Последние очаги сопротивления

После гибели штаба обороны Цитадели в дневнике боевых действий 45-й пехотной дивизии от 30 июня 1941 г. было записано: «Таким образом, вся крепость и город Брест-Литовск находятся теперь в руках 45-й пехотной дивизии. Дальнейшая задача дивизии: часть подразделений продолжает очистку и осмотр крепости, остальные силы дивизии должны быть приведены в состояние готовности к маршу».

Но как свидетельствуют оставшиеся в живых защитники, бои в крепости ещё продолжались. Небольшие группы оказывали сопротивление в районе 333-го стрелкового полка, клуба 84-го стрелкового полка, северо-западной части оборонительной казармы и Белом дворце.

Пограничник, рядовой М.И. Мясников, прорвавшийся 30 июня 1941 г. с группой бойцов с Тереспольского укрепления в Цитадель, вспоминал: «В ходе боев в Цитадели в течение первых дней июля погибло еще несколько наших товарищей… К 3 июля нас осталось 8 человек». В ночь на 5 июля они добрались до клуба и обнаружили там трёх обессиленных бойцов. Те рассказали о погибших товарищах и присоединились к пограничникам. Прорываться из крепости они решили в направлении южного острова. В бою часть людей погибла, и из крепости удалось выйти четверым.

В северной части Цитадели оборонялись бойцы из разных частей и подразделений. По воспоминаниям рядового приписного состава 455-го стрелкового полка И.П. Оскирко оставшиеся в живых 24 человека решили выходить из окружения приблизительно в середине июля.
Старший сержант С.М. Кувалин, попавший в плен 1 июля 1941 г., вспоминал: «Числа 14-15 июля мимо нас прошёл отряд немецких солдат, человек 50. Когда они поравнялись с воротами (Тереспольскими), в середине их строя неожиданно раздался взрыв и всё заволокло дымом. Оказывается, это один наш боец ещё сидел в разрушенной башне над воротами. Он сбросил связку гранат на немцев, убив человек 10 и многих тяжело ранив, а затем прыгнул с башни вниз и разбился насмерть. Кто он этот безвестный герой, мы не узнали, хоронить его нам не дали».

21 июля, 30-й день войны. Пленён замполитрука 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона Г.Д. Деревянко.

23 июля, 32 день войны. В капонире Кобринского укрепления пленён командир 44-го стрелкового полка майор П.М. Гаврилов.
Казематы Цитадели сохранили свидетельства беспримерного мужества и стойкости её защитников. В 1949 г. на стене казармы у Тереспольских ворот была найдена надпись: «1941 год. 26 июня. Нас было трое, нам было трудно, но мы не пали духом и умираем как герои». В 1952 г. на стене каземата в северо-западной части оборонительной казармы была обнаружена надпись: «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай Родина. 20/VII-41», в подвале Белого дворца в 1958 г. – «Умираем не срамя».

В казарме 455-го стрелкового полка у Трёхарочных ворот неизвестный боец процарапал штыком на стене: «Умрём, но из крепости не уйдём».

Во время и после войны рассказывали легенды о Брестской крепости, о стойкости её защитников. Одну из них в 1956 г. писателю С.С. Смирнову поведал в своём письме командир взвода боепитания 84-го стрелкового полка, старшина Александр Иванович Дурасов. Участник обороны крепости А.И. Дурасов попал в плен. Находясь в плену, военнопленных выводили на работы в г.Брест, вместе с ними работали евреи из гетто. Дурасов часто пилил дрова с одним из них, знал этого человека по довоенной жизни – скрипача из ресторана «Брест»: «…Однажды, это было уже в апреле 1942 г., когда сошёл снег, скрипач пришёл на работу позднее обычного…». Он рассказал, что его привезли на машине в крепость, и немецкий офицер сказал ему, что в полуразрушенном помещении, в подвале находится русский и не сдаётся. Фашисты решили взять его живым, и скрипач должен был спуститься в подвал и убедить солдата сдаться. Когда они вышли наверх, то «… неизвестный сразу сел, видимо свежий воздух опьянил его, но затем вскочил и встал сложив на груди руки. Перед ним стояли полукольцом немецкие солдаты и офицер. Перед нами стоял заросший щетиной человек в обтрёпанном обмундировании, в телогрейке без фуражки, очень худой, выше среднего роста, волосы русые, развевавшиеся на ветру; возраст его трудно было определить. На вопрос немецкого офицера, есть ли там ещё русские, ответил: «Я один. И вышел, чтобы увидеть то, во что я крепко верил и верю сейчас – в ваше бессилие…». К сожалению, ни имя, ни судьба этого защитника крепости до сих пор не известны.

Дата добавления: 2015-08-17