Глава 29. Мое море

Позвякивая ложечкой о чашку, Белла задумчиво размешивает сахар в своем кофе. Он растворился уже пару минут назад, но ее пальцы все гоняют и гоняют по кругу несчастную ложечку. Мы так ни о чем и не поговорили в ее гримерке. Телефонный звонок дал мне повод уйти от разговора. Я был рад этому, так как не знал, чем он может закончиться, а клуб это не то место, где, случайно лажанув в чем-то, я смогу удержать ее и объясниться еще раз. Мне было необходимо, чтобы этот разговор состоялся дома. И вот мы дома. Сидим напротив друг друга, и между нами стол, запах кофе и повисший в воздухе разговор. И я, блядь, боюсь до умопомрачения! Чего я боюсь? Сложно сформулировать точно. Сегодня она еще раз показала, что принимает меня таким, как есть, со всем моим дерьмом. Фактически она разрулила ту ситуацию, от мысли про которую я просто впадал в панику. Я прекрасно осознаю, что вообще-то это была моя задача. И от этого мне еще хуже. И меня опять разрывает надвое. Ну, не хочу я для нее такой доли! Сможет ли она каждый раз так спокойно посылать нахуй наших «доброжелателей»? И, вообще, нихрена я не уверен, что она была спокойна в тот момент. Что она чувствовала? Я, блядь, никакого права не имею превращать ее в жизнь в войну за нас. Чего я боюсь? Я боюсь боли: ее боли от всего, что сейчас обрушится на нас, и своей - от того, что она не справится с этой ситуацией и бросит меня потом. Мне страшно, что она исчезнет из моей жизни, и не будет ни единого шанса, что я сдохну после этого быстро. Смотрит… Я не вижу, я чувствую ее взгляд. Он жжет мои оголенные нервы. Мне даже представить страшно, как она сейчас может интерпретировать мою молчанку и замкнутость! Но, блядь, не могу произнести ни звука! Поэтому просто поднимаю глаза. И даже это простое действие для меня сплошной надрыв. Минута пытки взглядом расчленила без наркоза… – Все, Эдвард. Мы не будет говорить об этом. Уходит к окну. Курить? Да. Ведет плечами, и лопатки разрезают воздух, заставляя меня закрыть глаза, чтобы сосредоточиться сейчас на разговоре. - Белла, – обнимаю сзади, утыкаясь носом в ее волосы, и дышу, чтобы собраться с духом. – Мне очень нужно поговорить обо всем этом. Нам нужно. Дай мне просто несколько минут, ладно? – Я сама скажу. Я не знаю, что происходит в твоей голове, и о чем договариваются твои тараканы, Эдвард. И я даже думать об этом не хочу, потому что почти все варианты моментально лишают меня сил... Я мудак! Блядь! Ну, какого хрена я молчу?! Но руки только сильнее сжимают ее, пытаясь компенсировать мою немоту. – …И я отказываюсь сейчас размышлять на тему: какие из моих решений и действий могут усложнить твою жизнь! – Не мою… – выдавливаю я, закрывая глаза. Каждое ее слово, блядь… Этот разговор должен был начать я! – Помолчи сейчас. У тебя было дохрена времени на реплики! Жесть! – В общем, я буду делать то, что считаю правильным. Я для себя решила уже все. Это не на эмоциях было сделано, Эдвард. Я осознаю, во что это превратит мою жизнь, и я, блядь, согласна! Не буду врать, я и от тебя ожидаю тоже некоторых решений… и действий. Да хотя бы элементарной поддержки, а не этой эмоциональной комы! – Прости! Прости меня… – Подожди! Я хочу поставить точку в этом разговоре. Ты не можешь говорить, я вижу это. Не хочу даже знать, почему! Я буду… делать то, что считаю нужным и правильным. И тебе придется либо принять это, либо нет. И тогда я просто уйду. Все. Это точка. У тебя больше нет права разговаривать со мной на эту тему. – Не делай со мной этого! Мне так много нужно сказать тебе! – Все, Эдвард, давай пока закроем эту тему, – ее спина расслабляется и прижимается к моей груди. – Я устала и физически, и морально. Пойдем спать. Не могу в это поверить – я просрал шанс объясниться с ней! Но мне все равно есть, что сказать. – Я люблю тебя... И я прекрасно осознаю, что не заслуживаю ни минуты рядом с тобой и не имею никакого права уничтожать твою жизнь. Это главный предмет споров моих тараканов… Ты можешь делать ВСЕ, что посчитаешь нужным, и я поддержу любое твое решение. Для меня есть только одно страшное последствие всех твоих действий – ты придешь в себя, осознаешь происходящее и уйдешь из моей жизни. Но я клянусь, что поддержу и это твое решение, чего бы мне это ни стоило! – Если ты еще раз скажешь мне подобное, обещаю, что сразу уйду! – Тогда, блядь, я больше никогда этого не скажу, потому что я эгоистичная, малодушная сволочь! – Ты эмоционально вымотанный самоотверженный дурак… – вздыхает. Молчим и немного покачиваемся перед окном. Моя совесть почти убаюкана, потому что ее руки уже несколько минут выводят узоры в моих волосах. – Мы можем сегодня провести время вдвоем, без твоих шизанутых насекомых? – Белла сжимает мои волосы, и это окончательно переключает меня в другую плоскость – резко ощущаю ее прижатое ко мне тело. – Я скучала… – Мы можем все, что тебе только захочется, – шепчу я, покусывая между словами ее тонкую кожу в районе ушка. – Тогда я хочу сделать тебе массаж и заставить, наконец, выспаться. Массаж… – Может, лучше я? – воркую ей на ушко, желая завести ее. – Я сертифицированный специалист… тебе понравится… – Нет, – уклоняется от моих губ. – Нет?! Я что, опять, блядь, что-то не то сказал? Разворачивается, и ее губы нежно пробегаются по моей татуировке, останавливаясь у короткого рукава. – Я, конечно, не сертифицированный специалист, но сегодня Я делаю тебе массаж, и ты спокойно засыпаешь. И не дергайся с утра – я никуда не собираюсь. Просто выспись, ладно? А то ты весь как привидение из нервных окончаний… Она не планирует секс?! Не хочет или считает меня слишком уставшим? Или сама слишком устала? Черт! Ладно… Утром. Ну, или… – Давай примем ванну сначала? – предлагаю я. – Хорошо. Тогда я что-нибудь замучу выпить расслабляющего, пока ты набираешь воду. Оставляю еще несколько поцелуев на ее губах, целую оголенное плечико, проходясь кончиком языка по соленой коже, и ухожу. Я редко принимаю ванну, тем более дома, но теперь, предвкушая близость ее тела в воде, я определенно планирую делать это чаще. Заглядываю в шкафчик, чтобы достать аромомасло, и натыкаюсь глазами на флакон ее парфюма. Несколько раз вдыхаю и, скрутив крышку, добавляю в воду вместо масла. Завтра подарю ей такие же… Добавляю немного пены, горсть сухих цветов – лепестки роз, фиалок, лилий… Откуда они у меня? Ставлю несколько свечей по периметру круглой ванны, запуская несколько плавающих в закрытых сосудах прямо в воду. Струя воды взбивает пену, разнося по ванной комнате нотки ее аромата, и я стягиваю с себя одежду, оставаясь в одних боксерах. Разворачиваюсь к зеркалу. Зависаю, оперевшись на раковину, и вспоминаю, как увидел в него ее поцелуи на моем лице… Глаза опускаются ниже, в поисках ее метки напротив сердца – уже почти не видно. Но я же могу попросить ее сделать это снова? Выхожу включить на системе музыку: Massive Attack – Paradise Circus (Zeds Dead Remix) Боковым зрением вижу, как Белла заходит в ванну. Раздетая… Живот сводит судорогой от резко нахлынувшего желания. Дыхание сбивается, и, делая несколько глубоких вдохов, я захожу следом за ней. Ох, блядь! Просто массаж, да? В ее руках два бокала с «Мартини», и это охуеть, как эротично, дополняет ее образ! Оливки прекрасно сочетаются с ее отвердевшими сосками на фоне подсвеченной свечами бархатной кожи. Пробегаюсь пальцами от ее ключицы к пупку, останавливаясь на красном камешке серьги. – Ты же не любишь пить из бокалов, Белла… – так низко, что не уверен, что она расслышит из-за музыки. – У меня есть альтернатива… – мурлыкает она, проводя пальцем по моим губам, и, медленно поворачиваясь спиной, позволяет моему пальцу очертить полукруг на ее теле и уткнуться ровно в позвонок. Нет никаких шансов, что я не трахну ее сегодня! Забираю из ее рук бокалы и пока размещаю их на ободе джакузи. Она поднимается на ступеньку и делает шаг в воду. Я присоединяюсь, сняв последнюю одежду. Прижимается к стенке и тянет меня вниз, заставляя разместиться спиной между ее широко разведенных ног. А мне так хочется не спиной… – Массаж… – шепчет она мне на ухо, касаясь губами. – Подай мне гель. Дотягиваюсь до прозрачной бутылочки и передаю ей. Выливая мне на плечи несколько капель ароматной жидкости, проходится по скользкой коже руками, лаская шею и грудь. Теплые руки и расслабляют, и возбуждают еще больше, и я, постанывая, растворяюсь в ее руках. Натирая мою кожу, она немного замедляется и усиливает давление, касаясь моих сосков. Это охуеть, как хорошо… – Отклонись, я вымою твою спину, – подчиняюсь. – Ты такой красивый… везде… – ее ноготки проходятся по спине, очерчивая мои узоры, и ладони ложатся на лопатки, сжимая кожу. Этот перепад ощущений пускает дрожь по моему телу. – Я люблю в тебе всё. – Это всё принадлежит тебе… – Надеюсь… иначе мне придется все это разлюбить… Ну, вот что она говорит?! Я уже весь перед ней наизнанку вывернулся… Неужели еще сомневается во мне? Переворачиваюсь в ее руках и втягиваю за талию на себя, вынуждая оседлать меня. – Белла… – накрываю ее руки своими и продолжаю скользить по моей коже. – Это… все… принадлежит… тебе… Только тебе, Белла. Блядь, я похоронил бы в ней свой член, если бы это было возможно… Тяну ее ладони ниже, заставляя коснуться меня там, где очень хочется ощущать ее. – Только массаж… – с улыбкой прищуривается она, проходясь пальчиком вдоль всей мой длины. – Массаж и спать. Хочу, чтобы ты отдохнул сегодня. – Конечно, – мое дыхание сбивается. – Только немного сменим позу. – М? – такие удивленные глазки… Как же, блядь, это заводит! Приподнимаю ее над собой и слегка присаживаю на зажатый в руке член, проникая внутрь нее только головкой. Ощущаю даже в воде, насколько она мокрая и скользкая для меня. – Только массаж, – сдавленно и возмущенно выдыхает она, утыкаясь лицом мне в плечо. – Конечно… Мы не будем двигаться… – нагло вру я, постанывая от ощущений ее тесноты. – Просто посиди на мне, маленькая… И она, расслабляясь, позволяет мне медленно насадить ее на мой член. Замираем. – Массаж, Белла… – напоминаю я, задыхаясь, и ее руки, дрожа, впиваются в мою спину. – Еще… Она сдавленно гудит мне в шею, полностью расслабляясь, и я делаю мягкий толчок бедрами под ее громкий всхлип. Угол наклона не совсем «тот», который ей нужен, и я спрашиваю, прижимаясь к ней: – Я попадаю… туда, куда нужно? – и мой вопрос возбуждает меня не меньше, чем предвкушение ее ответа. – Ммм… – впивается она в мою спину и сбивчиво добавляет, заставляя меня рычать ей в шею. – Ты такой… огромный! Как, черт возьми, ты можешь не попадать куда-то?! Ооо… Блядь… Ох! – Это приятное «Ооо» или мне..? – дразню ее, тихонечко постанывая. – Ох, замолчи… И я, поднимая ее над собой, резко насаживаю на себя снова. Под ее вскрик… – Так, да? – Ааа… – выдыхает она, отклоняясь на мои колени. Все, моя девочка сдалась… И я, не сдерживаясь больше, ритмично наполняю ее тело. Вода такая же горячая, как и она, и я чувствую ее только давлением и скольжением. Это ново, и это охуеть, как хорошо… – Так, хорошо, сладкая… – шепчу я сбивчиво, покусывая ее ребра. – Я не смогу долго… И она вскрикивает между стонами, вцепляясь руками в мои плечи. Ее плоть сжимает меня на каждый мой мягкий укус – такое чувствительное местечко – моя девочка на грани. И я не сдерживаю себя – какой смысл? Нам и так хорошо вместе… Стараюсь быть медленным и нежным, но толчки получаются сильными и жадными. Ее вопли из мелодичных превращаются в хрипловатые, и животик под моими губами вибрирует, отправляя меня в мой чувственный рай. Все, я уже на входе… – Кончай со мной, Белла! – умоляю я, проваливаясь в беспамятство. И мы бьемся под наши обоюдные стоны в нашей горячей эйфории. На грани сознания тяну ее на себя, боясь, что она выскользнет из моих рук в воду, и мы, громко дыша, затихаем. Постанывая, несколько раз глубоко вздыхает и, немного приподнявшись, выпускает меня из себя, снова пряча голову на моем плече: – Ты самое коварное существо на свете, Эдвард Каллен… – шепчет она, заставляя меня слабо засмеяться. – Бокалы в твоих руках были перебором… – оправдываюсь я, протягивая ей один, но потом вспоминаю ее «альтернативу» и делаю глоток сам. Набираю в рот и притягиваю к себе ее алые и опухшие губы. Мы наслаждаемся вместе послеоргазменными ощущениями, оттененными терпким вкусом мартини, позволяя его струйкам стекать по нашим губам, ласково сплетающимся в медленных поцелуях. Споив ей бокал, переворачиваю спиной к себе, размещая между ног, и расслабляюсь. – Эдвард? – тихо зовет меня, медленно скользя пальцами вдоль моих бедер. – Стихи… это твои, да? – Ммхм, тебе понравилось? – ее руки сжимают меня под водой. Понравилось… – Я написал их для тебя… – Почитай мне… – Те же или другие? – А есть еще что-то? – Мне кажется, да… Хочешь? – Очень! И я читаю… «Моё море, прошу тебя, не выплюни меня на берег Во время очередной бури твоих истерик. Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам. Зубами сети рвал, напрягая каждый мускул. И я готов сожрать пуды твоей горчащей соли За то лишь, что ты здесь остаться мне позволишь. За то, что дашь и дальше мне дышать своею влагой - Кроме этого блага мне больше ничего не надо! Это правда, я за воду, жадно набранную в жабры, Подарю тебе всего себя. Только не нужно, ладно Выбрасывать меня волной на берега изгибы, И оставлять там подыхать, как ту, другую, рыбу… Чистый воздух, как едкий дым, Совершенно непригоден для дыханья. Рыбы не живут без воды И не ищут почвы под плавниками. Рыбы не умеют ходить И летать не умеют тоже. Рыбу очень просто убить, Лишив того, без чего она не может… Я смотрел на твои фото сквозь призмы аквариумных стекол. Мои глаза мне врали – не ловили фокус. Я бился головой об толстый лед этих прозрачных стен. Лучше смерть среди осколков на полу, чем плен. Я знал, что должен быть с тобой, еще, когда был икринкой. Поэтому я не лежу с открытым ртом на рынке. Поэтому я не в цистерне и не в банке консервной Я здесь. И я прошу тебя: не надо нервов. Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам. Зубами сети рвал, напрягая каждый мускул. Пожалуйста, теперь не выплюни меня на берег Во время очередной бури твоих истерик… Чистый воздух, как едкий дым, Совершенно непригоден для дыханья. Рыбы не живут без воды И не ищут почвы под плавниками. Рыбы не умеют ходить И летать не умеют тоже. Рыбу очень просто убить, Лишив того, без чего она не может…

Дата добавления: 2015-08-20