Парацельс

Социологич. концепция П. соединяет В себе проти­воречащие друг другу моменты — логически-экспери­ментальную методологию, требующую точности и на­правленную против оценочно-психологич. и умозрит. подхода к обществ. явлениям, и тезис о том, что основу обществ. процессов составляют человеч. поступки, определяемые преим. иррациональным, инстинктив­ным, т. е. тем, что в принципе невозможно точно опи­сать и рационально объяснить.

Являясь одним из лидеров психологич. направления в социологии, П. утверждал, что социальное развитие определяется поступками людей, к-рые делятся на ло­гические (целесообразные, руководимые осознанны­ми целями) и нелогические, т. е. неосознанные, инстинк­тивные. Движущей силой обществ. развития служат нелогич. поступки, в основе к-рых лежит комп­лекс побудит. инстинктов, желаний, интересов, изначально присущих человеку и составляющих устой' чивую психологич. константу любого нелогич. поступ­ка. Этот комплекс П. назвал «остатком» (residue), Имея в виду то, что остаётся, если из всей Со­вокупности социальных действий и мыслей уда­лить всё несущественное и поверхностное. Но че­ловеку изначально задана и потребность в логич., вер­нее псевдологич., обосновании постфактум своего поведения. Поэтому каждый нелогич. поступок обяза­тельно содержит и изменчивые интерпретации «остат­ков», к-рые объясняют, но в то же время и маскируют их. Эти элементы П. назвал «производными» (deriva-zioni). Их наличие не говорит о сознат. лицемерии, ибо человек, как правило, верит в истинность указанных обоснований. Охватывая массы, «производные» могут превращаться в идеологии и религ. доктрины. Клас­сификацию «остатков» и «производных» П. положил в основу объяснения всех обществ. явлений, считая, что их комбинациями конкретно определяется тот или иной социальный процесс или феномен. Исходя из этой искусств.

схемы, П. строил объяснение механизмов обществ. жизни.

Общество, по П., это система, находя­щаяся в равновесии, поскольку антагонистич. интере­сы, отд. слоев и классов парализуют друг друга. Из­вечный антагонизм вызывается социальным неравенст­вом людей, обусловленным неравномерным распределе­нием «остатков» среди них. В частности, способностью к руководству обладают немногие — те, кто состав­ляет элиту. П. мыслит общество как пирамиду, навер­ху к-рой находятся немногие высокоодарённые люди — вожди. История, по П.,— арена постоянной борьбы элит за власть. «Циркуляция элит» является непре­ложным законом обществ. жизни и определяется ком­бинациями «остатков» у правящего слоя. Каждый тип элит обладает лишь огранич. преимуществами и не удовлетворяет всем требованиям руководства и управ­ления обществом, поэтому сохранение социального рав­новесия требует постоянной смены элит, осуществляемой с помощью насилия. «Производные» — в форме социаль­ных теорий и филос.-историч. учений — являются лишь средством в борьбе элит и способствуют, по П., принуждению масс к повиновению. Резко враждебно относясь к марксизму и революц. движению рабочего класса, упрекая марксизм за переоценку экономич. фак­торов, П. в то же время враждебно относился к идеалам бурж. демократии. Это было использовано впоследст­вии идеологами фашизма, хотя сам П. отрицательно отнёсся к фашизму. Наивысшим принципом политич. жизни П. считал власть безотносительно к этич. оценке тех приёмов, с помощью к-рых она достигается.

• Oeuvres completes, publ. sous la direction de G.Busino, t. 1—20, Geneve, 1964—75; Trattato di sociologia generate, v. 1—2, Mil 1964; Carteggi paretianl (18Я2—1923), Roma, 1964; Scritti sociolo-gici, Torino, 1968; The ruling class in Italy before 1900, N. Y. 1974; Scritti politic!, t. 1—2, Torino, 1974; Compendio di soeio-logla generale, Torino, 1978.

• Совр. социологич. теория, сост. Г. Беккер и А. Босков, пер. с англ., М., 1961; Селигмен Б., Осн. течения совр. эконо-мич. мысли, пер. с англ., М., 1968; История бурж. социологии 19 — нач. 20 вв., М., 1979, с, 309—32; Schumpeter J. Α.,

Ten great economists, Ν. Υ., 1965; Β u s l n o G., GH studt su V. Pareto oggi. Dall 'agiografia alia critica (1923—1973), Rotna,

ПАРМЕНИД (Παρμενίδης) и з Э Л е и, в Юж. Италии (р. ок. 515 до н. э.— согласно Платону, ок. 544— согласно Аполлодору), др.-греч. философ, основатель элейской школы. Автор филос. поэмы «О природе», от к-рой до нас дошли довольно большие отрывки. Дожил до глубокой старости. Очевидно, испытал влия­ние идей Ксенофана, учившего о единстве сущего и не­подвижности божества, а также влияние пифагорейцев (Диоген Лаэртий IX 21). Возможно, был знаком с уче­нием Гераклита — систему взглядов П. легко пред­ставить себе как реакцию на учение Гераклита о всеоб­щем изменении и противоречивости сущего.

П. первым из др.-греч. философов стал оперировать понятиями макс. общности, говоря о бытия (или су­щем) и небытии (или не-сущем). Он стремился доказать, что бытие существует, а небытия не существует (В 2 DK), а следовательно, не может существовать и пусто­та. Во вступлении к поэме П. изображает своё путешест­вие на колеснице, управляемой солнечными девами, из царства ночи к свету, а своё учение преподносит как от­кровение, полученное от богини (В l DK). Однако со­держание поэмы находится в резком контрасте с её ми-фологич. обрамлением: поэма представляет собой по­пытку рационально представить в категориях мышле­ния противоречивый движущийся мир. П. провозглашает тождество сущего и мыслимого. Бытие для П. едино и неподвижно — всякая множественность и всякое изменение представляются ему противоречивыми, а поэтому невозможными. Вселенная имеет Для него вид однородного плотного шара:

«Одно и то же есть мысль и то, о чем мысль суще­ствует.

Ибо ведь без бытия, в котором ее выраженье, Мысли тебе не найти. И нет и не будет иного, Сверх бытия, ничего; судьба как его приковала,— Цело, недвижно оно. Все вещи, в чем смертные видят Истину, веря в нее, все это — лишь имя пустое: Быть, а также не быть, рождаться, а также и гибнуть, Место на место менять, обменивать цвет и окраску. Есть же последний предел, и все бытие отовсюду Замкнуто, массе равно вполне совершенного шара, С правильным центром внутри» (В 8 D К).

П. был убеждён в том, что истинное знание даёт нам только разум, а на чувствах основываются лить недо­стоверные и противоречивые мнения людей (В 7 D К). Нарисовав в 1-й ч. поэмы картину мира, представляв­шуюся ему истинной, П. во 2-й ч. описывал мир, как он существует во мнениях людей. В частности, возникновение мира он описывал, используя идеи милетской школы; в основе мироздания, согласно «мнению людей», лежит у П. противостояние света-огня и тьмы (В 8 и 9 D К) и смешение элементов (В 12 D К). П., по-видимому, первый пришёл к выводу о шаро­образности Земли (А 44 DK), разделил Землю на кли-матич. зоны (А 44а D К) и установил, что утренняя и вечерняя звезда являются на самом деле одной и той же планетой — Венерой (Диоген Лаэртий IX 23). Учеником П. был Зенон Элейский.

• Фрагменты: DK I; Parmenides, a text with transl., («mm. and critical essays, by L. Tarän, Princeton, 1965. * С o r n f o r d F. M., Plato and Parmenides..., transl. with an introd. and a running comm., L., 1939; Reinhard! K., Parmenides und die Geschichte der griechischen Philosophie, Fr.M., 1959²; Verdenius W. J., Parmenides. Some com­ments on his poem, В., 1964²; Merlan Ph., Neues Licht auf Parmenides, в сб.: Archiv für Geschichte der Philosophie, B., 1966, S. 267—76; Bormann K., Parmenides, Hamb., 1971.

«ПАРМЕНИД», или «Об идеях», диалог Платона, написанный в основном до 2-й сицилийской поездки. Назван по имени представителя элейской школы Пар-менида. В диалоге воспроизводится беседа, которую на Великие Панафинеи в 450 вели в доме Пифодора, слушателя Зенона Элейского, 65-летний Парменид, 40-летний Зенон, 20-летний Сократ и юноша Ари-

стотель, впоследствии — один из тридцати тиранов. Беседу со слов Пифодора излагает для некоего Кефа-ла из Клазомен младший сводный брат Платона Анти­фон, с к-рым Кефала сводят родные старшие братья Пла­тона Адимант и Главкон.

«П.» — наиболее трудное для понимания из всех соч. Платона. В диалоге, помимо введения-рамки (126а—127d), две самостоят. части: 1а) Сократ против тезиса Зенона о невозможности многого выдвигает учение об идеях (127d—130а); 1б) Парменид его крити­кует и — не отвергая окончательно — говорит о не­обходимости для философа диалектич. упражнений (130а—135d); 2) Парменид в беседе с Аристотелем раз­вивает диалектику единого.

Против теории идей Парменид выдвигает три возра­жения: 1) вещи не могут приобщаться к идее в целом, поскольку, оказавшись сразу во многих вещах, единая Идея будет отделена от себя самой; но они не могут приобщаться и к части идеи, поскольку тогда единая идея окажется многим; 2) созерцая, напр., идею велико­го и великие вещи, мы должны порождать новую идею великости в качестве того третьего, к-рому были бы подобны и данная идея, и вещи, и так до бескнечно-сти; 3) идеи и вещи существуют независимо друг от друга (раб не может быть рабом идея господина), по­этому знание вещей не даёт Знания идей, а знание идей— знания вещей: люди не могут знать идей, а боги — вещей чувств. мира; однако отказ от идей уничтожает всякую возможность рассуждения. Такова 1-я часть, так или иначе свидетельствующая о кризисе теории идей у Платона, тогда как 2-я говорит о его стремлении заново очертить возможности диалектич. метода.

Во 2-й части рассмотрены 8 предпосылок («гипо­тез»), или, точнее, тезисы и антитезисы четырёх анти­номий: что следует для единого и для иного, если еди­ное а) существует и б) не существует (160 b — 166 с). 1) (137 с — 142 b) Если единое существует, оно — единое, а не многое: значит. у него нет частей, начала, конца, середины, очертаний, оно не находится в ином и в себе самом, лишено движения и вообще изменения, тождества, различия, подобия, числа, меры и времени; но тогда оно никак не причастно бытию, т. е. не су­ществует и как единое; 2) (142 b— 157 b) но если еди­ное существует, оно причастно бытию, и тогда ему мож­но приписать все предикаты, отвергнутые в 1-м случае; 3) (157 b — 159 b) при этом иное оказывается множест­вом, причастным в каждой своей части и в целом едино­му; 4) (159 b — 160 b) но если единое и иное совер­шенно отдельны друг от друга, то иное не причаство единому и единое не существует для него; 5) (160 b— 163 b) если единого не существует, оно одновременно оказывается причастным и непричастным разным идеям, но в то же время 6) (163 b— 164 b) ничего не претерпе­вает; 7) (164 b — 165 е) при этом иное также будет при­частно противоположным идеям, и даже 8) (165 е — 166 с) вообще ничего иного не будет.

2-я часть диалога ещё в античности вызывала споры: тем, кто видел в ней всего лишь диалектич. упражне­ние, возражали неоплатоники, к-рые в последова­тельности «гипотез» «П.» видели изображение структуры универсума. Плотин связывал с первыми тремя «гипо­тезами» учение об едином, уме (нусе) и душе. Амелий 8 гипотез диалога понимал как иерархию единого, ума, разумных душ, неразумных душ, материи, могущей принять формы, упорядоченной материи, чистой мате­рии я формы, соединённой с материей. Порфирий и Ямвлих выделяли 9 «гипотез» (получавшиеся при деле­нии 2-й на две — 155 е); Плутарх Афинский предло­жил деление 2-й части на 5 и 4 гипотезы: в первых пяти речь идёт о боге, уме и душе, овеществлённых формах и материи; в последних четырёх изображается то, что реально не существует — поскольку ничто не может

Дата добавления: 2015-08-18