Павшие и живые», 1965

Инсценировку я писал с Грибановым и с Дэзиком Самойловым. Материалы с ними собирал. Быстро мы написали, потому что образ у меня был: три дороги, вечный огонь. Это быстро я придумал и Юру Васильева позвал, он мне сделал быстро конструкцию всю и под конструкцию я уже собирал материалы. Грибанов был другом Самойлова. Дэзик говорил, а он записывал, чтоб быстро было. Быстро мы очень делали. Я поставил спектакль, и он уже был продан на весь месяц вперед. И тут нам его и закрыли. Пришлось заменять один спектакль другим, и потрясающе, что никто из зрителей не сдал билет на закрытый спектакль. Все второй раз ходили на «Антимиры», на «Доброго человека…».

Как раз когда «Павших…» закрыли, на «Десять дней…» пришел Микоян. Мы играли тогда в бывшем театре Охлопкова, теперь это Театр Маяковского (он же был Театром Революции раньше, у нас же все любят менять, чтобы ничего никто не помнил). Все меня покинули, «Павших…» закрыли, Высоцкий пришел пьяный – ужас. А эти входят, кэгэбэшники, и никого нет. И я сижу один в администраторской и мрачно соображаю: чего же мне делать. Никто не звонит – телефон умер. Тут дверь открывается и входит какой‑то чмур:

– Вы кто тут?

Я пожимаю плечами, говорю:

– Что вам угодно?

– Вас спрашивают! Отвечайте, кто вы.

– Ну, Любимов, допустим.

– А, ну пойдемте с нами.

Идем. И вот он говорит:

– Приедет важный гость.

– А кто приедет?

– Посмотрите, когда приедет. Будете встречать. Если спросит, отвечайте, а так молчите. Вот где его посадить, пойдемте смотреть.

И мертвое время такое, никого нет, ни администраторов театра – никого. И они между собой:

– Ну, в партер, в первый ряд посадим.

– Не надо в первый ряд, тут артисты прыгают, могут заметь.

– Чего это у вас так? Они что, со сцены прыгают?

– Прыгают.

– Ну, а где же посадить?

– Ну, самое лучшее – пятый‑шестой.

Они чего‑то посмотрели‑посмотрели и говорят:

– Нет, не надо. Вот в ложу посадим.

Дата добавления: 2015-08-20