Глава 3. Сацуки

Ночь летит на встречу. Холодные капли дождя миллиардом брызг разлетаются о стекло шлема. Деревья с остатками листвы, похожие на многоруких черных великанов, застывших в диковинных позах, проносятся мимо. Все ближе поместье Хидзирикава, все чаще бьется сердце. Мне жизненно необходимо тебя увидеть. Иначе тьма поглотит меня.

Я борюсь с собой за каждый вздох. Грудь сдавило. Ожидание пополам с надеждой – гремучая смесь. Останавливаюсь неподалеку от поместья, решая, войти с главного входа или перемахнуть через ограду и пройти сквозь старый сад. Не хочу объясняться с охраной, привлекать внимание, тем более твоей жены. Не уверен, что при встрече смогу сдержать ярость. Сворачиваю в лес. Хорошо, что я на мотоцикле. Оставляю его под деревьями. Несмотря на бушующий внутри эмоциональный шторм, тело действует привычно точно.

Это было легко, даже слишком. Куда смотрит твоя охрана?! Высокий забор, колючая проволока по кромке, камеры по периметру и среди деревьев, охранные патрули. Это прошлый век. Где датчики движения? Где ток по проволоке? Обзоры камер не перекрывают друг друга, полно мертвых зон. Судя по вытоптанным дорожкам, у охраны устоявшиеся маршруты. Если Вы такие приверженцы традиций, то где собаки? Сад подступает к самому дому, и, судя по отблеску, в окнах простые стекла.

Меня скручивает злость и тревога. Теперь я буду волноваться за твою безопасность, ты уделяешь ей слишком мало внимания. Хочу посмотреть в глаза главе службы охраны, да и поговорить с ним не помешает. Ловлю себя на том, что пальцы сжимаются в кулаки. Главное не свернуть ему шею как куренку. Подавляю гнев, точнее сворачиваю его в клубок в дальнем углу сознания, чтобы воспользоваться при случае.

Я подхожу к дому, в некоторых окнах еще горит свет. Смотрю в те, что на первом этаже, во всю стену. Сердце пропускает удар, я вижу тебя. Такая знакомая картина. Ты сидишь на циновке ко мне вполоборота и выводишь иероглиф. Пламя камина играет отблесками и тенями на твоем лице, волосах. Память меня все-таки подвела. Ты прекраснее, чем в моих воспоминаниях.

Не спешу обратить на себя внимание. Просто смотрю, отмечая изменения. Твои волосы стали длиннее, кончики пальцев покалывает от желания ощутить их мягкость. Нежные губы, кажется, забыли, что значит улыбка. Кожа почти сияет белизной, ты редко бываешь на солнце. Хочу ощутить ее аромат, почувствовать вкус, вспомнить или узнать заново. Непроизвольно делаю шаг вперед, еще один, натыкаюсь на стекло.

Ты оборачиваешься на едва слышимый звук, наши взгляды встречаются. Синий, синий лед и зеленое пламя. Физически чувствую, как проходят секунды, обтекая нас. Не нужны слова. В глубине моего сердца рождается мелодия. Она – это ты. В ней слились звон ледяных осколков и рев пламени. А что слышишь ты? Что чувствуешь? Я не могу пробиться за толстый слой льда, что застыл в твоих глазах.

На твоем лице безупречная маска. Встаешь, изящно поправляя кимоно, идешь мне навстречу. Подходишь к окну, между нами стекло как преграда. История нашей жизни. Только это я могу разбить. Видимо, что-то отражается на моем лице. Ты открываешь створку, и я захожу. Стою к тебе почти вплотную, не решаясь прикоснуться. Боюсь сорваться. Сдерживаемые чувства грозят прорвать хрупкую плотину самоконтроля.

- Ты так безрассуден! – В твоем голосе легкое осуждение. – Промок насквозь. – Ты касаешься пряди моих волос, с которой капает вода. Я и не заметил, что промок и замерз. Берешь меня за руку и ведешь к камину. Твоя рука не намного теплей моей, но прикосновение обжигает. Твое присутствие греет сильней огня. Я перехватываю твои пальцы, подношу к губам в попытке согреть. Целую один за другим. Твой вкус не изменился, по-прежнему сводит меня с ума.

- Кто бы говорил о безрассудстве! Охрана поместья никуда не годится. – Я наконец-то вспомнил, как пользоваться речью.
- Я займусь этим вопросом, позже. А сейчас надо найти для тебя сухую одежду, или лучше тебе принять горячую ванну. – Ты еще что-то говоришь, но я тебя не слушаю, смотрю на твои губы. Осторожно прикасаюсь к ним кончиками пальцев, поглаживаю. Такие нежные, во мне все ярче разгорается пожар желания. Ты замолкаешь, прикрывая синий лед глаз пушистыми ресницами.

Мы стоим так близко, что я слышу музыку твоего сердца, дышу твоими выдохами. Меня беспокоит странное чувство утраты. Только через мгновение я понимаю, что это ушла боль, которую чувствовал каждую секунду твоего отсутствия в моей жизни. Я касаюсь тебя – это так правильно, так необходимо. Прижимаю к себе, шепчу на ухо, задевая губами мочку: - Я так скучал.

На тебя как будто вылили ведро воды. Ты открываешь глаза и пытаешься отстраниться, я не отпускаю. Не могу. Утыкаюсь носом в твою шею. Меня окутывает родной запах. Провожу языком по любимой голубой жилке, ты вздрагиваешь. Запускаю руку в твои волосы, ощущая их мягкость, как и хотел.

- Отпусти.
- Не могу.

Я приподнял ладонями твое лицо, заглянул в глаза и поцеловал. Так медленно и нежно, как только мог, лаская языком, губами в ожидании ответа. Твой вкус проник мне в кровь, пробежал по венам, вызывая дрожь. Мой разум почти смыт волной желания. Только холод твоих глаз и отсутствие отклика удерживают меня на краю пропасти.

- Я тоже не могу. Не здесь. Не сейчас. – Слышу в твоем голосе муку, она скребет острыми когтями сердце. Меня накрывает черная пелена ярости, наружу рвутся звериные инстинкты. Я готов разнести все вокруг. Только это не избавит от боли ни тебя, ни меня. Мне нужна передышка. Я так устал от боли, от одиночества. Я потерялся в темноте. Она повсюду, даже в твоем черном зрачке посредине синего льда.

- Холодно. Больно. Без тебя.
- Отпусти меня. Забудь. Пусть хоть один из нас будет счастлив.
- Как может быть счастлив лишенный солнца?

Смотрю в твои глаза и вижу, как трескается лед, выпуская синее пламя. Ты обнимаешь меня, целуешь, яростно, почти до боли, почти до крови, отнимаешь дыхание. Мне не нужен воздух. Только ты, так как сейчас. С моих глаз как будто сдернули пыльную пелену, мир снова окрасился в яркие цвета с легким оттенком синевы.

Поцелуй за поцелуем. Кружится голова. Дыхание вырывается с хрипом. Моя рука над твоим сердцем улавливает сильный быстрый ритм. Я ощущаю шелк кимоно, а хочу чувствовать шелк твоей кожи. Пытаюсь стащить с тебя раздражающую тряпку. Ты отстраняешься.

- Не в этом доме. – Твой голос хриплый, но твердый, слегка отрезвляет. Беру тебя за руку и тащу в сад. По-прежнему дождь. Веду тебя среди деревьев. Кимоно быстро намокает, обрисовывая контур фигуры. Прижимаю к ближайшему дереву. Жадно целую. У тебя вкус дождя. Сверкнула молния. Порыв ветра бросил в нас листву. Со стоном отрываюсь от тебя. Говорю, что недалеко мой мотоцикл, только надо перелезть через забор.

Теперь за руку ведешь ты. Оказывается почти рядом с тем местом, где я бросил свой транспорт, есть калитка. Мы выходим в лес, быстро находим мотоцикл и вот уже несемся в сторону Токио. Погода сошла с ума. Ветер и дождь яростно набросились на нас. Мне все равно. Все что я чувствую – это твои руки обнимающие меня. В голове крутятся строки из Грозового Перевала: «Если все прочее сгинет, а он останется — я еще не исчезну из бытия; если же все прочее останется, но не станет его, вселенная для меня обратится в нечто огромное и чужое, и я уже не буду больше ее частью». Ты мое солнце, я твоя тень. Без тебя я не живу и почти не существую.

Огни Токио из-за дождя и скорости похожи на мутные размытые пятна, сопровождают нас всю дорогу. Мы останавливаемся у дома, и я, наконец, могу окунуться в сияние твоих глаз. Промокшие насквозь, но не чувствующие холода, почти пьяные от возбуждения мы заходим в лифт. Стоим друг напротив друга, стараясь не соприкасаться. Достаточно одной искры и бушующее внутри нас пламя превратится в огненный шторм, сметающий все на своем пути.

На пороге нашей квартиры, ставшей мне единственным домом, ты тормозишь. Из глаз уходит безумие. Я физически чувствую, как ты закрываешься, пытаешься восстановить свой ледяной кокон. Лицо становится маской. Ты делаешь шаг назад. Ловлю твой взгляд, пытаюсь удержать. Я не хочу назад во тьму и холод.

Любовь или долг? Ты принимаешь решение, говоря мне - прости, предаешь свое сердце. Разбиваешь его, при этом разбивая мое. Я не могу тебя отпустить. Вталкиваю в квартиру, захлопываю дверь и прижимаю к ней спиной. Целую как единственного на свете. Ты все еще не понимаешь, что ты моя жизнь? И я не склонен к суициду.

Дата добавления: 2015-08-20