Междусловием о Богославе

Йиржи из кабинета еле выполз, опираясь одной ладонью на стену, второй гладя себя по щекам, жалобно попискивая "у-у-у, у-у-у..."
Маркус светло улыбнулся сквозь очки.
- Ну как?
- На хуй пошел! - старательно выговаривая каждую букву, да и то, с жестким акцентом, пробурчал тот, еще и почти не разжимая губ.
Клаус рассмеялся.
- Ну, давай, красна девица, открой ротик.
Йиржи по началу упрямо сопротивлялся, обиженно надувал губы, скрещивал руки на груди, отворачивался, бурчал, однако устав от моральных домогательств со стороны Маркуса, все же мельком продемонстрировал тому свой оскал; тот засмеялся.
На кривых, пираньих зубах Йиржи простирались сплошным рядом брекиты.
- Шо ржешь, сука, больно жэ!
Обиженные, напыщенные и скрипучие речи продолжали с оттенком иронии терроризировать уши Клауса, на что он отвечал сдержанными смешками, а Йиржи злился, шипя и клянясь однажды придушить Маркуса во сне. Зубы ныли. Их сводило об желание почесать обо что-нибудь, а лучше, об кого-нибудь, об кого-нибудь, кто сейчас нагло, совсем без состродания, лыбится.
Однако мученические испытания на этом не закончились. Стоило ему ступить в приевшуюся хату Маркуса, как оказался запертым вместе с ним же в ванной комнате.
За дверью послышались истошные, корявые вопли с просьбами о помощи, а после - звуки вибрации, плеска воды и битья стекла.
- СТЕРВА, НЕ СМЕЙ! УБЕРИ ОТ МЕНЯ ЭТУ АДСКУЮ МАШИНУ!
- Заткнись и разинь пасть! Дантист же сказал: налет, гигиена страдает, кариеса до хуя, обычной зубной щеткой здесь не отделаться...
- Я ПОНЯЛ, БЛЯДЬ, ПОНЯЛ, ЧТО ТЫ, БЛЯДЬ, ДЕЛАЕШЬ?!
Уж больно диковинную штуковину Маркус сунул в рот - атакующая зубы струя воды под сильным, хоть и точечным напором из устройство, чем-то напоминающую пишущую ручку. Однако струи воды с отчаянной мощью молотили и по деснам, и по языку, Йиржи также отчаянно отбивался, бил ни в чем не повинное зеркало кулаками и вырывался, в итоге ему удалось сбежать, что было в своей степени удивительно.
Сбежать, забаррикадироваться в комнате с поломанным компьютером и оттуда исторгать матерные речи.
Однако и это чудо-щетка была далеко не гранью Маркусовой бесчеловечности.
И на следующий день Йиржи успел заметно соскучиться по чудо-щетке.
Под девизом "Ирке быть здоровым!" был заказан моделирующий корсет. Впихнуть в него вовсю брыкающееся и сопротивляющееся тельце Йиржи - это одно дело, а вот затянуть - совсем другое.
- Ка-ха...ка-хо...сука...ты мне ребра сломал... - еле-еле хрипел тот в попытке отползти из-под беспощадных рук своего мучителя, но не тут-то было. - Нах он мне вообще нужен..?
- Нах? У тебя позвоночник в виде зигзага, терпи, епта!
Тот сдавленно, мучаясь от несущественных поступлений кислорода в легкие, однако спустя тяготы своей болезненной жизни, наловчился и даже встал с полу, даже сделав пару шагов, после все же прошипев:
- Бля...
Корсет сковывал движения, не позволял нагибаться, вертеться, чесаться. Брекиты давили на зубы, лишая возможности питаться чем-то, кроме пюре и кашиц. Чудо-щетка пробуждала привкус крови во рту, плюс сильно давила на кольцо в языке, из-за чего Йиржи почти окончательно лишился дара речи. В итоге всех целительных истязаний, Клаус обнаружил все, во что вбухал последние деньги, то есть, и чудо-щетку, и корсет в абсолютно нетоварном состоянии - разбитые кувалдой и подожженные, хоть и, по естественным причинам, не сгоревшие до тла, а вот брекиты - это отдельная история. Одному богу известно, как и каким образом их удалось снять без вмешательства профессионала, однако сам Йиржи утверждал, что плодом свободы полости его рта выступило ковыряние отверткой в зубах.
- Сучка. - хмыкнул Маркус, - Это были наши последние деньги.
- Ты их все равно у той сладкой парочки отнял.
- Но это были наши последние деньги.
А если заканчивалось и награбленное - то волей-неволей, хочешь-не хочешь, а к старику Богославу идти придется.
Кто такой Богослав?
Оу, это отдельная история.
- Собирайся, идем.
- Куды?
- Куды-куды, к Богославу.
Вот только для своего визита к старому другу все равно пришлось раскошелиться: вскрыть все заначки на черный день, дабы купить билет до Праги, хоть Йиржи сначала и предлагал угнать машину, этот план был отвержен лишь потому, что никто из них обоих машины угонять не умел.
- Не хочу я к этому придурку. - признался Йиржи, бродя по квартире, взглядом разыскивая, что нужно еще взять в поездку. - Он опять начнет лапать меня, так неприятно трынкать по ребрам, со словами, что ты меня не кормишь совсем.
- Это не я тебя не кормлю, это ты у меня не кормишься.
Йиржи ответил ему жестом, предварительно послав.
- Все взял?
- Ну.
- Ну все.
Крупные сумки, выпавшие на долю одного Маркуса были погружены в машину такси, оттуда транспортированы на вокзал, в отсек автобуса, там уж и тащить ничего не нужно было.
Лишь после Маркусу пришла в голову мысль позвонить и предупредить Богослава, что они приезжают.
- Жуебки, бля... - послышалось из телефона. - Могли бы чуть раньше сказануть, не..? Я ж с похмелуги...
Йиржи захихикал.
Прибыв и еле дотащив сумки до коттеджа их старого знакомого, тот факт, что совсем недавно он нажрался в говно и ныне мучается этим бы налицо. Несвежее, помятое, небритое лицо, стойкий запах перегара, даже прилипший к волосам чупа-чупс...
- Ну ты как всегда, всей душою к нам. - улыбнулся Маркус, поправив очки. - Изволите впустить?
Очень хотелось послать обоих, необъяснимо то, что тот все-таки их впустил, махнув рукой.
Даже если вычесть факт его крайне нетоварного вида, то привлекательным назвать Богослава все равно как-то язык не поворачивался, хотя, в прошлом он наверняка был тем еще красавчиком: шоколадно-каштановые волосы, светлые глаза и правильный склад лица, тело не отставало - подкаченное, высокое...однако ряд недавних обстоятельств перечеркнули все его плюсы, стоило ему ввязаться в одну авантюру, в ходе которой его облили серной кислотой и отрубили левую руку по локоть (а самое обидное здесь то, что он был именно левшой)
Ныне редкие шрамы в виде брызгов покрывают его лицо и тело. Впрочем, это не единственная причина, почему его недолюбливал Йиржи, почему он и не упускал поводов над ним постебаться. Во-первых, Богослав начал стебаться над ним раньше. Во-вторых, как-то напрягало его имя...
- Богослав? А как сокращенно-то? Слава?
- Нет. Не надо сокращений. Богослав и Богослав.
- Ок, я так и буду тебя звать - "Богослав-И-Богослав" - гласит легенда их знакомства.
- Ладно тебе! - улыбнулся Маркус, залезая рукой в одну из бесчисленных сумок и вынимая зеленоватую бутылку с желтой наклейкой, - Держи подарочек. - знаменитая карловарская бехеровка.
- О! - окажись заветная бутылка, пускай и всего в один литр в его руках, "Богослав-И-Богослав" во мгновение ока сорвал с нее крышку и осушил в один глоток. - Ништяк...спасибо, от души.
Маркус улыбался, пока Йиржи не пихнул его локтем в бок.
- А, точно...для чего мы, собственно, приехали...
Богослав издал недовольное "о-о-ох", приготовившись выслушивать попрошайничества.
- Во-первых...нам нужны деньги. Много денег.
- Угу. Тут, просто, такой классный сайтик открылся - интернет-магазин...
Богослав отказался от комментариев - эти два придурка вечно транжирят золотые горы на то, без чего обыкновенные люди прекрасно обходятся. Хотя назвать их обыкновенными людьми...
Вообще, из всей компании, в которой затесались эти двое, Богослав был самым презентабельным и богатым, все это ему принесла работа вроде как даже в собственном бюро ритуальных услуг, из-за чего даже считался кем-то вроде отца-основателя, хотя им на самом деле являлся Маркус.
- Ну пожалуйста! Сам же знаешь, что мы не можем работать, будучи мертвяками!
- И вообще, ты сам нас "прикончил"!
- Оу-оу-оу, умоляю, тише, и без вас башня трещит...дам я вам деньги...только блин, харе всякую чушь покупать!
- Что значит чушь? Ни хуя!
- На "ни хуя" ни хуя не просирают!
- Ну блядь, ну мы же попросили!
- Да дам я, дам, отвалите!
- Тогда еще одна просьба! - Клаус миловидно разулыбался, мурлыча просительной интонацией. - Нам бы трупов куда скинуть...
Богослав зашипел, отбросив пустую бутылку куда-то в сторону.
- Вам совсем делать не хуй? Вы что - их ко мне везли?!
Оба потупили взгляд, завывая в унисон "да-а-а-а..."
Богослав расплылся в кресле, исторгая из себя полу-пьяные матерные причитания по поводу низкого уровня интеллекта обоих.
-...вот что за идиоты, что за идиоты... - выпалил он под конец, вставая с кресла. - Не могу поверить, что вас не спалили...ладно! Ждем ночи и избавляемся от них так же, как и всегда. Только все равно тащить будете вы!
- Но...
- Я обиделся! Скажите еще "спасибо" за то, что я вам вообще помогаю!
Те смиренно опустили взгляды, как по команде, промычав в ответ "спаси-и-и-ибо..."
...еще хорошо, что ночка выдалась прохладной, первое время даже дождь моросил, вот только это не слишком сильно облегчало жизнь Маркусу и Йиржи, когда те тащили все те же сумки к возвышенности, а после - к обрыву, откуда открывался тот еще вид на Плтаву и на ночную Прагу, украшенную рыжими крышами коттеджей.
Секунды - и тела поочредно срываются с хлипких рук Йиржи, сильным плеском ударяясь о реку. Поговаривают, что это самое популярное место среди самоубийц, а еще поговаривают, что таким образом набирается призрачная пражская армия, которая в черный день спасет город, поэтому когда однажды Богослав уронил в Плтаву свой фотоаппарат, почти не пожалел - "у армии теперь есть зеркалка!"
Обезжизненные, вытраханные тела кубарем летели к водной глади, которая их с удовольствием принимала, когда те оглушительно плюхались, оставляя круги на воде.
- Охуеть, красиво. - улыбнулся Йиржи, хоть зубы все еще и ломило после брекитов.
- Кстати... - вдруг завел Богослав совсем непривлекательным тоном, который настораживал: - Я вот все спросить хотел, а забывал. Вы вообще как познакомились-то?
Маркус почесал затылок. Не сказать, что это какая-то уж больно глупая или интимная история, чтобы ее насильно умалкивать, но...
- Кхм...дело было так...
Когда-то, давным-давно, когда и Йиржи, и Маркус проживали в городочке под названием Ческа-Липа, Маркус только-только окончил юридический факультет и устроился адвокатом несовершеннолетних в местный суд. Тогда-то ему и выпало защищать Йиржи, с которым он тогда и познакомился...
За что осудили Йиржи? Спрашиваете...
Было ему пятнадцать лет, учился он в школе-интернате по указу родителей, чья идея ему не совсем нравилась...скорее, совсем не нравилась. Жить там же, где и учиться - значит, не иметь дома совсем. Однако и там он нашел себе развлечение по душе. Надо же было бесшумно прокрасться в комнату одно из своих одноклассников, который мирно дремал, прогуливая уроки, взяв с собой аэрозоль, игрушечные наручники, кипятильник, веревку и скотч.
Планом было включить кипятильник в сеть, дождавшись, когда он нагреется, закатать жертве штанину до колена, приклеить на ногу внушительный кусок скотча, а наручники и аэрозоль держать на готове.
Первым шагом было резкое отдирание с ноги скотча, оказав бесплатную услугу эпиляции и моментального пробуждение, вторым - брызнуть в глаза аэрозоля, третьим - кипятильником выжечь его обнаженную кожу на месте недавненго скотча, после сковать его за руки, веревкой привязать к кровати, скотчем залепить рот и трахать себе в удовольствие. Этот раз был его и первым, и последним "будучи живым" для социума. Да. Ему такое развлечение безумно понравилось, неясно, почему это не понравилось его жертве и почему он нажаловался родителям, а тем, видать, вообще-вообще не понравилось, раз они подали на него в суд.
Вот тут-то и пересеклись пути Маркуса и Йиржи, тем более, что первому подобное повествование очень даже понравилось, ему не только хотелось защищать его в суде, а еще и практиковать подобное, и не раз, и не с таким уровнем ровнем жестокости, а что бы по-жестче...но наглый закон сердито дышит в затылок, напоминая о своем существовании.
"На хер кодекс!" - решительно сказал себе Маркус, обнимая Йиржи за плечо, "Мы с тобой свернем горы!"
И вот тут-то появился Богослав, выслушивая эту непонятную просьбу - "сделайте нам, пожалуйста, могилы и свидетельства о смерти, иначе мы вас трахнем и задушим в ваших же кишках"
- Н-да-а... - протянул Богослав под конец повествования, почесав затылок единственной рукой. - Так вот, откуда оно пошло, а я-то голову ломал...
На Плтаве уже не осталось следов в виде ряби от свежих пополнений армии Праги, луна предательски отсиживалась в тучах, а те, в свою очередь, плыли куда-то прочь, не предвещая о дожде.
Богослав хмыкнув, зашеркав своими сланцами (или, как он любил поговаривать, богосланцами) прочь.
- А все-таки веселое было время!.. Сейчас как-то совсем по-другому пошло...
- Стареешь, друг мой, стареешь.

Дата добавления: 2015-08-20