Стоя позади Мэлс, Матиас знал, что ему стоит говорить побыстрее. Она не захочет дышать с ним одним воздухом и спокойно сможет уйти… или что еще хуже.
– Знаю, ты не хочешь меня видеть…
– Или говорить с тобой, – выдавила она сквозь зубы.
– Но у меня есть кое-что для тебя…
– Не нужно. – Более того, судя по ее напряженным плечам, она наверняка подумывает о том, чтобы ударить его. – Мне ничего от тебя не нужно.
Наклонившись, Матиас положил флэшку на полку на уровне ее глаз и подтолкнул в поле ее бокового зрения.
Держа кончик пальца на черной пуле, он сказал:
– Ты веришь, что я стрелял в человека. Так поверь в содержимое этого. – Он постучал по пластиковой оболочке. – Здесь вся история.
– Автобиография лжи? Фантастику я не читаю.
– Это не фантастика, – сказал Матиас, снова постучав по карте. – Здесь вся правда… все, что я сделал, все, что я скрыл.
Ее голова медленно повернулась к книжным полкам, и он буквально упивался ее профилем: при виде нее чувства пронзили его до самой кости, ему хотелось прикоснуться к ней, прижать к себе, уткнуться лицом в ее волосы и вдыхать ее запах.
Вместо этого Матиас ближе пододвинул флэшку.
– Все здесь. И я даю это тебе.
– Почему.
– Потому что, прочитав все это, подтвердив информацию – и я знаю, ты проверишь ее – тебе придется поверить тому, что я сейчас тебе говорю. Когда дело касалось тебя, нас с тобой, я всегда говорил правду… это были настоящие, единственные настоящие чувства, которые я испытывал. Я уезжаю и должен был сказать тебе это перед отъездом…
– Будь ты проклят, мне не нужно твое признание, и я никогда не поверю ни единому твоему слову…
– Возьми. Открой. В папках легко разобраться. – Он сделал шаг назад. – Одно предостережение… не просматривай файлы на компьютере с доступом в Интернет. Воспользуйся ноутбуком… не подсоединенным к Сети. Так безопаснее.
Мэлс замотала головой:
– Ты с ума сошел, если думаешь, что я…
– Ты хочешь сенсацию всей жизни? Ты ее получила. – Матиас прокашлялся. – Однако не забывай, что информация в этих файлах очень скандальна, поэтому осторожно выбирай, с кем ты ей поделишься.
– Я не собираюсь ее просматривать.
– Просмотришь. Тебе придется. Ради всеобщего блага, просто открой те файлы.
Матиас поднял руку и задержал ее над волосами Мэлс, распущенными и слегка кудрявыми. Опуская ладонь, словно поглаживая шелковистые локоны, Матиас затем убрал руку… и исчез в глубине магазина.
Спецподразделение не станет искать Мэлс: это он встроил в организацию протокол самоуничтожения. Если когда-нибудь информация попадет в прессу, все разбегутся, будут все отрицать и растворятся в населении любой страны, в которой захотят обосноваться.
В конце концов, не стоит ждать, что убийцы, чьи преступления всплыли наружу, во всем признаются и примут наказание как послушные детки. Если они сплотятся, займут твердую позицию или – и это самое главное – отплатят за изобличение, то рискнут провести в тюрьме всю жизнь или же быть казненными за тяжкие преступления против человечества.
Кроме того, если они вздумают взбеситься из-за отнятого образа жизни, то выберут в качестве цели доносчика, а не репортера.
Нутро подсказывало Матиасу, что все будет хорошо… и он никогда не ошибался, когда был так уверен. Никогда.
Он не вышел из магазина.
Вспоминая годы тренировок и опыта, он постарался выглядеть как еще один сопляк с натянутой на нос бейсбольной кепкой, в капюшоне и книгой перед лицом.
На самом деле, он был профессиональным убийцей, не оставлявшим отпечатков ног, следов, доказательств того, что вообще когда-либо был в магазине.
Он не отрывал взгляда от Мэлс.
Особенно когда она зажала в руке тот «СанДиск».
***
Стоя в отделе военной литературы, Мэлс схватила флэшку, твердая пластмассовая оболочка врезалась в ладонь. Она ненавидела звук его голоса, и более того, она совершенно презирала то, как ее тело узнало Матиаса, хотя разум был полон различных эпитетов.
– Да пошел ты, Матиас. Можешь забрать ее и…
Она развернулась, даже намереваясь бросить устройство ему в лицо.
Его не было.
Попрыгав возле полок, возвышавшихся до самого потолка, она посмотрела вдоль прохода перед собой… на стопки справа и слева… на людей, блуждающих по магазину.
– Будь ты проклят…
Мэлс все обошла, обыскивая секцию фантастики; затем этажом ниже – отдел с журналами, и даже дальше – около кассы. Матиаса нигде не было видно, куда бы она ни пошла и на что бы ни посмотрела. Черт, он запросто мог уйти через дверь, предназначенную только для персонала.
Выйдя из магазина, она ступила в бледный солнечный свет и прикрыла глаза, оценивая толпу.
«Когда дело касалось тебя, нас с тобой, я всегда говорил правду… это были настоящие, единственные настоящие чувства, которые я испытывал».
Так, ладно, здоровым поступком будет выкинуть его прощальный подарок в мусор, уйти от драмы и сосредоточиться на по-настоящему важных вещах… например, чем она будет заниматься всю оставшуюся жизнь, ну или закончить ту статью о мертвых женщинах.
Она не удивится, если он просто скачал с iTunes[155] кучу баллад 80-х годов.
Поняв, что в магазине делать больше нечего, Мэлс направилась обратно к офисам «ККЖ», толкнула дверь, ведущую в отдел новостей, и остановилась, когда ее окутал хаос. Такой знакомый, звуки звонящих телефонов, бормочущие голоса, топот ног по бетонному полу, раздававшийся, когда люди сновали около своих столов или уходили и возвращались из кухни с новой порцией кофе.
Она будет скучать по этому месту…
Срань господня… она ведь действительно уходит отсюда.
Окончательное решение легло на ее плечи не в качестве тяжелой ноши, а, скорее, основы, воспринимавшейся как должное. И, Боже, Мэлс сосредоточилась на положительных эмоциях, потому что прямо сейчас нуждалась в чем-то, что не казалось огромной неудачей.
Та встреча с Матиасом выбила из нее дух, как если бы ее ударили в грудь.
Подойдя к своему столу, она села на стул и попыталась написать заявление об увольнении. Слова вышли сухими и формальными, но будто был другой вариант? Посидев над текстом еще немного и переделав начало, Мэлс сохранила его, но не распечатала. Нужно еще кое-что закончить здесь, а Дик был придурком, который пошлет ее двухнедельное уведомление на все четыре стороны и скажет уйти прямо сейчас.
Кроме того, наверняка сначала лучше понять, куда она отправится после. При нынешнем состоянии экономики никто просто так не увольняется.
Откинувшись на спинку стула, она вновь уставилась на монитор.
Сложно сказать, сколько времени прошло, прежде чем она вытащила из кармана флэшку. Может, десять минут. Пятьдесят. Полтора часа.
Мэлс потеребила ее в ладони и в итоге нащупала белую задвижку и выдвинула металлическую вставку.
Наклонившись вперед, она уже почти вставила ее в USB-порт… как остановилась.
Встав на ноги, она повесила сумочку на плечо и подошла по проходу к столу Тони.
– Меня не будет до конца дня… просто есть зацепка. Если кто-то будет меня искать, скажешь позвонить мне на мобильный?
– Конечно, – ответил он, как зазвонил его собственный рабочий телефон. – Тони ДиСанто… привет, да, ждал вашего звонка…
Когда он помахал ей и погрузился в свой разговор, она вспомнила, что у нее все еще нет машины.
Оказавшись на улице, она не сразу поймала такси, и, конечно, в четыре часа дня движение уже было затруднено, поэтому ее такси попало в пробку на Северном шоссе. Когда она, наконец, добралась до дома, матери там не было, и Мэлс посмотрела на настенный календарь и увидела, что сегодня ночь бинго, отчего задумалась, почему раньше не замечала этих пометок. Бридж, пилатес, йога, волонтерство в церкви, работа в справочной «Святого Франциска» в педиатрическом отделении, ланчи и ужины с подругами…
Окинув взглядом кухню, по крайней мере, она знала, что после отъезда ее мать не останется в одиночестве.
Мэлс взяла малиновый «Снэппл»[156] из холодильника и поднялась наверх, деревянные ступеньки скрипели так же, как и всегда. Оказавшись в своей комнате, она закрыла дверь и повернулась к шкафу.
Почему-то ей казалось, что она должна достать свои разные чемоданчики и начать собирать вещи.
Но вместо того, чтобы поспешно заняться этой работой, она взглянула на стол. Ее старый ноутбук лежал на том же отрезке покрашенного дерева, на котором она делала уроки, когда училась в средней и старшей школе.
Подойдя к нему, Мэлс села на хилый стул и вытащила флэшку.
Прежде чем вставить ее, она потянулась к задней части ноутбука и вынула провод от модема. Затем включила компьютер и выключила Wi-Fi.
– Должно быть, я рехнулась.
Мэлс вставила флэшку в порт, и по центру экрана всплыло окно автозапуска. Из предложенных вариантов для Съемного Диска (E:) она выбрала «Открыть папку для просмотра файлов».
– Какого… черта?
Файлов было так много, что ей пришлось прокрутить их. Документы Word. PDF. Таблицы Excel. Заголовки были зашифрованы буквенно-цифровым кодом, который, очевидно, был частью организационной системы, но не имел никакого смысла для нее.
Случайно выбрав один из файлов, она сделала двойной щелчок и нахмурилась, всматриваясь в экран.
Данные походили на… досье мужчин с их фотографиями, именами, датами рождения, ростом, весом, цветом глаз и волос, медицинскими подробностями, сертификатами о тренировках и назначениями… Боже, назначениями. Упорядоченными по дате, с заметками о странах и целях… и уничтожениями.
– О, Боже…
Вернувшись в папку, Мэлс открыла другой файл, который детализировал деньги, огромные суммы денег… и другой, зашифрованный, посвященный контактам в Вашингтоне, округ Колумбия, и «услугам», о которых те люди попросили… и снова об отборе и обучении…
«Ты хочешь сенсацию всей жизни? Ты ее получила».
Солнечный свет погас, и ночь накрыла Колдвелл, а Мэлс все сидела за своим детским столом, читая содержимое флэшки.
В конце концов, она вернулась к досье и на этот раз просматривала их внимательно.
В каком-то смысле все мужчины были одинаковы, их лица и расовые отличия сливались в один архетип агрессии и эффективности. И если перечисленный список этих назначений был правдивым, то она прочитала о смертях, некоторые из которых были представлены международной общественности как «естественные причины» или «несчастные случаи», или же «нападения повстанцев». Другие цели она посчитала еще живыми… хотя, возможно, система мировых новостей не совсем поспевала за реальностью?
Возможно ли, что это законно?
Откинувшись на спинку, она сделала глоток «Снэппла», который теперь был уже комнатной температуры, и прикинула, а что, если все это – только если – правда.
Ладно, если так, то паранойя Матиаса не казалась безосновательной… и это бы объяснило, почему он был в бегах в ночь, когда она сбила его. Это также могло объяснить, почему личность, указанная в документах, принадлежала кому-то другому… и почему даже с амнезией он чувствовал, что дом по адресу, написанному на правах, был не его.
И возможно, именно это стояло за тем, что он убил человека в подвале «Мариота». Если Матиас был частью этой организации… а такой уровень доступа предполагал, что, скорее всего, так и есть… тогда понятно, что если он хотел уйти от этого, то кого-то послали его убить.
И ему пришлось защищаться…
Просматривая досье в третий раз, Мэлс заметила, что у каждого рядом с именем имелась красная, зеленая или оранжевая галочка…
Джим Херон был среди тех мужчин. И это почему-то сюрпризом не стало.
И его галочка была оранжевой. Что значило, если аналогия со светофором верна, что он не был жив, но и не был мертв.
Интересно.
Прокручивая список, она ахнула. Примерно семью мужчинами ниже она обнаружила помеченное красным имя с примечанием «Колдвелл, Нью-Йорк, ТЕЛО ЗАБРАНО» и дату позапрошлой ночи.
Это был мертвый парень. Из «Мариота».
Которого застрелил Матиас.
И гляньте… здесь другой. Оранжевая галочка около имени, последний контакт в Колдвелле, Нью-Йорк, двадцать четыре часа назад.
На что она готова поспорить, что за Матиасом послали второго?
Мэлс сделала еще один глоток и скорчилась от приторно-сладкого вкуса. Сердце забилось быстрее, и она знала, что кофеин тут ни при чем.
«Что, если все это правда», – подумала она снова. Все это…
Вернувшись в папку, она внимательно просмотрела другие файлы еще раз и начала складывать структуру организации, включая стратегию рекрутинга и то, как функционировал денежный поток. Ничего не было сказано о том, где располагалась штаб-квартира, или какой административной поддержкой они пользовались, как именно «клиенты» узнавали, как с ними связаться.
Была ли это государственная организация? Или же частный сектор?
Мэлс схватила ручку и сделала несколько пометок в блокноте.
Учитывая личности целей, которые эффективно устранили, ее не покидало холодящее чувство, что эта теневая организация… у которой не было логотипа, даже названия или каких-либо документов… была одобрена с самых верхов. Те, кого убрали, в основном были политическими фигурами за океаном, а международные дела слишком объемны, чтобы ими занимались обычные граждане, заинтересованная группа или больше, международная компания.
Это дело целой нации.
А с ее знаниями текущих событий последних трех лет становилось чертовски ясно, что эти уничтожения способствовали продвижению Америки на международной арене.
Стуча ручкой по столу, она подумала о таких специальных подразделениях, как Морские котики, например… или Рейнджеры. Те мужчины были героями, легитимными солдатами, действовавшими в рамках обязательств.
Эта сеть убийц была совершенно вне них.
Последняя таблица, возможно, была самой пугающей: список всех миссий за прошлое десятилетие… и список погибших, включая колонку «сопутствующий ущерб».
Таких немного. Совсем нет. И никаких женщин и детей… по крайней мере, их нет в списке.
Принимая во внимание стиль работы данной операции, ей казалось, что это не результат каких-либо моральных ограничений, а, скорее, прямых указаний не светиться.
И с другой стороны, что касается убитых мужчин… она знала девяносто процентов имен, и они были злыми… воплощением зла, теми, кто массово убивал собственных граждан, возглавлял суровые режимы или приводил в действия события устрашающих масштабов.
Она решила, что несколько незнакомых ей людей были той же породы.
Эта группа «истребителей» проделала хорошую работу скверным способом, полагала Мэлс: сложно сказать, что их попытки не были оправданы, учитывая резюме целей.
Напоминало идеалы отца в глобальном масштабе…
Мэлс еще раз вернулась к досье.
Матиаса не было среди фотографий или имен.
И у нее было пугающее предчувствие, почему.
Он составлял основу всего этого, движок. Не так ли.
«Когда дело касалось тебя, нас с тобой, я всегда говорил правду… это были настоящие, единственные настоящие чувства, которые я испытывал».
Потерев лицо, она выругалась в ладони.
Он передал ей информацию, чтобы доказать свои слова… и как бы ей ни хотелось обнаружить ложь в этих файлах, вымысел, который проявится в противоречиях между подробностями дел, слишком многое подтверждалось, когда касалось текущих событий. За все годы она сама видела статьи, сюжеты новостей, комментарии вокруг этих смертей.
Это действительно правда.
Это на самом деле сенсация всей жизни.
Дата добавления: 2015-08-20; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 49 | | | Глава 51 |