Ослепший

Спок стоял за границей территории, принадлежавшей Академии Звездного Флота и наблюдал, как мягко катятся волны по серым водам залива. За спиной топтались курсанты в своих алых мундирах, освобождая необходимое ему пространство. Их красноватое море шевелилось на почтительном расстоянии от высокой затянутой в черную форму фигуры инструктора.

Он довольно хорошо себя контролировал, чтобы не вздрагивать от прохладного ветра, но готов был признать - Сан-Франциско никогда не станет для него достаточно теплым местом. Сегодняшний день можно было назвать "солнечным" по меркам города, но слабые лучи звезды, согревающей Землю, с лихвой уступали огненному пламени солнца Вулкана. Он не жалел о том, что предпочел Звездный Флот Вулканской Академии Наук. Но любимое им солнце пустыни – вот та цена, которую пришлось заплатить за добровольное изгнание с Вулкана.

Его внутренние часы подсказывали, что осталось ровно двенадцать минут до начала очередной попытки одного из кадетов пройти тест Кобаяши Мару. Впрочем, ему это не удастся, как и любому другому курсанту. Как и всем предыдущим.
Но, тем не менее, Спок должен был присутствовать.
Он развернулся и неспешно пошел обратно, сменяя прохладу воздуха Сан-Франциско на такой же холод стен академии.

****
- Как, черт возьми, этот парень прошел тест?

Взгляд Спока, как и прочих преподавателей Звездного флота, был намертво прикован к испытуемому, скрытому за тонким стеклом камеры симуляции. Внизу, на мостике, где воссоздавался экзамен Кобаяши Мару, Спок видел Нийоту с тем же выражением удивления на лице, что и у инструкторов. Но все внимание сейчас было устремлено только на одного человека, чье имя - Джеймс Тиберий Кирк.

Кадет Кирк самодовольно усмехался, глядя вверх, на группу своих преподавателей - самых лучших умов во всем Звездном флоте. Он был вопиющ в своем неуважении, будто в насмешку, выставляя его напоказ, пока проходил Koбаяши Мару. Теперь, достигнув поставленной цели, Кирк смотрел на окружающих с желчной ухмылкой, преисполненный гордости и, казалось, даже его щеки пылали в предвкушении триумфа. Он вгрызся в блестящий бок яблока, и Спок мог с уверенностью сказать, что не видел такого самодовольства со времени своего последнего посещения Вулканской Академии Наук.

- Я не знаю, - ответил он привычно безэмоциональным голосом.

****
- Это заседание было созвано для решения весьма важного вопроса. Джеймс Т. Кирк, сделайте шаг вперед.

По просьбе главы собравшейся коллегии Кирк спустился вниз, к незаполненной кадетами части аудитории. Спок наблюдал, отмечая, что смутное, едва заметное замешательство на лице Кирка вызывает в нем непозволительное чувство удовлетворения. Вулканцу хотелось верить, что причина этого в желании справедливости, а не в мелочной мести. Спок искренне верил в правила и считал логичным, что ему должно доставлять удовольствие, когда те, кто их нарушал, платили по счетам.

- Кадет Кирк, опираясь на доказательства, представленные совету, мы предполагаем, что вы нарушили этический кодекс поведения, в соответствии с положением 17.43 кодекса Звездного флота. Хотите ли вы сказать что-нибудь, прежде чем мы начнем?

Кирк наклонился к микрофону:
- Я думаю, у меня есть право увидеть своего обвинителя?

Спок ждал, что Кирк попросит о чем-то подобном. Он пристально изучил этого курсанта, придя к выводу, что если встать на его пути – это вызовет удивление. Кирк любил бунтовать, но не привык, чтобы кто-то давал ему отпор. Не будь Спок вулканцем, возможно, он бы даже получил некое извращенное удовольствие от того, что ставит зазнавшегося кадета на место.

Вулканец поднялся.

- Шаг вперед, пожалуйста, - попросил председатель.

Спок вышел вперед. Более слабая земная гравитация придавала его движениям легкость и изящество, которых люди никогда бы не смогли достичь. Спок точно знал, сейчас все взгляды устремлены на него. Но он не замечал их, его взгляд был прикован к глазам Кирка, что даже на таком расстоянии сохраняли свой удивительный, неестественно синий цвет.

- Это коммандер Спок, - представил его председатель, когда вулканец занял свое место на возвышении слева от Кирка. – Он – один из наших самых выдающихся выпускников. Но кроме этого, он программирует тест Кобаяши Мару последние четыре года.

Мужчина крайне почтительно указал на Спока.
- Коммандер.

Спок, перехватив инициативу, обратился к Кирку:
- Кадет Кирк, вам каким-то образом удалось установить и активировать подпрограммы в программном коде, изменяя тем самым условия испытаний.

- Вы так считаете?

Кирк изобразил наивное непонимание, граничащее с глупостью. Что ж, хорошо. Спок был готов объяснить так, чтобы тот понял наверняка.
- Если говорить проще - вы обманули тест.

По толпе пронесся удивленный ропот. Но, кажется, самого курсанта обвинения Спока не испугали.
- Разрешите мне спросить вас о том, о чем, я думаю, знают все. Это тест невозможно пройти, правда? Вы запрограммировали его, не оставив ни шанса на победу.

Спок на секунду удивился, хотя эта эмоция никак и не отразилась на его лице. Он не ожидал, что Кирк подойдет так близко к пониманию теста.
- Есть ситуации, в которых невозможно выиграть.

- Я не верю в такие сценарии.

- Тогда вы не только нарушили правила, но и не поняли сути урока.

- Пожалуйста, просветите меня.

Такое вопиющее неуважение к вышестоящему должностному лицу Спок не одобрял. Впрочем, он не одобрял ничего из того, что уже узнал о стоящем перед ним курсанте.

Знакомство с личными файлами Кирка было болезненно увлекательным. Первые записи о его правонарушениях появились в возрасте девяти лет – тогда он впервые столкнулся с правоохранительной системой, угнав, а позже скинув с обрыва старинный автомобиль отчима на скорости, намного превышающей установленный предел. Было еще несколько инцидентов в течение пары лет, но в тринадцать любые сведения о нем исчезли, будто Кирка не существовало в этом возрасте.

В четырнадцать он снова нарушил закон, став преступником, рецидивистом и попав несколько раз в тюрьму. Он игнорировал школьное образование, появляясь только в последний день занятий, чтобы сдать экзамен, необходимый для перехода на следующую ступень. Кирк часто бывал в больнице, неоднократно с переломами и ушибами. Кажется, у него была врожденная любовь к дракам.

И, конечно, к женщинам.
Нийота не раз рассказывала Споку об известной репутации Кирка-распутника среди студенток академии, о его бесконечных попытках флирта с самой Ухурой и о романе с ее соседкой по комнате – орионкой Гейлой.

Неподобающий характер такого курсанта мог запятнать репутацию Звездного флота, окажись он когда-нибудь на мостике звездного корабля. И тест Спока был разработан, в частности, чтобы удержать людей, подобных Кирку, как можно дальше от этого.

Спок решил растолковать суть своего теста, сделав объяснение доступным даже для такого тугодума, которого пытался изображать из себя Джеймс Кирк.
- Вы должны понять, кадет, капитан не может обмануть смерть.

Толпа снова удивленно загудела.

- Не может? - переспросил Кирк, впившись пальцами в трибуну так, что побелели костяшки.

- Ваш отец, лейтенант Джордж Кирк, принял на себя командование судном перед гибелью в бою. Смог ли он обмануть смерть? - Спок произнес это бесстрастно, хотя знал, что его слова, скорее всего, найдут эмоциональный отклик. Это был главный недостаток всех людей – они позволяли чувствам и эмоция брать верх над разумом. И Спок не будет виноват, если рассердит Кирка своим упрощенным разъяснением. Было заметно, что кадет изо всех сил сжал челюсти, так что стало видно желваки. Но все же держал себя в руках.

- Я думаю, вам просто не нравится, что я «сделал» ваш тест, - нагло заметил Кирк.

Он сказал это достаточно грубым тоном, и Спок мог бы сделать еще одно замечание, но предпочел не поддаваться на провокацию. Кадет же слишком плохо знал особенности вулканцев, чтобы оценить это. И Спок продолжил:
- Кроме того, вы так и не смогли понять главную цель теста.

- Просветите меня еще раз, - с сарказмом попросил Кирк.

- Страх. Вы должны научиться бояться, - Спок не имел полного представления об этом чувстве, но говорил с уверенностью... – Испытать трепет перед лицом неминуемой смерти. Чтобы принять его и научиться сохранять контроль над собой и своим экипажем. Это качество необходимо каждому капитану Звездного флота.

Внезапно его речь прервали:
- Простите, сэр.

Он мог бы с точностью сказать, что слушанье по делу Кирка будет продолжаться не более 4,457 минут. И даже предположить что тот, несомненно, будет исключен из академии Звездного Флота за обман, и вероятность того, что Спок увидит его еще когда-нибудь снова сократиться до менее чем 3,721%.

Он прикрыл глаза всего на мгновение…

****
- Спок, давай парень! Очнись, ты, тупой хобогоблин. Если не сделаешь этого - Джим убьет нас обоих, - громкий и очень эмоциональный голос, с явным акцентом уроженца южных штатов, почти разрывал чувствительные барабанные перепонки Спока.
И он открыл глаза.

Что тут же расширились от шока.

Он лежал на кровати, кажется, в лазарете звездолета, и над ним склонился мужчина-человек в униформе медицинского сотрудника Звездного флота. Голова буквально раскалывалась, но Спок был слишком дисциплинированным, чтобы вздрогнуть. Стоило отметить, что эта головная боль была худшим из всего, что он когда-либо испытывал.

Заметив, что Спок открыл глаза, незнакомец громко воскликнул «Слава Богу, Спок!» и, оборачиваясь, бросил через плечо:
- Чэпел! Чертов вулканец, наконец, очнулся! Зови сюда Джима сейчас же!

Услышав не менее радостное восклицание женщины, человек снова повернулся к Споку и, улыбаясь, хлопнул его по плечу. Спок хотел было высказать свое неодобрение к прикосновению, но растерялся, пораженный сенсорно полученными эмоциями. Незнакомец был искренне рад, что Спок жив. Можно даже сказать – счастлив.

Он попытался обдумать произошедшее, игнорируя головную боль. Его телепатические щиты были опущены, что подразумевало травму. Должно быть, он попал в аварию и был поднят на борт для оказания медицинской помощи. Необычная ситуация, но ей, скорее всего, есть объяснение. Странно другое - то, что он не мог вспомнить, в какую аварию попал.
- Предположу, что вы врач Звездного флота, – поинтересовался он, указывая жестом на форму мужчины, – а не просто шаман с бубном?

Человек мгновенно ощетинился.
- Черт возьми, Спок, ты знаешь, я…

Спок поднял руку.
- Просто скажите мне, почему я нахожусь в лазарете звездолета. И покороче, пожалуйста.

Мужчина закатил глаза.
- Джим будет должен мне до конца жизни, чтобы я терпел тебя.

- Мои извинения, доктор...- Спок выжидающе замолчал, ожидая, что незнакомец назовет свое имя.

Но доктор уткнулся в падд и, казалось, не замечал его.
- Ты упал и повредил голову, когда корабль получил удар. Я имею в виду, что никто не ожидал, что у тех браконьеров окажутся такие мощные фазеры.
- Браконьеров? - Спок снова удивился, чувствуя первые ростки закрадывающихся в его разум опасений.

Доктор закатил глаза.
- Не беспокойся об этом, - успокоил он. - Джим разобрался с ними. Ничего не осталось, кроме космической пыли. Между нами, я думаю, после того как все увидели, на что он способен, никто больше не рискнет напасть на тебя.

Мужчина вернулся к своим записям на падде, в то время как Спок уставился на него, понимая, что, видимо, в корне неверно оценил ситуацию. Несмотря на головную боль, он тут же ухватился за то, что показалось более важным.

- Кто такой Джим?

Врач замер.

А мгновение спустя, подняв взгляд, побледнел.
- Господи, - в его протяжный южный акцент вкралась хрипотца. - Ты не помнишь кто…

- Спок!

Красивый стройный мужчина с темно-русыми волосами неожиданно ворвался в комнату. Но Спок узнал его мгновенно.

Кадет Джеймс Кирк.

Спок было открыл рот, чтобы что-то сказать, но чужие руки крепко обхватили его за шею.
- Спок, - прошептал Кирк, прижавшись лицом к его щеке.

Какая-то часть сознания Спока автоматически отметила, что ресницы человека чуть влажные, но любые наблюдения были немедленно сметены под напором чужих эмоций. Проникая в его неэкранированный разум через кожу, Кирк переполнял его своими эмоциями: облегчением, радостью, любовью, преданностью и тысячью других человеческих чувств. И если доктор был искренне счастлив, что Спок остался жив, то для Кирка он, казалось, был самим смыслом этой жизни.

Ощущение такой невероятной человеческой любви поражало. Спок хотел впитать его, утонуть в нем, потерять себя целиком. Его желание дотронуться телепатически бушевало, как никогда раньше, требуя большего, пугая той силой, с которой он сейчас жаждал Кирка. Спок никогда раньше так сильно не хотел прикоснуться к другому существу, за исключением случаев…

…за исключением случаев объединения разумов.

И понимание происходящего ослепило, будто вспышка. Спок отметил, что эти эмоции не были только следствием сенсорного прикосновения Кирка. Они устремлялись в сознание Спока, точное в то место, где раньше были его брачные узы с Т`Прин. Вот только те должны были быть слабыми, экранированными друг от друга и заблокированными на обоих концах, отражая их взаимное нежелание иметь что-либо общее.

Но от его брачных уз с Т`Прин не осталось и следа.

На их месте была новая связь. Потрясающе сильная связь. И эмоции Джеймса Кирка проникали через нее в Спока, будто яркий луч солнца, пробивающийся сквозь тучи в дождливый день Сан-Франциско.

Сомнений быть не могло.

Они связаны.

И кадет Джеймс Кирк был сейчас его ментальным партнером.

Глаза Спока расширились в ужасе.

Кадет Джеймс Кирк. Мошенник. Мелкий преступник. Был его супругом.

Спока будто окатили холодной водой, смывая любое удовольствие, которое могла принести связь. Внутри поднялась волна ледяной ярости.
- Избавьте меня от вашего присутствия.

Кирк вздрогнул, его недоумение больно кольнуло вулканца через их связь.
- Спок?

Рассерженный тем, что прикосновения Кирка переполнили его ненужными, сильными, несдерживаемыми эмоциями, Спок оттолкнул Джима несколько сильнее, чем хотел. Кирк громко ударился о стену, не успев сдержать болезненный вздох.

- Эй, ты! - резко крикнул доктор, выступая вперед. – Какого черта ты делаешь…

- Как вы это сделали, кадет? – прошипел Спок. Авария, шок, травма – и контроль Спока превратился в труху. Не было никаких логических объяснений тому, почему он мог бы быть связан с этим мелким мошенником. Отвращение, ненависть, антипатия - эмоции, которые разрушили последний щит Спока, переполнили его изнутри. – Как вы связали нас?

Глаза Кирка - даже в гневе Спок находил их привлекательными - расширились.

- Что? – как-то беспомощно переспросил тот, опираясь о стену, словно в поиске поддержки, позволившей бы ему устоять на ногах.

Доктор возник между ними неожиданно и будто пытался защитить Кирка от Спока.
- Что последнее ты помнишь? – с нажимом спросил он.

Спок кивнул головой в сторону Кирка.
- Административный процесс над этим кадетом за его попытку обмануть Кобаяши Мару.

Доктор побледнел. Стоящий за его плечом Кирк побледнел еще сильнее. Через связь Спок почувствовал всплеск его беспокойства. Но даже сама возможность прикоснуться своим сознанием к разуму этого человека показалась Споку отвратительной. Будто сточные воды, льющиеся в нетронутые озера, или белые пески, засыпанные мусором, так же и чувства Кирка загрязняли упорядоченные равнины его собственного сознания.

Спока окатило ужасной волной чужой боли и, казалось, что он утонет, если Кирк не начнет держать свои эмоции при себе.
- Закройте свой разум, кадет Кирк, - рыкнул он.

- Я-я не понимаю, что это значит, надломлено ответил тот.

И Спок вдруг заметил, что сам не экранирован. Кирк тоже чувствовал каждую его эмоцию, все то, что Спок переживал в эту минуту, напрямую транслировалось в голову Кирка через их связь.
Разъяренный вторжением в свою личную жизнь, он поднял телепатические щиты так резко и сильно, как только мог. И Кирк вздрогнул, ощутив почти физическую боль. Его колени подогнулись, и он соскользнул по стене вниз.

- Джим! – доктор схватил его за плечи, стараясь удержать.

- Уходите, оба, - просипел Спок. - Мой контроль на пределе, и мне немедленно нужна медитация. Я должен побыть один.

Казалось, у доктора вот-вот случиться эпилептический припадок.
- Теперь послушай ты.

- Оставьте меня, - оборвал его Спок, стиснув зубы, - если вы не хотите, чтобы на вас обрушился поток неконтролируемого вулканского гнева.

Доктор был готов к бою, но Кирк вырвался из его рук.
- Пошли,- прошептал он.

- Но Джим…

- Сделай то, что он хочет, Боунс.

И Кирк ушел. Кинув еще один взгляд на Спока, доктор поспешил за ним.

Наконец, оставшись в одиночестве, Спок закрыл глаза.

2. Лжец

Спок появился на мостике Энтерпрайз с прямой, как палка, спиной и привычно сцепленными за спиной руками. Экипаж почтительно потупил взгляд, едва стоило ему войти. Даже слишком почтительно. Все были четко проинформированы о его амнезии.

Пройдя мимо Кирка, сидящего в кресле капитана, к своей станции, вулканец услышал, как тот сглотнул. Его эмоции были хаотичными, чересчур хаотичными, чтобы Спок смог их мгновенно разобрать и прочесть. Но и игнорировать их он тоже не мог, пока те касались его самого.

- С возвращением, коммандер.
Тон голоса Кирка со стороны мог показаться сугубо профессиональным. Но только Спок чувствовал человека напрямую и знал, как тот переживает.

Он не обратил на него внимания.

Заняв свое место за станцией, Спок повернулся к Ухуре, сидящей за пультом справа от него.
- Лейтенант, - тепло и очень искренне произнес он. - Могу ли я поздравить вас с успешным завершением инцидента на Нараде и назначением на должность офицера связи?

Казалось, Нийоте было несколько неловко.
- Ты прочитал все файлы, которые я выслала, – уточнила она. – И обратил внимание на все, что случилось в прошлом году?

После длительной медитации, Спок провел около часа, читая все, что попадало к нему в руки.
- Да. Я уже ознакомился со всеми событиями, которые произошли в течение одиннадцати месяцев, двух недель, четырех дней, шестнадцати часов и двадцати минут с того момента, как я потерял память.

Ухура медленно кивнула.
- Я очень сожалею о том, что случилось с твоей матерью, - тихо сказала она.

Это простая фраза стала угрозой самообладанию Спока больше, чем он готов был признать. Медитация показала, что его самоконтроль тоже пострадал вследствие амнезии. Повреждения памяти серьезно повлияли на его способность держать в узде свои сильные эмоции.

В частности в этом был виноват еще и Кирк, который не мог справиться с постоянным натиском своих чувств, и те переполняли разум Спока. Кирк изо всех сил старался хоть как-то ему помочь разобраться с последствиями этой неожиданной болезни, но вулканцу казалось, что от этого становилось только хуже. В последние двадцати четыре часа Спок чувствовал, будто в его голове скулит раненый сехлат, выпрашивая внимания.

Однако, разум вулканца и его дисциплина все равно были сильны. Он пытался восстановиться после полученной травмы и вынужден был игнорировать Кирка у себя в голове.
- Kadiith, - просто сказал он, зная, что Нийота поймет по-вулкански.
Да, это была трагедия – потерять Вулкан, но Спок не хотел поддаваться горю или гневу.
Ухура заколебалась.
- Знаешь, - начала она. – Я не догадываюсь, о чем ты думаешь, но Кирк был действительно тот, кто…

- Я не имею желания обсуждать достоинства капитана Кирка.
Спок прочитал отчеты (теперь уже адмирала) Пайка и точно знал, что сделал Кирк, вплоть до причин, почему он получил кресло капитана, а Спок остался первым офицером. Он только не мог понять, почему сам вернулся на Энтерпрайз после инцидента на Нараде. Опираясь на прочитанное, можно было сказать, что Кирк не сделал ничего, чтобы завоевать расположение Спока. Поэтому логично было бы, отправится на Новый Вулкан и помочь своему народу.

Нийота, похоже, не собиралась еще раз поднимать вопрос о Кирке. Прозвучал едва заметный звуковой сигнал, и она вернулась к своим профессиональным обязанностям.

Но Спок все равно продолжал смотреть в ее сторону, наблюдая, как она работает.
Они познакомились в Академии – Ухура была не только красивая, но и одаренная. Спок же был ее наставником, помолвленным с Т`Принг, и это не позволяло завязать с ней какие-либо отношения. Впрочем, это и не мешало размышлять, что, будь они оба офицерами флота, и не будь он связан с Т`Принг, Спок хотел бы стать ее партнером.

- Мистер Спок?
Вулканец резко закрыл глаза, подавляя волну возникших эмоций. Даже голос Кирка угрожал его контролю.
Не вставая с кресла, он повернулся, чтобы увидеть стоящего слева от него капитана, и приподнял бровь, негласно требуя объяснений.

- Приятно, что вы вернулись на мостик, - легко продолжил Кирк.

Спок был впечатлен. Осанка Кирка, его дружественная манера говорить, его приятельское отношение – сообщали случайному наблюдателю - «у меня все прекрасно». Любой, кто смотрел на него со стороны, мог бы подумать, что капитан чувствует себя донельзя хорошо. Однако Спок, непосредственно чувствовавший его эмоции, точно знал – Кирку было не по себе. Но никому, кроме вулканца, не дано было это узнать.

Он продолжал смотреть на Кирка с приподнятой бровью, ожидая, что тот добавит что-то еще.

- Ты все еще закрываешься от меня, - вдруг выпалил он.

- Действительно, - резко заметил Спок. - И у меня нет намерений ничего менять. Я ценю свое личное пространство.

- О, - это было сказано достаточно нейтрально. Однако внутри, Спок почувствовал, как Кирк напрягся. - Ты - э-э – меня приструнил?– спросил человек, и беспокойство, охватившие Кирка, лишило Спока возможности ощущать любые другие эмоции капитана.

- Я нахожу это необходимым,- ответил Спок с привычной невозмутимостью, возвращаясь к прерванному чтению.

Кирк вздрогнул.
- Но мы еще не поговорили.

Спок был обескуражен абсурдностью этого заявления. Но потом понял, что Кирк сказал так, потому что не считал их разговор об узах важным или имеющим отношение к Споку. Это было не совсем так, но вулканец не потрудился поправить его.
- Вы хотите заняться обсуждением сейчас? Мы на дежурстве. Капитан, - добавил он холодно.

Кирк запнулся.
- Я…

Спок ждал.

Спустя мгновение Кирк покачал головой и вернулся в свое кресло. Стаккато неуверенности еле слышно отдалось в их связи. Но неуверенность капитана в себе Спок находил более предпочтительной, чем дерзость, которую тот обычно источал. И это могло бы быть еще одной причиной того, почему он никогда бы добровольно не согласился на узы с этим человеком - единственным, кто мог ему сказать, почему он все-таки сделал это. Спок слишком хорошо знал характер Кирка, чтобы не доверять ему и верить в его «правду», ему оставалось только строить предположения.

«Может быть для того, чтобы прикасаться к его разуму, когда захочешь» - предположило его сознание.

«Возможно».
Пусть это его и раздражало, но Спок был вынужден признать - прикосновение к разуму Кирка было более чем приятно. За те несколько секунд, прежде чем он понял, с кем был связан, Спок почувствовал себя будто ребенок, впервые использовавший свой телепатический дар. Парадоксально, что только прикосновения человека смогли пробудить эти особенности вулканца.
Возможно, оказавшись без партнера после того как T`Принг его оставила, он позволил заманчивым прикосновениям Кирка затмить свой разум, так же, как некоторые позволяли его красивой внешности покорить их. В любом случае, все возможные объяснение их связи заслуживали дальнейшего изучения.

Спок повернулся к своей станции и заметил Ухуру, внимательно смотревшую на него.
- Да, лейтенант?

- Обязательно быть с ним таким жестоким?

Спок моргнул.
- Странно, что вы теперь его защищаете, - заметил он. – Насколько я помню, раньше вы скорее презирали его.

- Я ошибалась, - сказала Ухура. – Но я не слишком гордая, чтобы признать это. Он хороший парень.

- Разве «хорошие парни» обычно продолжают упорно добиваться отношения с женщинами, после того, как те им отказали?

Нийота нахмурилась.
- Ты путаешь. Все было совсем не так.

- Я утверждаю, что именно так. Вы презирали его не без оснований.

Она покачала головой, настаивая:
- Он хороший парень и отличный капитан.

Спок был удивлен, что такая умная женщина, как Нийота, тоже стала жертвой обмана Кирка.
- Человеческая память – непостоянная вещь, - тщательно подбирая слова, заметил Спок. - А Джеймс Кирк - мастер манипуляции. Не сомневаюсь, что именно благодаря этому он и завоевал благосклонность экипажа корабля, в результате чего все на борту относятся к нему намного лучше, чем он того заслуживает.

Ухура сердито прищурилась.
- Весь экипаж восхищается им не просто так. И если бы вы только…

Пульт Ухуры зашипел, и она поспешила вернуться к работе. Потом замигала консоль Спока. В течение всей смены они были слишком заняты, чтобы еще раз заговорить.

****
Когда закончилась Альфа-смена, Спок присоединился к остальным за обедом в кают-компании. Привыкший на службе у Пайка употреблять человеческую вегетарианскую пищу, Спок был удивлен, обнаружив, что репликаторы могут приготовить несколько вулканских блюд, которым он отдавал предпочтение. Получив тарелку пломикового супа, он подошел к столу, где сидели Нийота и женщина из лазарета - медсестра Чэпел.

- Могу я присоединиться к вам?

Взгляд скользнул по соседнему столу, за которым в одиночестве сидел Кирк с нетронутым подносом.
- Почему бы тебе не сесть с капитаном?

- У меня нет желания, - просто объяснил Спок. Волна обиды окутала его, давая понять, что Кирк услышал его слова. Но в том, что человек подслушивал, не было вины Спока.

Ухура поджала губы и нехотя отодвинула поднос, освобождая место для вулканца. Он кинул взгляд на Чэпел, надеясь, что та удалится и позволит ему продолжить личный разговор с Нийотой.

Чэпел уловила намек.
- Ну, мне пора возвращаться в лазарет, - виновато извинилась она перед Ухурой. - Увидимся позже?
Они улыбнулись друг другу и поспешно обнялись.
- Как твоя голова, Спок? В порядке?

- Ее состояние приемлемо, - несколько грубо ответил вулканец, занимая место напротив Ухуры. Как только Чэпел ушла, Спок решил выбрать другую тему для разговора, более туманную.
- Последнее, что я помню: вы и я были очень близки, - сказал он, склонив голову набок. - Ничего из того, что я прочел, не объяснило, почему, когда моя предыдущая связь была разрушена, мы, будучи уже оба офицерами, не начали отношения.

Нийота снова глянула на Кирка, тихо сидевшего за своим столом.
- Мы попытались, - сказала она. – Но из этого ничего не вышло.

- Почему? - уточнил Спок. - Вы должны знать, что я был очень впечатлен вами.
Горькая ревность Кирка наполнила его разум, но Спок, что есть сил, пытался ее игнорировать.

- Если хочешь знать, - жестко заметила Ухура, - я тебя бросила.

Спок моргнул, чтобы скрыть свое удивление.

- Ответь, - сказала она, скрестив руки на груди, - почему ты сейчас избегаешь Джима? Он твоя пара.

- Да, - согласился Спок. - Но я думаю, что этот факт объясняется колоссальной ошибкой с моей стороны.

Страшный всплеск боли пронзил его разум, заставив судорожно вдохнуть. Спок не хотел быть причиной этой боли, но если его слова причиняли Кирку неудобства, тот просто должен был перестать подслушивать их разговор. Самому же Споку нужно было сделать что-то, чтобы защититься от эмоций капитана.

Нийота подался вперед.
- Почему ты думаешь, что это была ошибка? – требовательно спросила она.- Даже если ты ничего не помнишь, почему не можешь довериться себе? Почему не можешь поверить, что выбрать Кирка - было правильным решением?

- Потому что все данные свидетельствуют об обратном, - терпеливо ответил Спок. - Капитан Кирк - преступник, не уважающий правила и закон. Он - манипулятор. Зная про его сексуальную несдержанность и непостоянство, я могу предположить, какой выйдет супруг из того, кто не знает понятия верность.

Кирк вскочил так быстро, будто где-то произошла авария. Он опрокинул стул и почти выбежал в коридор. Спок попытался понять природу эмоций, пронесшихся через их связь.

Нийота скривилась, глядя на вулканца.
- Именно поэтому я и рассталась с тобой, Спок, - прошипела она. - Потому что ты не заботился о человеческих чувствах. Ты будто получал какое-то извращенное удовольствие, причиняя боль. Тогда, на судебном заседании Кирка, где я тоже была, ты, будто нарочно, хотел сделать ему больно, напоминая о смерти отца.

Она наклонилась вперед.
- Кирк - самое лучшее, что случилось с тобой. Он зажег огонь в твоих глазах. Сейчас ты этого не помнишь, но ты его любишь. И никогда не простишь себя, когда поймешь, что сделал.

Ухура ушла вслед за капитаном, и Спок остался за столом один. Он подавил усталый вздох, подумав о нелогичности людских симпатий и сентиментальности, и методично доел свой суп, игнорируя взгляды окружающих.

****
Через какое-то время Спок обнаружил Кирка занимающимся в тренажерном зале. Одетый в спортивные шорты и без футболки, он лежал спиной на скамейке, что прогибалась под ним от поднимаемой тяжести. Тяжести, по крайней мере, по человеческим меркам.

Спок удивился. Он всегда думал, что его могут привлекать только стройные, худощавые тела, как у большинства вулканцев. И то, как он смотрел на мышцы Кирка, перекатывающиеся от его движений, было неправильно. Вслед за констатацией того, что человек лишь частично одет, Спока охватила волна желания прикоснуться к нему и исследовать.

Кирк был мокрый от пота – еще одно отличие от вулканцев, которое Спок находил до странного эротичным. Его соплеменники вышли из пустыни и их тела привыкли экономить воду, тогда как люди были с ней небрежно расточительны. Блеск влаги на коже Кирка будто уговаривал Спока прикоснуться к нему, слизнуть мокрые капли. Даже его волосы были влажными, а красивое лицо раскраснелось от напряжения.

Спок стоял, замерев, не в силах отвести взгляд от Кирка. Он вынужден был признать, что согласно его эстетическим меркам, человек был идеален.

Капитан вдруг заметил его. Он прекратил качаться и поднялся, садясь на скамейку.
- Что случилось? – осторожно поинтересовался он, дыша тяжелее, чем обычно.

Спок прогнал отвлекающие его мысли. Он пришел сюда с определенной целью, но вместо этого, словно глупый курсант академии, позволил себе отвлечься на вид Кирка.
- Я постоянно чувствую ваши эмоции через нашу связь. Прошу заблокировать ее – я не хочу и дальше испытывать нечто подобное.

Кирк сглотнул.
- Я не знаю, как это сделать, - тихо сказал он.

- Я не научил вас экранировать себя?

- Нет, - признался он. - Я даже не знал, что ты можешь блокировать нашу связь, пока ты не сделал этого в лазарете.

Спок приподнял бровь.
- Я нахожу это маловероятным. Вулканцы всегда блокируют свою связь, сохраняя неприкосновенность частной жизни. Было бы нелогично с моей стороны оставлять свой разум всегда открытым.

Кирк улыбнулся с горечью.
- Я согласен с тобой, - глухо сказал он. - Но я говорю правду.

Он не лгал. Спок почувствовал его через узы и подавил вздох.
- Хорошо, - он поднял руку. - Я заблокирую связь и с вашей стороны, объединив наши разумы.

- Ты хочешь сделать с моей связью тоже, что и со своей?

- Именно так.

Кирк вдруг отпрянул от Спока.
- Нет.

- Капитан, вы не можете ожидать, что я буду продолжать это терпеть.

Кирк покачал головой.
- Я не хочу, чтобы и ты чувствовал это, - резко сказал он.

Странно, Спок теперь испытывал чувство защищенности, охватывающее его в надежный кокон, как если бы Кирк действительно намеревался его защитить. Это было безумно приятно.
- Что почувствовать? – спросил Спок, пытаясь подавить удовольствие, возникающее от теплых эмоций человека.

- Пустоту.

- Пустоту, - повторил Спок. - Я не понимаю.

- Там - пустота, - попытался объяснить Кирк, но стандарта было явно недостаточно, чтобы описать его ощущения. - В моей голове, там, где когда-то был ты… теперь нет ничего… Я не хочу, чтобы ты чувствовал подобное.

Спок ощущал волнение человека. Все, что тот чувствовал, о чем думал, вторгалось за щиты Спока.
Это было неприятно и слишком хаотично.
- Мой предыдущий партнер, Т`принг, все время была закрыта от меня, и я не испытывал ничего схожего с пустотой. Я не верю тому, что вы описываете.

- Все это не стоит риска, - упрямо настаивал Кирк.

- При всем уважении, капитан, - терпеливо сказал Спок. - Пустота была бы гораздо предпочтительнее, чем поток ваших эмоций, который я вынужден теперь терпеть.

Кирк помрачнел, тяжело выдохнул и ссутулился, став похож на сдутый воздушный шарик. Он устало прислонился к стене и закрыл глаза.

Спок ждал, пытаясь и дальше оставаться отделенным от эмоций, скользящих по их узам. Но те, казалось, занимали недостойно-важное место рядом с отвращением, которое он испытывал к их наличию.
Однако никакого недовольства этим фактом он не ощутил. Ведь, если подумать, Кирк ни разу не рассердился на Спока. Он был все время рядом с того момента, как вулканец очнулся.

Как бы в подтверждение этого, Кирк протер глаза рукой.
- Ладно, - сказал он. - Хорошо. Если это то, что ты действительно хочешь, можешь заблокировать узы.

Он поднял голову, и блеск в его глазах сделал их цвет очень ярким. Но будто избегая встречаться взглядом со Споком, он смотрел куда-то под ноги, так что видно было только его лоб и макушку.

На какое-то мгновение Кирк показался вулканцу уязвимым, и что-то внутри отозвалось незнакомой нежностью, желая обезопасить его, скрыть от посторонних глаз. Спок подавил это желание, прежде чем оно успело оформиться в более ясную мысль. Отточенными механическими движениями он положил пальцы на контактные точки, стараясь не касаться лишний раз кожи Кирка, которая буквально гипнотизировала разум Спока, одурманивая его. Под чуткими пальцами вулканца она казалась мягкой, достаточно мягкой для того, чтобы он захотел погладить ее подушечками пальцев, наслаждаясь шелковистой текстурой.

Но и это желание он тоже успешно подавил в себе.

- Мой разум к твоему разуму...

Разум Кирка разительно отличался от того, с чем Спок сталкивался раньше. Он был динамичным, искрящемся, как лучи жаркого пустынного солнца, танцующие на песке. Он слепил, обволакивал, проникал в Спока. Он оборачивал его в кокон из тепла и света. Он освещал каждый темный уголок в сознании вулканца, не позволяя чувствовать себя одиноким, готовый прогнать тьму и холод, если Спок пожелает этого. И вулканец хотел согреться в его тепле и свете, позволить ему проникнуть в…

Спок оборвал мелдинг почти насильно. Дыхание сбилось, он уставился на Кирка, сражаясь с собственными эмоциями, которые угрожающе закипали изнутри и которые становилось все труднее контролировать.
- Вы…- во рту Спока слишком пересохло, чтобы он мог говорить.

Кирк выглядел немного одурманенным после контакта, нетвердо стоя на ногах.
- Что ты делаешь? - спросил он, пытаясь найти поддержку, дотянувшись до стены.

Пальцы Спока почти чесались, желая снова прикоснуться к коже человека.
Его разум жаждал слиться с разумом Кирка. Но он должен был помнить, знать, что если коснется его еще раз, то захочет большего и будет уже не в силах остановиться. Осознал он это ясно, как никогда.
- Я уверен, что определил, каким способом вы обманули меня, вынудив связать себя с вами.

- О чем ты? - несколько растерянно ответил на его реплику Кирк.

Зуд в пальцах, желающих прикоснутся к человеку, был почти невыносим. Но Спок безжалостно сдерживал себя.
- Вы соблазнили меня, - обвинил он. - Вы использовали свой разум, чтобы соблазнить телепата, как могли бы использовали свою внешность, чтобы соблазнить женщину.

- Я никогда, - запнулся Кирк. - Спок, это я, мой разум, ничего больше. Я не знаю, как им соблазнить, это просто… он просто есть.

Слова Кирка, преломленные узами, свидетельствовали в пользу честности человека. И Спок был вынужден согласиться с этим - Кирк был пси-нуль, он был бы не в состоянии изменить свой разум так, соблазнить Спока, так же как Спок не мог изменить свою внешность, чтобы соблазнить Кирка. Это было просто еще одним качеством, которым обладал молодой капитан, и которое делало его несправедливо привлекательным.

- Вы обладаете слишком большим количеством неоспоримых преимуществ, - обиженно пробормотал Спок. - Все ли ваши любовники вынуждены страдать таким образом?

Кирк пожал плечами.
- Ты… - его нижняя губа чуть задрожала, но он быстро прикусил ее. – В моей жизни есть только ты.

Спок не знал, что поделать с этим. И они замолчали, пока, наконец, человек не сделал глубокий вдох и не сказал немного дрожащим голосом:
- Я знаю, ты ненавидишь мои чувства и эмоции. Но хочешь ли ты попробовать еще раз оградиться от уз?

Да, уверен был Спок. Он хотел, хотел снова погрузиться в этот сверкающий золотом солнечный разум - и никогда его не покидать.

- Нет, - солгал он. - Я больше никогда не хочу прикасаться к вашему разуму.

Спок отвернулся от Кирка и ушел, игнорируя поток оглушающей боли, хлынувшей через их связь.

****
Спок вернулся в свою каюту, идентичную той, которая была за ним закреплена под командованием капитана Пайка. Он сел за стол и задумался. Ситуация была совершенно невыносимой. Спок просто не мог продолжать, не мог позволить Кирку снова ввести себя в заблуждение. Несомненно, победить соблазнительные мысли, вращающиеся вокруг притягательного разума человека, было нелегко.
И Спок еще больше уверился, что причиной уз, протянутых между ним и капитаном, был обман и уникальная привлекательность разума последнего.

Он не мог больше рисковать, используя мелдинг, но и научить Кирка создавать ментальный щит, чтобы оградить себя, он тоже не мог. И неспособный дальше продолжать бороться в одиночестве с чувствами и эмоциями Кирка, он видел только один вариант.

Нужно было разорвать их узы.

Это был заведомо неприятный процесс, если не сказать больше. Культурные табу, запрещающие разрушать установленную связь, были до сих пор сильны в их обществе. Доходило до того, что решившие это сделать вулканцы, а в большей степени это распространялось на мужчин, могли быть и вовсе изгнаны.
Несвязанные ни с кем мужчины были опасны и непредсказуемы, что не соответствовало требованиям мирного общества и означало, что они должны были быть связаны во все времена.

Биологическое сопротивление подобному разрыву было еще сильнее. Из-за практически животного инстинкта спаривания, связь была абсолютной необходимостью для вулканца. Потому что если он был не связан до начала своего первого пон-фарра, ему грозили безумие и смерть. Сама мысль – быть ни с кем не связанным – вызывала ужас. И потому большинство мужчин готовы были пойти на многое, чтобы защитить свои узы. Даже если они были связаны с неподходящим партнером.

Но это не означало, что узы были нерушимы. И Споку было не привыкать идти против вулканских культурных норм. Со своего компьютерного терминала он открыл доступ к базе данных вулканской академии наук, с удивлением обнаружив, что ученые позаботились о спасении всего своего огромного исследовательского материала. Пароль его семьи все еще работал.

Споку потребовалось не более часа, чтобы найти необходимое. Очевидно, информация о способах разрыва связи не была тем, о чем должны были думать Вулканцы, и не оказалась легкодоступной. Однако Спок разжился неясным трактатом на эту тему, который был похоронен глубоко внутри биологического раздела базы данных. Текст был написан редкой разновидностью вулканского, и, видимо для защиты частной жизни, не имел перевода. Но Спок неплохо разбирался в диалектах.
Он начал читать.

Спок, как и все Вулканцы, уже знал, что связь может разрушить вызов, заявленный партнером, когда мужчина вошел в пон-фарр. Это был древний метод, которым не часто пользовались, и не без оснований - борьба всегда была до смерти. Даже в том маловероятном случае, что он когда-нибудь войдет в пон-фарр, Спок не хотел ни умереть, ни стать причиной чужой смерти.

То, что он хотел узнать, трактат подтвердил – был и второй способ. Узы могли быть разорваны вулканскими целителями. Тем не менее, текст предупреждал - целители крайне неохотно разрывали связь по просьбе мужчины. Для того, чтобы получить их помощь, Споку будет необходимо доказать, что были допущены ошибки во время создания уз, или они были установлены под ложным предлогом.

Учитывая характер Кирка и истории о ксенофобных предрассудках Вулканцев (с которыми он был слишком хорошо знаком с детства), Спок мог предположить, что его шансы на успех составляют 92,78%. Дальнейшее исследование дало имена трех выживших целителей, способных разорвать брачную связь. Все трое в настоящее время проживали на Новом Вулкане, в пустынном храме, который был построен в лечебных целях.

Что ж, хорошо. Энтерпрайз должен был посетить Новый Вулкан.

Закончив со своими делами, Спок направился в каюту Кирка. Он открыл дверь, не заботясь известить о своем приходе или постучаться.
- Капитан Кирк, - резко сказал он, проходя в каюту.

Тот обнаружился, нелогично сидя на полу, прислонившись спиной к кровати. Он был одет в выцветшую академическую футболку и спортивные штаны, и выглядел еще моложе, чем в их первую встречу. Волосы Кирка были влажными после душа и, когда он взглянул на Спока, не поднимаясь с пола, выражение его лица стало напряженным. Спок чувствовал, как эмоции Кирка, похожие на поникшего сехлата, тесно жались друг к другу, будто в ожидании болезненного удара.

Но, даже понимая это, Спок не стал мягче.
- Я уверен, вы не будете удивлены, узнав, что я больше не в состоянии это терпеть.

- Мне жаль, - сглотнул Кирк. - Если бы я знал, как закрыть свои мысли и эмоции от тебя, я бы…

- Я решил, что ваших способностей недостаточно, - Спок перевел дыхание. - Мы должны разорвать наши узы.

Оглушительное молчание повисло между ними.

- Разорвать? – наконец выдохнул Кирк. Его голос звучал надтреснуто.

- Это осуществимо.

- Но... но ты говорил... - Кирк, казалось, был не в состоянии понять то, что только что сказал Спок. - Ты говорил, что это навсегда. Ты говорил, что узы невозможно разрушить.

- Тогда я солгал вам, - нетерпеливо сказал Спок и тут же упрекнул себя за эту несдержанность. Ему нужно было удалить Кирка из своего сознания и вернуть полную ясность мыслей.
- Для этого потребуется вулканский целитель и посещение Нового Вулкана. Но таким образом можно разрушить нашу связь.

- Ты бы не солгал мне, - отчаянно запротестовал Кирк. - Почему ты сделал это?

Спок не был уверен, почему мог сказать Кирку, что узы нерушимы. Это было крайне неточное заявление, но он попытался придумать объяснение своим предыдущим поступкам.
- Вы очень привлекательны, - честно предположил он. – Возможно, я хотел совокупляться с вами, и решил, что это будет наиболее успешным методом достижения цели.

Кирк отреагировал так, как если бы Спок ударил его, вздрогнул и отодвинулся назад.
- Ты думаешь, чтобы затащить меня в постель?

- Наиболее вероятно, что все было именно так, - бесстрастно ответил Спок, чувствуя через связь, как Кирк шокирован его предательством. Вот только он не совсем понимал, почему его предположение так расстроило человека.
- Вы менее всего подходите мне. Логично думать, что я рассматривал нашу связь только как способ добиться своих целей.

Кирк закрыл лицо руками.
- Нет, - немного отчаянно отозвался он. - Я не верю в это. Ты бы никогда не солгал мне.

- Пожалуйста, посмотрите в лицо фактам, капитан Кирк, - снисходительно произнес Спок. – Похоже, что именно так я и поступил.

Сехлат эмоций Кирка в голове Спока выл от боли.

Прошла долгая минута.

Когда Кирк снова заговорил, даже Спок, с его чутким слухом, едва смог расслышать его.
- Ладно, - сказал он так, будто отдал душу за это слово. - Мы разорвем узы. Это сделает тебя счастливым?

- Вулканцы не способны испытывать счастья, капитан.

Кирк рассмеялся почти зло, так, как Спок никогда не слышал.
- В чем еще ты обманул меня?

Но вулканец не знал, что ответить.

3. Изоляция

Кирк сделал все, что требовалось. Споку не нужно было ничего предпринимать. Кирк в прошлом году каким-то образом получил достаточно влияния, чтобы не только Звездный Флот разрешил ему отклониться от курса, но и вулканские старейшины, поприветствовав его, предложили спуститься на планету, организовав Кирку встречу с весьма занятыми целителями. Так как последние могли отказаться разорвать их связь, если бы были заранее предупреждены, Спок настаивал, чтобы цель их визита оставалась в тайне. И чтобы Кирк никому не рассказывал о своих планах.

Человек, сделал все, что захотел Спок.

Вскоре после того, как «Энтерпрайз» взял курс на Новый Вулкан, Спок был вынужден терпеть обследования доктора Маккоя.

- Мне следовало бы побить тебя, - сердито пробормотал Маккой, сканируя Спока трикодером.

- Я бы посоветовал вам не делать этого, - сухо прокомментировал Спок. Согласиться на дружеские отношения с этим эмоциональным южанином было еще одним решением прошлого года, которое он не понимал. - Это вероятнее больше навредит вам, чем поможет мне.

Маккой закатил глаза.
- Я уверен, что это будет нарушением моего обещания не бить пациентов. Хотя больше я боюсь того, что Джим сделает со мной, попытайся я только причинить тебе боль.

- Вы шутите.

- Нет. - Доктор посмотрел на показания своего трикодера. – Ты не можешь вспомнить, как он защищал тебя, но поверь, он меня убьет. И имей ввиду, я все равно могу ударить тебя, хотя бы потому, что ты, черт побери, это заслужил.
Маккой смерил его свирепым взглядом.
- Тебе должно быть стыдно, Спок. Джим прошел через такой ад, что ты даже не можешь представить. И клянусь, я бы тебе врезал, несмотря на все свои клятвы, если бы не знал, что ты собираешься на Новый Вулкан, чтобы вернуть свои воспоминания обратно.

Спок поднял бровь.
- Это дипломатическая миссия и проверка системы безопасности Нового Вулкана против браконьеров, - сказал он, цитируя объяснения Звездного флота.

МакКой не поверил.
- Конечно. Для протокола все именно так. Но я врач, и знаю о твоей встрече с целителем. Будь я азартным человеком, поставил бы 10 к 1, что ты решишься отвоевать память у собственного разума.

Спок сложил пальцы домиком. Он не собирался говорить Маккою, что решил не предпринимать никаких попыток восстановить свои воспоминания. Несмотря на то, что он и Кирк оказались связанными, Спок был уверен, что капитан каким-то образом манипулировал им. И он не хотел, чтобы воспоминания об этих манипуляциях вернулись к нему. Было уже достаточно сложно бороться с самой его вулканской природой, которая кричала, желая спасти их узы. И если его воспоминания будут возвращены, он, скорее всего, проиграет это сражение.

- Мы должны прибыть туда в течение двух дней, судя по моим записям, - сказал Маккой, сверяясь с паддом. – Осознаешь ты это сейчас или нет, но быть рядом с Джимом чертовски хорошо для тебя. Ты будешь счастлив, вспомнив его.

Счастлив.

Это слово встало комом в горле Спока.

****
Кирк и Спок обменялись менее чем десятком слов за целых два дня путешествия на Новый Вулкан. С момента их последней дискуссии, единственная эмоция, проскользнувшая по их связи - было онемение. Это подходило Споку как нельзя лучше – чувствовать Кирка как можно меньше. Ему показалось, что Кирк избегал его. Он даже организовал для них отдельный друг от друга спуск на планету, позволяя Споку транспортироваться первым.

Спок знал, что храм был расположен довольно далеко, за пределами основной колонии, в Новом Шикахре. В собственных интересах и чтобы не допустить расспросов, Спок направил луч транспортатора на точку вне колонии. Сейчас он материализовался на диких, еще не колонизированных песках новой вулканской планеты под названием «дом».

Находясь в этих окрестностях впервые, даже он не мог сдержать волнение. Тот, кто выбрал место на планете для колонии, сделал это весьма умело. Она находилась в красивой пустыне, окруженная высокими скалами, вокруг которых сверкал песок, а над головой будто сияло изнутри алое небо. Солнце, жаркое солнце приветливо принимало в теплые объятия одного из блудных сынов Вулкана.

Кирк должен был спуститься следом, но пока Спок был один и мог украдкой наслаждался своей тайной любовью. Он повернулся лицом к солнцу и закрыл глаза, позволяя лучам проникнуть под кожу, согревая ее и отгоняя вечный корабельный холод. Удовольствие переполняло его, когда Спок купался в теплом заманчивом блеске солнца пустыни. Столько лет прошло с тех пор, как ему было действительно тепло; он поднял ладони вверх, отогревая свои чувствительные руки. И если бы Спок знал как, он бы замурлыкал.

- Las'hark.

Тихий голос, раздавшийся позади, испугал Спока. Он был настолько погружен в свое солнцепоклонничество, что не услышал появления Кирка. Униженный, что его застали в такой личный, эмоциональный момент, Спок обернулся, с трудом сдерживая себя.
- Откуда вы знаете, как по-вулкански будет солнце?- потребовал он ответа.

- Не все ли равно? – устало спросил капитан.

Спок глубоко вздохнул, отворачиваясь.
- Конечно, - признался он, стараясь сохранить контроль, бесконечно раздраженный самим собой. - Это не имеет значения.

Он почувствовал, что Кирк подошел на шаг ближе.
- Вам… - сглотнул Кирк. - Тебе нравится солнце?

Спок отдаленно зафиксировал, что маленькое прикосновение надежды пропорхнуло через их с Кирком связь – первая эмоция за эти дни. Но будучи униженным, он проигнорировал это. Сменив тон голоса на самый холодный и бесстрастный - такой, что когда-то заставил его мать плакать, он повернулся к Кирку.
- Нет, я не люблю солнце. Утверждать такое было бы в высшей степени нелогично. Это не что иное, как сгорающие частицы, и как такового, его просто не существует. Я ничего не чувствую по отношению к солнцу.

Настолько мощный взрыв чужой боли и горя переполнил Спока, что он был вынужден сделать шаг назад. Вулканец был удивлен, а встретившись взглядом с Кирком…

Погружаясь в незнакомые ощущения, Спок вдруг понял, что впервые в своей жизни он провалил экзамен.

В красивых глазах Кирка он увидел нечто похожее на жестокость, словно захлопнулись ставни или опустилась решётка на воротах замка.

Глаза Кирка наполнились пустотой.

Так же как и их узы.

В голове Спока будто расползалось пульсирующие ничто… Там, где минуту назад он ощущал присутствие Кирка, сейчас зияла черная дыра, засасывающая весь свет.
Спок понял, что случилось.

Человеческий разум Кирка достиг своего предела. Он пережил слишком много боли. Будто ампутируя гангренозную конечность, пси-нуль Кирка каким-то образом нашел свой способ отрезать источник боли.

Кирк, наконец, закрыл свой разум от Спока.

Дата добавления: 2015-08-17