Линда попрощалась со своими коллегами, взяла Фрэнка под руку и они вместе вышли из здания.
- Знаешь, Фрэнк… Я так счастлива, – Линда подняла глаза, глядя на небо. – Видишь все эти звезды?
- Нет, ничего не видно, мам, - Фрэнк тяжело вздохнул.
- Но если звезд не видно, это же не значит, что звезд не существует? – теперь Линда смотрела на Фрэнка, пока тот шел, пиная мелкие камушки. – Знаешь, зачастую люди считают, что если чего-то не видно, то этого и нет. Мы все слишком поверхностны.
Фрэнк ничего не ответил. Ему показались эти слова глупыми.
***
Фрэнк зашел домой, быстро съел с матерью праздничного торта, переоделся и выбежал из дома. Нет, не снова прыгать с крыши…
В кармане завибрировало, послышалась музыка. Фрэнк вынул телефон из кармана.
- Твою мать, Фрэнк, ты где? Мы только тебя на нашей пати и ждем! – заорали из трубки, когда Айеро ответил на звонок. Как он мог забыть про то, что его «друзья» организовали вечеринку? Да легко. Он планировал сейчас уже не жить, а мирно лежать на холодном асфальте.
- Все, Рэй, я уже подхожу, успокойся!
- Как быть спокойным? Боб пьян уже в хлам, - Торо хихикнул, - Мэтт пытается поднять его на второй этаж, чтобы блондин не мешался под ногами, но сам при этом по состоянию как Брайан. – И он уже просто расхохотался.
Фрэнк не стал отвечать, просто сбросил и побежал дальше. Чем ближе он был к дому, тем сильнее слышалась музыка и крики.
Айеро вообще не любил это все. Он любил тихие места, как на крыше, например. Он любил взять книгу и уйти куда-нибудь, где будет совершенно один. Но что-то заставляет его иногда приходить на такие вечеринки.
О, да, у Фрэнка были друзья. Несмотря на то, что сам по себе он такой закрытый и мрачный, люди тянулись к нему, называясь его друзьями. Хотя, сам Фрэнки не считал их друзьями, но проводил с ними время.
В последнее время Айеро старался с ними не общаться. Все после одного случая.
Ночь, одна машина, четверо пьяных парней и бешеная скорость. Фрэнк тихо сидел на заднем сидении, рядом с ним не совсем трезвый Рэй, за рулем сидел Мэтт, а рядом – Боб. Все трое весело распевали какую-то дерьмовую песенку, играющую по радио, несясь на огромной скорости. Они снова проехали перекрёсток, игнорируя красный сигнал светофора. Всего одно мгновение - вдруг скрип тормозов и треск металла. Нет, ребята едут все также, только теперь они не поют песни. Рэй выглядывает в окно, шумно глотая.
- Эй, парни, все хорошо? – тихо спросил Айеро.
- Да. Все нормально, Фрэнк. Мы просто подрезали машину… Но все вроде целы, да. Их просто занесло, – Торо говорил дрожащим голосом. – Погнали Мэтт, погнали!
Это было где-то в марте, но с тех пор Фрэнк не так часто общался с ребятами. Да, они созванивались и прочее, но вживую виделись редко. Недавно Боб позвонил Айеро и сказал, что по случаю Хэллоуина они с Мэттом организовывают вечеринку и заодно поздравят его, как именинника, на этой вечеринке.
Фрэнк уже тогда знал, что пойдет на крышу, и по глупости сказал, что придет с удовольствием.
***
Когда Фрэнк вошел в дом, его сразу же подхватила толпа. Через пару минут эта толпа уже пьяно пела «Happy B-day to You!», но это продлилось недолго и вскоре все снова начали пить, танцевать, забыв про Айеро.
Некоторые сидели в углах, потягивая косяки, кто-то целовался в сторонке, кто-то спешил на второй этаж занять свободную комнату.
Но самое главное - все здесь пропахло алкоголем, сигаретами и сексом.
Рядом пробежала девушка с размазанным гримом. Все её лицо было вымазано чем-то белым, по щекам спускались черные дорожки, а от красной помады почти не осталось и следа. Черное, короткое платье и красный плащ – видимо, она была вампиром. Или вампиршей? Девушка весело хохотала, пытаясь отдать Фрэнку стакан с виски. Руки её не слушались, и часть алкоголя она пролила на парня.
К Айеро подошел Рэй, вручив ему бутылку с чем-то. Сам Фрэнк, недолго думая, залил все в себя. Надоело. Захотелось хоть ненадолго похожим на этих животных.
Тело сразу же стало легким, эта толпа не казалась такой пугающей, и даже парень в маске Франкенштейна не казался таким уродом.
- Ну как, Фрэнк? Тебе нравится вечеринка? – внезапно перед глазами появился толстый парень со странной бородкой.
- Ооох, твоя вечеринка, Мэтт, - он сделал один глоток из новой бутылки. – Это просто потрясающе!
Фрэнк уже сам пытался танцевать, но он был не таким высоким (еще и пьяным), и его все время кто-нибудь сбивал. Но Айеро вставал и продолжал танцевать. Над ним смеялись, он сам смеялся, но продолжал что-то вытворять своими руками и ногами.
Какая-то девка с белыми волосами подбежала к Айеро и поцеловала его. Голова кружится, становится жарко, дышать нечем.
- Как… - оторвавшись от девушки, Фрэнки пытался перевести дыхание. – Твою мать, как тебя зовут?
- Элайза, - девушка снова накинулась на парня, целуя его.
Он не сопротивлялся, а даже наоборот, отвечал. Ему было, определенно, противно, но почему-то он не оттолкнул её. Алкоголь в крови, эта атмосфера, пьяные люди – все его заводило.
Да, с Фрэнком что-то произошло. Что-то внутри его сломалось. И ему это нравится. Ему нравится быть животным.
***
Первое, что понял Фрэнк – его голова сейчас разломится на две части. Потом он пытался приподнять веки, но даже это малейшее движение отозвалось ударами в его голове.
Второе, что осознал Фрэнк – он голый.
Третье – очень холодно.
Четвертое – его обнимают чьи-то руки.
Когда глаза все-таки разлиплись, Айеро взглянул на обладательницу рук. Девушка, со светлыми, даже платиновыми волосами, прижималась к нему, утыкаясь носом в грудь.
Алкоголь.
Поцелуй.
Секс.
Просто грязный, животный секс. И, как бы у Фрэнка не болела голова, он все помнил до мельчайших подробностей. Как они забежали в эту комнату, как целовались, как…
Внутри все сжалось, а желудок хотел выплеснуть все содержимое (которого, собственно, нет) наружу. Но Фрэнки просто встал, отыскал одежду, разбросанную по углам, натянул и выбежал из этого чертового дома. Вчера не было слишком холодно. Поэтому Фрэнк был лишь в толстовке, но сейчас холодный ветер щекотал его ребра, а снежинки с дождем заставляли щеки Фрэнка гореть. Мальчик просто сильней уткнулся в толстовку, отчего шее было немного теплей.
Он открыл дверь дома запасным ключом, который всегда был под ковриком, и очень тихо пробрался через гостиную к лестнице, ведущую в его комнату.
- Кхе-кхе, - этот звук заставил Фрэнка испуганно сжаться. – Фрэнки… - последовал тяжелый вздох.
Сейчас ему не хотелось поворачивается, а просто стоять на своем месте, бездумно глядя на тень. Но, он любил свою мать, он любил её своим маленьким черным сердечком настолько, что никогда бы не хотел, чтобы она чувствовала боль.
Никогда.
А что он собирался сделать вчера?
Да, он, блять, собирался заставить чувствовать сильнейшую боль на свете. Боль, которая превышала бы страдания Фрэнка в сто раз.
Вот о чем говорил Джерард.
Поэтому Фрэнк повернулся на пятках к матери. То, что он увидел поразило его – рыжие, спутанные волосы, усталые глаза, мешки под ними. Она… переживала за него.
А Фрэнк что? А он просто убежал от нее, ото всех, обидевшись, что ему не дали, бедному, спрыгнуть с крыши.
Ему еще никто не открывал глаза. Но сейчас эти мысли настолько стеснили маленькое черное сердечко, что из глаз потекли слезы. Мальчик упал на колени, рыдая. Он бьет руками по полу, шепча что-то непонятное.
Ему больно, стыдно, обидно, неловко – ему плохо.
- Ну, малыш, все будет хорошо… ты чего, милый? Не реви, не реви… - повторяла Линда, поглаживая сына по спине.
- Мам, - его голос срывается. – Пр-прости меня, прости, прости…
***
Когда Фрэнк заходит в школу, первое, что он слышит – ничего. Коридоры были пусты, хоть времени было без пятнадцати восемь, лишь где-то в самом конце слышались шепоты. И Айеро пошел на них. Он ходил около пяти минут, пока не вышел в главный коридор. Все школьники гурьбой толпились около стенда.
Обычно, там вывешивали всякую херню, наподобие успеваемости, но видимо, там было что-то очень важное, раз вся школа стояла именно там.
В то, что он увидел в следующую секунду, поразило его – там висели рисунки. И настолько потрясающие рисунки, что порой кажется, что они сойдут с этих листков. Рисунков было около пятнадцати, но каждый из них был по своему прекрасен – среди них была даже миссис Хидсэн с широкой улыбкой на лице.
Миссис Хидсэн – учитель истории, чертовски злая. Её видели улыбающейся только один раз – на старой фотографии в день открытия школы. А на рисунке… Её глаза были наполнены не злобой и ненавистью, а чистой любовью.
А наверху, в правом уголке, смазанным подчерком было выведено: «С любовью, ваш Безымянный Художник».
Картинки, картинки, картинки…
Дата добавления: 2015-08-20; просмотров: 58 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Part 3. Go home, little Frankie | | | Part 5. black spot. blood |