Для спасения государства достаточно одного великого человека.

Вольтер

Сегодня на Земле существует более двухсот государств. Госу­дарства, как и люди, все очень разные. Есть большие и маленькие, богатые и бедные, известные и совершенно незнакомые боль­шинству обитателей планеты. Среди стран есть экономически успешные и прозябающие, растущие и увядающие. Вымирающие, стареющие, бурно размножающиеся и молодеющие с каждым годом. Что же определяет развитие или стагнацию той или иной державы?

А что определяет движение того или иного человека по жизни? Можно назвать множество факторов: родители и воспитание, от­ношение к делу и стремление к знаниям. Важно здоровье, даже ме­сто рождения играет роль. Не все же могут отправиться в столицу пешком, как Ломоносов. Нельзя сбрасывать со счетов друзей, вред­ные привычки и простое везение. Играет роль в жизни удачный или неудачный брак. Одним словом, целая мозаика случайностей направляет жизнь человека в ту или иную сторону. И, повинуясь волнам судьбы, человек живет, растет, работает. Добивается по­ставленных целей. А бывает, и опускается на самое дно.

Но есть один обязательный атрибут того, что называется челове­ческим счастьем. Ведь именно счастье, а не успех, разными культу­рами трактуемый по-разному, должен быть мерилом человеческого существования.

Для человеческого счастья нужна самостоятельность. Самому принимать решения, самому отвечать за их последствия. Точно так же и для «счастливой» жизни государства необходима самостоя­тельность. Ее принято называть государственным суверенитетом.

Государственный суверенитет — это верховенство государства в пределах собственных границ и его самостоятельность в между­народных делах. Государственный суверенитет не допускает посто­роннего вмешательства.[1] Суверенное государство само принимает решения и само пожинает их плоды. Страна сама определяет свой путь развития, ее глава делает то, что принесет ей пользу и процве­тание. У державы есть суверенитет только в том случае, когда этот критерий является основополагающим в определении государствен­ной политики — точно так же, как взрослый независимый человек сам принимает решения, касающиеся своей семьи. Возможно, польза от этого решения будет не моментальна и не всегда очевидна, но критерий «сделать лучше» всегда направляет действия нормально­го человека в отношении своей семьи. Родители отправят ребенка учиться в музыкальную школу, усадят учить иностранный язык, от­дадут в спортивную школу. Пока другие дети будут гулять во дворе и смотреть телевизор, «несчастные» занимаются и занимаются, видя простые детские удовольствия реже своих сверстников. А через десять лет именно из таких детей вырастают знаменитые хок­кеисты, великие пианисты и дипломаты, в совершенстве знающие пять языков.

А разве сегодня государства поступают не аналогично? Разве госу­дарственные мужи разных стран не стремятся изо всех сил принести пользу своей стране? Разве при взгляде на политическую карту мира мы не видим массу независимых стран, что самостоятельно движутся в сложном море политики и экономики?

Увы, реальность совершенно другая. Диаметрально противопо­ложная. Почти все страны мира сегодня вынуждены вести вовсе не ту политику, что соответствует их национальным интере­сам. За примерами далеко ходить не надо, вы легко их найдете на страницах сегодняшних газет. Зачем Польше, Чехии или Болгарии размещение элементов американской противоракетной обороны на своей территории? Защищаться от ракет? Тут хочется отметить два момента. Первый: эти страны являются членами блока НАТО, и этот блок, в котором верховодят США и Великобритания, со­гласно своему уставу обязан защищать их от любого военного на­падения. Второй: не очень понятно, от чьих ракет они собираются защищаться. Говорят, что от иранских. Но ПРО почему-то ставится недалеко от границ России, а вовсе не Ирана, хотя логика подска­зывает, что для защиты от опасности нужно размещать средства противодействия рядом с этой опасностью, а вовсе не в другой части планеты. К тому же у сегодняшнего Ирана просто нет ракет, которые способны долететь до Польши или Чехии, и когда они появятся — совершенно непонятно. Может быть, ПРО в Европе ставят на всякий случай? Вдруг изобретут, соберут и запустят иранцы новейшую ракету? Допустим — изобретут. Даже сделают пару десятков. Но вопросы возникают и в таком случае — отчего Иран должен эти ракеты немедленно в кого-нибудь запустить? По­чему его целью должна стать Польша? Почему Чехия? Что плохого сделали иранцам другие европейцы — вроде румын или болгар?

Ответов нет, а то, что говорится по этому поводу политиками США, очень похоже на дымовую завесу. Ведь если следовать логике их рассуждений, то российские противоракетные комплексы надо размещать на Кубе или в Венесуэле. При этом США должны этому факту радоваться. Почему? Очень просто — у Ирана межконтинен­тальных баллистических ракет нет, нет и разработок таких ракет. И вот на этом «фоне» американцы развертывают средства противо­действия таким ракетам у границ России. А есть ли у современных ученых убедительные доказательства отсутствия или присутствия жизни на других планетах? Нет, таких доказательств не существует. Могут ли лучшие умы человечества, положа руку на сердце, гаран­тировать невозможность инопланетной атаки Земли? Нет, не могут. А раз так, то ведь обязательно нужно от нее защищаться. Вот и давайте поставим российские ракеты на Кубе и в Венесуэле. Но эти дей­ствия вовсе не «против» США, а «за» них. Вдруг инопланетяне решат атаковать нашу планету? Мы же знаем из голливудских фильмов, что высаживаются они исключительно на территории «Империи добра». А тут наши ракеты помогут в трудный час американцам! Почему нет? Могут же инопланетяне тоже посмотреть голливудские фильмы, вы­бирая место высадки?

На сегодняшний день вероятность атаки Запада иранскими ракетами равна вероятности высадки инопланетян в Калифор­нии. Но что-то мне подсказывает, что не будут Соединенные Штаты рады размещению наших ракет у своих границ. Стоит вспомнить историю — размещение советских ракет на Кубе во время так назы­ваемого Карибского кризиса поставило человечество на грань войны между СССР и США в 1962 году. И готовы были начать войну именно американцы, требуя вывода ракет. Но сегодня они нам предлагают не беспокоиться в аналогичной ситуации, когда их ракеты встают у наших границ.

Польза для восточноевропейских стран от таких действий очень сомнительна. Безопасности этот шаг им не добавляет, а вот новые неприятности приносит. Дело в том, что на места дислокации амери­канских ракет сразу же нацеливаются российские ракеты с ядерными боеголовками.

Ведь и проследить, что за ракеты прячут американцы в шахты, невозможно. Действительно ли они будут строго зенитными? Не ока­жется ли на них тех же ядерных боеголовок? Ведь размещение ракет у наших границ делает подлетное время к российским городам и стра­тегическим объектам катастрофически малым. Именно этот резон во время Карибского кризиса и придавал американцам напора — с Кубы ракете лететь всего несколько минут. Так и сегодня Россия не может не реагировать. В итоге жители Польши или Чехии, ничего не по­лучив от размещения американского ПРО в плане повышения своей безопасности, попадают в перекрестие российского ядерного при­цела. Так в чем польза для этих стран, вы можете объяснить? В том, чтобы их руководителей похлопали по плечу на очередном саммите, а правозащитники назвали их демократами? Сомнительная плата за постоянную жизнь страны под прицелом ядерных ракет. Вот вы бы согласились разместить в своей квартире бочку с бензином, получая за это скидку на квартплату и табличку «Квартира высокой культуры быта» на дверь? Значит, дело вовсе не в этом.

Вопросы возникают один за другим. Так ли самостоятельны ру­ководители стран, которые ставят свои народы под удар, ничего важного, по сути, за это не получая? Так ли они — прикрывающие свои неблаговидные дела разговорами о несуществующих в реаль­ности угрозах — самостоятельны? Ответ вполне очевиден: нет, они не самостоятельны. А это значит, что так странно поступающая страна вовсе не суверенна. В современном мире очень малое количество государств может гордо заявлять о наличии у него Полного Государ­ственного Суверенитета. Впрочем, так было всегда — всегда были ведущие и ведомые. Метрополия и сателлиты, синьоры и вассалы, рабовладельцы и рабы. Ничего не меняется, кроме стиля и узора того занавеса, который прикрывает эту неблаговидную правду от большей части населения нашей планеты. Государства, обладающие всей полнотой суверенитета, по пальцам можно пересчитать. Обычная ситуация такова — есть флаг, есть президент. И всё — на этом суверенитет какой-нибудь «гордой и независимой» страны и за­канчивается. Поступки, слова и действия этой державы навязываются ей ее «партнерами».

В 1985 году суверенными странами были СССР, США, Велико­британия и Китай. Все остальные в той или иной степени были вы­нуждены оглядываться на «старших товарищей», борьба между ко­торыми и составляла суть тогдашней мировой политики. Прошло совсем немного времени, и реальность выглядит для нас куда менее радостной. Сегодня Полным Государственным Суверенитетом об­ладают Великобритания и США, составляющие костяк управленцев сегодняшнего мира, Китай, занявший место СССР, и растущий эко­номически быстрее всех прочих стран. Кто еще? Пожалуй, на этом все. Сегодняшней России нет в списке стран, обладающих Полным Государственным Суверенитетом. Наша страна на сегодняшний день обладает лишь ограниченным суверенитетом, а за обретение полного идет невидимая борьба. Подчас она выплескивается на экраны теле­визоров и страницы газет в виде известий об очередном теракте или «судьбоносной» международной встрече.

Сегодняшние внутренние проблемы России (впрочем, как и вче­рашние) являются прямым следствием потери нашей страной Полного Государственного Суверенитета. Прежде чем выяснить, когда же мы его потеряли, нужно разобраться с терминами. Итак, что же такое Полный Государственный Суверенитет? Он состоит из пяти суверенитетов:

1. Признание международным сообществом территории страны; наличие флага, герба и гимна.

2. Дипломатический суверенитет — возможность проводить не­зависимую международную политику. Дружить с кем считаешь необходимым, враждовать с кем считаешь нужным. Дружишь с Ираном, и наплевать, что у власти в этой стране стоят аятоллы, которые не нравятся Соединенным Штатам Америки. Дать по мор­де зарвавшемуся агрессору, и не важно, что это демократически избранный президент Грузии.

При наличии дипломатического суверенитета включаются объ­ективные процессы, которые диктуют необходимость получения двух следующих суверенитетов. Ведь дипломаты в своей деятель­ности всегда считаются только с реальными фактами, а именно — с военной силой и сильной экономикой. Поэтому третьим и четвертым будут:

3. Военный суверенитет — возможность отразить агрессора и обе­спечить безопасность себе и своим союзникам.

4. Экономический суверенитет — развитие экономики и производ­ства, достаточное для обеспечения своими силами дальнейшего развития страны.

Всё? Нет, не всё. Есть еще и пятый суверенитет, и, как показывает наша история, он является самым важным. С его отсутствия и на­чинается путь в пропасть.

5. Культурный суверенитет.

Подведем итог. Только при наличии всех пяти суверенитетов можно говорить о наличии Полного Государственного Суверенитета. Когда под этим углом смотришь на все современные страны мира (либо вспоминаешь историю), легко заметить, что практически у каждой из них отсутствует один или несколько вышеперечисленных пунктов. К примеру, сегодняшняя Германия не обладает военным суверенитетом. Германская армия сегодня составляет примерно 250 тыс. человек.[2] Напомню, что армия Веймарской республики в 1933 году, когда к власти пришел Гитлер, была размером в 100 тыс. человек. И при этом Германия считалась совершенно разоруженной, просто не имеющей армии. Когда же страна пива и сосисок была полной сил и активно развивалась, то ее вооруженные силы состав­ляли совсем другие цифры. Накануне начала Первой мировой войны в 1914 году Германия имела армию мирного времени 801 тыс. человек. Говорит ли это об агрессивности немцев? Нет. В том же году Франция имела армию мирного времени 766 тыс. человек.[3] Сегодня население Германии — 83 млн. человек, то есть выросло на 2 0 %, а ее армия умень­шилась по сравнению с 1914 годом почти в четыре раза.[4] Что это значит? Что военного суверенитета у сегодняшней Германии нет.

Ну, а если кто скажет, что большая армия в нынешнем мире анах­ронизм, то его стоит направить к статье министра обороны США Дональда Рамсфелда, просто для ознакомления с размером армии США: «В настоящее время вооруженные силы США составляют примерно 2,6 млн. мужчин и женщин, из которых 1,4 млн. находятся на действительной службе, 876 000 гвардейцев и резервистов нахо­дятся в частях, и 287 000 — это отдельный подготовленный резерв».[5] Отчего же США не спешат сокращать свою огромную армию, имея колоссальный ежегодный бюджетный дефицит?[6]

Потому, что сильная армия — это необходимое условие наличия у страны Полного Государственного Суверенитета. И что не менее важно — наличие возможности лишать этого суверенитета другие страны. По своему произвольному выбору. Как США сделали с Ира­ком, как они сделали с Югославией.

В политике ничего не меняется, как не меняется желание мальчи­шек во дворе быть сильными и мускулистыми, чтобы никто не сумел их обидеть. Германия имеет маленькую армию, потому что часть своего суверенитета она «делегировала» блоку НАТО и «персонально» Соединенным Штатам. Нет у немцев военного суверенитета, поэто­му нет и суверенитета дипломатического. Хотя налицо суверенитет экономический. Германская экономика крупнейшая в Европе, а ВВП страны самое крупное в еврозоне. Так почему Берлин отправляет сво­их солдат в Афганистан? Потому, что не может этого не делать. Что там забыли немецкие солдаты? Талибы угрожают безопасности Гер­мании? Нет, причина другая. США и Великобритания под очередным надуманным предлогом вторглись в страну, имеющую очень важное стратегическое положение. Афганистан граничит с Пакистаном, со Средней Азией (читай — с Россией), с Ираном, с Китаем, а через не­большой кусочек пакистанской территории — и с Индией. Находясь там, американцы имеют возможность создавать сложности сразу нескольким своим геополитическим противникам. Именно поэтому сразу после прихода в Афганистан американцев и британцев произ­водство наркотиков, искорененное было талибами, вновь началось и к тому же в совершенно новых, поистине промышленных масштабах.[7]

Это не случайность. Наркотики — это возможность убивать мо­лодежь России, Ирана, Китая. Наркотики — это отличный повод для установления влияния в данных странах. Это коррупция, от которой один шаг к предательству своей страны. Это налаживание связей с по­донками общества, с его отбросами, готовыми за деньги не только продавать и завозить смертельное зелье, но и организовать теракт или убийство.

Интересы США нам понятны. А немецкие солдаты, что они делают в Афганистане? А итальянские? А эстонские и латвийские?

«В Афганистане погибли четверо немецких солдат».[8]

«В Афганистане погибли два итальянских солдата, еще четверо ранены».[9]

«Церемония прощания с погибшими в Афганистане эстонскими солдатами в субботу прошла в церкви Каарли в Таллине».[10]

«Руководители Латвийского государства выразили соболезнова­ния близким погибших в Афганистане солдат».[11]

Про эстонских и латвийских солдат спрашивать не буду — тут все предельно ясно. У наших прибалтийских друзей настоящего суве­ренитета никогда не было и не будет. А что же Италия и Германия? Со стороны эти страны кажутся вполне самодостаточными и суве­ренными. Но не отправлять своих парней на бессмысленную войну, увы, они тоже не могут. Изучая историю и политику, запомните одну простую истину: наличие флага и герба ровно ничего не зна­чит. Если какая-либо страна поступает вопреки своим интересам — удивляться не нужно; У нее просто нет Полного Государственного Суверенитета.

А теперь проведем маленький экскурс в нашу историю, чтобы понять, когда же и как мы подрастеряли наш Государственный Су­веренитет. В истории России было лишь четыре реальные попытки нас его лишить. Три из них закончились провалом. Был лишь один случай, когда суверенитет мы все же утратили: монголо-татарское иго привело к потере дипломатического и военного суверенитета. А международное признание осуществлялось путем получения яр­лыка на княжение, который выдавался ордынским ханом. Признал тебя хан — ты князь, не признал, решил другого князем сделать — всё, конец власти. Ограничен был и экономический суверенитет. Плати­ли в Орду дань, хотя часть страны лежала в руинах. На культурный суверенитет ордынцы не покушались — в душу не лезли, голову пере­программировать не собирались. Можно было оставаться русскими. Что было делать в такой ситуации? Потихоньку восстанавливать эко­номический и военный суверенитет. Платить дань, развивать страну, войско усиливать. Попутно давая в зубы всем прочим, кто тоже желал «откусить» себе часть нашей земли и независимости. Так продолжа­лось вплоть до 1480 года, когда во время стояния на реке Угре Россия вернула себе Полный Государственный Суверенитет.

Вторая попытка лишить нас суверенитета случилась во время Смутного времени. Тогда Польша и Швеция, воспользовавшись неустройством русского государства и появлением самозванцев, по­пытались не просто пограбить и пожечь, а посадить на русский трон иноземного монарха. Только ценой огромных усилий удалось усто­ять, поставив у руля государства компромиссную фигуру Михаила Романова, которая в тот момент устроила все противоборствующие группировки.[12]

Третью попытку решил осуществить Наполеон.[13] Этот любитель «кроить» карту Европы постоянно «нарезал» из нее новые угодья для своих родственников и послушных германских монархов. В слу­чае победы Наполеона сложно предсказать, каким было бы будущее России и какие территории Бонапарт пожаловал бы шведам, полякам и туркам.[14]

Четвертый поход для «изъятия» российского суверенитета про­вел Адольф Гитлер. Тут речь шла о полном уничтожении истории, страны и народа. О полной зачистке территории с последующим ее заселением.

Итак, как же у нас обстояло дело со всеми составляющими Пол­ного Государственного Суверенитета в разные годы жизни страны?

Что у нас есть в 1952 году? В этом году налицо все пять суверени­тетов:

• признание, флаг, герб и гимн есть;

• дипломатический суверенитет — возможность проводить не­зависимую международную политику мы отстояли в Великой Отечественной войне;

• военный суверенитет есть — СССР не отстает от противников, огромные усилия прикладываются для создания атомного ору­жия;

• экономический суверенитет есть — отменяются карточки, страна восстанавливается;

• культурный суверенитет есть; песни, ценности и кумиры все ро­дом из России.

В1980 году в наличии уже только четыре суверенитета:

• признание, флаг, герб и гимн есть;

• дипломатический суверенитет — возможность проводить неза­висимую международную политику есть;

• военный суверенитет есть — СССР по-прежнему не отстает от противников, включаясь в гонку вооружений по принципу «зуб за зуб» и не придерживаясь принципа разумной достаточности;[15]

• экономический суверенитет есть — перебои с продуктами случа­ются, но никто не голодает.

А вот культурного суверенитета уже нет: все гоняются за импорт­ными шмотками, жвачкой. Запад — властитель дум. Он считается передовым, а своя страна — отсталым «совком».

Именно с потери культурного суверенитета и начинается трагедия России—СССР. Сначала мы потеряли культурный суверенитет при Хрущеве—Брежневе, потом военный суверенитет при Горбачеве. Односторонние сокращения новейших ракет, вывод войск отовсюду, прекращение действия Варшавского договора.[16] Как следствие этого сразу, буквально моментально, испарился и экономический сувере­нитет. Карточки, талоны, жизнь на западные кредиты. В неизвестном направлении растворился и золотой запас СССР. Золото партии демо­краты искать пытались, а вот «золото СССР» даже не думали. Потому что уйти это золото могло только на Запад. Больше просто некуда.

И наконец, последним мы потеряли дипломатический суверени­тет, когда судьба треугольника Ельцин — Горбачев — ГКЧП решалась не внутри страны, а за ее пределами. Но и на этом процесс разру­шения не остановился. Последовавший за этим позорный роспуск СССР в нарушение всех мыслимых законов, сговор в Беловежской пуще — вот рубеж потери дипломатического суверенитета. Это дно. Когда Борис Ельцин сразу после совещания, где три политика, нару­шив итоги референдума о сохранении Союза, решили его распустить, звонит и докладывает о случившемся в Вашингтон.[17] Прямо как в игре «Как стать миллионером» — первый звонок другу!

А когда ты потерял всё — зачем тебе жить? И СССР исчезает буквально через несколько дней после того, как окончательно теряет остатки своей суверенности...

К1992 году у нас не осталось ничего, в наличии только междуна­родное признание:

• красивый флаг, герб и признание новых — сильно урезанных — границ нашей страны со стороны Запада;

• дипломатического суверенитета нет — Россия сдает всех своих друзей за просто так — за спасибо и слова о ее неуклонном дви­жении к демократии;

• нет военного суверенитета, мы разоружаемся в одностороннем порядке;

• экономического суверенитета нет и в помине — страна не может обеспечить себя ничем, за сущие копейки продается вся промыш­ленность;

• культурного суверенитета нет: мы активно перенимаем чужие ценности.

Но ведь Карфаген должен быть разрушен, не так ли? Полностью разрушен. Вот и процесс демонтажа нашего суверенитета должен был быть доведен до логического конца, коим является распад страны. К концу девяностых это стало страшной реальностью: Уральская республика во главе с Эдуардом Росселем, с совершенно готовым отдельным государственным устройством; многочисленные пре­зиденты автономных республик и областей. К1999 году у России от суверенной страны оставались только флаг, герб и признанная миром территория. Именно этот пятый суверенитет и должен был быть ото­бран у нас. Это распад России на мелкие государства, война и хаос. Сигнал для этого сценария — вторжение Басаева в Дагестан. Страна была полностью готова к сдаче. Но ее не сдали...

Рубеж 1999-2000 года — это начало поэтапного восстановления Полного Государственного Суверенитета. Процесс пошел в об­ратную сторону. То, что потеряли последним, возвращали в первую очередь. Все началось с восстановления дипломатического суве­ренитета, то есть со второй чеченской кампании. Право распоря­жаться на своей территории самим, невзирая на мнение мирового сообщества. Это дружба с теми государствами, с которыми России выгодно дружить. Это отпор агрессору в Южной Осетии. Будем откровенны — это не грузинскому президенту дали по зубам рос­сийские войска, а стоявшим за ним Соединенным Штатам. Я своими глазами видел в репортажах с улиц Цхинвала... труп негра в натов­ской форме. Его показали пару раз — потом эти кадры исчезли из эфира. Военный советник, погибший в бою. Танкист. Неслучайно в советских танках, имевшихся на вооружении грузинской армии и захваченных в Цхинвале, надписи внутри машин были сделаны на английском языке... К 2011 году у нас есть:

• признание, флаг, герб и гимн;

• частичный дипломатический суверенитет — мы вынуждены тор­говаться и оглядываться на США;

• военный суверенитет восстанавливается — медленно, но восста­навливается;

• экономического суверенитета по-прежнему нет.

Культурного суверенитета нет, но он восстанавливается. Словно после тяжелой болезни возвращается память и приходит понимание, как жестоко нас всех обманули «прорабы перестройки». Молодежь опять начинает гордиться своей страной. Патриотизма заметно больше, чем десять-пятнадцать лет назад, когда наши туристы сты­дились признаться, что они из России. Мало? Да, мало. До обидного мало. Но это движение в правильном направлении, хотя оно и крайне медленно.

Дата добавления: 2015-08-26