Глава 53.

- Ты где пропадаешь?! – гневный вопль мужа врезается болезненной волной в напряженное сознание. Я только успела включить проклятый аппарат, как раздался звонок. Конечно, пришли еще уведомления, о том, сколько пропущенных умудрилась проигнорировать.
- Привет, Дим, - у меня до сих пор хриплый голос после длительной отключки. – Я тоже рада тебя слышать.
- Черная, - приглушенно выдыхает Дмитрий, заставляя и меня поморщиться. Да сама понимаю, что он волновался. – Где ты?
- В больнице, - хрипло сиплю, с трудом удерживая мобильный в трясущейся руке. Леша хмурится, осторожно прижимая свою ладонь к телефону, на что я только благодарно киваю. – Так получилось.
- С ребенком все в порядке? – тут же напрягается Герасименко. Я слабо ухмыляюсь, хорошо, что он спросил про малыша, а не про меня.
- Да, с ним все просто замечательно, - слышу облегченный выдох. – Ты приедешь?
- Конечно, только скажи, куда положили.
Медленно говорю адрес и нажимаю на отбой. Столь короткий разговор вымотал меня не хуже, чем кросс. Не знаю, почему. До сих пор при разговоре с Дмитрием возникает некое чувство опасности. Понимаю, что глупо и беспричинно, но по-другому не получается.
- Ну как? – тихо спрашивает Леша, осторожно забирая мобильный. – Он приедет сейчас?
- Да, - лаконично отвечаю, устало прикрывая глаза. Живот заметно движется, показывая, что малыш занимается активными движениями. Кожа растягивается под напором, все тело сводит легкой судорогой.
- Эй, тише, - ласково шепчет парень, аккуратно проводя кончиками пальцев по разгоряченной коже живота. – Все хорошо, скоро уже выйдешь на свободу.
Довольно фыркаю и открываю, наконец, глаза. Парень с мягкой улыбкой смотрит на брыкающийся живот.
- Да уж, хочет он наружу, хочет, - бормочу я. – Только вот мне что делать?
- В смысле? – лицо Леши мгновенно меняется, он настораживается. Приходится мысленно дать себе подзатыльник за столь неосторожную фразу.
- Просто мне страшно, - рассеяно пожимаю плечами, стараясь отвести подозрение. – Можно мне телефоне ненадолго?
- Угу, - парень выполняет просьбу, однако все же не верит в мои слова. Что поделать, у меня сейчас есть одно дело, которое необходимо сделать именно сейчас. Пальцы скользят по клавиатуре, надо успеть.

***

- Какого черта ты здесь делаешь?! – гневное восклицание возвращает меня к чуждой реальности. Недовольно морщусь от пронзившей боли в правом виске и открываю глаза. Рядом с кроватью стоит взъерошенный Дмитрий, метая яростные молнии в застывшего Лешу. Ох, как же я забыла, что им не стоит встречаться. Блин-блин, что делать-то? Со свистом вдыхаю неожиданно густой воздух, пытаясь сесть, но шершавая ладонь, лежавшая на плече, останавливает. – Убери от нее свои руки!
-Дим, послушай… - тихо начинаю я, но тут же замолкаю, едва посмотрев на мужа. Такой волны злости еще ни разу не видела.
- Замолчи, - шипит мужчина, опуская сумку на пол. – А ты, пошел вон отсюда.
Леша выжидающе смотрит на меня, но я только качаю головой. Не хотела начинать разговор на таких нотах, но, видимо, ничего не поделаешь. Стискиваю зубы и принимаю полусидящее положение.
- Нет, он останется, - безапелляционным тоном шиплю я. – Исполни уж мою просьбу.
Дмитрий рассеяно моргает, пару мгновений гневно смотрит на меня. В серых глазах просто плещется немой волной ярость. Мужчина едва сдерживается, чтобы не сорваться.
- Пожалуйста, - вновь прошу я, не сводя взгляда с мужа. В палате повисает мертвая тишина, она давит на уши.
- Хорошо, давай, говори, пока я не выкинул этого, хм, отсюда, - злобно шипит Герасименко. Беспокойно смотрю на Лешу, но тот даже не изменился в лице. Мысленно благодарю его за столь каменную выдержку.
- Это мое решение, - вымученно улыбаюсь и начинаю говорить. – Это не подлежит твоему любимому осуждению или сопротивлению. Это моя просьба. Леша будет крестным малыша.
- Чего? – ошарашенно переспрашивает Дмитрий.
- Не заставляй меня говорить это снова, - качаю головой, понимая, что-то разительно меняется внутри меня. – Времени не так много, как я планировала. Помнишь, мы думали, кто все-таки станет крестными родителями? Так вот, у одного ребенка будет Люся и Леша, у второго – твои друзья.
- Второго? – одновременно уточняют мужчины, вызывая слабую волну сарказма.
- Да, у меня двойня, - с нежностью смотрю на замерший живот. – Мальчик и девочка.
В палате вновь воцаряется мертвая тишина, но меня почему-то пробивает на нервный смех. Стоило потерпеть, чтобы увидеть озадаченные лица. Хотя если у Леши слегка недоуменное выражение, то Дмитрий просто посерел. Кажется, еще чуть-чуть и им уже понадобится врачебная помощь. Только открываю рот, чтобы озвучить свою мысль, как живот стягивает раскаленным обручем. Дыхание мгновенно сбивается, безрезультатно хватаю воздух открытым ртом. В голове проносится калейдоскоп мыслей, не останавливаясь ни на одной. Перевожу испуганный взгляд на монитор одного из приборов. Давление и пульс мгновенно участились. Чувствую, как внутри все замирает. Не может быть… Это началось так скоро.
…
В палате начинается суматоха. Мое сознание уже на грани темноты. Боль беспрерывным потоком льется через тело. Кто же знал, что все будет настолько серьезно. Из последних сил сжимаю зубы, чтобы не закричать. Уж что-что, а крики никому не помогут. Боковым зрением вижу, что врач подходит к Дмитрию, что-то быстро говоря. Интересно, надо будет спросить. Герасименко заметно меняется в лице, побледневший Леша стоит рядом. Медленно моргаю, бездумно наблюдая, как подоспевшая медсестра вводит в вену какое-то лекарство. Сколько времени прошло? Не думаю, что больше нескольких часов, хотя по ощущениям минул год.
Снова начинаются какие-то суматошные движения. Картинки скользят, как в калейдоскопе. Меня ослепляет яркий свет. Чей-то незнакомый голос просит сосчитать до десяти. Лениво размыкаю пересохшие губы.
- Один, - перед глазами мелькает маска. Наркоз. Вот значит как. Все-таки сама не смогла, да? Почему я не могу сосредоточиться?
- Два, - все мутно, мысли медленно ползают в голове. Когда все это закончится?
- Три, - говорить все труднее, язык не ворочается. Тело наливается странной легкостью, будто боли совсем не было. Такое чувство, что просто засыпаю. Как давно я хотела выспаться.
- Четыре, - еле слышно шепчу я, глаза сами собой закрываются, больше нет сил держаться в сознании. Последнее, что вижу – пронзительно голубой хирургический костюм. Потрескавшиеся губы растягиваются в ухмылке.
«Голубой цвет неба и свободы. Мой любимый.»
…
Паника безумной волной захлестывает сознание. Когда нужно принять решение за пару секунд, человек начинает метаться из одной стороны в другую. Любой выбор приведет к определенным последствиям, причем не факт, что к хорошим.
Новые известия сыплются на голову не переставая. Дмитрий едва успел отойти от мысли, что Черная почти год молчала. Она всегда что-то скрывает. Даже сейчас, прямо перед самым концом, она лишь приоткрыла занавесь тайн.
- Дмитрий Иванович, - перед Герасименко вырастает врач, привлекая к себе внимание. – Все гораздо хуже, чем мы предполагали. Придется в экстренном порядке делать операцию.
Герасименко прикусывает нижнюю губу и кивает. Он так и не смог выдавить из себя и слова. Этот вечер кажется бесконечным. Боли, наступившие так резко, не предзнаменовали ничего хорошего. Схватки прекратились, так и не успев толком начаться. Это выматывало не только Черную, но и всех остальных. Дмитрий никогда не видел, чтобы люди так резко менялись внешне: всего за несколько часов Аня из почти здоровой девушки превратилась в едва живое существо. Щеки впали, под глазами залегли черные круги, бледно-зеленая кожа и искусанные до крови губы. Некогда яркие волосы покрылись неравномерным инеем. Смотреть на слабую кривую улыбку не было никаких сил. При каждом нервном движении в уголке рта скапливалась тягучая красная капля. Все, что он мог, так стоять рядом, сжимая дрожавшую кисть. Леша безмолвно сидел на стуле, опустив голову вниз. Было заметно, как парень вздрагивает от новых тихих болезненных всхлипов.
- Мы переводим ее в операционную, - нервно произносит врач, что-то вкалывая в прозрачную пластиковую трубку капельницы. – К вам выйдут, когда будет что-то известно.
Черная переводит мутный взгляд грязно-голубых глаз на мужа и снова пытается улыбнуться. Дмитрий лишь кивает, на мгновение чуть крепче сжимая холодные пальцы, и отходит, чтобы не мешать.
- Все хорошо, - он не слышит эти слова, только видит слабые движения губ.

***

Стрелки часов будто замедлили свой ход. Будто все замерло. Волнение, доводящее до грани безумия сводило с ума. Дмитрий никак не мог определится, чего он так сильно боялся: еще ждать или же конца?
У каждого человека есть такие моменты, когда вспоминается все плохое, тяжкое и неприятное. Они калейдоскопом мелькают перед глазами, заставляя сердце биться чаще.
Мужчина устало опускается на пластмассовый стул и запускает в волосы длинные пальцы. Еще час бесконечного ожидания. Когда все закончится?
- Дмитрий Иванович, - голос хирурга как-то слишком резко раздается рядом, заставляя невольно вздрогнуть и поднять голову. – Мне очень жаль. Примите наши соболезнования.

И время остановилось насовсем.

Дата добавления: 2015-08-26