Или.. уже полноценная 1 глава. 25 страница

- Лена, когда вы явитесь на репетицию?

- На репетицию? – Бормочу я, словно не понимаю его, - ты же не назначал время.

- Вам нужно его назначать? Хорошо, завтра в 11 утра я жду вас. – Сухо говорит он, впрочем, как обычно.

- Я не знаю, где Юля, - честно признаюсь я, смотря в окно, как будто она сейчас придет.

Но ничего подобного не случится.

- Что значит, ты не знаешь где она? Разве вы не вместе живете?

- Нет, она уже 4 дня дома не появляется, ушла в загул, я полагаю.

- В какой загул? Найди мне ее, и завтра будьте на репетиции.

- Ваня, мы с ней поругались, позвони ей сам, - небрежно произношу я, устало опускаясь на кровать, - я правда не хочу ей звонить!

- Мне все равно на ваши обиды, вам вместе работать, так что засуньте свои ссоры и разногласия куда подальше, ясно?

Я упорно молчу, про себя проклиная Шаповалова.

- Ало, Лена?

- Я не хочу ей звонить, Ваня. Почему бы тебе не позвонить ей самому и не узнать, где она?

- Мне больше, по-твоему, заняться не чем?

- Откуда мне знать? – В его манере отвечаю я.

- В общем, мне все равно, завтра я жду вас. До встречи, - мямлит он и скидывает трубку.

Ну и фиг с ним.

Лежу так около часа, тупо смотря в потолок. В квартире так тихо и я снова начинаю ненавидеть эту тишину.

Но все-таки нужно позвонить этой Волковой, потому что Ваня этого не сделает. Уж я-то его знаю.

Нехотя я нахожу номер Юли в телефоне и нажимаю вызов. Гудки идут так долго, что я начинаю засыпать.

Скидываю, звоню еще раз. Снова гудки. Не хочет брать трубку? Ну и ладно. Я зло откидываю мобильник куда-то в строну.

Утром, вижу 5 пропущенных от Волковой. Надо же какая честь, она даже перезвонила. И три смски. Открываю: «Че хотела?», «Ну что молчишь?», «Ну и катись к черту. Звонила просто так, по-приколу? Ясно».

Вот дура-то, тут же думаю я. Решив не звонить девчонке, я пишу в ответ ей смску: «Сегодня в 11 мы должны быть у Вани. Вчера я тебе не дозвонилась и уснула. Быть на репетиции ОБЯЗАТЕЛЬНО». Зная, что Волкова может не прийти, я все-таки выделила слово «обязательно» крупно. Надеюсь, что до нее дойдет это раньше, чем начнется репетиция, учитывая, что сейчас только 7 утра. Слишком рано я как-то подскочила. Надо чем-нибудь занять себя…

Я захожу в его кабинет и тут же вижу задумчивое лицо Вани. Решив не нарушать его мысли, я молча сажусь на диван и беру какой-то журнал в руки.

- Привет, - здоровается он, выйдя из транса.

- Привет, Вань, я смотрю ты тут медитируешь? – Иронично замечаю я.

- Да нет, задумался просто. Ты чего так рано?

- Дома делать нечего, - вяло отвечаю я, пялясь в журнал, - Волковой вчера не дозвонилась…

- И что она не придет? – Тут же настораживается он, привставая со своего стула.

- Успокойся, я утром ей смску послала, надеюсь, что она во время дойдет.

- Надейся, иначе вам обеим не поздоровится! У нас скоро выступление.

- А я тут причем? – Удивляюсь я, - я пришла, сижу у тебя, вот!

- Ты мне одна не нужна! Без Волковой ты репетировать все равно не будешь.

- Ну, как знаешь, - закатываю глаза я, отбрасывая журнал в сторону, - значит, будем ждать госпожу Волкову!

- Я сейчас ей позвоню, - Ваня берет в руки мобильный и набирает ее номер. – Спит еще, видимо.

- Ты звони, звони!

- Ало, - наконец на другом конце трубки раздался сиплый голос девчонки.

- Юля, это Ваня, тебе сегодня в 11 нужно быть у меня.

- Зачем? – Сонно бормочет она, все еще не понимая, что происходит.

- Репетиция будет, Лена уже у меня.

- Может не сегодня? А? Я так хочу спать…

- Нет, сегодня, в общем, я жду тебя, - Ваня как всегда краток.

И как всегда интеллигентно бросает трубку.

Поражаюсь ему.

В итоге, в пол 12 приезжает Волкова. Какая-то никакая. Видно, что ночь она зажигала, а под утро дома оказалась. Опять, значит, по клубам пошла. Хотя черт ее знает. Ваня с усмешкой здоровается с ней и даже предлагает кофе. Она не отказывается. Еще бы. Все это время я сижу на диване и молча наблюдаю за ней, изредка сталкиваясь с ней взглядами. Но в них нет ничего, кроме усталости. В моем взгляде – пустота и безразличие. Даже странно.

- До скольки репетиция будет? – Как бы между прочим, интересуется Юля.

- Не знаю, может до двух, может до семи, - отвечает ей Ваня.

- Понятно, - закатывает глаза девчонка, - под фонограмму или в живую петь будем?

- Под фонограмму, - улыбается он, - прогоним все песни, но уклон сделаем на «Я сошла с ума».

- Почему именно на эту?

- Будете с ней выступать, эта песня пока что главная фишка.

- Потому что мы там целуемся? – Ухмыляется Волкова.

Как бы я хотела ей врезать, мне не нравится ее ухмылка.

- Да, именно поэтому, - кивает Ваня.

- Ну, ясно все. Спасибо за кофе, теперь можно репетировать.

Мы прошли в репетиционный зал. Ваня включил фонограмму и дал нам какие-то штуковины, слабо похожие на микрофоны. Просто заменители.

- И что теперь делать? – Тупо спрашивает Волкова.

- Что, первый раз репетируете?

- Нет, - отвечаю я.

- Ну, тогда, как обычно.

Мы открываем рот под фонограмму, крутясь у зеркал. Пока играет «Нас не догонят», все вроде бы хорошо.

- Не, давайте все-таки пока «Я сошла с ума» репетировать, - говорит Ваня, переключая музыку.

- Ну, давай, - пожимаю плечами я, а Юлька вообще молчит.

Я начинаю петь первая, тупо смотря в зеркало. Девчонка поет после меня. Всю песню мы смотрим в зеркало, пытаясь как-то двигаться, но судя по реакции Шаповалова, все это чушь.

- Так и будете стоять? Представьте, что вы на сцене. Вы должны показать любовь, а вы даже друг на друга не смотрите! Мне это не нужно! Если делаете, то делайте нормально!

Он снова включает повтор музыки.

Я снова пою, поглядываю на Волкову, стараясь не смотреть в ее глаза. Потом начинает петь она, крутится около меня, то рукой по плечу проведет, но все равно видно, что это не искренно и наиграно. Я кривлюсь, просто противно.

Начинается проигрыш, мы стоим как две идиотки и смотрим на Ваню

- Что стоите? – Закатывает глаза он.

- А чо? – В своей манере спрашивает Волкова.

- Вы на сцене, ало! Что вообще за дела? Девочки, так не пойдет! Юля, целуй ее.

- А чо я сразу? – Складывает руки девчонка.

- Ты будет инициатором. Это концепция,… так что давай.

- А можно без поцелуя? Зачем это репетировать? – Вздыхает она.

- Нет, нельзя! Так, давайте заново!

Он опять ставит на повтор песню. Мне уже надоело, но нужно терпеть. В конце концов это нужно только нам.

Волкова опять крутится около меня, изображая неземную любовь. То на руку возьмет, то погладит, то еще что. Видно, что ей это не надо, точнее, что ей это не нравится, но, сцепив зубы, мы делаем это.

Начинается этот злосчастный проигрыш. Юля нехотя подходит ко мне и молча тыкается в мои губы. Мы просто стоим, даже не открывая их.

- Юля, ну, обними ты Лену. Катина, а ты чего встала, как статуя? Обними ее.

Я нехотя обнимаю ее, а она меня.

- Я вам что, каждый шаг говорить должен? Что вы стоите, не целуетесь? И лица кислые, как лимон! – ругается Шаповалов.

Но уже поздно. Снова куплет, мы поем, двигаемся, но все как-то без особого энтузиазма. Это все потому, что мы в ссоре. Вот и фигня такая.

Как только заканчивается песня, Ваня ставит ее еще раз. Все как обычно. Снова начинается проигрыш. Юлька подходит ко мне, обнимает, целует. Но я не хочу целовать ее. Не хочу.

- Лена! – Кричит на меня Шаповалов, - перестань неприступную из себя корчить! Целуй!

Меня просто это выводит из себя.

- Да не хочу я, - кричу я в ответ ему,- можно и без поцелуя обойтись, что ты заладил? На сцене и поцелую! А сейчас не хочу я!

- Никто тебя не спрашивает хочешь ты или нет, ясно? Ты добровольно на кастинг шла…

- Но никто не говорил мне тогда, что я должна лесбиянку из себя изображать! Она мне вообще не нравится!

- Сама не сахар, - в ответ огрызается Волкова.

- Да пошла ты! Я не буду с ней петь! – Ору я.

Как же меня все достало.

- Будешь, - спокойно отвечает Ваня.

- Не буду! – Задыхаясь, кричу я.

- Свободна тогда, либо ты сейчас уходишь навсегда, либо остаешься и поешь! – Он указывает пальцем мне за дверь.

Я стою, захлебываясь в обиде, смотря то на Юлю, то на Ваню. Мне кажется, что вот-вот и я расплачусь. Дура-то какая. Но все же уйти мне нельзя.

- Хорошо, включай фонограмму еще раз, - зло говорю я.

Мой голос предательски дрожит. Я хочу плакать, но я такая злая.

Теперь я изображаю неземную любовь к этой идиотке. Как только начинается проигрыш, я сама подхожу к ней, нагло притягивая ее к себе и целую. Нагло, дерзко, не позволяя ей возвыситься надо мной.

- Лена, - сочувственно качает головой он, - что это за порнография? Можно и не так зло целовать.

- Как могу, так и целую.

- Ладно, как хочешь, - отмахивается Ваня, видимо, я ему надоела.

Репетируем мы до позднего вечера. Все песни, которые у нас есть, да еще по несколько раз. В итоге, совершенно измотанные, мы сидим в кабинете Шаповалова. Он удовлетворенно курит, смотря на нас с Юлькой.

- Вы молодцы, девочки, у вас все получится, я знаю, - протягивает он.

- Дай Бог, - обессилено мычу я, закрыв глаза.

- Пойдемте, я отведу вас в кафе, вы наверняка проголодались.

- Если за ваш счет, то пойдемте, - у Волковой еще остались силы для юмора.

Завидую даже ей.

В итоге мы едем в какую-то кафешку. Ваня уж раскошелился, заказал нам по шикарному ужину и бутылку вина. Юлька довольно заулыбалась, я тоже не смогла сдержать улыбки. Мы выпили за нас, потом за Ваню, за любовь, как следует. В общем, остались довольными. Сытыми и немного подвыпившими. Ну, сегодня можно.

- Куда теперь собираетесь? – Спрашивает он нас.

- Я домой, - тихо отвечаю я, ковыряясь в тарелке.

- Я тоже, - протягивает Юлька, смотря куда-то в сторону.

- Ну и замечательно! Надеюсь, что спать вы будете хорошо, - улыбается Шаповалов.

- В смысле?

- Ну, я имею ввиду, что сон крепкий будет! Пойдемте, я вас довезу…

Как благородно, аж челюсть сводит. Я улыбаюсь ему, и мы идем в машину. Выпивший Ваня за рулем – это мило. Даже очень!

Мы приезжаем домой спустя полчаса. Медленно поднимаемся на верх в квартиру, сил уже ни на что нет. Теперь бы только спать. Никто из нас с Юлькой по привычке даже не ставит чайник, мы слишком устали и хотим спать. Девчонка сразу же проходит в комнату и откидывается на кровать. Я же, заметив это, решаю все-таки спать в другой комнате, поэтому иду к Юльке и забираю постельное белье для себя.

- Куда ты? – Тихо спрашивает она с закрытыми глазами.

- Спать.

- Ты тут не останешься?

- Нет, - сухо отвечаю я.

- Почему? – Не может угомониться она.

- Потому что…

- Я не буду к тебе лезть, обещаю. – Говорит Юля и встает с кровати.

- Нет, я, пожалуй, все же посплю одна…

- Так хочешь? – Спрашивает она, заглядывая в мои глаза.

Теперь я вижу ее неподдельную грусть или она просто устала.

- Да, - на автомате выдыхаю я и ухожу, почему-то в надежде, что она меня позовет еще раз.

Но она не позвала, а я так и пошла спать в другую комнату. Там совсем холодно и темно. Мне всегда холодно спать одной. Наверное, с того времени все и пошло. Так холодно было спать в одиночестве, так хотелось тепла, которого парой так не хватало.

Все пошло именно с того времени…

- 29 -

Осуществляются наши самые смелые мечты! Может, пора исполняться и несмелым?

С. Лец

"Ты тоже это чувствовала?"

Я все ворочалась и никак не могла уснуть. Время почти два часа ночи, а я еще не сплю. Так устала, так вымоталась за день, а уснуть не могу. Наверное, это все из-за Юльки, которая почему-то не выходит у меня из головы. Мысли о ней прочно засели где-то глубоко и теперь не дают мне спать, не дают думать ни о чем. Глаза уже начинают болеть оттого, как сильно я их сжимаю, наивно полагая, что от этого я быстрее засну. Вот ничего подобного. Неожиданно я слышу чьи-то шаги. Наверное, это Юлька встала, чтобы попить воды. Такое часто случалось раньше, но все мои размышления прерывают ее шаги, ведущие в мою комнату. Она и правда заходит сюда. Приоткрыв один глаз, в кромешной темноте, я все же различаю ее силуэт, стоящий у двери.

- Лен…, - тихо зовет она меня, - ты спишь?

Интересно, что ей нужно в такой поздний час? Я снова смыкаю глаза, стараясь притвориться спящей. Ничего не хочется сейчас. Ничего.

- Ленок, - снова говорит она мое имя.

Я не отзываюсь, все так же молча лежу.

Но вместо того, чтобы уйти, Волкова тихо подходит к моей кровати и садится на корточки передо мной. С того момента я долго и упорно проклинала свою руку, лежащую не под одеялом. Девчонка мягко, почти невесомо прикоснулась кончиками пальцев к моей руке. Я едва сдержала себя, чтобы не дернуться. Затем, она молча провела пальчиками вдоль моей руки, отчего по всему телу у меня забегали мурашки. Про себя я взмолилась, что Юлька ушла отсюда, потому что терпеть это было невыносимо. Слава Богу, что девчонка долго не засиживалась и в скором времени удалилась сама. Теперь я облегченно вздохнула…

Утром меня разбудил запах насыщенного кофе, бесстыдно пробивающегося в нос. Сладко потянувшись на кровати, я решила, что пора бы и вставать, даже не смотря на то, что я так люблю понежиться под одеялом. Я, шаркая ногами по полу, не спеша прошла на кухню, где уже сидела Юлька. Я молча села за стол, устало облокотившись на стену. Девчонка тут же подскочила со стула и подошла к плите.

- Доброе утро, кофе будешь?

- Доброе, - улыбнулась я, - не откажусь.

- Как спалось? – Почему-то спросила она, не поворачиваясь.

- Отлично, - так же отлично вру я ей.

Не знаю зачем, но вру.

- А мне сегодня почему-то не спалось, - говорит Юлька и подает мне мой кофе, - я еще завтрак приготовила, ты же будешь?

- И завтрак? – Удивляюсь я, - с чего такой праздник? Да еще и мне?

- А просто так нельзя?

- Можно, наверное, никогда не знаешь, что у тебя на уме там.

- Брось, - как-то нехотя протянула Волкова, - так завтракать ты будешь?

- Буду, - киваю я, поднося ко рту чашку кофе.

Очень мило с ее стороны, но как-то странно. Странно, но мило. Ничего уж не поделаешь, в этом вся Юлька.

В следующие полчаса мы завтракали, о чем-то разговаривали. Как выяснилось, сегодня у нас свободный день на свои планы, только вечером, на пару часов мы все же должны заскочить к Ване, есть какой-то разговор.

Весь день мы провели в городе, ходя по каким-то магазинам, да и просто гуляя, а к вечеру, как и полагалось, мы поехали к Ване, чтобы узнать, о чем он там хотел с нами поговорить? Он, как обычно, сидел за своим столом, перебирая какие-то бумаги, во рту спокойно покоилась тлеющая сигарета. Услышав открывающуюся дверь, он поднял голову и одарил нас улыбкой. С чего бы вдруг он такой улыбчивый сегодня?

- Привет, Вань, - кинула в его сторону Юлька, садясь на наш излюбленный диван.

- Привет, - поздоровалась я, садясь рядом с девчонкой.

- Здравствуйте, девочки, - медленно сказал он, разжевывая каждую букву, - ну, как у вас дела?

- Нормально, ведь день по Москве шатались, - пропела счастливая Волкова, глядя на Ваню.

- Ясно, знаете, зачем я вас позвал?

- Понятия не имеем.

- Чтобы напомнить, что скоро у вас концерт.

- Ты шутишь? – Тупо усмехнулась я, - а сказать по телефону нельзя было? Ваня…

- Я шучу, - расплылся он в какой-то пьянящей улыбке, - хотя и не без этого. Завтра у вас репетиция, приезжайте сразу, как проснетесь, но не позже двух, договорились?

- Хорошо, - кивает Юлька.

- Кстати завтра с вами буду не я, а Лена, она вам все объяснит лучше, чем я, как и что нужно делать.

Мы глупо захихикали.

Так, за какими-то бессмысленными разговорами и бесконечными чашками кофе и чая, мы просидели у Вани до полуночи. Только тогда, когда сил на какие-либо слова уже не осталось, он вроде бы очнулся от своего амплуа и предложил довести нас до дома.

Мы ехали в машине и молчали, слушая, как негромко играет радио. За окном мелькала ночная Москва, вот такие виды из окна я и любила. Пожалуй, мало что мне нравилось, это либо была ночная, такая красивая Москва, либо очередная ночь, очередной вид из окна небоскреба. Это я любила… Мои мысли прервала знакомая до боли мелодия, но первые секунды я не могла понять, что за песня играет? Ваня, услышав ее, тоже обернулся к нам с каким-то каменным лицом, в его глазах стоял ужас, волнение и неописуемая радость. Я даже испугалась, увидев его, потому что никогда не видела столь смешанных чувств и эмоций. Юлька, сидящая рядом, мертвой хваткой вцепилась в мою руку. До тех пор я еще не понимала, что происходит, но как только начались слова, я едва не задохнулась от собственных эмоций. Они были примерно такие же, как и у Вани. Сердце с ужасной скоростью забилась, кровь отчаянно приливала к лицу, а коленки предательски дрожали. Это было что-то неописуемое. Что-то вроде эйфории, даже лучше или хуже. Что-то неопределенное то, что никогда я не испытывала. По радио впервые играла наша песня. Господи, это же и есть те самые строки из «Я сошла с ума», которые въелись мне в голову. Но сейчас, чувствуя что-то странное внутри себя, я не помнила не одного слова. Юля все еще крепко держала меня за руку и громко, прерывисто дышала. Не знаю, что чувствовала она, Ваня, но все мы на эти несколько минут сошли с ума. Как только песня закончилась, Шаповалов резко затормозил у обочины и обернулся к нам. На секунду, совсем на сотую долю секунды, мне показалось, что в его глазах стояли слезы. Значило бы это то, что мы уже в бою? Значило бы это то, что уже нас не остановить, что это и есть начало? Начало того пути, который не сможет пройти каждый. Пути только для нас. Значило бы это то, что с тех пор, с того самого времени, когда в машине мы услышали эту песню, мы должны были идти рука об руку, сцепляя пальцы в замок, сжимая затылки друг друга во время очередного поцелуя? На ту же сотую долю секунды мне показалось, что я задыхаюсь. Я едва сдерживала себя, чтобы не заплакать, только предательские слезы все равно блестели в глазах. Такие же настоящие, искренние, вызванные этой минутной эйфорией, как и у Вани. Все почему-то молчали, хотя, наверное, трудно было сказать что-то подходящее. Это наверняка должны были бы быть слова, которые заденут сердце или слова похвалы. Но, наверное, лучше молчать. Радио замолкло. Молчало все. И только в голове крутились слова из песни, почему-то крутились все фразы, движения под музыку. Внезапно я почувствовала, как Юля дрожащими губами рассеяно поцеловала меня в висок. Это было выше всяких слов. Ваня несмело протянул нам свою руку, а мы тут же обхватили ее своими руками. Не хватало только Кипер, наших музыкантов и противной риохи. Но я, кажется, совсем забыла об этом…

Мы снова тронулись с места, молча всю дорогу, пока машина мягко не затормозила у нашего дома.

Вяло, хотя скорей, рассеянно улыбнувшись, мы попрощались с Ваней, и вышли из машины. Он еще стоял у подъезда, провожая нас взглядом, пока мы не скрылись за дверью.

- Ты где спать будешь? – Спросила Юлька у меня, едва мы зашли в квартиру.

- Не знаю, - устало выдохнула я.

Сейчас мои мысли занимали совсем другие проблемы и темы.

- Не хочешь, конец, вернуться к нам в комнату? – Спокойно поинтересовалась девчонка, помогая снять мне куртку.

- А что?

- Мне без тебя одиноко, что ли…

- Юль…

- Нет, правда, извини мне, но возвращайся уже, - она с надеждой берет мою руку и смотрит мне в глаза.

- Ладно, - сдаюсь я, - пошли.

Юлька, к моему удивлению, вела себя совсем тихо и робко, лежала от меня на расстоянии вытянутой руки и даже не смотрела в мою сторону. Мне это показалось даже странным. Я лежала спиной к ней, но она даже не подвинулась ко мне, не обняла. Да что это с ней? Я не хочу ничего с ней такого, но мне куда более приятно, когда Волкова обнимает меня, тем более, что я уже начинаю замерзать.

- Юль, ты спишь?

- Неа, - отзывается она еле слышно.

- Я замерзла, - так же тихо шепчу в ответ я.

- Подожди, сейчас я принесу тебе одеяло, - тут же реагирует Волкова.

- Какое одеяло? Не надо…

- А что тогда?

- Обними меня! – Говорю я, закатывая глаза.

Что это с ней?

Юлька робко подползла ко мне и несмело обняла, прижавшись ближе ко мне.

- Что с тобой? – Через минут пять полной тишины, спрашиваю я ее.

Мне и правда интересно, что происходит.

- Ничего, знаешь, я все переосмыслила…

- Что, все?

- Ты так и не научилась, не перебивать меня…

- Извини, - рассеяно улыбаюсь я, но она не видит этого.

- Ты права на счет нашей дружбы, и я слишком дорожу ей, чтобы рушить ее. Извини меня за все, больше такого не повторится.

- Даже если скажет Ваня? – Иронично бросаю я.

Не верю ей почему-то.

- Нет, я имею в виду вне сцены.

- Ясно, - протягиваю я и беру за руку девчонку, - ты в машине сегодня чувствовала то же самое?

- Наверное, - тихо говорит она где-то в области уха.

- Это так странно, да..?

- Очень, я такое чувствовала впервые.

- Я тоже…

- Спокойно ночи, Ленок.

- Спокойно ночи…, - шепчу в ответ я, сильнее сжимая ее руки в своих.

Так мы и засыпаем.

- 30 -

Слава — это лишний кусок сахара в стакане чая.

Михаил Барышников

"Только бы не влюбиться в тебя..."

Мы еще раз глубоко вздохнули и вышли на сцену. В глаза тут же ударил яркий свет, точно тебя опрашивали на каком-то допросе. Такое странное чувство и что пугает меня, так это то, что то самое чувство невозможно передать словами. Коленки так дрожат, сердце бешено стучит, руки становятся влажными от волнения. Как и говорил нам Ваня: "Натягиваем улыбки, беремся за руки и помним, что у вас безумная любовь - все просто". Для него всегда все было просто. Просто: взять и полюбить девушку, взять и поцеловать ее. Все просто, Ваня! Ты как всегда прав. Я любила его, правда, но он считал, что воплотить его сумасшедшие идеи в жизнь так легко. А Юлька и не парится, ну или делает вид, что ее это не волнует. В таком случае я считала бы ее великой актрисой. И все равно я не узнаю, что у нее на уме, в этом вся Волкова. Никогда не знаешь, что она выкинет в следущую секунду. Ну, а сейчас мне оставалось наблюдать лишь за ее безразличием ко всему происходящему, точнее к этим идеям Вани. Ей пофиг. Она хотела быть звездой - она ей стала. Ей все равно. А мне нет. Почему-то, но мне не все равно, я все еще не могу смириться с этой мыслью, что мы играем влюбленных в друг друга девочек-нимфеточек. Девочек-нимфеточек, как сказала бы Кипер, а Ваня удовлетворенно ухмыльнулся бы в ответ, прожигая глазами наши смазливые лица. Я просто дура! Давно мне пора выбить эти идиотские мысли, которые засели так прочно в моей голове, словно скапки. Неожиданно я чувствую тепло. Это Юлька взяла меня за руку. Все идет, как надо - по сценарию Вани. И он радостно наблюдает за этим, с глупой улыбкой на лице. Ну, что же, Ванечка, радуйся!

К реальному времени меня возвращает лишь начавшаяся фонограмма. Теперь стоит всего лишь вспоминать зазубренные движения, взгляды, когда и что нужно делать. Все это было настолько отрепетировано, каждый наш шаг, каждый взмах руки, каждый присев, что становилось противно. Но, наверное, так нужно было делать. Наверное, Ване и Лене виднее. Трясущимися от страха руками я подношу микрофон к губам и открываю рот, будто пою. Я даже не обращаю на эту фальшь внимание. На меня смотрят десятки глаз, все внимание обращено ко мне, от этого такой страх внутри и такая эйфория. Наконец, я отрываю свой взгляд от всех этих зрителей и внимательно смотрю на Юльку, всеми своими движениями показывая, как мы любим друг друга. Жаль, что все эти людишки даже не представляют, что между нами ничего нет, а вся эта показуха иногда вызывает даже ненависть друг к другу. Только сейчас намного все страшнее, чем было тогда на репетициях, сейчас все не так смело, не так откровенно. Но хоть так.

Как только заканчиваются слова первого куплета, я падаю на колени, допевая последнее. Ваня говорил, что так нужно падать. Именно так, садясь на колени. Сгибаться, чтобы создавалось впечатление, что поем мы в живую. Как только я встала, ноги слегка подкосились, сердце начало стучать еще быстрее, чем было, как только мы вышли на сцену. Юлька подходит ко мне и обнимает, теперь я чувствую, что и ее потряхивает от страха, хотя это вполне естественно. Она обнимает меня, а я так же несмело обнимаю ее. В голове путаются мысли от происходящего. Боковым зрением я вижу удивленные, какие-то растерянные лица этих людей. Тех, которые смотрят на нас и не понимают, что будет дальше. А дальше…

Дальше будет просто наша фишка, за счет которой, наверняка, Ваня и хочет выехать. А почему бы и нет? Многие бы купились на эту дешевую выскочку. Такую же дешевую, как и все гостиничные номера, в которых мы раньше спали. И как выяснилось позднее, Ваня поставил на карту правильную вещь, которая выиграла. Идеи сумасшедших ведь побеждают чаще, достаточно только придумать очередной бред, на который бы купились миллионы людей. А Шаповалов и придумал. Только те люди, которые с полнейшим непониманием смотрели на нас, еще не догадывались, что произойдет в следующую секунду…

Ее влажные, полные волнения и трепета губы, прильнули к моим губам, не давая им ни единой секунды на раздумье. Я закрыла глаза и посильнее прижалась к Юльке, чтобы не упасть, чтобы мне не было страшно одной. Мне даже трудно было представить, что сейчас творится на лицах этих людей, пристально наблюдавших за нами, что думают эти девочки, такие же как и мы, глядя на нас? Что? В одну секунду мне показалось, что нас засмеют, что нас не поймут и просто опозорят. Ведь мы – две никому не знакомые малолетки, вышли на эту сцену и посмели петь об однополой любви, что никто и никогда не делал раньше, по крайней мере публично. Самое страшное – быть не понятным, ничего не может быть хуже. И в тот самый момент, когда закончился проигрыш, и Юлькины губы оставили в полном одиночестве мои губы, мне было страшно смотреть на этих девочек. Страшно, потому что я так боялась, искренне боялась увидеть в их глазах непонимание, презрение, злость. Но едва я окинула их взглядом, я поняла, что они до сих пор находились в растерянности, на секунду растерялась и я. А потом, мы с Волковой просто увидели их глупые улыбки на лицах, кто-то даже захлопал нам. Наверное, это значило то, что все можно понять.

Песня закончилась, но эти несколько минут показались мне бесконечными часами. В голове прокрутились все репетиции, все слова Лены и Вани, все наставления. Все. В конце нашего выступления бурный всплеск эмоций. Как это круто, когда ты видишь эту отдачу, когда ты ее чувствуешь. Такими – счастливыми и измотанными морально, мы ушли со сцены.

С радостными физиономиями, мы выбежали к Ване и Лене, ждавших нас за кулисами. Они радостно подбежали к нам и крепко обняли. Еще бы, им, наверное, тоже жутко приятно было лицезреть наше первое выступление. Надеюсь, что скоро о нас заговорят, мне даже не так важно плохо или хорошо, главное, чтобы говорили.

- Девчонки, ну, вы вообще молодцы, - радостно воскликнула Кипер, все еще обнимая нас, - меня тут всю трусило, пока вы пели, но все было отлично! Юлечка, ты молодец, что инициативу в свою руку берешь.

- Ну, как вы и говорили, - улыбалась девчонка, - спасибо вам.

- Да, спасибо огромное, - вторила я ей, - без вас у нас бы ничего этого не было.

- Все еще впереди, - сдержано проговорил Шаповалов, смотря в свой мобильный.

- Что там?

- Да ничего, Борис обещал позвонить, - отмахнулся он, - ну, что, девчонки? Предлагаю отпраздновать такое событие!

- Я только за, - сразу же откликнулась я, - только где?

- Ко мне домой поедем, никто не против?

- Нет, конечно!

Было решено ехать к Ване, а у него всегда круто, хотя мы были у него с Юлькой всего пару раз. По пути к нам присоединился и Ленчик, который наблюдал за нами из зрительного зала. С его стороны в нашу сторону обрушались тысячи комплиментов, отчего я ужасно смутилась, но все-таки безумно была рада нашему удавшемуся выступлению. Ведь первый раз заинтересовать этих девочек, мальчиков, это так важно, по крайней мере, для меня. Ленчик сказал, что мы отлично все сыграли, только немного зажимались в себе, но там же прикрыл это нашим страхом.

Мы ехали на Ваниной машине. Он сидела за рулем, рядом сидела Кипер, а сзади я, Юлька и Ленчик. Мы почти не разговаривали, в салоне играла тихая музыка, все мы, наверное, думали о своем. Мы с Волковой, уставшие, но такие счастливые, молча смотрели в окно, наблюдая за пейзажем. Ленчик рассказывал что-то Ване и Лене, которые с пониманием слушали его и изредка, перебивая, отвечали ему. Я все еще помнила глаза этих девочек и мальчиков, таких же, как и мы, помню эту дрожь в коленах, яркий свет, бьющий в лицо, влажные и трепетные губы Юльки, ее теплые руки, ее строптивый затылок, наши юбочки, натянутые до груди, белые носочки, эти эмоции… они незабываемы.

Дата добавления: 2015-08-17