Сделай это — 1,5 2 страница

— Ты же знаешь, что я люблю, когда ты так краснеешь!

— А ты знаешь, что я это ненавижу!

— А мне это напоминает нашу вторую встречу, тем утром в моем классе. Самое неподходящее место, чтобы испытать сексуальное возбуждение, но ничего другого мне не оставалось, у тебя тогда было какое-то беспощадное смущение!

И от такого я смутилась еще больше. Может вы думает, что это так просто говорить о сексе, даже если он уже присутствует в твоей жизни? Вы наверно еще подумаете, что в моем возрасте я с легкостью могу вставить трубочку в пакет сока CapriSun? (пакет сока данной марки изготовлен из ламинированной фольги — прим. пер.). А вот и нет!

Ну, пусть понаслаждается моим смущением, а я буду наслаждаться тем, что он прижимает меня к себе. Все справедливо!

Алекс Мак — обычная девочка-подросток, которая после попадания на неё химического вещества, приобрела экстраординарные способности. http://ru.wikipedia.org

Черная Метка — знак пожирателей смерти из серии романов о Гарри Поттере (магическая отметка лорда Волан-де-Морта).

фиш-энд-чипс (fishandchips) — Рыба и картофель блюдо, состоящее из рыбы, обжаренной вофритюре, и нарезанного крупными ломтиками картофеля фри. Это блюдо считается неофициальным национальным английским блюдом и является неотъемлемой составляющей английской кухни http://ru.wikipedia.org

Глобус — шекспировский театр http://ru.wikipedia.org

Дама Джуди Денч — британская актриса театра и кино http://ru.wikipedia.org

Мэги Смит — ведущая британская характерная актриса послевоенного времени. http://ru.wikipedia.org

Алан Рикман — британский актёр театра и кино, актёр озвучивания, режиссёр. http://ru.wikipedia.org

Сэр Иан Маккеллен — британский актёр кино и телевидения, получивший широкое признание как мастер шекспировскогорепертуара http://ru.wikipedia.org

Дебби Даунер — Героиня шоу SaturdayNightLive, которая постоянно относится ко всему с негативом.

Гаррик

С сонными глазами отстоял длинную очередь на таможне, потом мы получили наш багаж и прошли паспортный контроль. Пока двигались дальше, Блисс то восторгалась, то наоборот молчала, но больше последнее.

На улице обнял ее за плечо и притянул к себе, мне просто нужно было чувствовать ее, контролировать ситуацию, когда ее паника начала передаваться мне. Я с безразличием пытался поймать такси, чтобы добраться в Кенсингтон, где живут мои родители, когда услышал чей-то крик:

— Тейлор! Гаррик Тейлор! Повернись сюда, вот кретин!

Блисс уже остановилась и смотрела на двух идиотов, стоящих на тротуаре, которые кричали и махали руками. Один из них был с темной кожей и бритой наголо головой, тогда как в последнюю нашу встречу он был с дредами. Это был Роланд, в паре с другим идиотом, Грэмом, который был очень похож на меня, и можно было подумать, что мы братья (и мы не раз дурили народ в детстве, пользуясь этим). Теперь неприятности точно обеспечены!

Провел рукой по волосам и улыбнулся.

— Охренеть!

Какого черта они здесь делали?

— Твои друзья? — спросила Блисс.

— Ну, очень старые друзья!

Блисс и я развернули свои чемоданы и едва прошли несколько метров, как Роланд бросился на меня.

— Рики! — закричал он и взъерошил мои волосы.

Услышал, как Блисс повторила «Рики?», до того, как я успел оттолкнуть Роланда.

— Я не любил это прозвище в школе, оно мне и сейчас не нравится.

Грэм сказал:

— Брось брат! Пусть он повеселится, тебя так долго не было, хоть я и не понимаю почему.

Мне не надо было смотреть, чтобы понять, что он уставился на Блисс. Мы были похожи не только внешне — высокие блондины с голубыми глазами — но имели похожие предпочтения в женщинах. Конечно же, я шутил, когда говорил Блисс, что она отыщет себе нового парня, но сейчас это было не смешно. Покачал головой Грэму, а Блисс притянул к себе поближе.

— Блисс, эти два придурка — мои старые друзья, Роланд и Грэм. Мы вместе росли. А это моя невеста, Блисс.

Господи, как приятно ее так называть.

— Это имя такое Блисс? Или просто прозвище (bliss — в переводе с англ. — блаженство — прим. пер.), потому что она сильно хороша в…

— Роланд! — предупредил я.

Он пожал плечами и одарил Блисс нахальной улыбочкой. Она улыбалась им обоим, и ее щеки сильно раскраснелись. И как бы здорово не было видеть их, я был далеко не в восторге от их внимания к Блисс. Я спросил:

— Что вы тут делаете?

— Мы позвонили твоему отцу и попросили передать твоей матери, что ваш рейс задерживается на несколько часов, — ответил Роланд.

— Зачем?

Грэм широко улыбнулся Блисс и сказал:

— Потому что нам хотелось повстречаться с твоей девушкой… до того как твоя мать порвет ее на кусочки.

Я заметил, как кровь отхлынула от ее лица и она резко побледнела. Ее спокойствие иссякло!

— Гаррик! — Ее рука прошлась по моей руке, а потом легла на грудь. Бросив взгляд на Грэма, я прижал ее к себе еще сильнее.

— Любимая, он просто шутит! Все будет хорошо.

Пожалуйста, пусть все будет хорошо.

— Или после того как мы пропустим пару стаканчиков, все в любом случае будет хорошо, — отрезал Роланд.

— Еще только полдень, — сказал я. Роланд пожал плечами:

— Уверен, здесь есть где-нибудь местечко, чтобы перекусить.

Блисс сложила руки у себя на груди и уставилась на меня. Когда она злилась, то выглядела жутко сексуальной, так что я даже не возражал.

— Спасибо, что пришли! И в рекордные сроки вывели из себя мою невесту! Но у нас был длинный полет. Так что мне следует отвезти Блисс домой!

— О нет, мистер Тэйлор, не следует! — она ткнула рукой меня в грудь, и я услышал, как засмеялся Роланд. — Ты не лишишь меня возможности принять немного для храбрости или порасспрашивать своих друзей.

— А мне она нравится! — присвистнул Грэм.

Мне стало неуютно, встретился с ее взглядом, но она была непоколебима. Сжал свои губы в тонкую линию, а ее брови в ответ поползли вверх.

— Ладно. Хорошо, — повернулся я к друзьям и добавил. — Один стаканчик. С закуской. На часок и все.

Эти двое невинно подняли вверх руки в знак того, что они сдаются, и начали двигаться по тротуару. Грэм бросил через плечо:

— Черт, Тэйлор, неужели твое преподавание высосало из тебя все веселье?

— Что-то там точно отсосали, пока он занимался обучением.

Я толкнул Роланда в спину так, что он отлетел на несколько шагов вперед и засмеялся.

— Что? — спросила Блисс — Что он сказал?

— Ничего, он просто придурок!

Роланд так и держался подальше от нас пока шел к своему старенькому пежо, который был у него уже тогда, когда я еще жил в Лондоне почти восемь лет назад. Забавно, как некоторые вещи и некоторые люди мало меняются.

Я изменился… причем сильно. Когда то я принадлежал к элите, был также категоричен, как и мои родители, потом превратился в бунтаря с кучей проблем. Только в последние пару лет я, наконец-то обрел для себя что-то среднее и разумное. Остается только молиться, чтобы со своими родителями у меня также все получилось. Остается только молиться, чтобы все это путешествие не вышло мне боком.

Помог Блисс забраться на заднее сиденье, и перед тем как сесть самому повернулся к Грэму. Он не просто выглядел, как мой брат, он таковым для меня и был большую часть моей жизни. И когда я покидал этот город, то и оставил позади нашу дружбу. И я не так давно возобновил наше общение.

— Я, правда, рад видеть тебя, дружище. Прости, что потерялся!

Он хлопнул меня по спине и замотал головой.

— Не волнуйся. Я понимаю, почему ты держался подальше. И, кажется, все устроилось само собой.

Я глянул в машину на Блисс, которая улыбалась, слушая очередную чушь, которую без сомнения нес Роланд, сидя на водительском сиденье. И улыбнулся.

— Да уж, все устроилось, как нельзя лучше.

Забрался в машину и притянул Блисс к себе. Мои друзья те еще баламуты, но надо отдать им должное — за последнюю неделю я ни разу не видел Блисс такой расслабленной.

Наверно это было хорошей идеей немного развеяться. Это нужно было нам обоим.

Зарылся носом в ее волосы, когда она смеялась над Роландом, который смешно подражал голосу его матери. Ее тепло и запах успокаивали меня. И на Лондон я смотрел уже другими глазами. Сейчас он выглядел так же, как и раньше, до того как мои родители начали давить и манипулировать мной, что и заставило меня уехать.

Снова и снова я чувствовал, что только с Блисс начинается моя новая жизнь, что повстречав ее, я отпустил свое прошлое и начал двигаться вперед.

Она положила свою руку мне на бедро и посмотрела вверх на меня. Наверно я выпал из разговора больше, чем думал, потому что Блисс спросила:

— Ты в порядке?

Накрыл ее руку своей и сказал:

— Просто рад оказаться дома, да еще и вместе с тобой.

Она перевернула свою ладошку и переплела свои пальчики с моими, а Роланд загоготал на переднем сиденье.

— Заткнись Рой! Ты просто завидуешь, потому что до сих пор не смог удержать ни одну женщину больше, чем на ночь.

— Не смог? Я не смог? Да мне за это должны вручить приз, это намного сложнее, чем ты думаешь.

Блисс прижалась ко мне и спросила:

— Ну что, как давно вы знакомы с Гарриком?

— Я знаком с ним со средней школы, — ответил Роланд.

— Если по-американски, то со старших классов, — перевел я для Блисс.

— Но Грэм и Гаррик еще были в подгузниках, когда подружились.

— В памперсах, — добавил я.

— Слушай, она понимает, о чем я. Хватит переводить все подряд. Я же говорю по-английски.

— Значит, ты говоришь, — Блисс наклонилась к передним сиденьям, — что это по части Грэма рассказывать всякие забавные истории про Гаррика?

— Эй, — я ткнул Блисс пальцем в бок, а она, извиваясь, отскочила от меня.

— Ой, да ладно, можно подумать ты не знаешь неловких ситуаций про меня. Ты даже присутствовал на многих из них.

— А ну рассказывайте! — сказал Роланд, смотря на нас через зеркало заднего вида, водя вверх и вниз своими бровями.

— Не. Смей! — теперь уже она ткнула мне в бок пальцем.

— Стойте, — тут уже Грэм повернулся к нам лицом, — ты имеешь в виду, что хотела переспать со своим учителем?

— Гаррик! — мне кажется, в этом путешествии мне часто придется слышать свое имя, произнесенное в таком тоне. — Ты им рассказал?

— Я рассказал Грэму, а раз Роланд не удивлен, подозреваю, что он в курсе.

Блисс наклонила голову и закрыла лицо руками.

— Господи, как же неловко.

— Что неловкого? — спросил Роланд. — Что может быть сексуальнее, чем фантазия о старшекласснице. Когда Грэм рассказал мне, я еще целую неделю мечтал о девочках в форме нашей школы.

Блисс издала что-то вроде рыка и наклонилась еще ниже, упираясь головой себе в колени. Я все еще учился различать тонкости произносимой речи Блисс, но уверен, что этот рык означал, что Блисс сгорает от стыда.

Я посмотрел на Роланда и сказал:

— Большое тебе спасибо, приятель.

Потом погладил Блисс по спине:

— Тебе нечего стыдиться, потому что мы не сделали ничего плохого. И я больше не хочу говорить неправду о наших отношениях.

Называйте это как хотите, но я ненавидел ложь. Это отвратительно, как гноящаяся рана или растущая эпидемия. Там нет победителей, и в итоге страдают все.

Под своей рукой чувствовал, как ее тело поднимается и опускается от ее дыхания.

— Ты прав, — она выпрямилась, а моя рука осталась зажата между ее спиной и сиденьем. — Я ни о чем не жалею, и мне надоело всего бояться.

— Так держать, девочка, — сказал Роланд.

— Вот это моя девочка, — шепнул ей на ухо.

— Оставайся такой же толстокожей, милая! Сейчас еще пропустим пару стаканчиков, и к тому времени, как ты окажешься в огроменном холле Тэйлоров, будешь при полной броне.

— У тебя огроменный холл? — побледнела она.

Потер рукой свою шею:

— Слегка большой.

— А лестница? Там есть лестница?

Я кивнул.

Она всплеснула руками и сказала:

— Ну вот. Я точно разобьюсь. Я так и знала.

Я заметил как Роланд и Грэм переглянулись в недоумении, а потом посмотрели на меня. Я просто покачал головой, потому что не знал что сказать. Наверно я поторопился насчет того, что немного развеяться было хорошей идеей.

— Не понимаю о чем ты, но ты точно не умрешь. Это обычный дом. Не переживай.

Это и, правда, просто дом. Только я не чувствовал себя там, как дома.

Блисс глубоко вздохнула и кивнула. Выпрямилась еще больше и одарила меня решительным взглядом.

Ступеньки. Коты. Я любил эту женщину, но Богу известно, я не всегда ее понимал. Она порой боялась каких-то мелочей — матерей, вычурных домов — но стоит ей чего-то сильно захотеть, как она сразу с таким рвением бралась за дело. Будь это что-то глобальное или пугающее.

Ее карьера в Филадельфии. Жизнь после колледжа. Любовь ко мне.

Это был я, кто мучился с общими перспективами на будущее. Я никогда точно не знал, чего хочу, пока это само собой не врывалось в мою жизнь.

Или пока Блисс не появилась в моей жизни со своим выдуманным котом.

— Блисс уже ДОСТАТОЧНО, Роланд. Ей итак хорошо.

Нам обоим было хорошо! Если выпью еще, не смогу фильтровать происходящее на встрече с моими родителями, а это все равно, что оказаться без спасательной шлюпки на Титанике.

— Ой, да ладно! Какой смысл работать в баре, если не могу напоить своих друзей.

Нет, что-то определенно было неправильным, вот так сидеть посреди дня в почти пустом баре с таким количеством выпивки.

— Я не знаю… оплачиваемая работа? Скопить денег, чтобы, наконец, съехать от родителей?

— Шшш! — замахал он руками так сильно, будто два человека, сидящие в кабинке за баром, могли нас услышать.

— Знаешь, это подло, приятель. И потом, у меня есть свое жилье. Просто так уж сложилось, что оно находится над гаражом моих родителей. Это не то же самое, что жить с родителями.

— Лишь бы тебе было хорошо, Рой.

— Тогда за это… — он налил еще стакан и придвинул его к Блисс.

Я перехватил кружку и отодвинул от нее.

— Хей! — Блисс надула губку. Это было почти соблазнительно.

— Милая, я думаю тебе хватит!

Она пододвинулась ко мне на своем стуле, и обвила своими руками меня за шею, зарылась своими пальчиками мне в волосы на затылке:

— Так, если мне нельзя, значит, это выпьешь ты.

— Вот это план! Может, тогда ты перестанешь быть занудой, — отрезал Роланд.

— Я не зануда.

Грэм издал громкий храп, притворяясь спящим, болтая головой над своей кружкой.

Блисс хрипло рассмеялась и чуть не упала со стула только потому, что я держал ее за талию. Грэм открыл глаза и подмигнул Блисс перед тем, как еще раз храпнуть через чур наигранно.

Это сделало свое дело!

Я схватился за стул Блисс и подтянул его еще ближе к себе. Она завизжала и свалилась на меня. Я же старался не показывать своего раздражения на Грэма, когда обхватил своей рукой плечо Блисс и глотнул пива.

Роланд зааплодировал, Блисс промурлыкала мне в шею, а я уговорил себя, что один стаканчик не навредит.

Как бы ни так!

Блисс

— ВСЕ, ТЕПЕРЬ ТОЧНО хватит! — сказал Гаррик низким и гипнотическим голосом.

А мне не хотелось, чтобы было хватит. Сидеть вот так было намного веселее, чем встречаться с его родителями. Я уперлась своим подбородком в плечо Гаррика и сказала:

— Ну еще по одной!

Он посмотрел на меня сверху вниз и сказал:

— Поверь мне, любимая. Тебе лучше остановиться сейчас. Иначе еще чуть-чуть и ты начнешь сочинять песни, говорить о том, как хорошо я пахну, а потом начнешь приставать.

Я еще опустила свой подбородок и просунулась пальчиками за воротник его рубашки.

— Я думала, тебе нравится, когда я к тебе пристаю.

Гаррик перехватил мою руку и сказал:

— Только не тогда, когда нам надо встретиться с моей матерью.

Боже. Его мама. Я рассмеялась, хотя было совсем не смешно. Но мне нужно было смеяться… иначе, я бы просто расплакалась. Гаррик сказал, что Роланд и Грэм тогда шутили, но я уверена, он просто не хотел, чтобы я сбежала.

— Твоя мама все поймет. У вас, можно сказать, почти медовый месяц. Смотреть тошно! — сказал Роланд. А Грэм добавил:

— Конечно, она поймет. Она ведь твоя мама. Можно подумать она не занимается сексом.

Боже. Сейчас я точно буду смеяться и плакать!

Грэм выглянул из-за меня, чтобы посмотреть на Гаррика, а тот скривился так, что я никогда еще не видела такого неприятного выражения на его лице. И дальше, насмехаясь над Гарриком, сказал:

— Да готов поспорить, что твои родители занимаются этим прямо сейчас. Пытаются по быстренькому перепихнуться, пока твой рейс «задерживают».

Гаррик сполз со своего стула.

— Ну, все… это знак, что пора закругляться!

— Пора звонить терапевту! — улыбнулся Грэм.

— И выпить кофе, — добавила я. Кофе точно не помешает.

Гаррик встал позади меня, а его теплые ладони сжали мои плечи. Я отклонилась назад, прижала свою голову к его телу и стала смотреть на него снизу вверх. Поморгала, во всяком случае, собиралась так сделать, но вместо этого просто закрыла глаза. Тут же в темноте замелькали разноцветные круги, и появилось чувство, будто я падаю в пропасть. Приоткрыла свои веки и сразу же зажмурилась от яркого света в баре. От такого положения головы и достаточной выпивки — мир закружился вокруг.

— Мне кажется… — я посмотрела на Гаррика, — я выпила слишком много.

Гаррик кивнул, и, судя по его тяжелым векам, он был тоже не совсем трезв. И был возбужден. Или и то и другое… я надеюсь.

— Мне кажется, у меня в друзьях два кретина, — сказал он.

Грэм поднялся, оставляя свой полупустой стакан с пивом на барной стойке:

— Хватит нести эту слащавую хрень, Тэйлор. Мы знаем, как ты нас любишь, поэтому не надо устраивать здесь спектакль.

— Давайте просто уберемся отсюда, — сказал Гаррик.

Я согласилась, обхватила его за пояс, а голову сложила у него на груди.

— По крайней мере, она расслабилась. Я оказал тебе услугу, — сказал Роланд.

На самом деле, я жутко расслабилась. И я подумала… может мы могли бы растянуть эту историю с задержкой рейса и покататься еще по городу перед тем, как мне отправиться на погибель. Скользнула руками к кожаному ремню на брюках Гаррика, а сама поднялась на цыпочки. Промурлыкав, нашла точку, где мышцы плеча переходят в шею, и сильно вдохнула его запах, представляя, как будто мы совсем одни и я в объятиях Гаррика. Это было мое любимое место на его теле.

Гаррик прочистил горло и сказал:

— Наверно слишком расслабилась.

А я прикоснулась губами к этому самому местечку на его теле и от удовлетворения издала легкий звук. И где-то позади себя услышала слова:

— Роланд и правда, оказал тебе большую услугу.

Гаррик с нежностью надавил на меня, до тех пор, пока я твердо не встала на ноги, и я больше не могла дотянуться до его шеи. А сам показал средний палец своим друзьям. Грэм поднял свои брови вверх, а Гаррик, кажется, сообразил, что он уже не в Штатах. Помахал головой и добавил второй палец. Теперь у него получился перевернутый символ победы «V», хотя наверняка он означал совсем не это. И не здесь.

Грэм покачал головой:

— Черт, ты совсем обамериканился!

Гаррик снова послал его тем жестом, в этот раз более убедительно. Я наблюдала за всем этим с легким недопониманием происходящего, пока оба из них не рассмеялись.

Я закатила глаза.

Мужчины!

Гаррик так и держал меня крепко за руку, когда мы выходили из бара, и пошли в сторону машины, на которой приехали. Он сначала усадил на заднее сиденье меня, а потом забрался сам. Я не стала пристегиваться, а просто обняла его и снова отыскала то место на его шее и вздохнула:

— Ты и, правда, так хорошо пахнешь.

Он засмеялся.

— Ты всегда так говоришь, особенно когда выпьешь.

Потому что это правда. Никогда меня не возбуждал чей-то запах. Когда я покупала парфюм своим бывшим парням, то их запах казался мне одинаковым. Обычно я просила выбрать кого-то за меня. Но с Гарриком… Боже, мне хотелось быть окутанной его запахом постоянно. Если его не было рядом, мне хотелось носить его одежду или спать на его подушке.

Я как вьюн! И я осознавала это.

Может это алкоголь, или пребывание в чужой стране, или тот факт, что мы вообще впервые выпивали вместе после того вечера, когда мы познакомились. Не важно. Я хотела его так сильно, что мое тело требовало прикосновений к нему. Я поиграла с его пуговицей на рубашке, пытаясь действовать как можно безобиднее. А потом, расстегнула его верхнюю пуговицу.

Мне пришлось ограничиться одной пуговицей, потому что Гаррик чуть не подловил меня. Я ласково улыбнулась ему и просунула пальчики ему под рубашку поближе к его голой коже на груди.

Гаррик наклонил голову и посмотрел на меня предупреждающим взглядом, но меня это не остановило. Провела своими пальчиками по его ключице, а затем опять от плеча вниз к груди. Он смотрел на меня затуманенным взглядом, и опустил на меня свою руку, которая до этого лежала на спинке сиденья. Пробрался своими пальцами мне под рубашку, чтобы прикоснуться к моему плечу.

Я подвинулась и повернулась к нему лицом, а плечом облокотилась на сидение, ноги сложила ему на колени, и Гаррик тут же взялся своей рукой за мою икру.

Я могла много чего не понимать, но я хорошо знала своего жениха. Ножки он любил!

Я испытывала головокружение от алкоголя и его прикосновений.

Может, по большей части это было от алкоголя, если учесть какой тяжелой была моя голова, и как вокруг меня все кружилось. Его пальцы касались меня под коленкой, и мне стало смешно от его прикосновений.

— Эй, дружище! — сказал Роланд с переднего места. — Вы ведете себя, как озабоченные подростки.

Я себя таковой и чувствовала. Я уже давно столько не выпивала. Слишком много работала, работала, и потом опять работала.

Черт бы побрал эту взрослую жизнь.

Вскинула голову на Гаррика и сказала:

— Я не чувствую своих губ!

— Дай-ка я проверю! — его рот накрыл мой, язык проник меж моих губ и переплелся с моим. Вкус пива смешался с его собственным вкусом, и тогда я поняла, что он выпил практически столько же, сколько и я. Он отпрянул:

— Нет, они все еще на месте!

Он задорно улыбнулся, и тут я поняла, что на самом деле выпил он очень много. Смеясь, обняла его за шею, а сама отклонилась на сиденье, притягивая его за собой.

— Эй, вы там! — позвал Роланд. — Никакого секса, пока я веду машину. Это опасно для общества.

Губы Гаррика спустились вниз по моей шее, а я, казалось, не могла остановить свой смех. Крикнула в ответ Роланду:

— Остановись тогда.

— Вы что, правда, собираетесь заняться сексом в моей машине?

— О-о-о, вот это страсть! Пусть она будет сверху!

Гаррик сказал:

— Следи за дорогой, Роланд! Не будет никакого секса!

Я нахмурилась, а он поцеловал меня в надутую губку и пробормотал:

— Ты опасна для общества!

Грэм показался из-за своего сидения, и посмотрел на нас:

— Вам, двоим, кофе не поможет! Вам нужно трахо-успокоительное!

Зарычав, Гаррик убрал свои руки от моего тела и сцепил их за сиденьем. Снова сел прямо, а я застонала от расстояния между нами.

Простонать! Я бы смутилась, если бы не была так возбуждена!

Гаррик сжал руки в кулаки, и голову откинул назад.

Нашел время, когда проявлять сдержанность. Я думала сгорю там заживо.

Посмотрев вверх, он проговорил натянутым голосом:

— Прости. Мне жаль!

— Жаль? — спросила я — Кому это еще жаль?

— Мне нет, — сказал Роланд.

Я провела своей рукой по руке Гаррика.

— Мне жаль, что ты остановился.

Гаррик смотрел на Роланда через зеркало заднего вида, пока тот не отвел свой взгляд на дорогу. А потом повернулся ко мне и махнул в сторону своего друга.

— Вот поэтому мне жаль!

Я была почти уверена, что где-то там у меня еще остались мозги. И, наверно, мой разум пытался докричаться до меня. Но мои гормоны орали в чертов рупор, потому что только их я и слышала. Я поднялась на сидении, руки и ноги дрожали от сдерживаемого желания. Рубашка перекрутилась так, что можно было увидеть голубую бретельку моего лифчика, а часть груди торчала из выреза рубашки. Быстренько все поправила, проверяя, не смотрят ли Грэм и Роланд, но, к счастью, они смотрели вперед. Глаза метнулись к темному взгляду Гаррика. Да, он уж, точно, ничего не упустил.

Через меня прошел электрический ток, и я сразу же сжала свои бедра, пытаясь это перетерпеть, чтобы это ни было. Гаррик наклонился и своими губами прошелся по моему уху. И это не облегчало ситуацию. Пока я пыталась сидеть, не корчась, он сказал:

— Как бы сильно я не хотел тебя прямо сейчас, ты только моя! А я своим не делюсь!

Я сглотнула и сжала свои ноги сильнее. Это был одновременно самый лучший и самый ужасный день в моей жизни. На самом деле так можно сказать про многое в наших отношениях. Лучший бойфренд, ужасно неловкие ситуации. Лучшие поцелуи. Вечно ужасные отговорки. Лучший (ну… единственный) секс. Ужасно неподходящее для него время. Но я могу терпеть все ужасное в наших отношениях, если постом следует самое лучшее.

Он прошелся носом по моему лицу, а мою шею обвеяло его дыханием, и, клянусь, мое тело содрогнулось в ответ. После такого утра, которое было у нас перед полетом, я не должна была сгорать от желания. Но я всегда отчаянно нуждалась в нем.

К тому же, не смотря на то, что мы жили под одной крышей, времени, чтобы побыть вместе не хватало. Помимо спектаклей и другой подработки, которая необходима была для оплаты аренды в Сити Центре, мне казалось, что мы вечно были в делах. Я уже не помню, когда мы последний раз выбирались куда-нибудь вместе, по крайней мере, чтобы это было не после шоу, когда мы жутко измотаны.

Так и появляются разные отговорки, чтобы не заниматься сексом, и вот сейчас я пыталась придумать, как избавиться от его друзей и родителей, чтобы он был только моим.

Его губы скользнули по моему уху, а я опустила руку на его бедро и сжала ее. Сама не понимала, хотела ли я его этим остановить или наоборот же просила о большем. Знала только то, что просто умирала, когда он находился так близко со мной. Гаррик издал гортанный звук, а я глянула на его друзей, чтобы убедиться, что они не смотрят. Они не смотрели, и я этим воспользовалась и начала вести рукой, что была на его бедре, повыше.

Едва я пошевелилась, как его рука накрыла мою, и он прорычал мне в ухо:

— Ты и правда опасна для моего здоровья.

Я снова сжала свою руку на его ноге, наклонила голову, тем самым открывая больший доступ для него к своей шее. Он прикусил в том месте мою кожу и прошептал:

— Мы встретимся с моими родителями, поулыбаемся, поболтаем с ними, а потом найдем место, где сможем уединиться. В моей спальне, ванне, кухне — мне плевать. Лишь бы трахнуть тебя так, чтобы ты не смогла нормально ходить.

Иииии… привет аневризма!!!

Воздух покинул мои легкие, как будто от удара в грудь. Я так сильно раскраснелась, что, казалось, у меня закипела в жилах кровь. Серьезно, на заднем сидении машины в воздухе витало возбуждение. Я так точно заработаю чертов сердечный приступ. Мне пришлось сильно закусить губу, чтобы не начать издавать непонятные звуки, которые в тот момент вертелись у меня на языке.

У нас с Гарриком был секс. Часто. Хороший секс. Но в спектре взаимоотношения полов (боже, только мой мозг в такой момент может выдать «спектр взаимоотношения полов») мы занимались любовью. Это было чувственно и нежно и идеально. Я не знаю, может это алкоголь заставил меня передвинуть его в другой угол этого самого спектра, но точно я знала только то, что я итак была уже на пределе, поэтому еще немного шептания мне на ухо просто сведет меня с ума. Наверно поэтому мои руки и ноги были словно желе, когда мы стояли перед дверью дома родителей Гаррика, который звонил в звонок. Алкоголь, стресс и долгая дорога только все усугубляли.

— Все же будет хорошо, так? — спросила я. — Ты ведь не скажешь им, что я пьяна?

Интересно, его родители догадаются, что только что чуть не трахнулась с их сыном на заднем сидении автомобиля, как какая-то школьница на выпускном вечере. И что я все еще умирала от желания сделать это.

Только представьте.

Привет мама и папа, это моя девушка…

ШЛЮХА!

Потом они заставят меня пришить алую букву* на всю мою одежду, а красный мне не идет, с моим-то румянцем. К тому же я прогуляла курс по костюмированию в колледже, в общем, иголки и я — вещи несовместимые. Чья-то рука опустилась на мое плечо, и я тут же подпрыгнула. Роланд улыбнулся:

— Все в порядке, Блисс. Ты их поразишь. Вот увидишь.

Верно, все будет нормально.

Гаррик еще раз позвонил в дверь, и когда никто не открыл, Грэм сказал:

— Я же говорил они сношаются.

Гаррик глянул через плечо, тяжело вздохнул и потом расправил свои плечи. Я смотрела на него, и до меня впервые дошло, что он волновался, так же как и я. Вот черт! Если он волновался, значит мне точно конец! Здесь мои шансы были почти также хороши, как и главный герой из Игры Престолов.

Дата добавления: 2015-08-20