Внутренние охранные узоры

Древние славяне не ограничивались защитой своего дома только снаружи. Какими бы мощными охранительными орнаментами ни был покрыт дом извне, человеку все же необходимо было выходить из защищенной избы в окружающий мир, различные предметы вносились в избу и выносились из нее, приходили посторонние люди, двери открывались и закрывались — таким путем злыдни могли проникнуть в избу и изрядно попортить жизнь ее обитателям. Поэтому все предметы, используемые для приготовления пищи, изготовления одежды, вся мебель и утварь покрывались магическими орнаментами. По своему смыслу и значению они совпадали с внешними охранными орнаментами дома.

Оберегами служили не только орнаменты на предметах обихода, но и сами предметы — главным оберегом семьи внутри дома была печь: около печи давались клятвы, у печного столба заключались договора, в подпечье жил домовой, покровитель дома. Домового иногда называли «столбовой», а печной столб служил образом предков-покровителей; в русских былинах на печном столбе часто сидит колдунья.

Вторым священным местом в избе была матица, главный срединный брус потолка. Очень древним славянским обычаем было вырезать на матице «колесо Юпитера», по обеим сторонам которого обычно располагались знаки вспаханного поля. Это было повторением небесного комплекса с фасада дома, однако не буквальным. Все магические элементы узора всегда приспосабливались к конкретным местам его применения. На матице «хляби небесные», ненужные внутри дома, заменялись землей. Так создавался образ солнца, постоянно светящего обитателям жилища.

В христианские времена на матице вырезался восьмиконечный крест, значит, вера в магическую силу матицы не была утрачена и тогда.

В красном углу избы помещали древнего «кутного бога», а позднее — иконы. Но христианское мировоззрение так и не вытеснило полностью языческое — киот украшался ритуальными полотенцами и православные иконы соседствовали с вышитыми языческими сюжетами — богинями Ладой и Лелей, Макошью. На самих досках киота также вырезалась вся система языческих оберегов, принадлежащая культу солнца и «белого света». Например, резной киот с русского Севера: две горизонтальных доски киота покрыты сплошной резьбой. По углам расположены солнца (три — движутся, одно в виде «белого света»), а между ними обычный знак вспаханной земли. На нижней доске между солнцами и землей даны зигзагообразные линии воды, а столбики, соединяющие нижнюю и верхнюю доски, обрамлены дощечками с водяным узором (зигзаг и дырочки), напоминающим о дожде.

Бытовая утварь внутри дома не только использовалась в различных магических обрядах, но и покрывалась охранительным орнаментом. Практически не орнаментировались только стол (так как он обычно покрывался скатертью с вытканным или вышитым узором), ведра, квашни, ушаты; не украшались также печные принадлежности, которые в народных сказках всегда связываются с нечистой силой.

Вся остальная движимая обстановка дома охраняла его обитателей от зла, начиная с младенчества. Колыбель, показанная на рисунке, украшена охранительным орнаментом: солнечными знаками и человеческой фигурой с поднятыми к небу руками; причем этот магический узор приспособлен к конкретной ситуации. В своей средней позиции солнце опущено ниже линии горизонта, так как охранный орнамент люльки рассчитан на ночное время, когда все спят и некому смотреть за ребенком. Поэтому здесь подчеркивается существование солнца в мире даже ночью, когда оно, невидимое людям, совершает свой путь от заката к восходу.

Резными конскими головами украшались настенные полки и скамьи, наиболее богато было украшено место хозяина. Например, в богатых новгородских домах, где хозяин имел собственное кресло, на спинке вырезались солнце в трех стандартных позициях (восход, зенит, закат), знаки вспаханной земли, «хляби небесные».

Очень тщательно и богато покрывались охранными узорами хранилища домашнего добра: сусеки для зерна, сундуки, укладки для праздничной одежды. Система защиты была та же: солнечные знаки, круги «белого света», символы плодородия. На сундуках знак солнца с шестью лучами внутри круга нередко отражал существование дневного и ночного солнца: три луча из шести были светлыми, три — темными.

Предметы, связанные с хранением и употреблением пищи, связывали с понятием изобилия. Емкости для пищевых продуктов (туеса, короба) в древнем Новгороде украшали символами плодородия: ромбами, квадратами «засеянного поля», плетенкой. Орнаменты покрывали короба сверху донизу, выражая тем самым идею полноты. То же пожелание «да будет полон этот сосуд» выражал волнистый узор по краю горшков. Узор изображал воду, так как она была необходима для приготовления в горшке любого кушанья. Волнистый знак воды изображали и на ложках, причем выше черпака, чтобы подчеркнуть ту же идею полноты.

Посуда более другой утвари украшалась охранной и защитной символикой. Она непосредственно вмещала то, что входило в человека (еду, питье), и на своем пути от печки до стола могло подвергнуться воздействию злых сил.

Соль была раньше довольно дорогим продуктом, поэтому солонки сохранили богатый узор вплоть до XIX в. Их украшали символами земли и солнца, знаками «белого света», конскими головами. Пышно украшались ковши, ендовы и другая пиршественная посуда для напитков: знаками солнца и символами движения небесного светила — конями и водоплавающими птицами. Иногда на ручке ковша солнечный знак совмещался с фигурой коня (для дневного пути солнца) или утки (для ночного пути солнца).

На столовой посуде преобладают изображения не солнца как такового, а существа, которое, по мысли предков, содействует движению светила: коня или утки-гуся. Знак солнца также обязательно присутствует на посуде, но его движение показано не тройственным расположением, а одним символом на груди утки-чаши.

Русская прялка была предметом не только домашним, но и парадным — ее носили с собой на посиделки, поэтому она богато орнаментировалась символами солнца и земли. Оберегаемая солнцем и «белым светом» земля в древности изображалась символом, и лишь с середины XIX в. на центральном пространстве лопатки прялки появились образы русских людей: всадников, прях, гуляющих парочек. Но солнце все же продолжало свой путь и по дневному и по ночному небосводу.

Таким образом, изображение хода дневного и ночного солнца было главной частью системы охранительных узоров, направленных против упырей и навий, — солнце, согревающее и оберегающее землю, разгоняет духов тьмы.

Скамейка, в отличие от лавки, была подвижной.

В старинных избах лавки украшались «опушкой» — доской, прибитой к краю лавки и свисавшей с нее подобно оборке. Такие лавки назывались «опушенными» или «с навесом», «с подзором».

В традиционном русском жилище лавки шли вдоль стен вкруговую, начиная от входа, и служили для сидения, спанья, хранения различных хозяйственных мелочей.

Под лавками хранили различные предметы, которые в случае необходимости легко было достать— инструменты, обувь и проч. В традиционной обрядности и в сфере традиционных норм поведения лавка выступает как место, на которое позволено сесть не каждому. Так, входя в дом, особенно чужим людям, было принято стоять у порога до тех пор, пока хозяева не пригласят пройти и сесть. То же касается и сватов: они проходили к столу и садились на лавку только по приглашению. В похоронной обрядности покойного клали на лавку, но не на любую, а на расположенную вдоль половиц. В обряде перехода девочки в возрастную группу девушек-невест лавка символизировала собой путь, преодолев который девочка изменяла свой статус: после хождения по лавке взад и вперед несколько раз девочка должна была впрыгнуть в сарафан (Владимирская губерния) или женскую поясную одежду поневу (южно-русские губернии), которые являлись знаком обретения нового статуса.

Каждая лавка в избе имела свое название, связанное либо с ориентирами внутреннего пространства, либо со сложившимися в традиционной культуре представлениями о приуроченности деятельности мужчины или женщины к определенному месту в доме (мужская, женская лавки).

Печь

Печь — наиболее мифологизированный и символически значимый предмет обихода. Наряду с красным углом и столом печь является одним из сакральных центров дома.

Характер символического осмысления печи во МНОГОМ предопределен тем, ЧТО поддержание домашнего огня и приготовление пищи были специфически женскими занятиями. Незаметная, подчас даже намеренно скрытая от мужчин повседневная деятельность женщины протекает как бы в присутствии предков и под их покровительством. Внутреннее полое пространство печи, «яма», может символизировать собой отверстия женского тела (лоно, рот).

В противовес красному углу, в котором хранятся иконы и человек как бы предстоит перед лицом Бога, печь воплощает сакральность иного типа. В ней готовят пищу, на ней спят, а в некоторых регионах используют также и в качестве бани. С ней, по преимуществу, связана народная медицина. В связи с этим и символика печи отнесена главным образом не к сфере ритуального или этикетного поведения человека, а к его интимной, «утробной» жизни в таких ее проявлениях, как соитие, дефлорация, развитие плода, рождение и, с другой стороны, агония, смерть и посмертное существование.

Печь играет особую символическую роль во внутреннем пространстве дома, совмещая в себе черты центра и границы. Как вместилище пищи или домашнего огня она воплощает собой идею дома в аспекте его полноты и благополучия и в этом отношении соотнесена со столом. Поскольку через печную трубу осуществляется связь с внешним миром, в том числе с «тем светом», печь сопоставима и с дверью и окнами. Печная труба — это специфический выход из дома, предназначенный в основном для сверхъестественных существ и для контактов с ними: через нее в дом проникают огненный змей и черт, а из него вылетают наружу ведьма, душа умершего, болезнь, доля, призыв, обращенный к нечистой силе, и т. п.

Символическую функцию печь выполняет и в том отношении, что в ней готовится пища, т. е. природный продукт превращается в культурный объект, сырое — в вареное, печеное или жареное, а дрова, в свою очередь, обращаются в пепел и дым, восходящий к небесам.

Разные символические значения печи актуализировались в зависимости от обрядового контекста. Если в свадебном и родинном обрядах она символизировала рождающее женское лоно, то в похоронном — дорогу в загробный мир или даже само царство смерти, подчас дифференцированное на ад и рай. Если в обрядах, призванных приобщить новорожденного ребенка или купленное домашнее животное к дому, она обозначала его средоточие, то в быличках о проникающем в дом огненном змее или черте с ней связывалась смертельная опасность для его обитателей.

Совершенно разные значения получали одни и те же действия, совершаемые в ходе разных обрядов: когда заглядывали в печь, вернувшись с похорон, то таким образом хотели избавиться от страха перед покойником и тоски по нему; когда то же совершала невеста, входя в новый дом, то этим она выражала пожелание, чтобы умерли родители ее жениха.

На Украине, в Белоруссии и в Польше было принято, вынув хлеб или другую пищу из печи, положить туда одно, два или три полена. Делали это в основном для того, чтобы по ним на «том свете» перейти через пекло, через огненную реку или канаву с кипящей смолой. Известны, однако, и другие мотивировки: вынув хлеб из печи, нужно бросить туда полено, чтобы хлеб не выводился, «чтобы не зевала печь», т. е. не было голода в хате. На ночь в печь клали полено и ставили горшок с водой, чтобы у печи или у огня было что есть и пить.

Огонь в печи осмыслялся как живое существо. Известен бродячий сюжет о разговоре двух огней. Один из них жалуется другому, что его хозяйка плохо за ним следит, и сообщает, что собирается в виде наказания устроить пожар и сжечь ее дом. Несмотря на то что домашний огонь выполняет культурные функции, он сохраняет свою связь со стихией небесного огня и при необходимости может противостоять ей. Например, в Вологодской губернии затапливали печь, чтобы утишить грозу. Как средство против грозы и других стихийных бедствий у славянских народов использовалась и печная утварь. При приближении градовой тучи выбрасывали на двор хлебную лопату или кочергу либо складывали их крест-накрест, чтобы защитить посевы от града.

Домашний огонь непрерывно поддерживали в печи и сохраняли ночью в виде горячих углей. Их старались не давать в другой дом — вместе с домашним огнем семью могли покинуть достаток и благополучие. При переходе на новое местожительство переносили с собой угли из старого жилища и вместе с тем переманивали домового.

С другой стороны, горение огня в печи может символизировать протекание жизненных процессов в человеческом теле. В любовной магии и магических действиях, направленных против воров, поддерживаемое в печи пламя призвано зажечь внутренний огонь, пожирающий человека. Процесс поддержания огня и приготовления хлеба и, в частности, действия с кочергой и хлебной лопатой в загадках и свадебных обрядах осмысляются как супружеские отношения. Формирование плода в материнской утробе также может уподобляться выпеканию хлеба; ср. украинское «у печурце родився» — о счастливом человеке; белорусское «и в старой печи огонь хорошо гориць» — о стариках, у которых родятся дети.

Когда кто-нибудь уходил из дома, печь закрывали заслонкой, чтобы ему повезло в пути и его не поминали лихом оставшиеся дома. В Новгородской губернии закрывали печь, садясь ткать, чтобы хорошо удалась работа. В Полесье хозяйка, вынув из печи хлеб, закрывала ее заслонкой, иначе, по поверью, когда она умрет, у нее будет рот «раззявлен». При приближении грозы заслоняли трубу, чтобы черт или другая нечистая сила не могли туда спрятаться и гром не ударил в хату.

Через трубу зовут пропавший в лесу скот в надежде, что он вернется обратно. В Страстной четверг хозяйка окликала скотину по именам через печную трубу, а хозяин, стоя на улице, отвечал за животных, чтобы летом они не заблудились в лесу. В Новгородской губернии в Страстной четверг хозяйка открывала печную трубу и кричала в нее: «Коровушки, не спите в лесу, ходите домой». В Ровенской области шепчут заговор от укуса змеи в печь: «Штоб у печ пошло». В Житомирском районе рассказывают о случае, когда мать позвала через трубу сына, служившего в армии, после чего на того напала смертельная тоска. На Ровенщине полагали, что когда человек умирает, нужно закрыть трубу и отворить двери, иначе душа вылетит через трубу и достанется черту. И наоборот, в Брестской области при тяжелой смерти колдуна обязательно держали открытой печную трубу, а то и разбирали потолок и крышу.

Отворяли трубу и во время календарных поминок, чтобы через нее могли проникнуть души умерших.

Окно

Снабжено многими функциями и фигурирует в обрядах в качестве нерегламентированного входа или выхода, противопоставленного двери.

У украинцев, белорусов, поляков и других славянских народов передавали через окно младенца, чьи братья и сестры до этого умирали, чтобы он остался в живых. Через окно выносили детей, которые умерли некрещеными, а иногда и взрослых покойников. Во время агонии или сразу после смерти человека отворяли окно и ставили на него чашку с водой, чтобы душа, выйдя из тела, могла омыться и улететь.

В поминальной обрядности через окно осуществлялось общение с душами умерших: вывешивали из окна полотенце, платок или кусок ткани, а на подоконник ставили стакан с водой, чтобы душа приходила умываться и вытерлась полотенцем; через окно провожали на кладбище души после поминального вечера и т. д.

В причитаниях смерть влетает в окно черным вороном или сизым голубком. В приметах если птица залетит в окно, то это сулит скорую смерть.

В снотолкованиях увидеть во сне дом без окон — к смерти. В русских и украинских причитаниях гроб противопоставляется дому как темное помещение без окон или с единственным окном. В то же время гроб уподобляется жилому дому, и в нем тоже иногда прорубали небольшое окошко. Дом Бабы-Яги в сказках, как правило, не имеет окон.

Через окна не разрешалось плевать, выливать помои и выбрасывать мусор, так как под ними якобы стоит Ангел Господень. Вообще стоять под окном обозначает быть нищим или посланцем Бога. Через окно осуществляется подчас диалог между хозяевами и колядниками, волочебниками или участниками других «обходных» обрядов.

Согласно народным представлениям, на небе есть окно, через которое солнце смотрит на землю; ср. в загадке о солнце: «Красная девушка в окошко глядит».

Дата добавления: 2015-08-17