоянно нарушал свои обещания, а зачастую в пьяном угаре даже не слышал того, что она ему говорила. Он оставался эмоционально (а иногда и физически) не доступным для своей дочери и не был способен наполнить ее «сосуд любви».
Но разве маленькая Глэдис не могла получить необходимую ей любовь от матери? Нет, не могла. Ее мама была всецело занята папой: сохраняла его алкоголизм в секрете от всего мира или старалась «перевоспитать» его. Это мама не давала семье погибнуть, зарабатывала и разумно расходовала деньги и, как могла, справлялась с трагедией, в которую превратилась их жизнь. Со временем она стала раздражительной, разочарованной и подавленной. Хотя мать Глэдис горячо любила свою дочку и желала ей только добра, эмоционально она была для нее не более доступна, чем отец. Глэдис вышла из родительской семьи с почти пустым «сосудом любви» и стала созависимой.
В других семьях «поток любви» не пересыхает совсем, но любовь «течет тонкой струйкой». Родители Джона Джордана любили его и искренне хотели дать ему как можно больше тепла и заботы. Однако отец Джона был перфекционистом, то есть во всем стремился к абсолютному совершенству.
«Он ведь любит тебя, Джонни, но таким уж он уродился», — повторяла мама, которая сама в душе ненавидела перфекционизм и занудство своего мужа. Джонни слышал слова «он тебя любит», однако его детское чутье безошибочно улавливало материнскую обиду и неприятие. А от отца он ничего, кроме критики, и не слышал. Родители Джона так страдали, а семью сотрясали такие ссоры и раздоры, что, несмотря на лучшие намерения и добрые чувства, ручеек их любви почти пересох. Джон Джордан вырос с острой, неестественной потребностью в любви, которая характерна для созависимых.
Однажды к нам за консультацией обратились Чарльз и Сэнди Дьюмонты — типичная пара созависимых клиентов, каких мы принимаем в клинике сотнями. Дьюмонты хорошо обеспечены в финансовом отношении. Увидев, как они проезжают мимо в своем «BMW», вы, возможно, решите, что у этой семьи нет проблем. Однако на самом деле Сэнди терпеть не может холодного и надменного незнакомца, в которого превратился ее муж, а Чарльз, владелец сети компьютерных магазинов, презирает жену за то, что она все мерит на деньги. Он не хочет с ней разговаривать, потому что она любой разговор сводит к ценам и затратам. После семнадцати лет брака они пришли к согласию только по одному вопросу: «Наш брак — ошибка, мы годами живем в эмоциональном аду, но это не отражается на сыне, он — гордость и радость нашей жизни».
Консультант предупредил их: «Я знаю, что вы хотите для сына только хорошего, но имейте в виду: ему так же больно и плохо, как вам».
Говорят, что, когда беременная женщина выпивает, она пьет за двоих, потому что нерожденный младенец пьет вместе с ней. Это верно, но верно и другое: такое влияние не кончается с рождением ребенка. В некотором смысле родительская семья для ребенка эквивалентна материнской утробе: любая сильная боль, напряжение и трудность, переживаемые родителями, передаются ребенку, причем обычно в значительной мере.
Чарльз и Сэнди Дьюмонты хронически несчастны; их маленький сын страдает и платит за родительские чувства.
Чтобы родительские «сосуды любви» были постоянно наполнены, родители должны хорошо относиться друг к другу. На нашем рисунке мы обозначили эти отношения линией, соединяющей материнский и отцовский «сосуды». В благополучной семье между родителями царят любовь и уважение; их можно назвать настоящей дружбой между матерью и отцом.

В идеальном случае над «сосудами» матери и отца помещена еще одна огромная чаша, которая принадлежит Богу. Наша любовь несовершенна, а Его любовь совершенна; наша любовь имеет границы, а Его любовь безгранична; наша любовь требует взаимности, а Он действует в наших интересах независимо от того любим мы Его или нет. Мы не можем сделать друг друга счастливыми, а Он может. Он — первичный источник любви. В идеальном случае родители беспрепятственно получают Божью любовь и передают ее ребенку.
А если родители любят ребенка, но ссорятся друг с другом? Дело в том, что они могут нормально передавать любовь ребенку только в том случае, когда питают любовью друг друга. Иногда размолвка между родителями приводит к особенно печальному исходу: один из родителей может бессознательно «обратить поток любви вспять». Для того чтобы удовлетворить собственные внутренние потребности, такой родитель обращается к ребенку и забирает любовь из маленького детского «сосуда», тем самым осушая его.
Одно из наших определений созависимости звучит так: «Созависимость — это ситуация, при которой «сосуды любви» почти пусты».
В этой связи доктор Хемфелт вспоминает о дереве, которое видел в детстве. Это было обычное дерево, пока в него не ударила молния. Она расщепила ствол и повалила его. Дерево выжило и продолжало расти, корни по-прежнему росли вниз, а ветви вверх, но ствол лежал на земле. Удар молнии привел к тому, что дерево навсегда осталось лежать. Подобным образом созависимость искажает образ жизни человека и его мировоззрение.

Дата добавления: 2015-08-27