Глава 8. Украшенный чертог

Вижу я, что Христианин стал торопиться, чтобы скорей войти в Чертог. Но вот предстал узкий проход, по которому необходимо надо было пройти, чтоб добраться до караульного домика. Он осторожно стал оглядываться и вдруг увидел перед собой двух львов, лежащих на самом пути. „Вот она - опасность, о которой говорили Робкий и Недоверчивый", -сказал он. (Львы были прикованы, но цепей рассмотреть было невозможно.) Он остановился и подумал, что, пожалуй, он также решится идти назад, так как тут предстоит ему неминуемая смерть. Но обитатель домика по имени Хранитель, заметив недоумение Христианина и его намерение уйти, закричал ему: „Ужели вера твоя так слаба? Не бойся львов, они прикованы и находятся на этом месте для испытания веры искренних душ и для обличения тех, у кого ее нет! Иди по самой середине дороги, и они тебя не тронут".

Христианин последовал совету Хранителя и пошел среди дороги, хотя не без некоторого страха. Львы заревели, но его не тронули. Он ободрился и весело подошел к караульному. „Что это за дом? - спросил Христианин. - Можно ли мне в нем переночевать сегодня?" Хранитель ответил, что этот дом выстроен Владетелем горы с целью успокоить и приютить пилигримов, и спросил его имя.

Хр.: „Меня зовут теперь Христианином, но первое мое имя было Без благодати: я из рода Иафета, которого Господь убеждает поселиться в шатрах Сима" (Быт. 9,27).

Хран.: „Но как ты так запоздал? Солнце уже закатилось".

Хр.: „Я должен был придти ранее, но, увы, имел несчастие заснуть в беседке, что стоит на склоне горы. Притом, во время сна я выронил свидетельство свое и должен был вернуться туда, и как только отыскал его, пришел сюда".

Хран.: „Хорошо. Теперь я позову одну из дев здешнего дома, и если она найдет тебя достойным, то введет тебя в общество всего семейства, по правилам дома".

Хранитель позвонил. Дверь отворилась и вошла скромная, прелестная дева по имени Разборчивость, и спросила для чего ее звали.

Хранитель представил ей Христианина, как пилигрима города Разрушения, идущего на гору Сион, и передал его на ее благоусмотрение, по правилам, установленным в чертоге.

Сперва она расспросила его о его прошедшем, о его путешествии и надеждах, и осталась, по-видимому, довольна его ответами; потом она с улыбкой объявила ему, что сейчас позовет нескольких других членов семейства. Тут она направилась к двери и кликнула трех дев: Мудрость, Благочестие и Любовь, которые в свою очередь расспросили его о многом и, наконец, решили ввести его в остальную часть семейства. Многие из членов дома встретили его на крыльце со словами: „Войди к нам благословенный Господом, этот дом построен Им для отдыха всех подобных тебе пилигримов".

Он поклонился и пошел за ними в дом. Когда его усадили, то предложили ему питье и стали занимать его полезным разговором до ужина. Его собеседницы были: Благочестие, Мудрость и Любовь. Они начали так:.

Благ.: „Вот, Христианин, мы тебя приняли в наш дом по родственному, так станем разговаривать для пользы твоей и нашей. Расскажи нам подробности твоего путешествия. Что побудило тебя совершить его?"

Хр.: „Я был уверен, что погибну, как все прочие живущие в граде Разрушения. Я не знал, куда идти, но человек по имени Евангелист, указал мне на единственный истинный путь".

Благ.: „Заходил ли ты к Истолкователю?"

Хр.: „О, конечно, и он мне показал столько занимательного! Трех указаний в особенности не забуду никогда; как Христос, не смотря на козни сатаны, сохраняет в сердце человека дарованную Им благодать; как человек грешен до того, что не смеет рассчитывать на милосердие Божие; также сновидение того, кто думал, что настал день страшного суда. И много полезного видел я там и с радостью остался бы долее у этого доброго человека, но я знал, что мне предстоит длинный путь,,.

Когда он рассказал все виденное им. Мудрость обратилась к нему с другими вопросами:

Мудр.: „Ты, верно, часто вспоминаешь о прошлой стране?".

Хр.: „Да, но со стыдом и ненавистью, потому что, если б я сожалел о ней, сколько раз уже мог бы туда вернуться, а теперь стремлюсь в страну лучшую, небесную".

Мудр.: „Не вынес ли ты оттуда чего-нибудь, в чем находил наслаждение?"

Хр.: „Да, но совершенно против моей воли остались при мне некоторые сокровенные плотские мысли, которые составляют радость моих соотечественников доныне и когда-то были для меня наслаждением, но теперь являются причиной скорби. И если 6 зависело от меня, я более не вспоминал бы о них, но когда желаю делать доброе, то прилежит мне злое" (Рим. 7,21).

Мудр.: „Не кажется ли тебе иногда, что то, что тебя смущает, иногда совершенно побеждено в тебе?"

Хр.: „Да, но это случается не часто; когда это бывает, то я называю это моим золотым временем".

Мудр.: „Не можешь ли ты вспомнить, что именно внушает тебе чувство, что все прежнее дурное в тебе побеждено?"

Хр.: „О, да! Когда вспоминаю, что видел на Кресте, тогда я это чувствую. Еще когда смотрю на вышитое мое одеяние или когда читаю сверток, который ношу на груди, и еще когда мои мысли несутся с восторгом туда, куда иду, и тогда мне кажется, что все прошлое забыто и убито во мне.

Мудр.: „Что внушает тебе такое желание идти на гору Сион?"

Хр.: „Там я надеюсь увидеть живым Того, Кто умер на кресте за меня. Там надеюсь совершенно избавиться от всего того, что меня еще смущает. Там, говорят, нет более смерти, и я буду в самом святом обществе. И скажу по правде, я люблю Его, потому что Он один меня избавил от моего бремени, и я утомлен своей внутренней испорченностью. Я жажду быть там, где более не стану умирать, и в числе тех, которые постоянно взывают: свят, свят, свят!

Тогда Любовь вступила в разговор с Христианином: „Ты человек семейный? Есть у тебя жена?"

Хр.: „Жена и четверо маленьких детей".

Люб.: „Почему же ты их не привел сюда с собой?"

Христианин прослезился и отвечал: „О, с какой бы радостью я это сделал! Но они все восстали против моего путешествия".

Люб.: „Но тебе бы следовало объясниться с ними и указать им на опасность оставаться там".

Хр.: „Я так и поступил и рассказал, что мне сказал Господь о разрушении нашего города, но я им показался помешанным, и они мне не поверили".

Люб.: „А молился ли ты Богу, чтобы Он благословил советы, даваемые тобой семейству?"

Хр.: „О да, со рвением, потому что вы понимаете как дороги моему сердцу жена и дети!"

Люб.: „Какую же причину давали они, чтоб не следовать за тобой?"

Хр.: „Жена не могла расстаться с миром, дети мои преданы были безумному веселию юности. Так ли, сяк ли, но все оставили меня странствовать в одиночестве".

Люб.: „Но, может быть, ты сам своей суетной жизнью угашал все, что им внушал хорошими словами".

Хр.: „Я, право, не могу судить о своем образе жизни, зная, что часто поступал не так, как бы следовало. Знаю также, что человек может своими действиями уничтожить все, чему научал красноречивыми словами. Однако могу достоверно сказать, что я всегда старался и остерегался, чтобы дурной мой поступок не внушил им отвращения предпринять со мною путешествие. Это же, впрочем, и возбуждало в них насмешки, они упрекали меня в точности. А я отказывал себе часто во многом, в чем они не видели ни малейшего зла. Мне кажется, что помешало им идти со мной именно то, что им наскучила моя постоянная озабоченность не грешить против Бога и не делать вреда ближнему".

Люб.: „Так Каин возненавидел брата своего Авеля за то, что его дела были злые, а брата его - добрые. И если твое семейство восстало против тебя за то, что не находило в тебе зла, то они не имели понимания добра и твоя душа чиста от крови их".

Вот вижу я, что они все таким образом разговаривают, пока не подан был ужин. Когда все было готово, их пригласили сесть за стол. На столе было откормленное жирное мясо и самое лучшее вино. Вся их беседа касалась Владетеля горы, а именно: что Он сотворил и почему он построил этот дом. И судя по тому, что они говорили, я заключил, что Он сильный Боец, и поборол того, кто имел державу смерти, но не без страдания для Себя, что дало мне еще более любви к Нему.

„Я слышал, и поэтому верю, - говорил Христианин, - что Он совершил это дело, проливая много Своей крови, но что еще более придает славы Его делу - это то, что Он все это исполнил из одной любви к своим. Притом многие из его служителей уверяют, что они видели Его живым после смерти на кресте, и даже говорили с Ним, и они свидетельствуют, что слышали из собственных Его уст, как нежно Он любит бедных странников, что никто так любить их не может от востока до запада. Он с Себя сбросил всякую славу и могущество, чтоб сделаться бедным, как самые бедные в мире, и они получили от Него удостоверение, что Он не желает обитать один на Сионе. Еще рассказывали они, что многих бедных пилигримов Он произвел в князья, хотя по рождению они были нищими бродягами и получили свое начало в прахе и грязи". (1 Цар.2,8).

Такими речами они занимались до поздней ночи. Потом предали себя покровительству Господа и отправились на покой. Христианину отвели высокую, просторную комнату, где окна были обращены на восходящее солнце. Название комнаты было Мир. Он спал до рассвета и, встав, запел:

Где ныне я? Заботу и любовь

Христа к пилигримам вижу вновь:

Он властию креста простил и освятил

И ближе к небесам в обители вселил.

Утром, когда все встали, хозяева дома, после первых приветствий, объявили ему, что они его не отпустят, не показав ему замечательностей этого здания. Сперва они его повели в учебный кабинет, где достали документы самых древних времен. Меж ними, насколько могу припомнить из моего сновидения, находилась и родословная Владетеля горы, из коей видно было, что Он Сын Предвечного и нисходит от Вечного Начала. Здесь также находились документы с повествованием всех Его деяний и имена тьмы тем странников, которых Он принял в свое служение и поселил в такие обители, которые ни от времени, ни по своей природе не могут придти в упадок.

Потом они прочитали ему деяния некоторых из служителей Господа, как они побеждали царства, творили правду, получили обетования, заграждали уста львов, угашали силу огня, избегали острие меча, из слабых делались сильными, были тверды на войне и прогоняли полки чужих. В другом документе было сказано, с какой готовностью Владетель горы принимает к Себе всякого, как бы ни оскорблял Ему человек в прошлом; лишь только он приходит к Нему, никого от Себя Он не отгоняет прочь. Много прочел Христианин замечательных повествований разных личностей, которые свидетельствовали, что все истинно так. Были тут и древние и современные рассказы; также и не мало пророчеств и предсказаний, которые ужасали и удивляли враждебных, а между тем внушали утешение пилигримам.

На другой день девицы повели его в оружейную палату, где они показали ему всякого рода оружие, приготовленное Владетелем для путешественников: мечи, щиты, шлемы, нагрудники, всесильную молитву и обувь, которая не обнашивается. И всего было здесь много, достаточно, чтоб вооружить столько людей для служения Господу, сколько звезд на небе.

Ему были также показаны некоторые орудия, которыми служители Господа когда-то совершили изумительные подвиги. Например: Моисеев посох; молот и кол, которыми Иаиль убила Сисару; сосуды, фонари и трубы, которыми Гедеон привел в бегство стан медиамский. Кроме того, был тут воловий рожок, которым Самегар убил шестьсот человек. Он увидел также ослиную челюсть, с которой Самсон одержал столько побед. Потом пращу и камень, которыми Давид убил Голиафа; наконец, ему показали и мечь, которым Господь умертвит человека-грешника в тот день, когда он явится как хищный зверь. И много занимательного и полезного увидел Христианин, отчего пришел в восторг. После того они все снова отправились на покой.

На другое утро Христианин стал собираться в путь, но они его упросили остаться еще до другого дня. „И тогда, - прибавили они, - мы тебе покажем (если погода будет ясная) Отрадные Горы, вид которых будет тебе тем более приятен, что они ближе к желанной тобой пристани, чем место, на котором ты находишся теперь". Он дал свое согласие. Когда рассветало, они повели его на крышу дома и велели смотреть на юг (Ис. 13,16-17).. Он повиновался. И вот вдали виднелась обворожительная гористая страна, украшенная виноградниками, лесами, плодовитыми деревьями, всякими цветами, с родниками и фонтанами, словом все, что могло прельщать взор. Он спросил, как зовут эту местность; они ответили, что это Эммануилова страна, и что она точно также доступна для всех, как дом на этой горе для всех проходящих пилигримов.

„И когда ты войдешь туда, ты оттуда увидишь Врата в Небесный Град, и пастыри, живущие там, тебе на них укажут".

Наконец, он объявил, что должен отправиться далее, и они не стали отговаривать его. „Но, - сказали они, - сперва войдем снова в оружейную комнату". Когда они туда вошли, то вооружили его с ног до головы оружиями, испытанными на случай, если бы пришлось ему защищаться от врагов во время пути. Снаряженный таким образом, он направился со своими друзьями к воротам, и тут спросил Хранителя: не проходил ли еще какой пилигрим? Он ответил утвердительно.

Хр.: „Не знаете ли вы, как его зовут?"

Хран.: „Я спросил его имя, он сказал, что зовут его Верный".

Хр.: „О, я его знаю. Он из одного города со мной и мой близкий сосед. Как вы думаете, далеко он отсюда?"

Хран.: „Теперь он должен быть под горой".

Хр.: „Благодарю, да будет с тобой Господь и да пошлет Он тебе еще более благ за твое со мною ласковое обращение".

Он пошел в путь, но Разборчивость, Благочестие, Любовь и Мудрость решились проводить его до подошвы горы. Они все отправились, продолжая духовный разговор до самого спуска.

„На сколько было трудно подыматься на гору, - сказал Христианин, - на столько вижу, что опасно спускаться".

„Совершенно так, - отвечала Мудрость, - тяжело человеку спускаться в Долину Уничижения, в которую ты теперь входишь, и не оступиться, оттого мы тебя и хотели проводить вниз горы".

Он очень осторожно продолжал спускаться в долину, однако оступился раза два.

Когда они все сошли с возвышенности, Христианин, получив от своих спутниц хлеб, бутылку вина и кисть винограда, простился с ними и пошел далее.

Дата добавления: 2015-08-02