Глава 15 ПИРАТЫ-ПРИЗРАКИ

В тот момент, когда раздались удары рынды, я находился в кубрике, разговаривая с четырьмя матросами из другой вахты. Вдруг откуда-то с кормы донеслись громкие крики, а чуть позже – гулкие удары: кто-то колотил по доскам палубы железной рукоятью от кабестана. Я мгновенно вскочил на ноги и бросился к выходу на левый борт вместе с четырьмя другими матросами. Мы выскочили наружу; над морем сгущались сумерки, но они не помешали мне увидеть ужасное, таинственное зрелище. По всей длине фальшборта наблюдалось странное движение: что-то серое волной накатывалось на корабль, перехлестывалось через борт и растекалось по палубам. Я смотрел, и на моих глазах вдруг вся эта серая колеблющаяся масса превратилась в огромную толпу людей весьма странного вида. Они выглядели совершенно нереальными, невозможными; у меня было такое впечатление, что на нас нахлынули полчища обитателей какого-то фантастического призрачного мира. Мой бог! Мне показалось, что я схожу с ума. Они окружали нас плотной стеной; это были жаждущие крови, наполненные жизненной силой тени. Из толпы матросов, направлявшихся на корму, повидимому на перекличку, в вечерний воздух взметнулись громкие отчаянные крики.

– На вантах! – завопил кто-то; но когда я поднял взгляд на реи, то увидел, что эти мерзкие твари добрались уже и дотуда.

– Господи Иисусе! – раздался вопль какого-то матроса и тут же оборвался. Я бросил взгляд вниз на палубу – по ней катались два тела. Они походили на два больших кома из неопределенной массы, которая дергалась и извивалась на досках палубы. Твари буквально задавили матросов своими телами. До меня доносились придушенные вскрики я прерывистое дыхание несчастных. Двое стоявших рядом со мной матросов сорвались с места, перескочили через люк и взлетели на бак по трапу правого борта, но почти в ту же секунду несколько серых фигур метнулись наверх по трапу другого борта. Я услышал, как сверху, с бака, раздались крики тех двоих матросов, заглушаемые звуками отчаянной схватки. Я лихорадочно оглядывался, отыскивая, куда бы спрятаться. Я озирался по сторонам, теряя надежду, а затем в два прыжка достиг загончика, где содержались свиньи, и перелез с него на крышу палубной надстройки. Я бросился плашмя на крышу и замер, переводя дыхание.

Мне вдруг показалось, что вокруг как-то все резко потемнело, и я с величайшей осторожностью приподнял голову. Я увидел, что корабль обволакивают огромные клубы тумана, а затем футах в шести от меня разглядел чью-то фигуру, лежавшую лицом вниз. Это был Тамми. Благодаря сокрывшему нас туману, я почувствовал себя в большей безопасности и решился подползти к нему. У него перехватило дыхание от ужаса, когда я дотронулся до него, но увидев, что это я, он задрожал и начал всхлипывать, точно малое дитя.

– Тс! – прошипел я. – Ради всех святых, тише!

Но я зря волновался, поскольку крики убиваемых внизу на палубах матросов заглушали все остальные звуки.

Я привстал на колено и, оглядываясь вокруг, бросил взгляд на мачты. В тумане можно было различить очертания реев и парусов; присмотревшись же, я увидел, что брамселя и марселя были распущены и свисали теперь на бык-горденях. Ужасающие крики наших товарищей почти в одно мгновение стихли по всему кораблю, за этим последовала вселявшая ужас тишина, в которой отчетливо слышалось всхлипывание Тамми. Я вытянул руку и встряхнул его, прошептав:

– Прекрати! Прекрати сейчас же! А то они услышат нас!

Он сделал над собой усилие и притих; а затем я увидел, как над нами все реи быстро оделись парусами. Не успели расправиться паруса, как послышалось щелканье скоб и скрип блоков на нижних реях.

Потом на пару секунд установилась тишина; я осторожно подполз к заднему краю надстройки и глянул по сторонам, однако из-за тумана ничего не увидел. Затем за моей спиной раздался истошный вопль – это кричал Тамми. Крик оборвался через мгновение, как будто парню сдавили горло. Я вскочил на ноги и бросился к тому месту, где оставил мальчишку, – но он исчез. Меня как оглушило. Я чуть не заорал в отчаянии. Надо мной слышалось хлопанье парусов, сбрасываемых с реев. С палуб доносился шум работающих в жутком нечеловеческом молчании тварей. Скрипели корабельные блоки и брасы < Брасы – канаты для разворачивания реев с парусами под нужным углом к ветру.>.

Я остался стоять. На моих глазах реи были развернуты поперек корпуса, и я увидел, как паруса наполнились ветром. Секундой позже крыша надстройки, на которой я стоял, приняла наклонное положение, накренившись вперед. Угол наклона быстро увеличивался, меня начало сносить с крыши, и я поспешил ухватиться за одну из лебедок. Я был совершенно потрясен и не мог понять, что же происходит. Почти сразу после этого с палубы слева от надстройки внезапно раздался громкий человеческий крик, и в то же мгновение из разных концов корабля вновь зазвучали душераздирающиие вопли умирающих матросов. Они переросли в общее стенание, от которого у меня все перевернулось в груди, и вместе с ним донесся шум короткой, отчаянной борьбы. Затем порыв холодного ветра как будто пронизал туман, я увидел в образовавшиеся разрывы накренившуюся палубу. Я смотрел вниз в сторону бушприта. Утлегарь уходил прямо под воду, и на моих глазах вся носовая часть корабля тоже погрузилась в море. Крыша надстройки приняла вертикальное положение, и я повис, ухватившись за лебедку, оказавшуюся теперь у меня над головой. Перед моим взором океанская волна захлестнула бак, устремилась на главную палубу и с ревом обрушилась в пустой кубрик. По-прежнему раздавались крики гибнущих матросов. Что-то ударилось глухо об угол надстройки надо мной – это было безжизненное тело Пламмера; мгновением позже оно сгинуло в нахлынувшей волне. Я вспомнил, что Пламмер был в тот вечер штурвальным. В следующую секунду вода уже бурлила у моих ног; слышался человеческий стон, ревела вода, и я стремительно погружался в темноту. Я разжал руки, отпуская лебедку, и бешено заработал ими. Я старался задержать дыхание. В ушах стоял болезненный звон, который усиливался с каждым мгновением. Я открыл рот. Я чувствовал, что погибаю. Но тут – слава Всевышнему! – меня вытолкнуло на поверхность. Какоето время я лишь жадно хватал ртом воздух, совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг. И только позже, уже переводя дыхание, я протер глаза и увидел примерно в трехстах ярдах от себя медленно дрейфующий большой корабль. Поначалу я был совершенно уверен, что это зрение играет со мной злую шутку. Затем, убедившись, что это не мираж и есть еще шанс на спасение, я поплыл к кораблю.

Остальное вам известно...

– Итак, вы думаете... – начал капитан и, сделав паузу, вопросительно посмотрел на Джессопа.

– Нет, я не думаю, – возразил Джессоп. – Я ЗНАЮ. Никто из нас не способен думать. Это библейская истина. Люди любят болтать о разных чудесах, случающихся в море, но эта история не из их числа. Это – реальное событие. Вы наверняка наблюдали нечто необъяснимое и сами, и, возможно чаще, чем я. Все зависит от обстоятельств. Только такие явления не попадают в судовой журнал. Их туда не заносят. Не будет исключением и данный случай, по крайней мере в том виде, как все это действительно произошло. Он покачал головой и, обращаясь теперь непосредственно к капитану, сказал, тщательно подбирая слова:

– Готов биться об заклад, что ваша запись в судовом журнале будет выглядеть примерно так: "Май, 18-го числа. Такой-то градус южной широты, такой-то западной долготы. Время: два часа пополудни. Ветер зюйд-ост силой два балла. Справа по курсу замечен корабль под всеми парусами. Нагнали его в первую полувахту. Подавали ему сигналы, но не получили ответа. В течение второй полувахты корабль продолжал упорствовать в своем нежелании установить с нами связь. Около восьми часов вечера корабль как будто осел носом вперед, а минутой позже на наших глазах резко пошел ко дну вместе со всем экипажем. Мы спустили шлюпку и подобрали одного из членов его команды, матроса первого класса, который назвался именем Джессоп. Он не смог дать какоголибо вразумительного объяснения этому трагическому случаю...”

Джессоп повернулся в сторону старпома и второго помощника.

– А вы двое поставите свои подписи под этим сообщением, так же, впрочем, как и я, и, наверное, еще ктонибудь из вашей команды. А когда мы прибудем домой, в газетах напечатают об этом короткую заметку, и публика посудачит о ненадежности морских судов. Возможно, несколько специалистов затеют умную дискуссию о заклепках, о дефектах обшивки и прочей ерунде. Он зло засмеялся, а затем продолжил:

– И ведь что получается: других-то свидетелей нет, и никто, кроме нас, не узнает подлинных обстоятельств дела. Что же касается старых «морских волков» с их рассказами, то к ним никогда не было и не будет доверия. Еще бы, ведь это «грубые, вечно пьяные скоты», это «рядовая матросня», как им верить! Бедные ребята... Конечно, случается иногда услышать от них про какой-нибудь загадочный случай, но это чаще всего бывает, когда они изрядно накачаются. Они бы и рады промолчать (из страха выставить себя на посмешище), да только их точно кто-то за язык тянет... Джессоп замолчал и провел взглядом по нашим лицам.

Капитан и оба его помощника кивнули, молча соглашаясь с ним.

Дата добавления: 2015-08-02