Решение любых деликатных проблем 4 страница

— По-моему, мадам не в духе, — невозмутимо сообщил друзьям и толпе ведьм Иван. — Я ее расстроил. Не пойму вот только чем.

— Тем, что ее брат не возродился, — вдруг сказал Марчелло.

— А ты теперь единственный владелец всех трех частей родового артефакта темных эльфов, — добавил оборотень. — Меча Драгона, кольца Генефа и амулета Мелиссы.

— Так это была… — нахмурился Иван.

— Мелисса, — передернула плечами Транька. — Родная сестра твоего предка. Мы ее сразу узнали, но не успели тебе сказать. Она не раз бывала в нашем трактире «Три веселых тролля», до того как Драгон схлестнулся с братом в тот проклятый день.

— А Генеф, как я полагаю, Черный Эльф… — задумчиво сказал Иван.

— Да, — подтвердила Златовласка. — Наш бывший хозяин.

— С ума сойти. Выходит, эта пророчица — моя древняя родня…

— …которая ненавидит светлых эльфов, — дошло до Варгула, — за то, что те практически под корень истребили ее клан. А твой отец сошелся с…

Иван поднял руку, заставив его замолчать.

— Всем это знать совсем не обязательно. — Юноша окинул мрачным взглядом ведьм. — Вот что, красавицы, валите все отсюда. Распределение на сегодня отменяется. А я вас просто видеть не могу.

— А почему? — робко спросила мать Сильфины.

— Кукушек ненавижу. Бросать свое дитя на произвол судьбы… тьфу! Мерзость. Какая это, к черту, мать?

— Так мы ж не просто так бросаем, — загомонили ведьмы.

— Чтоб наши дети познали мир простых людей.

— Опять же только в хорошие руки отдаем…

Иван лишь безнадежно махнул рукой:

— Похоже, вы неисправимы. Ладно, Бог вам судья. Ты поясни мне только, — обратился парень к матери Сильфины, — как твоей дочке удалось Виану королю подсунуть так, что его жена об этом не узнала?

— А она узнала, — успокоила его мамаша главы ковена ведьм. — Принц, как только его Варгул спугнул, сразу, как дурак, пошел и во всех своих грехах жене признался. Окрутила, дескать, ведьма, запутала, околдовала. Врал, подлец, но искренне. Принцесса, Сексимен и сам тогда еще был принцем, разобиделась, ушла. В замке родовом с маленькой Эзрой затворилась. А через девять месяцев Сильфина принцу доченьку подкинула, он с ней к своей принцессе и явился. Девчушка маленькая, симпатичная, ну его жена и отмякла. Вернулись во дворец уже с двумя детьми. Якобы в замке родовом принцесса еще одну наследницу родила.

— Все ясно. Подойди, — поманил к себе ведьму Иван. Та, настороженно косясь на императора, приблизилась. — Выходит, ты бабушка Вианы? — прошептал ей на ухо Иван.

— Выходит, так.

— Я должен бы сказать, что очень рад, но не могу. Я расстроен. Очень сильно расстроен. Хотя и говорят, что яблоки от яблони далеко не падают, но надеюсь, что она пошла в папашу, а не в ваш проклятый род. Она своих, по крайней мере, не бросает.

— Так мы ведь тоже… — съежилась ведьма.

— Что «мы тоже»? Пристраиваете в хорошие руки? Значит, так. Передай своей… — Иван скрипнул зубами, чтоб сдержаться, — …как бы это помягче… дочке, что она — хреновая мать! Ее дочь, твоя родная внучка, уже в тюряге побывала, сейчас, как в карцере, в дворцовой башне заточенная сидит по обвинению в государственной измене, а вам на это дело наплевать!

— Она в темнице? — ахнула ведьма.

— А ты не знаешь?

— Пока ребенку не исполнится двадцать один год, мы не имеем права им интересоваться и вторгаться в его судьбу, — простонала мать Сильфины. — Так гласят законы ковена.

— Идиотские законы. И вы еще смеете в чем-то упрекать моего Варгула, героя темной Империи, виновного лишь в том, что он честно выполнял приказ своего императора и семьдесят лет в Шатовегере ждал прихода его сына! И то при первой же оказии, когда дела потребовали его присутствия в Афероне, он сразу же отправился ее искать. Все! Уходи!

Иван оттолкнул от себя ведьму и окинул грозным взглядом перепуганных девиц.

— Слушайте все и запоминайте. Потом расскажете другим. Я не знаю, откуда у вас пошел этот дикий обычай избавляться от своих детей. Я знаю лишь одно — что это мерзко, и предупреждаю: матерей, бросающих своих детей на произвол судьбы, в моей Империи ждет смерть. Так что не советую вам там появляться.

— А ты думаешь, нам так хочется их отдавать в чужие руки? — заголосили ведьмы.

— Свою кровиночку!

— Да сердце кровью обливается!

— Древнее заклятие…

— На третий день молоко становится дурным, черной отравой, и ребенок погибает!

— Нам до этого срока по-любому надо ребеночка в чужие руки сдать.

— Вот, смотри! — Одна из молодых мамаш рванула на себе платье, обнажая грудь. — Сосок начал чернеть, и от него по всей груди — видишь? — пошли красные прожилки. Этим молоком я не могу уже его кормить! — тряхнула женщина корзинкой, в которой исходил истошным криком голодный новорожденный малыш.

— Это — древнее проклятие черных магов. Ему же почти три тысячи лет.

— Законы ковена…

— Я не знаю, какой идиот писал эти дурацкие законы! — рявкнул Иван. — А насчет проклятия разберемся. Сейчас и здесь!

Юноша действовал по наитию. Что-то ему говорило, что все получится, не может не получиться. Теперь, когда он знал, что несчастные расстаются со своими малышами не по доброй воле, а ради их спасения, ему сразу захотелось им помочь.

Иван выхватил меч и с размаху вогнал его в землю. Дракон на рукояти с любопытством поднял мордочку и уставился на хозяина умными зелеными глазами. Такими же глазами смотрели на него дракончики с кольца и амулета.

— Ну надо же, а ведь недавно были красными, — подивился Иван, сдергивая с себя кольцо и амулет. — Когда только рубины на изумруды подменить успели?

О том, что он стал полновластным повелителем артефакта, говорило то, как легко он сдернул кольцо со своего пальца. Раньше это сделать было практически невозможно.

— Ну чего глазками хлопаете? Соединяйтесь, — приказал дракончикам Иван, — и исполняйте мою волю.

Колечко с амулетом прыгнули на рукоять меча, и три черных дракона завращались на его навершии в бешеном ритме на манер волчка, слившись практически воедино.

— Кто бы ни наслал на вас это проклятие, — сказал Иван, сочувственно посмотрев на ведьм, — я его сниму. — Юноша перевел взгляд на танцующих дракончиков. — Чары, вернитесь к тому, кто их наслал, освободите этих бедных женщин, и пусть их муки, отчаяние и боль найдут преступника, где бы он ни был, и воздадут ему по заслугам.

Что-то рвануло из застывших в ожидании ведьм, всосалось в черный волчок, и тот на мгновение вспыхнул ослепительно-ярким белым светом, а затем потух. В то же мгновение со стороны домика предсказательницы раздался дикий, полный муки вопль.

— Это была она! Наша пророчица! — ахнула бабушка Вианы.

— А мы всю жизнь на нее молились.

— Как на святую!

— Убить мерзавку!

Раздался взрыв. В воздух взметнулся огненный столб, разбрасывая вокруг себя тлеющую щепу и горящие балки.

— Поздно, — сказал Варгул, — ушла ваша мерзавка через портал. Так торопилась, что слепила его криво. Вон сколько энергии с той стороны рвануло.

— Как ты думаешь, она жива? — спросил Иван.

— Не знаю. Это зависит от того, куда ее с расстройства занесло.

— Ой, девочки, не может быть…

Ведьма с обнаженной грудью смотрела на бледнеющий сосок и исчезающие красные прожилки. Не веря своему счастью, она осторожно извлекла из корзинки малыша и приложила его к своей груди. Изголодавшийся младенец начал сосать, вцепившись ручонками в грудь матери, словно боялся, что ее у него отнимут.

— Он жив.

— Он жив!

— Он жив!!!

— А вот теперь, шеф, нам пора линять, — шепнул Ивану на ухо герой. — Сейчас они опомнятся и зацелуют тебя до смерти.

— Фигушки. Ты что, не видишь, как поперло? Сейчас мы все проблемы одним махом разрешим. Слышь, артефакт, давай сюда Виану.

Дракончики распались, показали шефу фигу и разбежались каждый по своим местам.

— Э, ящерицы недоделанные, вы что, оборзели? Вам император приказал.

— Шеф, по-моему, они либо устали, либо намекают, что за девчонку ты должен драться сам. Уходим!

Поздно. Императора накрыла лавина визжащих от восторга ведьм, готовых послужить своему новому кумиру душой и телом, что очень не понравилось как Траньке, так и Златовласке. Дамская часть секьюрити Ивана рванула на защиту шефа, а мужская часть — защищать от них ну очень благодарных ведьм…

— Император, пора вставать.

Иван сладко потянулся на кровати и от души зевнул. Да так, что за ушами затрещало.

— Какого черта! В такую рань…

— Шеф, скоро бал, а впереди еще последняя примерка. Камзол уже готов, но портные ждут. Вдруг что не так.

Эти слова заставили Ивана окончательно проснуться. Около кровати гостиничного номера стоял чем-то сильно озабоченный Варгул с обновками в руках. Судя по солнечному свету, льющемуся в распахнутое окно, было уже далеко за полдень.

— Ладно, я сейчас.

Юноша прошлепал босыми ногами до зеркала чуть не во всю стену, ощупал голову. Вроде цела. Возврат к естественному черному цвету волос стоил ему дорого. Магии проклятая краска не поддавалась, и Транька, перед тем как он отошел ко сну, разозлившись, чуть не сняла со своего шефа скальп, смывая ее каким-то жутко едким средством.

Иван быстро оделся. Белоснежный камзол сидел на нем как влитой, прекрасно контрастируя с черными волосами. Император откинул их назад, так чтобы обнажились остренькие ушки, закрепил ножны за спиной, взял в руки белую трость с золотым набалдашником, небрежно покрутил ее в руках.

— Вполне прилично. Ты уверен, что меня пропустят с мечом на бал?

— Главное, уши держи торчком. Светлорожденные никогда не расстаются со своим оружием — об этом знают все — и даже на приемы любого ранга приходят со своими луками и стрелами. Требование сдачи оружия равносильно оскорблению и объявлению войны эльфийским кланам. Никто этого не делает, так как все знают кодекс чести эльфов. В гостях они никогда не обнажат оружие против хозяев, разумеется, если не подвергнутся прямому нападению.

— Это радует. — Иван еще раз окинул взглядом свое отражение в зеркале, остановился на рукояти меча в виде дракончика, торчащего над плечом. — А вот ты меня демаскируешь. Есть подозрение, что черный дракон ассоциируется здесь, в светлых королевствах, с темным императором. Я прав, Варгул?

— В точку попал, шеф.

Рукоять меча тут же сменила колер, и с нее на Ивана заморгал зелеными глазами золотой дракончик. То же самое произошло и с черным кольцом на его пальце. Теперь прощальный подарок отца трудно было отличить от обычного золотого колечка. Юноша поспешил выудить на свет божий амулет, убедился, что и он сменил колер, и запихал его обратно под камзол на грудь.

— Молодцы! — одобрительно кивнул он. — Только глазки прикройте, не надо привлекать к себе внимание.

Дракончики сомкнули веки и застыли, погрузившись в дрему.

— Ребята на месте?

— Все согласно плану, шеф, — заверил императора Варгул, пряча глаза. — Олби и Долби внедрены в охрану. Стоят у дверей башни, где твоя Виана томится, и всем, кто в нее пытается сунуться, дают по лбу. Марчелло над башней в виде летучей мыши летает. Веня под ее окнами собачкой тявкает… вернее, тявкал.

— Та-а-ак… — нахмурился Иван. — Быстро колись, что там случилось? Он жив?

— Жив, шеф, жив, — замахал руками Варгул, — с ним все в порядке. Просто немножко поссорился с королем.

— Не понял.

— Ну он, понимаешь, на жалость решил давить, перекинулся в болонку и начал тявкать у подножия башни. Очень талантливо работал. Так жалобно тявкал под ее окном, изображая сироту, что принцесса лично сбросила ему веревочную лестницу, а тут, как назло, король. Решил этой же лестницей воспользоваться, ну наша болонка ему ка-а-ак… короче, лестницу Вениамед отвоевал и стал любимым песиком принцессы. У короля чуть глаза не выпали, когда он увидел, с какой скоростью наш оборотень по лестнице скакал. Принцессе тоже понравилось. Она нарекла его Пупсиком, и он теперь на самой верхотуре башни ее ублажает.

— Ублажает? — побелел Иван.

— Ага. Около ее ног трется и на задних лапках ходит. Она ему бантик на шею повязала. Развлекаются, короче.

— Провалиться! Варгул, наш оборотень без баб три тыщи лет был!

— Уже нет. Он, прежде чем пойти на дело, окучил половину всех борделей Аферона. И не он один. Вторую половину домов навестил Марчелло. В последнем борделе он, правда, обожрался чем-то. Животом теперь мучается, но пост не покидает!

— Фу-у-у… успокоил. Девочек из города отправил?

— Тут такое дело, шеф… — замялся герой.

— Значит, не отправил, — сообразил Иван. — Я же сказал: принцессу будем вызволять без баб! Не знаю, чем уж я им так понравился, но… Ты что, не видел, как они ведьм чуть не растерзали? Хочешь, чтоб и Виану так же?

— Вот этого уж точно не будет, — успокоил императора Варгул. — Насчет принцессы я их отдельно предупредил. Они ж не дуры, при понятиях. Опять же Златовласка теперь — новая фаворитка короля. И на Траньку, как мне сообщили, Сексимен тоже глаз положил.

— Ни фига себе! Как это им удалось?

— Элементарно. Расфуфырились и поперлись прямо во дворец. Златовласка представилась графиней Лекруа. Сообщила, что здесь проездом из Палонгии в Катибо, но побывать в столице Шуахра и не засвидетельствовать своего почтения его владыке королю Сексимену Четырнадцатому посчитала верхом неприличия. Ну как она охмурять умеет, я думаю, ты уже знаешь. С ее способностями — да короля не захомутать? Короче, наш вдовец предложил ей остаться при дворе, приказал выделить лучшие апартаменты, лично проводил ее до них, вот только в спальню прорваться не сумел. Транька слегка грудью повела, и его за порог унесло. После этого он к ней проникся огромным уважением и, как мне доложили, на ее грудь поглядывает гораздо чаще, чем на Златовласку, и глаза при этом — сплошное масло и сало!

— А Транька под каким предлогом там?

— Император, где ты видел графиню без служанки?

— Ясно. Убедил. Стоп! Они все равно с ума сошли! Они же обе в том борделе… как его… «Веселый птенчик»… засветились. Траньку — не знаю, но Златовласку точно опознают!

— Кто?

— Да хотя бы тот же казначей.

— Не опознает. Его в процессе бегства чуток стража потоптала. Так что нашего министра финансов еще как минимум неделю будут пользовать врачи. Сегрела уже нет, а все остальные — пешки и вряд ли имеют доступ во дворец.

— Фу-у-у… успокоил. Стоп, есть еще одна проблема, — озаботился Иван. — Если Сексимен все же прорвется в спальню и до прелестей нашей Златовласки доберется… Она же его высосет до дна!

— А это уже его проблемы, — внезапно окрысился герой. — Вот не фига было мне рога наставлять!

— Варгул! Это отец моей Вианы!

— Да понял я уже! — отмахнулся герой. — Ничего с ним не случится. А жаль. Гоп-шлеп, и престол свободен. Ладно, ладно, не кипятись. До вечера девчонки продержатся, а как только мы выясним, кто стоит за нападениями на принцесс, то сразу вытащим из башни Виану, потом хватаем Траньку с Златовлаской за шкивяк и дружно валим из столицы.

— Есть мнение, — почесал затылок Иван, — что мы уже выяснили, кто стоит за нападениями.

— Чье мнение?

— Мое. Я так полагаю, это моей родственницы работа. Мелисса подсуетилась.

— С чего ты взял?

— Сам посуди. Сидела тут почти три тысячи лет. Замаскировалась по высшему разряду. Пророчица, провидица, гадалка, а ведь даже имени ее никто не знал.

— Гм… верно.

— Подмяла под себя всех ведьм, детишек их пристраивала. Хитро пристраивала. Девочек потом мамаши обратно забирали, чтобы пополнить ряды ведьм, а мальчики на месте оставались… И не исключено, что все служили ей! Ты представляешь, какую сеть она сумела здесь организовать за эти годы? Не удивлюсь, что те ребятки в черном, зачищавшие братву в Шатовегере, шуршали по ее наводке. Либо меня, либо тебя пытались замочить, но я шустрее оказался — под стол юркнул, а ты ловчее — всех умудрился отправить на тот свет. Как бы не получилось так, что эти мальчики в черном — детишки тех же самых ведьм.

— Шеф, ты гений! Стоп, а может, она и есть глава Серой Мглы?

— У дураков мысли сходятся. Я тоже думаю, что это была она, и очень надеюсь, что кривой портал отправил ее в мир иной, избавив нас от лишних хлопот.

— И мы теперь спокойно можем вытаскивать из башни твою Виану, — расцвел Варгул. — Потом по коням и наметом в горы!

— Ну где-то так, — кивнул Иван. — Осталась лишь одна проблема.

— Какая?

— Виана. Она ведь может и не захотеть спасаться. Ну кто я для нее? Обычный лопоухий эльф.

— Остроухий эльф, — поправил шефа сияющий Варгул. — Господи, даже не верится — скоро домой!

— Повторяю: если меня Виана опознает и соизволит добровольно покинуть свою башню. Твои вольнонаемные маги ведь именно так ее узилище замагичили?

— Так.

— И намекнули, что измена может находиться совсем рядом, в самом близком окружении. Возможно, даже среди родни. Верно?

— Верно.

— Молодец. Классно запугал девчонку. Теперь ее оттуда клещами не вытащишь. У меня только один шанс. Ты, кстати, артистов подготовил?

— Все на мази, — успокоил юношу герой. — Провел подробный инструктаж.

— Гитару заказали?

— Заказали. Строго по твоим чертежам. Должна быть уже готова.

— Спасибо, друг. Знаешь, даже как-то неудобно. Пока я дрых, вы все тут шуршали, работали, как пчелки, ковали будущую победу.

— Служить верой и правдой своему императору — наш долг, — торжественно сказал Варгул. — А если император еще и друг, то это просто счастье.

— Спасибо! — повторил растроганный Иван. — Ну что? Поехали?

— Поехали. Карета у подъезда!

— Ваше величество, к вам…

— Молчать!

Министр иностранных дел Дюваль заткнулся. Король был в ярости. Он бегал по тронному залу, сверкая свежим бланшем под глазом и пиная визажиста, пытавшегося этот бланш припудрить.

— Нет, я не понял, кто здесь король: я или мыши? Стоит мне приблизиться к башням моих дочек, как они сразу начинают гадить. И ведь какая точность — прямо на голову!

— Ваше величество, не только вам, — успокоил повелителя Лестар. — Они всех так встречают.

— Нет, но откуда взялась такая прорва мышей, хотел бы я знать?

— Ваше величество, разрешите доложить! — рявкнул начальник дворцовой стражи Аксельгорф.

— Докладывай.

— Мышка там одна. Только она летает очень быстро.

— Так какого ж вы рожна?!! — еще больше рассвирепел король. — У вас что, арбалетов нет? Подстрелили — и все дела!

— Подстрелишь ее, как же! — хмыкнул недалекий Аксельгорф. — Она этими стрелами в нас обратно кидается. Но мы придумали, как ее нейтрализовать.

— Как?

— Не подходить к башням ближе чем на двадцать метров.

— Тьфу! Болван!

— Ваше величество! Лично проверял! — клятвенно заверил короля начальник дворцовой стражи.

— А собаки? Кто допустил в мой сад собак и чего они забыли около башен моих дочек?

— Ваше величество, собачка тоже одна была, — поправил Сексимена Аксельгорф. — Маленькая такая, симпатичная. Болонка. Принцессе она очень понравилась.

— А ты видел, как эта маленькая мне в морду заехала? Это что ж за болонка такая? И какая сволочь, хотел бы я знать, настраивает мою дочку против меня? Болонку она, понимаете ли, пропустила, а мне дали в глаз!

— Болонка на принцессу так жалобно смотрела… — попытался оправдать действия непокорной девицы тайный советник.

— А я когда сидел на попе ровно, не жалобно смотрел? У этой собачки такой удар оказался, что я со второго этажа летел!

— Ваше величество, ваши отношения с дочкой — это ваши проблемы, а вот государственные… — неосторожно вякнул первый министр и тут же получил в глаз от разбушевавшегося Сексимена.

— Мои отношения с дочкой важнее любых государственных проблем! Что-то еще хотел сказать?

— Уже не хочу, — простонал Сотер. — Государственные дела действительно могут подождать.

— Ваше величество, — укоризненно покачал головой тайный советник Лестар, — разве так можно?

— Не можно, а нужно! Не одному же мне на балу фингалом сверкать.

— А не проще было устроить бал-маскарад? — подал голос кто-то из толпы министров.

— Не проще, — пропыхтел Сотер, ощупывая набухающий фингал под глазом. — На пригласительных билетах написано: просто бал. Если на нем только я и король окажемся в масках, это поставит в неловкое положение гостей.

— Да раздать им маски на входе, и все дела, — хмыкнул Лестар.

— Вот! Один разумный человек на все королевство! — воскликнул Сексимен. — Кроме меня, разумеется. Да уйди ты отсюда со своими притирками, — пнул он визажиста. — Сказали же тебе: я в маске буду!

Король грозно посмотрел на своих министров.

— Ваше величество, — опять попытался министр иностранных дел, — есть одно очень важное государственное дело, которое требует немедленного решения. К вам…

— Правильно! — согласился король. — Пора поговорить о государственных делах!

— Может, не стоит? — заволновался Лестар. — До бала меньше часа осталось. Давайте отложим все дела до завтра. Все-таки гости скоро…

— Гости подождут! Нет, ну интересная у меня собралась команда! Один требует немедленно заняться государственными делами, другой предлагает отложить их на потом, а я вот уже не хочу на потом! — распаляясь все больше и больше, орал король. — Я только что получил подробный доклад о безобразиях, творящихся в Шатовегере. Надо же, беспорядки в каком-то захолустье!

— Ну не такое это уж и захолустье, — рискнул возразить Сотер. — Наш единственный портовый город. Десять процентов всех налоговых сборов Шуахра в казну оттуда поступает.

— Тем более! Как получилось, что принцесса оказалась в тюрьме, а какой-то юнец попытался выкупить ее оттуда для своих плотских утех? Мою дочь как последнюю… Ррр… Где мой министр внутренних дел?

— Здесь!

— Отвечай! Как получилось, что мою дочь… — У короля опять перехватило дух от избытка «положительных» эмоций.

— Да, наверное, ее за эту самую и приняли, — задумчиво сказал глава силового ведомства Шуахра, который подробностей задержания принцессы до сих пор не знал.

— Что?!! А ну иди сюда!

— Я и тут неплохо стою, — успокоил Сексимена министр внутренних дел Серкберг, покосившись на синяк под глазом Сотера. — Не стоит волноваться.

— Я сказал: ко мне!

Из толпы прячущихся друг за друга министров выбрался господин в коричневом камзоле, чеканя шаг, промаршировал к своему королю, получил от него в глаз и тем же строевым шагом попытался удалиться.

— Куда? А ну стоять! Запоминай: моя дочь не может быть ни этой самой, зачем ее выкупить пытались, ни преступницей! Нна!

Удар у короля был поставлен.

— Во второй-то глаз зачем? — расстроился Серкберг.

— Для симметрии. Марш на место!

Министр внутренних дел поспешил смешаться с толпой глав министерств, покорно ожидавших своей очереди на экзекуцию. Все уже поняли, что уйти с этого совещания без фингала не удастся никому.

— Переходим к следующему вопросу. Как получилось, что какой-то эльф вдруг озаботился правами человека и начал инспектировать наши тюрьмы и, что самое ужасное, бордели? Тюрьмы — хрен с ними, но бордели я бы и сам проинспектировал! Лестар, почему не подсказал? За что я тебе плачу такие деньги?

Тайный советник благоразумно промолчал, по опыту зная, что лучше всего дать державному спустить пары, не доводя дела до взрыва.

— Нельзя доверять такую ответственную операцию незнамо кому! Как мне тут только что доложили, в борделях Шатовегера начались волнения. Девочки требуют восьмичасовой рабочий день и категорически отказываются работать в ночные смены! Безобразие! Тлетворное влияние высокомерных эльфов уже начало разлагать наше общество!

— Да.

— Да.

— Мы полностью с вами согласны, ваше величество. — Министры поняли, что в данной ситуации гораздо безопаснее поддакивать, и соглашались со своим королем во всем.

— И теперь главное! Как мне доложили, беспорядки уже докатились до столицы. Начались ночные стычки. И что интересно: городская стража утверждает, что она ничего не видела, ничего не слышала, а случайные свидетели утверждают обратное! В беспорядках замечены какие-то маги, вполне вероятно, из ордена Серой Мглы, и их поддерживала городская стража! Если это так, то выходит, что она куплена? Она уже не служит короне. Она служит ордену!

Министр внутренних дел рванул вперед так, что его собратья по несчастью разлетелись в разные стороны.

— Ваше величество! — взревел он. — Не может быть! Чтоб мои стражники и…

— Куда ты лезешь? — разозлился Сексимен. — Свои фингалы получил и отвали, не задерживай очередь.

Серкберг понурил голову и отошел в сторону, но недалеко.

— Утверждают также, что появился темный император. И что интересно: не в Камакуа, не в Катибо, не в Палонгии, ни в каком другом из светлых королевств, а именно здесь, в Шуахре! Вот вы скажите мне, мужи государственные, его приметы хоть кто-нибудь знает?

— Я знаю! — гаркнул Серкберг и получил опять от короля. На этот раз в нос.

— Тебя не спрашивают. Тебе по должности положено знать. Остальные знают?

Министры неопределенно пожали плечами, не рискуя раскрыть рот.

— Эх вы! Запоминайте: высокий рыжий блондин в черном камзоле.

— Рыжий блондин?! — опешил Сотер и поспешил заткнуть себе рот рукой, но на этот раз обошлось.

— Именно так! Мои источники, — покосился король на тайного советника, — утверждают, что блондин был в рыжем парике.

Министры зверем посмотрели на Лестара.

— Да, да! И нечего тут морды косоротить! Если так и дальше будет продолжаться, всех к чертовой матери разгоню! Лестара вот оставлю, а остальных всех в шею, дармоедов! Вы хоть понимаете, что в городе творится? За один день сбежали заключенные, огуляв охрану вместе с начальником, и где? В его собственной тюрьме! У нас что получается, разгул преступности идет? Если так, то почему я не знаю? Куда смотрела стража? А ну иди сюда. Иди сюда, кому сказал!

Не дожидаясь исполнения приказа, Сексимен подскочил к толпе министров и заехал первому попавшемуся в ухо.

— Вчера, как мне доложили, при всем честном народе зарезали сержанта моей стражи. Одним ударом меча голову с плеч снесли прямо у порога префектуры под радостные вопли толпы. Это как понимать? Почему не приняты меры? Почему преступник до сих пор не арестован?

— Прав не имеем, — хлюпнул разбитым носом Серкберг. — У эльфов, как и у дипломатов, статус неприкосновенности.

— Что? Опять эльф? — рявкнул Сексимен. — И опять по правам человека?

— А как вы догадались, ваше величество? — наивно удивился министр внутренних дел.

— Господи! Кому я доверил безопасность королевства! — схватился за голову король. — Лестар, какого черта ты рекомендовал его на этот пост? Только не вздумай отпираться! Я прекрасно помню, что это твой протеже!

Тайный советник мгновенно оказался около короля и еле слышно прошептал ему на ухо:

— Он хоть и недалекий, но надежный. У него предать ума не хватит.

— Гм… это верно. — Король окинул взглядом крепкую фигуру своего министра, промокавшего платочком смятый в лепешку нос. — Так и быть, Серкберг, служи и дальше. Ладно, оставим эльфа. Статус, значит, статус, но за начальника тюрьмы, которого все зэки скопом огуляли, ты мне все-таки ответишь. Как допустил такое?

— Кха… кхе… — деликатно кашлянул Лестар. — Позвольте мне ответить за него?

— Позволяю.

— По моим данным, начальник тюрьмы был не совсем правильной ориентации.

— В каком смысле?

— В интимном смысле. Очень мальчиков любил. Подчиненных своих к этому делу пристрастил. А под конец так зарвался, что решил с заключенными поиграться, да силенок не рассчитал. Вот они и вырвались на свободу, на прощанье доставив ему удовольствие. И тюремщиков своих отблагодарить не забыли.

— Кошмар! — ужаснулся король. — Мой начальник тюрьмы пи… пи… — Сексимен был в таком шоке, что не смог сразу внятно выразить свою мысль. — А я ведь сколько раз с ним рядом стоял! — выдавил он наконец из себя, передернувшись от омерзения. — На кол извращенца!

— Никак нельзя-с, — удрученно вздохнул Лестар. — Мораторий.

— Тогда в монастырь его! В мужской… нет, женский! Навечно!

— Ну это вообще зверство, — невольно брякнул Лестар и тут же заработал в ухо.

Подвиг державного был встречен бурными аплодисментами всего кабинета министров. На их памяти это был первый случай, когда советник короля не успел увернуться, и им это очень понравилось. Король величественным жестом остановил овации.

— Ну есть кому чего добавить? — с сарказмом спросил он. — Что еще «хорошего» случилось в моем королевстве?

— Есть, — робко откликнулся министр иностранных дел, — к вам эльфы просятся на прием.

— Что?!! — взревел державный. — Опять эльфы?!

— Да, ваше величество. У них что-то очень срочное.

— Почему сразу не доложил?

— Я пытался.

— Тьфу!

— Ваше величество, — всполошился Лестар, — надо принять. Нам с эльфийскими кланами ссориться не с руки. Их и так, как я понял, ждать заставили, а это равносильно оскорблению!

— Без тебя знаю. Дюваль, зови, — хмуро буркнул король, взобрался на трон и поправил на голове корону.

Дата добавления: 2015-08-02