Мудрость Кормака

Когда в эпоху, давно минувшую, газеты потчевали нас шутливыми историями о королях, благополучно отцарствовавших когда-то, я каждый раз мысленно возвращался к королю Кормаку и к правдивым старинным летописям, которые сообщали мне и о нем и о том раннем времени.

О Кормак, внук Конала, - спросил Койрбре, - каковы были твои обычаи в юности?

- Нетрудно сказать, - отвечал Кормак. - Я слушал лес, я глядел на звезды, я избегал тайн, я молчал в толпе, я говорил с людьми, я был кроток на пирах, я был горяч в бою, я был нежен в дружбе, я был великодушен со слабыми, я был тверд с сильными.

Я не был высокомерен, хотя был силен; я не обещал ничего, хотя был богат; я не хвастал ничем, хотя был искусен во многом; я не говорил плохо о том, кто отсутствовал; я не поносил, а восхвалял; я не просил, но давал, ибо только эти обычаи делают юношу мужем и истинным воином.

- О Кормак, внук Конала, - спросил Койрбре, - а каким обычаям следовать мне?

- Нетрудно сказать, - отвечал Кормак, - если следовать учению: Не смейся над старым, если ты молодой; и над бедным, если ты богатый; и над хромым, если ты проворный; и над слепым, если ты зрячий; и над больным, если ты здоровый; и над тупым, если ты способный; и над глупым, если ты мудрый.

Не будь слишком умен и не будь слишком глуп; не будь слишком самонадеян и не будь слишком застенчив; не будь слишком горд и не будь слишком скромен; не будь слишком разговорчив и не будь слишком молчалив; не будь слишком суров и не будь слишком добр.

Если ты будешь слишком умен, от тебя будут ждать слишком многого: если ты будешь слишком самонадеян, тебя будут избегать; если ты будешь слишком скромен, тебя не будут уважать; если ты будешь слишком болтлив, на тебя не будут обращать внимания; если ты будешь слишком молчалив, с тобой не будут считаться; если ты будешь слишком суров, от тебя отшатнутся; если ты будешь слишком добр, тебя растопчут.

- О Кормак, внук Конала, - спросил Койрбре, - а какие обычаи хороши для короля?

- Нетрудно сказать, - отвечал Кормак. - Для него лучше всего: твердость без гнева, настойчивость без спора, вежливость без надменности; пусть он охраняет древние науки, вершит правосудие, вещает истину, почитает поэтов, поклоняется всевышнему богу.

Ему следует спрашивать совета у мудрого, следовать учениям древности, блюсти законы, быть честным с друзьями, быть мужественным с врагами, изучать искусства, постигать языки, слушать старейших, оставаться глухим к клевете. Пусть он будет нежен, пусть он будет суров, пусть он будет страстен, пусть он будет милостив, пусть он будет справедлив, пусть он будет терпим, пусть он будет упорен, пусть ненавидит ложь, пусть любит правду, пусть не помнит зла, пусть не забывает добро, пусть за столом его будет людей много, а на тайном совете мало, пусть союзы его будут тверды, пусть налоги его будут легки, пусть суждения его и решения будут быстры и ясны.

Ибо именно по этим качествам и узнаются истинные короли.

В старину говорили: "Неловко начать ухаживать за вдовой еще до того, как она вернулась домой с похорон мужа".

Мунахар и Манахар

Давным-давно жили на свете Мунахар и Манахар.

Много воды утекло с тех пор. А коли сказано, что они жили давным-давно, стало быть, теперь их уже нет набелом свете.

Мунахар и Манахар всегда ходили вместе рвать малину. Но сколько бы Мунахар ни набрал, Манахар все съедал. И Мунахар наконец сказал, что пойдет срежет хворостину, чтоб проучить негодную «скотину»: это он про Манахара, который съел всю его малину, всю до одной ягодки. Вот пришел Мунахар к хворостине.

– Да поможет тебе бог! – сказала хворостина.

– Да помогут тебе бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, который съел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе хворостины, – говорит хворостина, – пока не достанешь ножа, чтоб срезать меня.

Подошел Мунахар к ножу.

– Да поможет тебе бог! – сказал нож.

– Да помогут тебе бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот за ножом, ножом, чтоб срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, который съел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе ножа, – говорит нож, – пока не достанешь точило, чтоб заострить меня.

Пошел Мунахар к точилу.

– Да поможет тебе бог! – сказало точило.

– Да помогут тебе бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот за точилом, точилом, чтоб заострить нож, нож, чтоб срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, который съел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе точила, – говорит точило, – пока не достанешь водицы, чтоб смочить меня.

Пошел Мунахар к воде.

– Да поможет тебе бог! – сказала вода.

– Да помогут тебе бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот за водицей, водицей, чтоб смочить точило, точило, чтоб заострить нож, нож, чтоб срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, который съел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе водицы, – говорит вода, – пока не достанешь оленя, чтоб переплыть меня.

Пошел Мунахар к оленю.

– Да поможет тебе бог! – сказал олень.

– Да помогут тебе бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот за оленем, оленем, чтоб переплыть водицу, водицу, чтоб смочить точило, точило, чтоб заострить нож, нож, чтоб срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, который съел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе оленя, – говорит олень, – пока не достанешь собаку, чтоб поймать меня.

Пошел Мунахар к собаке.

– Да поможет тебе бог! – сказала собака.

– Да помогут тебе бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот за собакой, собакой, чтоб поймать оленя, оленя, чтоб переплыть водицу, водицу, чтоб смочить точило, точило, чтоб заострить нож, нож, чтоб срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, который съел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе собаки, – говорит собака, – пока не достанешь маслица, чтоб умаслить меня.

– Пошел Мунахар к маслу.

– Да поможет тебе бог! – сказало масло.

– Да помогут тебе бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот за маслицем, маслицем, чтоб умаслить собаку, собаку, чтоб поймать оленя, оленя, чтоб переплыть водицу, водицу, чтоб смочить точило, точило, чтоб заострить нож, нож, чтоб срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, который съел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе маслица, – говорит масло, – пока не достанешь кошку, чтоб наскребла меня.

Пошел Мунахар к кошке.

– Да поможет тебе бог! – сказала кошка.

– Да помогут тебе бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот за кошкой, кошкой, чтоб наскребла маслица, маслица, чтоб умаслить собаку, собаку, чтоб поймать оленя, оленя, чтоб переплыть водицу, водицу, чтоб смочить точило, точило, чтоб заострить нож, нож, чтоб срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, который съел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе кошки, – говорит кошка, – пока не достанешь молочка, чтоб напоить меня.

Пошел Мунахар к корове.

– Да поможет тебе бог! – сказала корова.

– Да помогут тебе бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот за коровой, коровой, чтоб дала молочка, молочка, чтоб напоить кошку, кошку, чтоб наскребла маслица, маслица, чтоб умаслить собаку, собаку, чтоб поймать оленя, оленя, чтоб переплыть водицу, водицу, чтоб смочить точило, точило, чтоб заострить нож, нож, чтоб срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, которыйсъел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе молочка, – говорит корова, – пока не принесешь мне охапку сена вон от тех косарей.

Пошел Мунахар к косарям.

– Да поможет тебе бог! – сказали косари.

– Да помогут вам бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот к вам за охапкой сена, сена, чтоб отнести корове, корове, чтоб дала молочка, молочка, чтоб напоить кошку, кошку, чтоб наскребла маслица, маслица, чтоб умаслить собаку, собаку, чтоб поймать оленя, оленя, чтоб переплыть водицу, водицу, чтоб смочить точило, точило, чтоб заострить нож, нож, чтоб срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, который съел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе охапки сена, – говорят косари, – пока недостанешь для нас у мельника формы для кекса.

Пошел Мунахар к мельнику.

– Да поможет тебе бог! – сказал мельник.

– Да помогут тебе бог и дева Мария!

– Куда идешь?

– Иду вот за формами для кекса, чтоб дать их косарям, косарям, чтоб дали мне охапку сена, сена, чтоб отнести корове, корове, чтоб дала молочка, молочка, чтоб напоить кошку, кошку, чтоб наскребла маслица, маслица, чтоб умаслить собаку, собаку, чтоб поймать оленя, оленя, чтоб переплыть водицу, водицу, чтоб смочить точило, точило, чтоб заострить нож, нож, чтоб срезать хворостину, хворостину, чтоб проучить скотину Манахара, который съел всю мою малину, всю до одной.

– Не видать тебе форм для кекса, – говорит мельник, – пока не принесешь мне воды в решете вон из той речки.

Взял Мунахар решето и пошел к реке. Наклонился, зачерпнул решетом воды, но не успел поднять его, как вода вся вытекла. Опять зачерпнул, опять вся вода вытекла.

Так бы ему и черпать не перечерпать до нынешнего дня, кабы не ворон, пролетавший над его головой.

– Грязь! Грязь! – крикнул ему ворон.

– А, ей-богу, неплохой совет, – согласился Мунахар.

Взял на берегу красной глины и замазал у решета дно – ни одной дырочки не осталось. Теперь уж решето не выпускало воды, и Мунахар отнес мельнику полное решето воды, и мельник дал ему формы для кекса, и он отнес формы для кекса косарям, и косари дали ему охапку сена, и он отнес охапку сена корове, и корова дала ему молока, и он отнес молоко кошке, и кошка наскребла маслица, и масло умаслило собаку, и собака стала охотиться за оленем, и олень поплыл по воде, и вода намочила точило, и точило заострило нож, и нож срезал хворостину, хворостину, чтоб проучить... Но Манахара и след простыл, уж будьте спокойны!

Дата добавления: 2015-08-20