| Переживая взрыв
• Когда мы встречаем особенного человека, мы отдаем ему все свое время, он поглощает все наши мысли, и всякий раз нам приходится его терять… (Сесилия Ахерн. "Посмотри на меня")
(A Change Of Pace - War In Your Bedroom)
Эдвард спешил домой после изнуряющей съемки. Единственным желанием было поскорее увидеть Беллу, которая лишь одной своей улыбкой заставляла его расслабляться и погружаться в этот теплый домашний уют. Конечно же, было трудно осознавать, что сейчас отношения имели совсем иной характер. Эдвард, увы, не мог просто прижать к себе любимую, доводя своими поцелуями до изнеможения. Если бы он даже попытался то, скорее всего ответом ему была бы оплеуха, и это бы было меньшим наказанием, на которое была способна Белла. Но его все же грела мысль о том, что Белла находится рядом с ним, а не где-то далеко. Всеми силами он старался не терять самообладания, но Белла, казалось, сама изводила Эдварда, затевая непонятную игру, суть которой была известна только ей одной. Белла все время мелькала у Эдварда перед глазами, и было мучительно держать свои руки при себе. Он каждый раз осаждал себя, напоминая, какую боль причинил, и вина моментально перекрывала все чувства. Но, не смотря на напряженность, которая повисла в воздухе между бывшими супругами, которую, казалось, можно было пощупать руками, атмосфера в доме была более чем благоприятна. Ханна и Дени не давали своим родителям думать о плохом, все время наслаждаясь старым ладом в своей семье. Маленькая Аби не давала своим родителям много времени, чтобы расслабиться, выматывая как своего отца, так и мать. Белла поражалась этой девочке, которая была намного активней, чем ее первенцы, которые не доставляли особых хлопот. Девочка, кажется, унаследовала это от своего отца. Ей необходимо было внимание, иначе и быть не могло. Подобные ночные концерты напрочь выматывали Беллу. Про себя женщина благодарила Эдварда, который вставал к малышке ночью, видя, что она просто не в состоянии подняться после тяжелого дня. Забота о трех детях не была такой простой работой для женщины. Белла поняла, что правильно поступила, приостановив рабочую деятельность, иначе можно было бы просто сойти с ума. Женщина была благодарна своей большой семье, которая помогала всякий раз, когда у молодой матери сдавали нервы. Конечно же, не обошлось и без помощи семейства Хантер, которое старалось помочь родному человеку справиться со всеми трудностями, а было их не мало. Отношения отошли на второй план, ведь погруженная во все эти заботы Белла просто забывала, что разговор с Эдвардом так и остался открытым. Виктория вместе с Эсми (было удивительно, но эти две женщины нашли друг друга) решили утроить Белле разгрузочный день, забрав старших малышей к себе, где они точно уж не будут скучать. Белла, скорее всего даже не догадывалась, насколько коварен был план этих дамочек, ведь если заботы моментально испарялись, то нашлось бы время для выяснения отношений. Но они даже не догадывались, насколько сильно ошибаются в масштабах этого бедствия. Им оставалось лишь надеяться, что эти двое взрослых людей наконец-то смогут цивилизовано поговорить друг с другом и не будут увиливать друг от друга. Эдвард с улыбкой прошел в гостиную, поражаясь тишине, которая стояла в доме. Ее разрушал только тихий тоненький голосок Беллы. Каллен тихо прошел в гостиную, где спиной к нему стояла женщина, опираясь рукой на спинку дивана. – Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, – от женщины последовал тихий вздох. Казалось, она даже не слышала шагов Эдварда, погруженная в свой разговор. – Какая разница, что чувствую? – немного раздраженно спросила Белла собеседника. Эдвард оперся на дверной косяк, скрестив руки на груди, и наблюдал за любимой. – Это не имеет ничего общего с реальностью. Эдвард внимательно наблюдал за каждым жестом женщины, улавливая нотки агрессии в ее голосе и жестах. – Не важно, что я чувствую к Эдварду, я не могу лишать своих детей отца. – Эдвард вздрогнул, понимая, что речь идет о нем, и прислушался. – Уйти? Ты реально думаешь, что он даст мне уйти? – усмехнулась Белла, от чего Эдвард закрыл глаза, ощущая, как в сердце неприятно кольнуло от этой фразы. – Прости, но если ты не забыла, еще некоторое время назад мой уход закончился тем, что у меня отобрали детей. И я не хочу повторения этой история. Столько отчаянья было в ее голосе. Эдварду стало дурно от осознания того, насколько сильно он ранил ее своими поступками. – Мои чувства ничто, в сравнении с чувствами моих детей, – гаркнула Белла в трубку. – И глубоко плевать, что кто думает. Если у меня есть шанс сохранить свою семью ценой моих чувств, то я так и сделаю. Эдвард все еще неотрывно наблюдал за Беллой, поражаясь силой это хрупкой женщины, которая могла пожертвовать всем, чтобы спасти то, что он же сам и разрушил. – Роуз, у меня нет желания с тобой спорить, – Белла шумно выдохнула. – Давай мы закроем эту тему, Аби плачет. Целую. Увидимся! Эдвард не понимал, было ли ей трудно обсуждать эту тему с Розали или ей просто не нравились чужые советы. Она просто соврала женщине о малышке, тем самым прерывая их разговор. Эдвард теперь понимал, что на самом деле чувствует его Белла. Не было больше никаких чувств к нему, и это почти разбило его сердце, как и осознание того, что это дело его же собственных рук. Она была настолько жертвенной, что ради счастья своих детей оставалась вместе с ним. Если он раньше лелеял надежду на то, что все можно вернуть, то теперь она была утрачена. Как он мог быть настолько слепым? Было настолько больно, что Эдварду хотелось просто умереть, чтобы не чувствовать этого мерзкого чувства. Ему хотелось повернуть время вспять, чтобы все исправить, и не стоять на руинах своей любви. Разве он мог осуждать Беллу за этот выбор? Нет, ведь они слишком много всего перенесла по его вине, он растоптал ее любовь, и не удивительно, что Белла больше ничего к нему не чувствует. Он решил, что должен прекратить этот спектакль прямо сейчас. – Зачем? – голос Эдварда в тишине звучал немного угрожающе, с нотками боли и отчаянья. Женщина вздрогнула, понимая, что Эдвард был здесь и все прекрасно слышал. Теперь он заставит ее признаться в своих чувствах. Время для разговора пришло… Белла отмерла и, поворачиваясь лицом к Каллену, нашла его взглядом по ту сторону гостиной, стоящего возле двери. Глаза Эдварда светились болью, и лишь стальная маска актера скрывала эмоции на лице, не давая понять, насколько его ранили слова любимой. А ведь он даже не разобрался, а лишь сделал выводы на основе своих предположений и чувств. – Что зачем? – прохрипела Белла, смотря прямо в родные глаза. Взгляд которых, казалось, достигал ее души. – Зачем все это? – Эдвард усмехнулся. – Скажи, Белла, сколько раз я должен говорить, что не отберу у тебя детей, чтобы ты поверила? – Эдвард…– женщина вздохнула, понимая, куда он ведет разговор, – я не это имела в виду. – Конечно. Белла, зачем эти жертвы? – Эдвард оторвался от стены, делая шаг на встречу к Белле. – Одно твое слово и я бы отпустил тебя с детьми. Кого ты во мне видишь? Монстра? Зачем это лицемерие? – Лицемерие? – Белла ахнула, пораженно вглядываясь в лицо Эдварда, чтобы понять, что он себе надумал. – Я пытаюсь сберечь нашу семью. – Ценой своих чувств? – Эдвард усмехнулся в неверии. – Это ни к чему не приведет! – Да что ты, гений. – Глаза женщины вспыхнули яростью, и она подлетела к мужчине, смотря прямо в глаза. – Я пытаюсь восстановить тот хрупкий мирок, а ты смеешь меня в чем-то упрекать? Да как ты смеешь? – Да, смею, – прорычал ей в ответ Каллен, его глаза пылали яростью. – Мне не нужна твоя жалость, и я не хочу, чтобы ты находилась рядом, если в твоем сердце больше нет места для меня. – Что? – крикнула Белла. – Да что ты знаешь о моих чувствах? Кто дал тебе право так рассуждать? – Я думал...– Эдвард растеряно посмотрел на любимую, а потом опустил голову. – Белла, я причинил тебе боль и не хочу, чтобы ты была несчастна и дальше. Я смогу отпустить тебя. – Подожди, значит ли это, что ты меня выгоняешь, Каллен? – холодно спросила Белла, от чего Эдвард почувствовал себя мазохистом. – Белла, нет, – гаркнул мужчина, пытаясь понять эту женщину, которая говорила одно, а потом другое, сама не зная, чего хочет. – Я, черт возьми, не хочу, чтобы ты мучилась из-за того, что могут пережить наши дети. – Ты о детях подумал? – Белла саркастически рассмеялась, Эдвард узнал этот взгляд. – О них надо было раньше думать, когда ты притащил домой эту шлюху и вышвырнул меня из своей жизни. Я любила тебя, чертов придурок, а ты так легко променял меня на нее. Что, новых ощущений захотелось? Правильно, так можно было выкинуть на улицу старую игрушку и унизить ее за то, что она тебе так преданно служила, ведь она больше тебе не понадобится! – Белла, успокойся, – Эдвард вздохнул, наблюдая за этой агрессией, осторожно кладя ей руки на плечи в примирительном жесте. – Не трогай, – женщина дернулась и отошла на шаг. – Не смей мне указывать, что делать. Не нравится слышать? А я тебе все скажу. Ты растоптал меня, забрал у меня самое дорогое, что у меня было, моих детей. Как ты посмел? Как тебе такое в голову пришло? Ты просто как идиот слушал свою Таню, которая, наверное, строила все новые и новые планы по завоеванию мира. Тупая идиотка! А ты во всем ей потакал, да, Каллен? Конечно же. Я даже боюсь подумать, что было с моими детьми здесь! Ты предал всех ради нее и что теперь? Таня бросила тебя, и ты решил, что не поздно вернуть свою бывшую? О да, конечно, думал, что я такая влюбленная дурочка, у которой нет ни капли гордости, возьму и кинусь тебе в объятия? А я ведь тоже человек, у меня есть чувства и мне больно, чертовски больно, Каллен, понимаешь? И каково было удивление Беллы, когда она увидела улыбающееся лицо, а глаза Эдварда искрились забавой, и никакой боли как не бывало. Она еще не понимала, что своими словами подарила ему надежду. – Какого черта ты улыбаешься, как ненормальный? – закричала Белла вне себя от ярости. Эдвард улыбнулся еще шире, наблюдая за любимой. Ее глаза светились яростью, щеки раскраснелись, а губы плотно сжаты. Но она еще никогда не была так прекрасна, как сейчас. – Ну привет, горячая девочка-воительница, а мы тебя уже заждались, – пропел наблюдавший за это сценой маленький извращенец Эдвард в голове своего хозяина, и тот не мог не согласиться. Сейчас перед ним стояла его Белла, его взрывная, взбалмошная и главное, что все такая же, как прежде. – Прекрати улыбаться. Это пугает, – прорычала Белла, залепив Эдварду звонкую пощечину. Мужчина замер, ощущая, как его щека начинает гореть от удара, и его тело пришло в действие. Его девочка не уйдет от наказания. В два шага Эдвард преодолел расстояние между ними, прижимая женщину к стене своим телом. Он ухмыльнулся, наблюдая за полными шока глазами любимой. – Кто-то распустил ручки, дорогая? – прорычал он, окидывая Беллу голодным взглядом, от чего дрожь прошла по телу женщины. Это не укрылось от Эдварда. – Отпусти меня, чертов псих, – огрызнулась Белла и попыталась дернуться, но Эдвард навалился на женщину всем тело, удерживая на месте. – Ты думаешь, что будешь так просто изводить меня? Да, детка? Ну уж нет. Ты меня сначала выслушаешь. – Зеленые глаза, смотрели прямо на Беллу, словно гипнотизировали. – Я чертов кретин, которому снесло голову от алчной и расчетливой блондинки, но она никогда не занимала твоего места в моем сердце, оно полностью в твоих маленьких ручках. Это звучит странно, но, не смотря на все, что я делал, я люблю тебя и только тебя, и я знаю, что твоя любовь все еще живет в твоем сердце, я вижу это в твоих глаза, детка, Как бы ты не противилась, твое тело, твое сердце и даже твои глаза тебя выдают, и, зная это, я не позволю тебе уйти. Неужели я испортил все настолько, что ты своим отказом сделаешь несчастными нас обоих? – Эдвард, – заворожено выдохнула Белла, понимая, что будет решать только он. – Да, любимая, я больше не дам тебе шанса уйти, и пусть я буду тысячу раз эгоистом, но не смогу дать тебе уйти. Я люблю тебя больше всего на свете, и мне жаль, что я заставил тебя пройти через все это. Я был настолько глуп, что повелся на фантом, на человека, которого сам создал себе в фантазии. Прошу тебя, дай нам шанс! Знаю, я обещал никогда в жизни не причинять тебе боли, но нарушил это обещание, забывая о том, как ты дорога моему сердцу. Белла, детка, сможешь ли ты дать нам шанс? Эдвард следил за каждой эмоцией, которая отображалась в глазах любимой, ожидая ее решения. Мягкое и расслабленное выражение лица женщины опять сменилось жгучей яростью, и Эдвард возликовал, наблюдая за этим. – Ты думаешь, что можешь вот так просто попросить у меня второго шанса? У тебя их было предостаточно, – прорычала Белла, вырываясь из цепких рук любимого. – Думаешь, можешь вот так просто прижать меня к стенке и признаться в любви, после всего, что ты натворил, Каллен? Как бы не так! Ты самый ужасный, самый самодовольный, самый напыщенный, самый упрямый мужчина, которого я когда-либо встречала. Я буду такой дурой, если скажу тебе…– Эдвард не дал возможности Белле договорить, понимая, что она пыталась причинить ему боль словами. Эдвард видел, что она чувствует, в ее глаза. – Черт, детка, – прорычал он, ударяя кулаком в стену и нападая на ее губы. Эту было сладкое возвращение домой, едва их языки столкнулись в этой сладкой борьбе. Эдвард подхватил Беллу, заставляя женщину скрестить ноги на его талии. Эдвард жадно исследовал ротик любимой, сминая ее губы, от чего Белла громко простонала сквозь поцелуй и вплела свои тоненькие пальчики в его растрепанную шевелюру. Мужчина проурчал сквозь поцелуй от наслаждения, прижимая Беллу к стене. От прикосновения с холодом женщина простонала – …я буду такой дурой, если скажу тебе нет, – оторвавшись, пошептала женщина, облизывая губы. – Я люблю тебя, Эдвард, и поэтому я всегда буду тебя прощать. – Всегда не понадобится, я больше не совершу ошибок, поверь, – нежно прошептал Эдвард, убирая прилипшие ко лбу любимой пряди. – Я почти забыла, как хорошо ты целуешься. – Эдвард ухмыльнулся на слова любимой. – Я не дам тебе забыть, – проурчал он, припадая в требовательном поцелуе к ее сладким губкам. Его руки уже жили своей жизнью, нежно поглаживая спинку любимой, вызывая у нее новые стоны наслаждения. Эдвард отстранился, предоставляя любимой шанс вдохнуть, и переместился с сотнями нежных поцелуев на тонкую шейку женщины. Такая же нежная белоснежна кожа, которая всегда сводила его с ума. – Эдвард, – простонала женщина, выгибаясь его объятиях. – Тебе хорошо, дорогая? – проурчал Эдвард, продолжая свои ласки, расправляясь с бюстгальтером и открывая вид прекрасных полных грудей любимой, которые так нуждались в его внимание. – Да, – простонала женщина, не понимая, как она могла жить без его прикосновений это долгое время. Она так долго ждала его, так долго надеялась, что все будет хорошо, и этот напор любимого дал ей шанс показать всю ту боль, которая накопилась у нее в душе. Он не сдался, он боролся за нее, он хотел, любил и желал только ее. Белла благодарила Бога за то, что она снова в его сильных объятиях, защищенная от всех бед, невзгод и боли. Она простит, а разве могла иначе? Разве она может отказаться от этого мужчины, которого любила большего всего в жизни? Белла была бессильна перед ним, слушая, как он снова и снова признается ей в любви. Она бы хотела, чтобы это было ложью, но его глаза не врали, они светились любовью к ней. Она верила ему и знала, что каждая его ошибка, это лишь препятствия, которое они должны преодолеть. Каждый совершает ошибки, но только поистине сильный человек способен простить. – Такая красивая, – проворковал Эдвард, окидывая горящим взглядом лицо любимой. Ее глаза были прикрыты, а губы собрались в маленькую букву «о», выдавая все наслаждение, которое сейчас испытывала женщина, отдаваясь любимому. – Люблю тебя. – Люблю, – сквозь стон выдавила женщина, встречаясь взглядом с любимыми зелеными глазами. Было ли этого достаточно для них? Нет. Эдвард знал, что это лишь малая доля того, что он собирается подарить своей любимой. Им предстояло еще столько всего, но сейчас поглощенные друг другом, они только чувствовали и хотели забыть обо всем, что происходило вокруг. Только поглощенные огнем прикосновений эти двое укрылись от всего мира, открывая для себя друг друга снова, спустя столько времени. Они снова обрели друг друга, отдаваясь во власть любви.
|
