Глава 21. Три дня прошли тяжело

Три дня прошли тяжело. Никто из Восьмерки не вылезал из своих номеров. Каждый понимал, что наступил, тот самый момент, когда наконец все решится.

Йохан и Эна лежали на кровати, прижавшись друг к другу.

Девушка осторожно водила пальцам по его щекам.

Он поймал ее руку и прижал к губам.

- Я боюсь, Йохан.

- Мы прорвемся, Эна. Я тебя не брошу, клянусь! Я люблю тебя!

- Я люблю тебя. - Эхом повторила она и затихла.

Поздним вечером последнего дня в дверь Люция постучали. Он открыл. Это была Элис. Никогда еще он не видел ее такой потерянной и грустной. Ее светлые глаза потухли, в них словно стояли слезы. Она распустила свои длинные блондинистые волосы, отчего ее лицо стало еще более узким, и при свете луны казалось очень бледным, но при этом сохраняло какую-то особенную привлекательность и добрую детскую непосредственность. Лютецию сразу очень захотелось обнять ее, что он и сделал. Элис сжалась в его объятиях, как замерзший котенок, и крепко зажмурилась.

- Ничего не выйдет, да? - еле слышно спросила она.

- Все будет хорошо!

- Как Анхель?

- Не знаю. Я не видел его с того собрания.

- Ты ему сейчас нужен!

- А ты?

- Что я?

- Ты останешься со мной сегодня?

- Мне надо переодется.

- И приходи опять.

- Зачем? - она так пронзительно на него посмотрела, что у юноши даже закружилась голова.

- Я этого хочу! - твердо сказал он, взяв ее холодную и трясущуюся ладонь.

- Я сделаю все, чтобы ты был счастлив! Я за тебя отдам жизнь. Но оценишь ли ты это?

- Моя милая, добрая, родная моя Элис. Ты мне очень дорога!

- Не дороже ее.

- Элис, пожалуйста...

Она приложила палец к его губам.

- Я приду. Если ты этого хочешь, я приду. Только пообещай, что поговоришь с Анхелем.

Он молча кивнул и попытался улыбнуться, но не вышло, потому что все внутри колотило мелкой дрожью.

- Я быстро. Не закрывай дверь. - Она выскользнула из его рук и скрылась.

Когда она вернулась, Люций сидел на кровати, закрыв лицо ладонями. Девушка тихо подошла и остановилась рядом. Он вскинул голову и замер. Элис застенчиво переминалась голыми ногами по пушистому ковру. На ней было черное атласное ночное короткое платьице с узенькими лямками. Волосы струились по бледным плечам золотистыми ручейками.

- Все в норме? - поднявшись и встав к ней вплотную, спросил парень.

- Я сказала Яну, что ушла трахаться с тобой.

- А он что?

- Он пожелал тебе удачи.

- Надеюсь, ты догадалась передать ему большое спасибо? - гипнотизируя бретельку, которую медленно сдвигал с ее плеча, осведомился Лютеций.

- Сам ему потом передашь. - Не отрывая от него пристального взгляда, отозвалась Элисон.

- Ты очень красивая. - Он улыбнулся и поцеловал ее в сухие губы.

Девушка вздрогнула и, прижавшись к нему всем телом, обвила его шею. Горячее дыхание обжигало ключицы, в висках бурлила кровь, пульсы обоих сильно зашкаливали, а сердца колотились с такой сумасшедшей силой, что их стук заглушал все остальные звуки. Но как только они повалились на кровать, Элис внезапно оттолкнула его от себя. В глазах ее стояли слезы, колени дрожали, и она обхватила их руками.

- Я так не могу! Я не она! Не хочу, чтобы в этот момент ты представлял вместо меня Нойманн, не хочу! Я отдам тебе все, но от своего лица, а ей я никогда не стану!

Люций молчал, уставившись в пол.

- Прости. - Наконец выдавил он.

Ли натянула на себя одеяло и поправила растянувшиеся лямки платья.

- Не уходи. - Жалобно попросил он.

- Иди поговори с Анхелем! Ты сейчас ему нужен!

- Он, наверное, спит сейчас.

- Сейчас никто из нас не спит, Люций.

- Ты уйдешь?

- Я буду здесь. Иди же! Я хочу побыть одна!

Юноша неуверенно направился к двери, но взявшись за ручку, вдруг обернулся.

- Элис, вот ответь, почему я всем приношу боль и страдания? Всем. Ментоллу, тебе, Эне, Майеру в конце концов! Почему? Я же вроде ничего такого не делаю!

- Никто не виноват в том, что он любит.

- Почему ты пришла ко мне?

Она опустила глаза.

- Просто, просто... мне страшно. Мне хотелось, чтобы кто-нибудь меня обнял. Я ведь тоже не железная! Я умею бояться и плакать! Ян злится на меня за то, что я лечила и боролась за жизнь Анхеля, он не говорит со мной и презирает меня. Я подумала, что если сейчас уйду к Ментоллу, он окончательно меня возненавидит, а ты нет. Мне важно было тебя увидеть. Мне ты приносишь только хорошее и светлое, а в своих страданиях виновата только я.

- Это неправда.

- Вспоминать родных, которых ты любил и потерял гораздо тяжелее, чем просто не знать их. Я хорошо помню отца. Он так нас ждал, так мечтал нас увидеть. Каждый день рождения он приезжал с мыльными пузырями, называл меня котенком, сажал на колени и долго сидел. А теперь его нет и никогда не будет! - девушка громко разрыдалась, а Люций окончательно растерялся.

После некоторого молчания, она продолжила:

- У тебя есть мы. Я, Хельга, Ментолл. Анхель любит всех, но тебя больше всех. Я не знаю, почему так. Он не задумываясь отдал бы жизнь за каждого из нас, но...

- Хочешь сказать, что он сделал это машинально?

- Нет. Ты не дослушал. Ты ему дороже всего. Для тебя он взорвет Вселенную, если это понадобится и...

- А, ну да. Взрывать у него хорошо получается!

- Люций, я серьезно! Он не должен умереть, только потому, что он единственный, чью любовь ты оценишь и примешь, чья любовь нужна тебе. Как это не печально, но Эна никогда не будет с тобой! Она счастлива, Леманн, смирись с этим и оставь ее в покое! Возможно, сегодня вечером Ментолла уже не будет, а ты стоишь и несешь какой-то бред! Это наши последние часы, никто не знает, чем все кончиться! Определись наконец! Ты любишь его?

Парень приоткрыл рот, но не спешил отвечать. Элис смотрела на него с надеждой и злостью одновременно. На мгновение ему показалось, что она сейчас подбежит и ударит его, но девушка не двигалась. Он рванул на себя дверную ручку, и уже выйдя, внимательно вгляделся ей в глаза и тихо, но твердо произнес:

- Люблю! Он будет жить! Я никому не позволю его тронуть! Клянусь!

Облегченно выдохнув, Ли откинулась назад, растянувшись на кровати. Ее губ коснулась слабая улыбка. Люций прикрыл за собой дверь.

Мутное небо за окном уже потихоньку стало приобретать розовато-желтые оттенки. Птицы на деревьях вовсю щебетали на разные голоса, на асфальте досыхали маленькие лужицы.

Анхель сидел в кресле, раскручивая на пальце амулет. На его лице не было никакого особого выражения, в движениях прослеживалось что-то механическое. Он уставил пустой взгляд в одну точку и застыл, как скульптура. Лютеций немного постоял на пороге, наблюдая за ним, затем медленно направился к креслу. Ментолл даже не шелохнулся, хотя юноша был на сто процентов уверен, что тот его слышит. Подойдя ближе, он осторожно положил руку ему на плечо. Реакция была практически моментальной. Анхель задумчиво улыбнулся себе под нос и накрыл его теплые пальцы узкой ладонью.

- Полпятого утра. Почему ты не спишь?

- А ты? - вопросом на вопрос ответил парень.

Ментолл промолчал.

- У нас нет шансов, да?

- Какие же вы все пессимисты! Я неоднократно тебе обещал, что все будет хорошо!

- Я верю тебе, но не верю в эту чушь! Нас всего восемь, а их хренова туча. И Келлер.

- Последняя — это моя забота.

- Анхель, я хочу, чтобы ты жил.

- Я живу, а что, незаметно? Могу сплясать!

- Что будет завтра? И будет ли оно вообще?

- Со мной или без меня, но завтра обязательно наступит! Это я знаю точно! Люций, ложись спать. А то ты будешь себя плохо чувствовать. А тебе силы пригодятся.

- А какой смысл ложиться сейчас?

- А что, ты собрался рано вскочить? Думаешь, мы ломанемся туда с утреца? Часикам, так, к десяти?

Леманн открыл рот, чтобы ответить, но Ментолл приобнял его за плечи и подтолкнул к кровати.

- Я тебя разбужу заранее, не волнуйся.

- Анхель! Перестань меня укладывать как маленького! Ты мне друг, но не папаша!

- А вдруг... Хотя нет, мы не похожи. Ты не такой красивый!

- Очень остроумно!

Тот беззаботно расхохотался и вернулся в кресло.

- Спокойной ночи, Люций. Приятных и светлых тебе снов.

- Да пошел ты, придурок! - юноша бросился вон из номера, хлопнув дверью.

В коридоре он врезался в противоположную стенку, больно ударил по ней кулаком и сполз вниз. Уткнувшись носом в колени, он накрыл руками голову и крепко зажмурился. Этот Ментолл просто ненормальный. Человек, который доживает последние сутки, не может быть таким спокойным и безмятежным! Неужели он и в правду всех предаст? Но странное ощущение не отпускало Лютеция. Он, с ужасом для себя осознавал, что больше всего боится потерять этого человека. Пусть он окажется предателем, пусть снова станет крушить весь мир, только пусть живет, пусть дышит!

Внутри все кипело, голова готова была развалиться на части. Ледяные запястья тряслись, сердце с каждым ударом ломало грудную клетку. Люций попытался подняться, но в глазах потемнело. Он замер, держась за стену. Дышать отчего-то стало очень тяжело. Он непроизвольно обернулся и вздрогнул. Анхель стоял перед ним и чуть улыбался.

- Люций, мы же все равно не сможем всю жизнь быть друг с другом. О нас и так уже не то думают. Все что тебе нужно запомнить, что я всегда буду рядом и никогда тебя не оставлю, слышишь?

- Ты врешь.

- Все будет хорошо, я клянусь. - Он протянул ему руку.

Леманн горько усмехнулся и прислонился лбом к его ладони.

Дата добавления: 2015-08-03