Везунчик

Питера Б. Куна

Дополненный и модернизированный Тони МакГлинн

Распространяется бесплатно на сайте

www.mypowerfulmind.com

Вступление

Многие из нас могут себе представить какой это человек Везунчик, но это качество тяжело объяснить. Когда я впервые столкнулась с этим рассказом, впервые опубликованном в 1921 году, я поняла, что он прекрасно описывает поведение Везунчика.

Эта версия рассказа почти полностью идентична оригиналу, но я сделала немного изменений, чтоб модернизировать язык там, где первоначальные слова больше не существуют в английском языке.

Вы можете бесплатно распространять книгу без каких-либо изменений или просто направьте своих знакомых на сайт www.mypowrerfulmind.com, там они сами смогут найти последнюю версию книги.

Если вам будет что-то трудно понять в произведении, оставьте свои комментарии на доске объявлений на http://www.mypowerfulmind.com/board/board topic/ 1653515/84042.htm и посмотрю, как можно облегчить язык написания в следующем издании книги.

Надеюсь, что вам рассказ понравится так же как и мне.

Тони МакГлинн

www.mypowrerfulmind.com

ПОСВЯЩЕНИЕ

Этот небольшой рассказ посвящается памяти моего покойного капитан-лейтенанта, бригадному генералу Лерою С. Лион, бывшему командующему 65 полевого артиллерийского отряда, 40 дивизии, Армии Соединенных Штатов Америки.

Он практиковал и проповедовал патриотизм и исполнение назначенного задания, независимо от поставленной задачи.

Глава 1

Мистер Алден П. Рикс, известный в кругу бизнесменов, занимающихся оптовой торговлей строительного леса и грузовыми перевозками на Западном побережье, как Кэппи Рикс, попал в очень непростую ситуацию. Именно он заявил мистеру Скиннеру, президенту и главному менеджеру Ricks Logging & Lumbering Company, лесозаготовительной компании, которая представляла обширные интересы Кэппи на рынке строительного леса. То же самое он рявкнул Капитану Мэтту Пизли, своему зятю, который занимал пост президента и менеджера судоходной компании «Blue Star», еще одной компании Рикса, которая занималась морскими торговыми перевозками.

Мистер Скиннер молча выслушал все это. Он не входил в круг родственников Кэппи Рикса. Мэтт Пизли, однако, сел в свое кресло, непринужденно скрестил ноги и с вызовом посмотрел на своего деятельного тестя.

«У тебя проблемы» - промолвил он с издевкой, сделав особый акцент на местоимении. «У тебя что, в пояснице покалывает, или ты беспокоишься о том, что Герберт Гувер никудышный Министр экономики?»

«Попридержи свой сарказм, парень», - визгливо выкрикнул Кэппи. «Ты же знаешь, черт побери, что речь идет не о здоровье или политике. Все дело в том, что в мои преклонные годы мне довелось очутиться среди сборища самых отборных тупиц, которые когда-либо существовали со времен глупца Аякса, вздумавшего состязаться с молнией».

«И кого же ты имеешь ввиду?»

«Тебя и Скиннера».

«Но почему, что такого мы сделали?»

«Мы долго спорили, и вы убедили меня взять на баланс эти двадцать-пять грузовых судов, которые совершают внутренние перевозки под руководством Совета по регулированию судоходства. И как только мы получили их в наше распоряжение, как страну охватил почти панический страх, тарифы на перевозки упали ниже некуда, инженеры-судомеханики объявили забастовку и, в довершение всего, каждый чертов молокосос, которого мы направляем руководить одним из наших офисов в странах Востока, сразу же начинает считать себя важной шишкой и думает, что божественным провидением ему суждено выпить все запасы этого дерьмового виски, которое японцы старательно производят для жаждущих страдальцев Америки. В мои преклонные годы вы оба сделали так, что теперь мы вынуждены увольнять людей с работы, отправив им телеграмму. Почему? Потому что мы бездумно влезаем в игру, в которую невозможно играть на своем поле. Наши предприятия находятся так далеко, что мы теряем над ними контроль».

Мэтт Пизли указал на Кэппи Рикса, сохраняя при этом взгляд обвинителя. «Мы никогда не настаивали на том, чтобы ты взял в управление эти корабли, принадлежащие Совету по регулированию судоходства. Это я на все согласился. Я – козел отпущения. Ты к этому не имеешь никакого отношения. Ты отошел от дел десять лет тому назад. Мне, с мои опытом, решать все проблемы в секторе морских перевозок этого бизнеса, старина бизнесмен».

«Теоретически – это так. Но в действительности – никак нет. Надеюсь, вы же не ожидаете, что я не буду предпринимать абсолютно никаких усилий. Ну вы и гады! Что же в, хотите полностью лишить меня сентиментального интереса в тех делах, где мне принадлежит основной капитал? Должен признать, что вы, ребята, заправляете моими делами и, как правило, у вас это неплохо выходит, но тут вдруг... Бах, и понеслось! Что с тобой происходит, Мэтт? А ты, Скиннер? Если Мэтт допускает ошибку, в твои обязанности входит указать ему на нее, пока не пришлось пожинать неутешительные плоды, разве не так? И наоборот. Неужели вы оба, простофили, потеряли свое умение разбираться в людях. Или его у вас никогда и не было?»

«Осмелюсь предположить, что речь идет о Хендерсоне, который был откомандирован в офис в Шанхае» - мистер Скиннер решился поучаствовать в разговоре.

«Именно. И я хочу напомнить вам, что если бы мы вели свою собственную игру, то есть занимались морскими перевозками вдоль побережья, и оставили в покое Тихоокеанское направление с его смешанными грузами, сейчас у нас не было бы никакого офиса в Шанхае. Более того, все эти Хендерсоны не действовали бы нам на нервы».

«Но он лучший продавец строительного леса, который когда-либо работал в нашей компании», мистер Скиннер встал на его защите. «Я имел все основания полагать, что он пришлет нам много заказов на доставку груза в азиатский регион».

«И он также прошел всю иерархию должностей в этом офисе, начиная с рассыльного и заканчивая менеджером по продажам в отделе реализации леса, потом он прошел весь петь от представителя транспортного агентства до начальника пассажирской службы в судоходной компании», - добавил Мэтт Пизли.

«Да, все это верно. Но разве вы посоветовались со мной, когда решили откомандировать его в Китай, где он должен был заниматься делами в одиночку?»

«Конечно же, нет. Я – руководитель судоходной компании «Blue Star», разве не так? Этот парень стал начальником нашего офиса в Шанхае до того, как ты соизволил обогатить нас грузом твоих добрых советов?»

«Но ведь я потом сказал тебе, что из Хендерсона толку не выйдет, сказал же?»

«Да».

«А сейчас у меня есть возможность поделиться с вами небольшой историей, которую вы не дали мне рассказать до того, как откомандировали этого парня. Хендерсон был хорошим человеком, превосходным специалистом, когда им руководил еще более классный специалист. Но, на протяжении целых двадцати лет мне приходилось бороться со склонностью этого товарища высовываться вперед и считать себя главным игроком. А теперь вы отправили его в южные страны, предоставив 130 тысяч на нашем банковском счете в Шанхае».

«Позвольте Вам напомнить, Господин Рикс» - мистер Скиннер заметил холодным тоном, «что он мог распоряжаться суммой около четверти миллиона долларов».

«Чтобы я не слышал от тебя ни единого слова, Скиннер. Ни словечка. Позвольте мне напомнить, что я – тот гениальный ум, который организовал ту страховку, о которой ни тебе, ни Мэту ничего не было известно. И теперь я припоминаю твои слова, Мэтт, сын мой, что я уже десять лет как отошел от дел и пожалуйста, не буду ли я так добр больше не вмешиваться в дела внутренней администрации в твоем офисе».

«Ну, должен признать, что твоя дальновидность в этом вопросе позволит нам избежать значительных убытков офиса в Шанхае в этом году», - ответил Мэтт Пизли. «Тем не менее, мы столкнулись с этой ситуацией, Кэппи. Хендерсон пьянствовал и играл в азартные игры и давал расписки, которые его жалованье не могло покрыть. Он совсем забросил бизнес и, в довершение всего, он смылся вместе с деньгами с нашего счета. Мы никак не могли предвидеть такое развитие событий. Когда ты кого-то отправляешь на Восток, чтобы он исполнял там обязанности менеджера твоей компании, ты должен полностью ему доверять, либо не доверять совсем. Поэтому не стоит размахивать кулаками после драки, Кэппи. Наша задача сейчас – выбрать преемника Хендерсона и отправить его в Шанхай на следующем же корабле».

«Да, очень неплохо, Мэтт», - ответил Кэппи, и в его голосе зазвучали нотки великодушия, «Я больше не буду припоминать тебе эту историю. Я считаю, что я повел себя не слишком красиво, устроив тебе такой нагоняй. Возможно, когда ты доживешь до моих лет и поймешь, как это, когда множество моральных и умственных уродов задевают тебя за живое и жаждут твоей крови, как это случилось со мной, ты будешь лучше, чем я разбираться в людях, на плечи которых будет ложиться груз ответственности. Скиннер, ты можешь предложить кандидатуру на эту должность?»

«Боюсь, что нет, сэр. Все сотрудники в моем отделе достаточно молоды – слишком молоды для такой ответственности».

«Что ты хочешь этим сказать – молоды?» - вспыхнул Кэппи.

«Видите ли, единственный человек, которого я бы порекомендовал для этой работы – Эндрюс, но он слишком молод, ему около тридцати. Вот так».

«Около тридцати, верно? Что меня поражает, тебе ведь исполнилось всего лишь двадцать-восемь, когда я начал платить тебе десять тысяч долларов в год наличными. А твоя ответственность измерялась несколькими миллионами долларов».

«Да, сэр, но я не могу назвать Эндрюса испытанным работником …»

«Скиннер», - Кэппи не дал подчиненному закончить предложение, и его голос не предвещал ничего хорошего, «для меня остается величайшей загадкой, почему я никак не решусь уволить тебя. Так ты говоришь, что Эндрюс никогда не имел шанса проявить себя? Почему же мы, в таком случае, держим в своей компании непроверенных сотрудников? А? Ответь мне. Тьфу ты! Даже не думайте открывать рот, сэр! Если бы Вы следовали своему христианскому долгу, Вы бы ушли в отпуск в 1919-1920 годах, когда строительный лес был самым ходовым товаром, и оставили бы Эндрюса управлять Вашими делами, чтобы увидеть, из какого теста он сделан».

«Нам еще очень повезло, что я не отошел от дел на год, - Скиннер начал оправдываться, сохраняя при этом почтительный тон, - потому что на рынке произошел крах – вот так неожиданно – и если Вы считаете, что нам не нужно прикладывать никаких дополнительных усилий, чтобы реализовать достаточный объем строительного леса, чтобы обеспечить достаточно заказов на перевозку для наших собственных кораблей, то …»

«Скиннер, и у тебя хватает наглости противоречить мне? Сколько лет было Мэтту Пизли, когда я передал судоходную кампанию «Blue Navigation» в его полное управление? Надо же, ему не было и двадцати-шести. Скиннер, ты глупец. Именно такие ворчуны и пессимисты, как ты, сжали в железных тисках нашу промышленность и глушат ее своими абсурдными теориями о том, что пока человек не сгорбится под бременем прожитых лет и его голову не покроет седина, ему нельзя доверить ответственный пост и назначить приличную зарплату. Именно такие идеи и взгляды послужили причиной всех наших конфликтов и забастовок. Этот мир принадлежит молодым, Скиннер, всегда помни об этом. Все успешные профессионалы в этом мире – люди, моложе тридцати лет. Мэтт», в завершение он обратился к своему зятю, «а какое твое мнение насчет Эндрюса? Справится он с работой в Шанхае?»

«Я думаю, да».

«Почему ты так думаешь?»

«Поскольку это – его долг. Он работает в нашей компании уже достаточно долго, чтобы получить соответствующий опыт, который позволит ему …»

«А достаточно ли он смел, чтобы справиться с этим заданием, Мэтт?», Кэппи прервал рассуждения зятя. «Это более важно, чем весь тот чертов опыт, о котором ты и Скиннер так любите поговорить».

«Ничего не могу сказать о его смелости. Могу предположить, что он не из робких и может проявить инициативу. И я точно знаю, что он умеет нравиться людям».

«Ну, прежде чем мы отправим его на Восток, мы должны точно знать, достаточно ли он решителен и инициативен».

«Тогда», - сказал Мэтт Пизли, поднимаясь со своего кресла, «Я умываю руки и отказываюсь выбирать преемника Хендерсона. Ты встрял в это дело, поэтому тебе и называть имя этого счастливчика.»

«Да, верно», - согласился Скиннер. «Я уверен, что не с моими скромными талантами определять, достаточно ли решителен и инициативен Эндрюс для такого задания. Без сомнения, он исполняет свои текущие обязанности с достаточной решительностью и инициативой, но …»

«Но будет ли он демонстрировать эти же качества, когда ему придется быстро принимать решение, а те люди, у которых он мог бы получить компетентный совет, будут находиться на расстоянии более 10 тысяч километров? Когда такое решение – вопрос жизни или смерти? Вот что нам нужно знать, Скиннер».

«Мое предложение, сэр» - мистер Скиннер ответил вежливо-ледяным тоном, «Вам необходимо провести испытание».

«Хорошо, пусть будет так, Скиннер. Клянусь всеми святыми! Наш новый парень в шанхайском офисе должен быть успешным и амбициозным профессионалом. Нас подвели уже три менеджера, а ведь даже один – это уже слишком!»

И медленно, не спеша, Кэппи забросил свои измученные возрастом ноги на стол и поудобнее устроился в своем вращающемся кресле, заняв почти что лежащее положение. Он опустил голову на грудь и прикрыл глаза.

«Он обдумывает испытание для Эндрюса», - прошептал Мэтт Пизли, когда они со Скиннером выходили из кабинета.

Глава 2

Однако, отставному президенту и защитнику своих финансовых интересов не удалось спокойно поразмышлять в одиночестве. Не прошло и десять минут, как телефонистка его собственной телефонной станции оповестила о звонке.

«Кто там?» - Кэппи сердито рявкнул в трубку.

«В главном офисе ожидает молодой человек. Эго зовут мистер Уильям Э. Пек, и он желает лично встретиться с Вами».

Кэппи вздохнул. «Очень хорошо», - ответил он. «Пригласите его сюда».

Почти в ту же минуту конторский служащий ввел мистера Пека в кабинет Кэппи. Посетитель замешкался на пороге комнаты лишь на мгновение, а затем непринужденно «предстал» перед Кэппи и почтительно поприветствовал его. Уверенный взгляд его проницательных голубых глаз ни на секунду не покидал властного главу судоходной компании «Blue Star».

«Мистер Рикс, моя фамилия Пек, сэр – Уильям Э. Пек. Благодарю Вас, сэр, за то, что согласились принять меня».

«Гм! Кх-кх!» Кэппи был настроен враждебно. «Присаживайтесь, мистер Пек».

Мистер Пек присел на стул возле рабочего стола Кэппи. Но пока он шел к своему месту, старик заметил, что посетитель немного прихрамывал, а его левый рукав пуст - рука была ампутирована по локоть. Наблюдательный Кэппи увидел значок Американского легиона на лацкане пиджака мистера Пека и сразу все понял.

«Что ж, мистер Пек», - вежливо осведомился Кэппи, «чем могу быть Вам полезен?»

«Я пришел получить свою работу», - кратко ответил бывший солдат.

«Святые угодники!», воскликнул Кэппи, «Вы это утверждаете как человек, который не ожидает отказа».

«Совершенно верно, сер. Отказ не входит в мои планы».

«И почему же?»

Приятное, но немного простоватое лицо мистера Уильяма Э. Пека озарила самая неотразимая улыбка, которую Кэппи Риксу когда-либо доводилось видеть. «Я продавец, мистер Рикс», - ответил посетитель. «Я утверждаю это с полной уверенностью, потому что я доказал, на протяжении пяти лет, что способен продать доверенный мне любой товар, если он имеет хоть какую-нибудь ценность. Однако, каждый раз я обнаруживал, что прежде чем приступить к реализации товара, мне необходимо продать производителю этого товара кое-что взамен, то бишь себя. И именно это я собираюсь сейчас сделать».

«Сынок, - сказал Кэппи с улыбкой, - твоя взяла. Ты уже убедил меня. А когда же убедили тебя стать в ряды армии Соединенных Штатов Америки?»

«Поутру 7 апреля 1917 года, сэр».

«Это скрепляет нашу сделку купли-продажи. Я принадлежал к христианскому братству «Рыцари Колумба» и служил на базе Форт Кими. Но потом, когда мою дивизию отправили воевать за пределы США, братство запретило мне следовать за моими сослуживцами. Это здорово меня расстроило, и я записался в дезертиры».

Было похоже на то, что эти несколько словечек армейского жаргона пришлись по душе мистеру Пеку, и мужчины прониклись симпатией друг к другу.

«Я работал на Portland Lumber Company, лесозаготовительную компанию в Портленде, продавал лес на Среднем Западе до войны», - объяснил мистер Пек. «На прошлой неделе Дядя Сэм выдал мне мой билет в военном госпитале Letterman. В нем указана частичная потеря трудоспособности, которую должна компенсировать правительственная страховка на десять тысяч долларов. Ампутация - это пустяк, но мой перелом ноги очень долго не хотел заживать, и теперь моя нога немного коротковата. Затем меня подкосило воспаление легких в компании с тяжелым гриппом, после этого лекари обнаружили у меня признаки туберкулеза. Мне пришлось провести год в правительственном госпитале для туберкулезных больных в Форте Байярд, штат Нью-Мексико. Тем не менее, то, что от меня осталось, признано абсолютно здоровым. Моя грудная клетка – как у тренированного атлета, и я отлично себя чувствую».

«И Вы ничуть ни расстроены или обескуражены?» - осторожно поинтересовался Кэппи.

«О, я еще легко отделался, мистер Рикс. У меня осталась голова на плечах, и моя левая рука. Я могу думать и писать, и хотя одна моя ходуля немного не в форме, я могу дать фору большинству людей в пешем походе. Так у Вас есть для меня работа, мистер Рикс?»

«Нет, к сожалению, мистер Пек. Понимаете, я уже этим не занимаюсь. Отошел от дел десять лет тому назад. Этот офис – это всего лишь мой каприз, чтобы не отставать от жизни. Здесь я просматриваю свою почту и обсуждаю новости и слухи. Наш мистер Скиннер – тот, кто Вам нужен».

«Я уже встречался с ним, сэр, - ответил бывший вояка, - но мы не нашли общий язык. Мне кажется, он сделал поспешные выводы о том, что от меня никакого толку. Он сообщил мне, что дела компании идут не настолько хорошо, чтобы обеспечить работой существующий штат продавцов. Тогда я ответил ему, что готов браться за любую работу, даже работать стенографистом. Я самый быстрый среди одноруких переписчиков во всей армии Соединенных Штатов Америки. Я могу вести учет леса и выставлять счета. Я умею вести бухгалтерию и отвечать на телефонные звонки».

«Ничего не вышло, да?»

«Ничего, сэр».

«Хорошо, послушай, сынок», - Кэппи доверительно сказал своему неунывающему посетителю, «прислушайся к моему совету и сходи к моему зятю, Капитану Пизли. Он собаку съел на этих грузовых перевозках».

«Я беседовал также и с Капитаном Пизли. Он был очень добр ко мне. Он сказал, что ему искренне хочется дать мне работу, но дела идут настолько плохо, что у него просто нет для меня никакой вакансии. Он также сказал мне, что сейчас у него в штате приблизительно с десяток фронтовиков, которых он держит на работе лишь потому, что у него не хватает духу их уволить. Я верю ему».

«Тогда, мой милый молодой человек, мой юный друг! Почему же Вы обратились ко мне?»

«Потому что», - мистер Пек ответил улыбаясь, «Я хочу, чтобы Вы наплевали на их мнение и дали мне работу. Мне абсолютно безразлично, что именно придется делать, если я буду в состоянии это выполнить. Если я могу это выполнить, то я буду выполнять эту работу лучше всех предыдущих сотрудников на моем посту. А если нет – тогда я уйду, чтобы Вам не пришлось испытывать неловкость, увольняя меня. Я не нуждаюсь в сочувствии, но от меня прежнего мало что осталось, и я на четыре года выпал из жизни. Мне нужно все догнать. У меня есть отличные рекомендации … «

«Да, я вижу», - Кэппи прервал собеседника, стараясь сделать это как можно вежливее, а затем нажал кнопку вызова. В кабинет вошел мистер Скиннер. Он бросил неодобрительный взгляд на Уильяма Э. Пека, а затем повернулся к Кэппи Риксу, вопросительно глядя на последнего.

«Скиннер, любезный мой», - голос Кэппи звучал вкрадчиво и дружелюбно, «Я думал над предложением отправить Эндрюса возглавить наш офис в Шанхае, и я пришел к такому решению. Нам придется рискнуть. На данный момент этот офис находится под чутким руководством стенографистки, и нам необходимо направить туда менеджера, не теряя ни минуты. Поэтому, слушай, как мы поступим. Эндрюс будет откомандирован туда на следующем же корабле, но следует сообщить ему, что его должность является временной. Затем, если он не справится со своими обязанностями там, мы сможет отозвать его в этот офис, где он является очень ценным сотрудником. Тем временем … кхм! Гм-гм! Пфу! … тем временем, ты окажешь мне большую услугу, Скиннер, дорогой мой, если ты согласишься взять этого молодого человека к себе в офис и хорошенько испытать его на прочность. Ради меня, Скиннер, дорогой ты мой, ради меня».

Мистер Скиннер, выражаясь языком спортивных комментаторов, проиграл бой нокаутом - и он знал об этом. Молодой мистер Пек также понял это и учтиво улыбнулся главному менеджеру. Ведь мистер Пек раньше служил в армии, где одним и самых первых и важных уроков был следующий: просьба командующего – всегда приказ.

«Очень хорошо, сэр», - холодно ответил мистер Скиннер. «Вы уже определили жалованье мистеру Пеку?»

Кэппи отрицательно помахал рукой. «Это полностью в Вашей компетенции, Скиннер. Негоже мне вмешиваться во внутренние дела Вашего отдела. Разумеется, Вы будете платить мистеру Пеку то, что он заслужил, и ни центом больше». Он повернулся к ликующему Пеку. «А теперь, послушайте меня, молодой человек. Если Вы думаете, что у вас все пойдет гладко и распрекрасно, то Ваше впечатление очень ошибочно. Ты будешь получать подачу, сынок, и не раз мяч зарядит тебе прямо по носу. Это как в бейсболе, ты сразу же с этим столкнешься, и не раз. Первое нарушение – и ты получишь предупреждение. Второе нарушение – и тебя на месяц отстранят от дел, чтобы ты имел возможность все обдумать. Третье нарушение или нечестная игра – и ты навсегда попрощаешься с нашей компанией. Я ясно выразился?»

«Так точно, сэр», радостным тоном отозвался мистер Пек. «Все что мне нужно – это выйти на поле. А уж там я сумею завоевать путь к сердцу мистера Скиннера. Благодарю Вас, мистер Скиннер, что согласились принять меня на работу. Я Вам бесконечно благодарен за это, и всеми силами буду стараться оправдать Ваше доверие».

«Молодой негодник! Чертов молодой негодник!», Кэппи пробормотал про себя. «Хвала Богу, он не обделен чувством юмора. А, бедняга Скиннер, старый консерватор! Если у него в голове когда-нибудь появится новая или оригинальная идея, он этого не переживет. Сейчас он злой как черт, потому что не может мне противоречить, но если он не создаст такую атмосферу, что мистеру Биллу Пеку и белый свет будет не мил, тогда меня следует усыпить, как старого, ни на что не годного пса. Господи, какой бесцветной была бы моя жизнь, если бы, время от времени, я не имел возможность путать все их карты».

Молодой мистер Пек поднялся со стула и стоял с ожидающим видом. «Когда я приступаю к работе, сэр?» - поинтересовался он у мистера Скиннера.

«Как только будете готовы», - отрезал Скиннер с неприветливой улыбкой. Мистер Пек взглянул на свои недорогие наручные часы. «Сейчас полдень», - начал он размышлять вслух. «Я ненадолго выбегу в город, прихвачу с собой небольшой паек и стану к работе ровно в час дня. У меня есть шанс получить зарплату за полдня.» Он взглянул на Кэппи Рикса и процитировал:

«Считай, что день прожит твой зря,

Если не заработал ни рубля».

Мистер Скинер больше не мог терпеть такое легкомыслие в рабочее время. Он удалился, сохраняя свое ледяное достоинство. Как только за ним закрылись двери, мистер Пекс подняв брови, выражая этим свое беспокойство.

«Не очень хорошее начало моей карьеры, мистер Рикс», - высказал он свое мнение.

«Ты же просил, дать тебе шанс», - Кэппи заметил в ответ. «Я не гарантировал тебе успешное начало карьеры, и я бы никогда этого не делал, поскольку большее от меня не зависит. Это все, о чем я могу попросить Скиннера и Мэтта Пизли, не больше. Мои полномочия всегда имеют свои границы – эээ – хм – Уильям».

«Меня все называют Билл Пек, сэр».

«Очень хорошо, Билл». Кэппи соскользнул на краешек кресла и недружелюбно уставился на Билла Пека поверх своих очков. «Я буду присматривать за Вами, молодой человек», - резко сказал он. «Я без колебаний признаю, что мы перед Вами в долгу, но как только Вы вообразите себе, что этот офис – пристанище для старых солдат …». Он остановился и сказал задумчиво «Интересно, какую же зарплату Вам захочет определить Скиннер?». «Ладно», продолжал он, «какой бы ни была сумма, берите ее и ничего не говорите, а когда наступит благоприятный момент, при условии, что Вы заслужите повышение, я поговорю о нем с этим проклятым старым занудой».

«Искренне Вас благодарю, сэр. Вы очень добры. Хорошего Вам дня».

И Билл Пек взял свою шляпу и вышел из кабинета Кэппи, прихрамывая. Не успели затихнуть его шаги, как мистер Скиннер вновь появился в логове Кэппи Рикса. Не успел он ничего сказать, как Кэппи остановил его властным жестом.

«Ни слово, Скиннер, мой дорогой друг», - приветливо проворковал он. «Я безошибочно знаю, что ты собираешься сказать, и я признаю, что ты имеешь на это право, но – поскольку – гм! Фуу – кхм – теперь, Скиннер, выслушай мои соображения. Как у тебя, черт возьми, хватило духу отказать этому солдату-калеке? Вот он стоял передо мной, но своей одной здоровой ноге, пустой рукав заправлен в карман пальто, и на его простецком лице была ухмылка непобежденного человека. Но ты – будь ты проклят со своим холодным и черствым сердцем, Скиннер! Ты смотрел ему прямо в глаза и отправил восвояси. Ты отбросил его, как какой-нибудь пьянчуга отбрасывает безалкогольное пиво. Скиннер, как ты мог так поступить?»

Укоризненный жест Кэппи совершенно не впечатлил мистера Скиннера. Он был явно намерен защищать свою позицию.

«В бизнесе не место сантиментам», - со злостью ответил он. «Неделю назад, в прошлый четверг, местные представители Американского легиона начали свою кампанию по обеспечению рабочими местами их покалеченных и безработных товарищей, и за три последующих дня Вы создали двести девять таких рабочих мест в различных корпорациях, которые Вам подконтрольны. И те ребята, которых Вы направили на лесопильный завод в штате Вашингтон, уже подали заявку, чтобы получить разрешение учредить новую артель, которая будет называться артель Кэппи Рикса № 534. А Вы увольняете опытных работников, чтобы создать рабочие места для этих бывших солдат».

«Еще бы», - ликующе закричал Кэппи. «Члены Союза индустриальных рабочих и коммунисты-революционеры совсем распоясались в каждом лесозаготовительном лагере и на каждой лесопилке на Северо-западе страны. Мне до смерти надоели их протиправные забастовки и саботаж и, клянусь всеми святыми, артель Кэппи Рикса № 534, Американский Легион, это единственный ответный удар, с помощью которого мне удастся поставить профсоюзы на место.»

«Теперь любой старшина сможет управлять офисом, судостроительным заводом или отделом розничных продаж», - сказал Скиннер с нескрываемым недовольством. «Я уже начинаю думать о подъеме, отбое, сигналах горна и проверках ранним субботним утром. Послушайте меня, сэр, предприятия Рикса дали пристанище всевозможным бывшим солдатам. И сейчас они только и знают, что вести пустые разговоры и бахвалиться. Нам ведь нужны работники, а не ораторы. Эти старые солдаты тратят слишком много времени на рассказы о своих сражениях и подвигах».

«Ну, Пек последний из них, и я попрошу тебя смириться с этим, Скиннер», - Кэппи пообещал с раскаявшимся видом. «Ты читал сборник Киплинга «Казарменные баллады», Скиннер?»

«У меня не хватает времени на чтение», - запротестовал мистер Скиннер.

«Сейчас же отправляйся в город, купи себе один экземпляр и прочитай балладу, которая называется «Томми», рявкнул Кэппи. «Ради бессмертия твоей души», - добавил он.

«Ну, Пек не произвел на меня впечатления, мистер Рикс. Он обратился ко мне в поисках работы, и я дал ему ответ. Затем он пошел к Капитану Мэтту и тоже получил отказ. Далее, исключительно с целью демонстрации своей невоспитанности, он начал действовать у нас за спиной и склонил Вас назначить его на неплохую должность. Он будет проклинать тот день, когда ему пришла в голову эта идея».

«Скиннер! Скиннер! Вниматеолтно посмотри на меня! Ты знаешь, зачем я попросил тебя принять Билла Пека на работу?»

«Да. Вы слишком мягкосердечны и забываете про свою же выгоду».

«Ну ты и дурень! Говорливый брюзга! Как я мог отказать мальчишке, который даже и слушать не хотел об отказе» Знаешь, готов поспорить на 100 долларов, что Билл Пек был одним из самых лучших солдат, которых ты когда-либо видел, черт побери. У него есть цель. Он не позволил тебе разрушить его планы. Скиннер, против этого парня, Пека, играли настоящие профи. Да сэр – профи! Какую именно работу ты собираешься ему предложить, Скиннер, любезный мой?»

«Работу, которую исполнял Эндрюс, конечно же».

«Ах да, я и забыл. Скиннер, дорогой, у нас случаем не завалялась древесина и доски из канадской ели, которую надо кому-то сплавить?» Мистер Скинни кивнул, И Кэппи продолжал с таким простодушным энтузиазмом, как будто он только что совершил значимое открытие, переломное для науки. «Дай ему это вонючее добро, пускай справляется, Скиннер, и если тебе удастся найти несколько вагонов с древесиной красной ели или желтой сосны, которые находятся в пути, доски или паркет из лиственницы или любой груз цуги – собственно, все то, что плохо продается – ты меня понимаешь, разве не так, Скиннер?»

На губах мистера Скиннера появилась хищная улыбка. «А если он не справится – прощай, да?»

«Да, я думаю так. Хотя мне и неприятна мысль об этом. С другой стороны, если он хорошо себя зарекомендует, ему достанется зарплата Эндрюса. Мы должны поступать по справедливости, Скиннер. Какими бы ни были наши недостатки, мы всегда должны оставаться справедливыми. Он встал и похлопал главного менеджера по узкому плечу. «Успокойся, будет тебе, Скиннер, дорогой. Прости меня, если я немного – аах – кхм! – застал тебя врасплох. И еще, эээ, Скиннер, если ты поставишь завышенную цену на эту канадскую ель, клянусь всеми святыми, я тебя уволю! Поступай по справедливости, слышишь, по справедливости. Никакой нечестной игры, Скиннер. Не забывай, Пек оставил свою руку на полях сражений во Франции».

Глава 3

В двенадцать тридцать, так как Кэппи торопился на улицу Калифорния на завтрак в Коммерческий клуб, он встретил Билла Пека, который прихрамывая, шел по тротуару. Бывший военнослужащий остановил его и дал ему карточку.

«Что вы думаете об этом, сэр?» спросил он.»Разве это не превосходная визитная карточка?»

Кэппи прочел:

+---------------------------------------------------+

| Пиломатериалы Рикс и Лесозаготовительная Фирма |

| Пиломатериалы и отходы |

|ул. Калифорния 248 |

| Сан Франсиско. |

| |

| В лице |

| Уильяма E. Пека |

| Если вы хотите забить в доску гвоздь — мы вам поможем! |

+---------------------------------------------------+

Кэппи Рикс провел отвлеченно пальцем по визитной карточке мистера Пека. Она была выгравирована. Да, медная гравюра или стальная заготовка не делается за пол часа!

«Двенадцать Апостолов в рваных одеждах!» Это была самое страшное ругательство Кэппи и он никогда не использовал его, за исключением тех случаев, когда его что-то не потрясало до глубины души.»Билл, как один бандит другому - скажи. Когда ты впервые подумал о том, чтоб прийти на нас работать?»

«Неделю назад» ответил вежливо Пек.

«А какое было твое звание, когда Кайзер Билл отправился в самоволку?»

«Я был рядовой».

«Я не верю тебе. И что никто не предлагал тебе что-нибудь лучше?»

«Часто. Но, если бы я согласился, я бы отказался от самой приятной работы, которую я когда-либо имел. Я получал не так много денег, но она была наполнена волнениями и интересными экспериментами. Я представлял себя в ложном свете как новогодняя елка или товарный вагон, и стрелял немецких снайперов. Я был известен как плохой парень Пек. Мне часто хотелось уйти, но всякий раз, когда я думал о количестве американских жизней, которые я спасал ежедневно, вознаграждение было для меня просто бумажкой».

«Если бы ты когда-либо начал работать в любой другой отрасли, ты бы работал ефрейтором у Джона Дж. Першинга. Билл, слушай! Был ли у тебя любой опыт в продажах канадской ели?»

Пек был явно озадачен. Он покачал головой. «Что это за дерево?» - спросил он.

«Округ Гумбольт, штат Калифорния, ель, и она грубая и тягучая, и мокрая, и тяжелая, и пахнет так же, как скунс. Я боюсь, что Скиннер собирается тебя назначить на низшую должность - и как раз на канадскую ель».

«Можешь ли ты в нее забивать гвозди, мистер Рикс?»

«О, да».

«Кто-нибудь когда-нибудь покупал канадскую ель, сэр?»

«О, время от времени один из наших светлокожих парней покупает, немного полоумный, готов попробовать что-то интересное. В противном случае, конечно, мы бы не продолжали производство. К счастью, Билл, у нас их очень мало, но всякий раз, когда наш босс проходит рядом с хорошим деревом, он не может его просто оставить стоящим, и, как следствие, у нас всегда достаточно калифорнийской ели, чтобы можно было посрамить наших продавцов».

«Я могу продать что угодно - по какой-либо цене» - беззаботно ответил Пек и продолжил свой путь обратно в офис.

Глава 4

За два месяца Кэппи Рикс больше ничего не слышал о Билле Пек. Этот предприимчивый ветеран был направлен в Юту, Аризону, Нью-Мексико и Техас, это время, когда он ознакомился с многочисленными деталями о грузовых тарифах, грузах и установках, которые он представлял, это все, что должен знать продавец, прежде чем начинает работать. В Солт-Лейк-Сити он прокладывал проводку для двух вагонов для перевозки древесины, а в Огдене ему удалось влезть в розничный лесной двор, в котором мистер Скиннер пытался заниматься бизнесом в течение многих лет, начиная с вагона досок канадской ели различной длины и класса, на доллар выше цены, которую установил ему Скиннер. В Аризоне он начал новый бизнес с горной древесиной, но это продолжалось до тех пор пока он не попал в сердце Техаса, в котором Пеку действительно удалось продемонстрировать свою способность к продаже. Стандартные нефтяные вышки были его специальностью, и он выполнял заказы настолько быстро, что мистер Скиннер был вынужден просить его о пощаде, и поручил ему внедрить свой талант в продажу кедровой черепицы и профилей для перекрытий, ель Дугласа и красного дерева. В конце концов он закончил путешествовать и вернулся домой, через Лос-Анджелес, хотя и останавливаясь в долине Сан-Хоакин, продав еще два вагона канадской ели. Когда заказ был распродан, мистер Скиннер пришел к Кэппи Риксу с телеграммой.

«Ну, я должен признать что, Пек может продавать пиломатериалы», - он неохотно заявил. - Он предоставил пять новых счетов, и вот еще два вагона канадской ели. Я должен поднять его зарплату к началу года».

«Мой дорогой Скиннер, какого черта ждать начала года? Ваша пагубная привычка отсрочки неизбежного расставания с деньгами стоит нам больше, чем один хороший человек. Ты знаешь, что рано или поздно тебе придется поднять зарплату Пеку, так почему бы не сделать это сейчас и не улыбнуться как в рекламе зубной пасты, когда ты это сделаешь? Как следствие, Пек будет чувствовать себя намного лучше, и кто знает? Он может подумать, что ты человек, и в конце концов, научиться любить тебя?»

«Очень хорошо, сэр. Я дам ему такую же зарплату, какую получал Эндрюс до того как Пек занял его место».

«Скиннер, ты меня вынуждаешь показать вам кто здесь в доме хозяин. Он лучше, чем Эндрюс, не так ли?»

«Я думаю это так, сэр».

«Ну что ж, ради любви к такой сделке, плати ему больше, и зарплату давай с первого дня его работы. Убирайся. Ты заставляешь меня нервничать. Кстати, как там Эндрюс работает в Шанхае?»

«Он помогает кабельной компании выплатить подоходный налог. Подтаскивает лесоматериалы с помощью каната около трех раз в неделю, по вопросам, которым он должен решить сам. Мэтт Пизли работает с ним».

«Ах, ну, я не разочарован. И я полагаю, что Мэтт скоро будет здесь, чтобы напомнить мне, каким я был хорошим мальчиком, когда взял Эндрюса на работу. Ну, это так, но я хочу, чтобы ты это помнил. Скиннер, я критиковал, что назначение Эндрюса является временным».

«Да, сэр, это так».

«Ну, я думаю, мне придется поискать его преемника и выбить из Мета «я бы сказал» успех. Я думаю, что у Пека есть некоторые задатки хорошего менеджера для нашего офиса в Шанхае, но я еще немного должен его испытать». - Он посмотрел шутливо на мистера Скиннера.

«Скиннер, мой милый мальчик, - продолжил он, - я собираюсь ему поручить доставку голубой вазы».

Холодное выражение лица мистера Скиннера немного потеплело. «Ну, дайте намек шефу полиции и владельцу магазина в это время и сэкономьте деньги», - предупредил он Кэппи. Он подошел к окну и посмотрел вниз на улицу Калифорния. Он продолжал улыбаться.

«Да, - Кэппи продолжал мечтательно, - я думаю, что дам ему тридцать третью степень. Вы согласитесь со мной, Скиннер, что, если он доставит голубую вазу, он заслужит десять тысяч долларов в год, как наш восточный менеджер?»

«Я бы сказал, что да», - мистер Скиннер ответил на жаргоне.

«Хорошо, тогда. Упорядочьте вопросы, Скиннер, так чтоб он был свободен к часу, на неделю с воскресенья. Я позабочусь о других деталях».

Мистер Скиннер кивнул. Он, все еще посмеиваясь, отправился в свой офис.

Глава 5

Целую неделю до субботы, мистер Скиннер не приходил в офис, но телефонное сообщение из его дома сообщило главного клерка о том, что мистер Скиннер был дома и немного нездоров. Главный клерк также сообщил мистеру Пеку о том, что он, мистер Скиннер, намеревался прийти на конференцию позже этого дня, но его недомогание помешало этому. Мистер Скиннер надеялся, что почувствует себя намного лучше завтра, и так как он очень желал встретиться с мистером Пеком до того, как последний отправиться в свою следующую паломническую продажу, в понедельник, сможет ли мистер Пек посетить мистера Скиннера в час дня в воскресенье? Мистер Пек ответил, что он придет в назначенное время и был вознагражден благодарностью мистера Скиннера через главного клерка.

Ровно в час следующего дня, Билл Пек отправился к дому главного менеджера. Он застал мистера Скиннера в постели, читая газету и, выглядя на удивление хорошо. Он понял, что мистер Скиннер чувствовал себя лучше, чем он выглядел. Мистер Скиннер сразу вступил в обсуждение о новых клиентах, других перспективах, о которых он давно думал, в частности хотел, чтоб мистер Пек изучил новый бизнес, и дополнительную информацию. Но посреди этой беседы позвонил Кэппи Рикс.

Переносной телефон стоял на комоде рядом с кроватью мистера Скиннера, и он сразу ответил. Пек смотрел на Скиннера, слушая его внимательно в течении двух минут, затем услышал его слова:

«Мистер Рикс, мне очень жаль. Я хотел бы сделать это поручение для вас, но на самом деле я болею. Я сейчас нахожусь в постели, и говорю с вами. Но мистер Пек здесь со мной, и я уверен, что он будет очень рад помочь вам в этом вопросе».

«Безусловно. - Билл Пек поспешил заверить генерального менеджера. «Кого мистер Рикс хочет убить и куда он собирается доставить тело?»

«Ха-ха! Ха-Ха!» у мистера Скиннера был немного раздраженный, невеселый смех, как будто он жалел себя, слыша такое неслыханное снисхождение. «Мистер Пек говорит, - он сообщил, Кэппи, - что он будет рад решить все ваши вопросы. Он хочет знать кого вы хотите убить и куда вы хотите доставить тело. Ха-ха! Ха! Пек, мистер Рикс хочет поговорить с вами».

Билл Пек взял телефон.

«Добрый день, мистер Рикс».

«Здравствуй, старый солдат. Что ты делаешь сегодня?»

«Ничего - после того, как я пообщаюсь с мистером Скиннером, кстати, он мне дал прибавку к зарплате, за которую я ему очень благодарен. Хотя, мне кажется, что вы замолвили за меня словечко, несмотря на любезность мистера Скиннера, и я хочу поблагодарить вас».

«Ладно, ладно. Не стоит, сэр. Не стоит. Вы получили по заслугам от Скиннера или меня. Однако, учитывая тот факт, что вы чувствуете приязнь по отношению ко мне сегодня, я хочу, чтобы вы сделали для меня небольшое поручение. Я не могу отправить посыльного, и я не хочу делать посланника из вас - эхм - агм! То есть гмм-хмм».

«У меня нет ложного самолюбия, мистер Рикс».

«Спасибо, Билл. Рад за вас. Билл, я сегодня утром рыскал по городу, после церкви, и внизу, в магазине на улице Саттер, между улицами Стоктон и Пауэлл, на правой стороне, как вы упираетесь в Маркет-стрит, я увидел синюю вазу на витрине. У меня слабость к вазам, Билл. Я их очень люблю. Сейчас ваза, которую я видел, не такая дорогая, как была - на самом деле, я бы не купил ее в свою коллекцию - но одна из лучших и милейших дам моего знакомого очень ее хочет, и я знаю, что она будет очень горда, если бы у нее было две из них - по одной с каждой стороны камина в гостиной, понимаете?

«Сейчас я ухожу из южной части порта в Тихий океан в восемь часов сегодня вечером, направляюсь в Санта-Барбару, чтобы отпраздновать ее годовщину свадьбы завтра вечером. Я забыл, что там юбилей, Билл, но я был проинформирован дочерью, что было бы не плохо, если бы я послал ей небольшой подарок, а не что-то из фарфора или Китая, или Клуазоне - хорошо. Билл, эта сумасшедшая маленькая голубая ваза просто прекрасное решение. Понятно?»

«Да, сэр. Вы чувствуете, что это будет самый изящный подарок с вашей стороны, если вы сможете принести эту маленькую голубую вазу в Санта-Барбару сегодня вечером. Вам необходима ваза уже сегодня вечером, потому что если ждать, пока откроется магазин, в понедельник ваза прибудет к вашей хозяйке за двадцать четыре часа после ее юбилейного вечера».

«Точно, Билл. Теперь мне просто нужно иметь эту вазу. Если бы я ее увидел вчера, я бы вас сегодня не просил о помощи, Билл».

«Пожалуйста, не давайте мне никаких объяснений или извинений, мистер Рикс. Либо у вас есть эта ваза, либо ее нет. Какой это синий, какая высота и какой примерно ее наибольший диаметр? Стоит ли она на основе, или нет? Это сплошной синий, или с рисунками?»

«Это ваза Клуазоне, Билл немного старая голландская синяя, или фаянсовая, с некоторыми Восточными смешными рисунками. Я не могу описать это точно, но на ней есть несколько птиц и цветов. Она где-то фунт высотой и четыре дюйма в диаметре и с основой тикового дерева».

«Очень хорошо, сэр. Вы ее получите».

«А вы доставьте ее ко мне в купе А, машина 7, на борт поезда на улицу Третью и Таунсенд, в семь пятьдесят пять сегодня вечером?»

«Да, сэр».

«Спасибо, Билл. Расходы будут ничтожны. Заберете деньги у кассира утром, и скажете ему, чтобы записал это на мой счет».

И Кэппи повесил трубку.

Сразу мистер Скиннер продолжил прерванный разговор, и не было еще трех часов, когда Билл Пек вышел из дома и пошел в город на поиски голубой вазы Кэппи Рика. Он зашел за угол улицы Саттер между улицами Стоктон и Пауэлл, и, когда он терпеливо прошел одну сторону улицы, а затем и другую, он не увидел на витрене ни одной вазы, которая подходила бы под описание, даже не было такого магазина, где была бы такая ваза, которую описал Кэппи.

«Я думаю, мальчик допустил ошибку в координатах цели, - Билл Пек пришел к выводу, - или я неправильно понял. Я позвоню его домой и попрошу его повторить все».

Он так и сделал, но никого не было дома, за исключением шведской горничной, и все, что она знала это то, что мистера Рикса нет, и час его возвращения неизвестен. Так мистер Пек вернулся на Саттер-стрит и еще раз обыскал каждую лавку в этом районе. Потом он прочесал два проулка с магазинами выше Пауэлл и два ниже Стоктон. Тем не менее, синяя ваза оставалась невидимой.

Таким образом, он перевел свои поиски в соответствующий район на улицу Буш, и когда и это было тщетным, он пошел рыскать по четырем кварталам Пост Стрит.

Поиски все еще не дали результата, когда он перешел на один квартал и далее на запад, и еще один южный, и обнаружил синюю вазу в огромной зеркальной ветрине магазина на улице Гири около проспекта Грант. Он критически ее осмотрел и убедился, что это был тот самый предмет, который он искал.

Он подергал дверь, но она была заперта, как он и ожидал. Он пнул дверь и поднял адский шум, надеясь, что на шум может прийти сторож из задней части здания. Напрасно. Он отступил к краю тротуара и прочитал знак на двери:

Арт магазин Б. Коэна

Это было начало, поэтому мистер Пек захромал к отелю Палас и раздобыл телефонный справочник. По фактическим подсчетам там было девятнадцать B.Коэнов, разбросанных по всему городу, поэтому перед тем как начать звонить девятнадцати, Билл Пек позаимствовал у клерка отеля городской справочник и отсканировал его для конкретного Б. Коэна, который владел арт магазином. Его поиск ему ничего не дал. Б. Коэн был указан в качестве арт-дилера в адресной книге, где находилась голубая ваза. Вот и все.

«Я полагаю, что он пригородный», пришел к выводу мистер Пек, и сразу же приступил к покупке справочников соседнего города Беркли, Окленд и Аламеда. Но их не было, поэтому в отчаянии он разменял доллар по пять центов, нашел телефонную будку и начал вызванивать всех Б. Коэнов в Сан-Франциско. Из девятнадцати, четыре не ответили, трое были временно отключены, шесть ответил на Идиш, пять не были тем Б. Коэном, который ему нужен, а один поклялся, что он был ирландцем и что его имя было написано Коэн и произносится с ударением на оба слога.

Жители Б. Коэны в Беркли, Окленд, Аламеда, Сан-Рафаэль, Саусалито, Милл Уэлли, Сан-Матео, Редвуд-Сити и Пало-Альто были следующими, кому он хотел звонить, и когда эта долгая и дорогостоящая процедура была выполнена, Экс-частник Билл Пек покинул мокрый от раздражения телефонную будку, кудахтав как курица. Рядом с отелем он поднял свое изможденное лицо к небу и молча попросил Всевышнего спасти его от быстрой смерти на поле чести, чтобы только приговорить его к разговору до смерти с Б. Коэнами в гражданской жизни.

Было уже шесть часов. Внезапно у Пека появилось вдохновение. Произносится имя Коэн, Коган, Кон, или Коуэн?

«Если я должен принять еврейскую перепись опять, я умру», - сказал он себе отчаянно, и вернулся к арт магазину.

Табличка гласила: Арт магазин Б. Кона.

«Если бы я знал, союз контрабандистов», - бедный Пек пожаловался. «Я очень далеко зашел и немного алкоголя сейчас мне не повредит. Почему, я мог бы поклясться, что имя пишется с А. Мне кажется, что я это точно заметил».

Он вернулся в телефонную будку отеля и начал вызванивать всех Б. Конов в городе. Их было всего восемь, а шесть из них отсутствовали, один был сентиментальным с ликером, а другой был очень глухим и непонятно кричал.

«Мир имеет свои зверства не меньше, чем война», вздохнул мистер Пек. Он разменял двадцать долларов на мелочь, десять центов и четверть, вернулсяв душную, вонючую телефонную будку и продолжил свой шквал телефонных звонков Б. Конам всех городов, любого значения, прилегающих к Сан-Франциско. И ему повезло. На шестой звонок он обнаружил именно того Б. Кона в Сан-Рафаэле, только чтобы быть проинформированным поваром мистера Кона о том, что мистер Кон обедает в доме мистера Симмонса в Милл Уэлли.

В Милл Уэлли было всего три мистера Симмонса, и Пек позвонил им всем, перед тем как попасть на нужного. Да, мистер Б. Кон был там. Кто с ним хочет поговорить? Мистер Хек? О, мистер Лейк! Наступило молчание. Затем –мистер Кон ответил, что он не знает никакого мистера Лейка и хочет знать по какому вопросу с ним хотят поговорить. Он ужинает, и не хотел, чтобы его беспокоили, если дело не имеет огромную важность».

«Скажите ему, что мистер Пек хотел бы поговорить с ним по очень важному вопросу», вопил экс-частник.

«Мистер Метц? Мистер Бен Метц?»

«Нет, нет, нет. Пек -П-е-к»

«Д-е-к?»

«Нет, П.»

«К»?

«П.»

«О, да, Е. E-что?»

«С-К»

«О, да, мистер Экштейн».

«Позовите Кона к телефону или я поеду туда на следующей лодке и убью тебя, проклятый идиот», закричал Пек. «Скажите ему, что его магазин в огне».

Это сообщение, видимо, дошло почти сразу же мистеру Б. Кону, который был, пыхтя и захлебываясь, у телефона.

«Вы из пожарной охраны?» - он сумел сформулировать.

«Послушайте, мистер Кон. Ваш магазин не горит, но я должен был сказать об этом, чтобы вы подошли к телефону. Меня зовут мистер Пек, я вам не знаком. У Вас есть голубая ваза на витрине на улице Гири в Сан-Франциско. Я хочу купить ее, и я хочу купить ее раньше семи сорок пяти сегодня вечером. Я хочу, чтобы вы пришли через бухту и открыли магазин и продали мне ту вазу».

«Такие дела! Вы что думаете, что я? Сумасшедший?»

«Нет, мистер Кон, я так не считаю. Я единственный здесь сумасшедший. Я помешан на той вазе и мне она нужна прямо сейчас».

«Вы знаете сколько стоит та ваза?» - Голос мистера Б. Кона лился как сироп.

«Нет, и мне наплевать сколько она стоит. Я хочу то, что я хочу, и когда я хочу. Я ее получу?»

«Ну-у, дайте подумать. Который час?» - Молчание в то время как Б. Кон очевидно посмотрел на часы. «Сейчас четверть седьмого, мистер Экштейн, а следующий поезд с Милл Уелли будет только в восемь. В Сан-Франциско я доберусь только в восемь пятьдесят – и я ужинаю со своим другом, я только что закончил есть суп».

«К черту ваш суп. Я хочу ту голубую вазу».

«Хорошо, что я вам скажу, мистер Экштейн, если вы так ее хотите, позвоните моему главному продавцу, Герману Джусту, в аппортаменты Чилтон – Проспект три - два - четыре - девять, и скажите ему, что я сказал, чтоб он пришел и продал вам ту синюю вазу. До свидания, мистер Экштейн».

И Б. Кон повесил трубку.

Мгновенно Пек позвонил на Проспект 3249 и попросил Германа Джуста. Ответила мать Господина Джуста. Она была одна, и Германа не было дома, но поступила информация, что он обедал в городском клубе. В каком городском клубе? Она не знала. Поэтому Пек пошел к клерку отеля, чтобы взять список загородных клубов в районе Сан-Франциско и стал им названивать. В восемь часов ему все еще говорили, что смистер Джус не был членом, что мистера Люса нет, что мистер Коос умер три месяца назад, и что мистер Боос играл, но в восемь часов он получил телеграмму, вызывая его обратно в Нью-Йорк. В других клубах мистер Джоаст не был известен.

«Достали, - прошептал Билл Пек, - но никогда не мог подумать, что я могу дойти до боя. Я собираюсь бросить кирпич в витрину, возьму вазу и с ней убегу».

Он поймал такси и приказал водителю ждать его на углу улиц Гири и Стоктон. Кроме того, он позаимствован у шофера молоток. Когда он дошел до арт магазина Б. Кона, милиционер уже стоял в дверях, нарушая общие порядки милиционера на дежурстве, т.к. он тайком курил сигару.

«Он меня арестует, если я разобью это окно», отчаянно решил Пек, и продолжал спускаться по улице, перешел на другую сторону и вернулся.

Было уже темно и над вывеска арт магазина Б. Кона светилась красным, белым и синим электрическим светом. И вот, было написано Б. Коэн!

Экс-служащий Уильям Пек сел на пожарный гидрант и проклинал яростно. Его слабые ноги болели, слишком болели, и по какой-то проклятой причине создавалось впечатление, что культя левой руки зудела.

«Мир полон идиотов», -он бредил яростно. - «Я устал и голоден. Я пропустил обед, и я был слишком занят, чтобы думать об ужине».

Он вернулся к своему такси и направился назад в отель, где, глубоко надеясь в душе, он снова позвонит на Проспект 3249 и обнаружит, что отсутствующий Герман Джуст вернулся в семью. Для него бешеный Пек оставил послание В. Кона, после чего осторожный Герман Йост ответил, что он подтвердит

аутентичность сообщения, позвонив мистеру Кону в дом мистера Саймона

в Мил Уэлли. Если мистер Б. Кон или Коэн подтвердит рассказ мистера Кека, он, сказал Герман Джуст, будет в магазине до девяти часов, и если мистеру Кеку нужно, он может ждать его там.

Мистер Кек сказал, что он будет с радостью ждать его там.

В девять пятнадцать Герман Джуст появился на горизонте. По пути к магазину, он принял меры предосторожности, и взял с собой полицейского. Свет был включен в магазине и мистер Джуст любовно снял голубую вазу с ветрины.

«Сколько стоит эта проклятая штука?» спросил Пек.

«Две тысячи долларов», ответил мистер Джуст, столько же, сколько взмах ресниц. «Наличными», добавил он, по-видимому, задним числом.

Измученный Пек оперся на крепкого стража закона и вздохнул. Это было последней каплей. У него было около десяти долларов в кармане.

«Вы отказываетесь, безусловно, принимать мой чек?» Он дрожал.

«Я вас не знаю, мистер Пек», ответил просто Герман Джуст.

«Где у вас телефон?»

Мистер Джуст подвел Пека к телефону, а тот позвонил мистеру Скиннеру.

«Мистер Скиннер, - он заявил, это все, что смертный Билл Пек смог сказать. У меня открыт магазин и две тысячи долларов - наличными – Я могу купить синюю вазу, мистер Рикс».

«О, Пек, дорогой друг», мистер Скиннер сочувственно мурлыкал. «Вы все это время занимались моим поручением?»

«Да. И я собираюсь торчать на работе, пока не доставлю товар. Ради бога, дайте мне две тысячи долларов и привезите их мне к Арт магазину Б. Коэна на улице Гири около Грант авеню. Я слишком устал, чтобы подняться с нее».

«Дорогой мистер Пек, у меня с собой нет две тысячи долларов. Это слишком большая сумма денег, чтобы держать ее под рукой».

«Ну, тогда приходите в центр города, открываейте банк и достаньте мне деньги».

«Он уже закрыт, Пек. Это невозможно».

«Ну, тогда приезжайте в город и зарегистрируйте меня в гостиницах, кафе и ресторанах, чтоб я мог обналичить свой чек».

«Ваш чек действителен, мистер Пек?»

Поток брани, который накапливался в системе мистера Пека весь день, сейчас сломал свои грани. Он кричал на мистера Скиннера, кощунственно посылая его ниже пояса.

«Завтра утром», он пообещал хрипло: «Я буду бить тебя до смерти культей левой руки, вы несчастный, хладнокровный, ленивый бездельник».

Затем он позвонил в резиденцию Кэппи Рикса и попросил к телефону капитана Мэтта Пизли, которого, он знал, как человека, который помог его отчиму построить дом. Мэтт Пизли подошел к телефону и сочувственно выслушал повесть о горе Пека.

«Пек, это самое худшее оскорбление, которое я когда-либо слышал», заявил он. «Идея состояла в постановке тебе такой задачи. Ты послушай мой совет и забудь синюю вазу».

«Я не могу», Пек задыхался.»Мистер Рикс будет очень огорчен, если я не доставлю ему вазу. Я бы не разочаровал его. Он был добр ко мне, капитан Пизли».

«Но будет слишком поздно, если ты доставиш вазу как он сказал, Пек. Он уехал из города в восемь, а сейчас почти пол десятого».

«Я знаю, но если я в состоянии законно забрать вазу и ему ее доставить, прежде чем он покинет поезд в Санта-Барбаре завтра в шесть утра».

«Как?»

«Тут есть летная школа в Марине и один из пилотов мой друг. Он полетит в Санта-Барбару со мной и вазой».

«Ты сумасшедший».

«Я знаю. Пожалуйста, одолжите мне две тысячи долларов».

«Зачем?»

«Чтобы заплатить за вазу».

«Теперь я знаю, что ты сумасшедший - или пьяный. А что если Кэппи Рикс сможет заплатить только двести долларов за вазу, он бы истек кровью в час, узнав о цене».

«Вы мне не хотите дать две тысячи долларов, капитан Пизли?»

«Я не буду, Пек, сынок. Иди домой и ложись спать, и забудь о ней».

«Пожалуйста. Вы можете обналичить ваши чеки. Вы известны гораздо больше, чем я, и это в воскресенье вечером».

«И это прекрасный способ оставить субботний день святым», - ответил Мэт Пизли и повесил трубку.

«Мы что, - спросил Герман Джуст, - будем торчать здесь всю ночь?»

Билл Пек склонил голову. «Послушайте, - он вдруг потребовал, - вы знаете как выглядит настоящий бриллиант?»

«Да», - ответил Герман Джуст.

«Сможете ли вы подождать здесь, пока я пойду к себе в гостиницу и возьму его?»

«Конечно».

Билл Пек больно похромал прочь. Через сорок минут он вернулся с платиновым кольцом с бриллиантами и сапфирами.

«Чего оно стоит?» он спросил.

Герман Джуст посмотрел желанно на кольцо и оценил его консервативно в две тысячи пятсот долларов.

«Возьмите его в качестве уплаты за мой чек», - ответил Пек. «Дайте мне расписку и после того, как мои чеки пройдут проверку, я вернусь и заберу кольцо».

Пятнадцать минут спустя, с синей вазой, упакованной в стружку и толстую картонную коробку, Билл Пек зашел в ресторан и заказал обед. Когда он обедал, он заказал такси и ехал на летное поле в Марину. У ночного сторожа он узнал адрес его друга пилота и в полночь, со своим другом за рулем, Билл Пек и его синяя ваза взмыл в лунном свете и направились на юг.

Полтора часа спустя они приземлились в стерне в долине Салинас, попрощавшись с другом, Билл Пек поплелся через железнодорожные пути и сел. Когда подошел поезд, Кэппи Рикс спустился, рыча, вниз по долине, Пек крутил воскресную газету, которую он скрутил себе в импровизированный факел, который он зажег. Стоя между рельсами, он размахивал отчаянно пылающей бумагой.

Поезд поскользил к остановке, кондуктор открыл дверь вестибюля, и Билл Пек вышел устало на перон.

«Что вы имеете в виду, сигнализируя этому поезду?» кондуктор сердито потребовал так, как он сигнализирует машиниста о продолжении движения. «У вас есть билет?»

«Нет, но у меня есть деньги. И я махал поезду, потому что я хотел изменить свой способ передвижения. Я ищу человека, который находится в купе А вагона 7, и если вы попытаетесь заблокировать мне вход, я совершу убийство».

«Это правда. Воспользуйтесь вашей частью руки и нападите на меня», - ответил кондуктор с горечью. «Вы ищете старичка с воротником Генри Клей и белыми как у цыгана усами?»

«Да, так и есть».

«Ну, он искал вас сразу перед тем, как отъехали от Сан-Франциско. Он спросил меня, видел ли я одного вооруженного человека с коробкой под здоровой рукой. Я вас к нему проведу».

Длительный стук в дверь каюты, заставил выйти пожилого джентльмена в ночной рубашке.

«Очень жаль, что приходится беспокоить вас, мистер Рикс, - сказал Билл Пек, - но дело в том что, было так много Коэнов, Коанов и Коганов, и это была такая проблема достать две тысячи долларов, что мне не удалось связаться с вами в семь сорок пять прошлой ночью, в соответствии с требованием. Мне было абсолютно невозможно выполнить задачу в установленный срок, но я решил, что вы не должны быть разочарованы. Вот ваза. Магазина не было на том перекрестке, что вы говорили, что видели вазу, но я уверен, что нашел правильную вазу. Это должна быть она. Она стоила достаточно, и было достаточно трудно ее получить, и она должна быть ценной, чтобы быть подарком любого вашего друга».

Кэппи Рикс посмотрел на Билла Пека, как будто он был призраком.

«Двенадцать Апостолов в рваных одеждах!» пробормотал он. «Святой розовоногий Пророк! Мы изменили вам адресс, и мы вам меняли, и мы установили полицейского для охраны магазина, чтобы удержать вас от взлома витрины, и мы заставили вас достать две тысячи долларов в ночь на воскресенье в городе, где вы практически неизвестны, и когда вы опоздали на поезд в восемь часов, то догнали его в два часа утра и доставили голубую вазу. Заходите, пусть ваши бедные старые ноги отдохнут, Билл. Кондуктор, я вам очень благодарен».

Билл Пек вошел и устало опустился на диван. «Так это была проверка?», он протрещал, а голос его дрожал от ярости. «Ну, сэр, вы пожилой человек и вы были добры ко мне, поэтому я не завидую вам с вашей шуткой, но мистер Рикс, я терпеть не могу такие вещи, как эти. Моя нога болит, и моя культя болит, и сердце мое болит».

Он остановился, задыхаясь, и слезы бессильной ярости наполнили его глаза. «Вам не следует относиться ко мне так, сэр, - он пожаловался. - Меня обучали не ослушиваться приказов, даже если они кажутся совершенно глупыми для меня, я был обучен их выполнять - на время, если это возможно, но если невозможно, то повиноваться им во всяком случае. Я научился верности моему командованию - и мне жаль, что мой шеф счел необходимым сделать обмануть меня. У меня было очень плохое время последние три года и - и – вы может - пе-пе-передать ваши канадские ели и древесину, и короткие разной длины доски таким бездельникам, как Скиннер, - и вы бы лучше - устроить – замену - Скиннеру, потому что он достаточно молодой - чтобы - терпеть поражение - и я собираюсь - отдать это ему - и он будет работать на больницу – сэр».

Рикс родственно потрепал больную голову Билла Пека.

«Билл, дружище, это было жестоко - дьявольски жестоко, но у меня была большая работа для вас и я должен был узнать многое о вас, прежде чем я поручу вам такую работу. Так я придумал дать вам испытание синей вазой, которое является высшим испытанием. Вы думали, что вы принесли в это купе вазу за две тысячи долларов, но между нами скажу, что вы принесли себе работу с зарплатой десять тысяч долларов в качестве нашего менеджера в Шанхае».

«Ч - то, что!»

«Каждый раз, когда я должен выбрать постоянного кандидата на работу, которая стоит десять тысяч долларов, или более, я даю кандидату испытание синей вазой, - объяснил Кэппи. - У меня было два человека из пятнадцати, которые доставили вазу, Билл».

Билл Пек забыл свой гнев, но слезы его недавнего гнева по-прежнему блестели в его смелых синих глазах. «Благодарю вас, сэр. Я прощаю вас – И я буду работать в Шанхае хорошо».

«Я знаю, Билл. Теперь скажи мне, сынок, был ли соблазн бросить все это дело, когда вы обнаружили почти непреодолимые препятствия,которые я поставил на вашем пути?»

«Да, сэр, был. Я хотел покончить с собой, прежде чем я закончил звонить всем К-о-е-н-а-м в мире. И когда я увидел К-о-а-н-а - ну, это так, сэр. Я просто не мог все кинуть, потому что было бы не правильно по отношению к человеку, которого я когда-то знал».

«Кто он?» Кэппи требовал, и в его голосе не было страха.

«Он был моим бригадным генералом, и у него был девиз: Будет сделано. Когда командир дивизии позвонил ему и сказал, что нужно двигаться отрядом вперед и занимать определенную территорию, наш бригадный генерал ответил: «Очень хорошо, сэр. Будет сделано». Если любой офицер в его отряде проявил слабость и провалил свою работу, потому что что-то оказалось невозможным, бригадный генерал просто бы посмотрел на него один раз - и тогда этот офицер, запомнив девиз, пойдет и сделает свою работу или умрет пытаясь.

«В армии, сэр, _ дух войскового единства _ не пузыриться с низу. Он фильтруется сверху вниз. Организованность это то, что представляет собой командир - ни лучше, ни хуже. В моей роте, когда старшина раздавал доллар недельных на питание, тот доллар не играл никакой роли, если он не мог улыбнуться и сказать: «Ладно, сержант. Будет сделано».

Дата добавления: 2015-08-20