Разделение сфер

Максим Кронгауз

Греческие корни

Ни один язык не обходится без заимствований. Одни эксперты видят в этом источник его развития, другие — путь к его гибели. Можно ли определить грань, за которой обогащение оборачивается разрушением?

Заимствования в языке — вообще-то очень мирная, даже академичная тема. В учебниках по русскому языку в соответствующей главе приводятся длинные списки заимствованных слов из церковнославянского, древнегреческого, латыни, немецкого, французского, голландского, польского и других языков. Но сегодня именно заимствования считаются одним из главных показателей порчи русского языка, угрозой его благополучию. Самые яростные противники иностранщины утверждают, что русский язык превращается в английский, а мы с вами этого даже не замечаем.

В одном из школьных методических пособий я прочел такую фразу: «Ученые считают, что если заимствованная лексика превышает 2–3%, то возможно скорое исчезновение языка. Количество заимствований в русском языке уже превышает 10%». Что это означает, понять довольно трудно. Русский язык уже исчез, а мы и не заметили? К счастью, в этой фразе все неверно. Во-первых, про 2–3% никто из разумных ученых, конечно же, не говорил, потому что количество заимствований в разных языках может очень сильно различаться, и это почти ничего не говорит об их благополучии. Скажем, очень много заимствованных слов в русском и английском, но исчезновение — будем говорить серьезно — им все-таки не грозит. Во-вторых, посчитать заимствования в языке очень трудно, а назвать конкретный процент просто невозможно. Непонятно, какое слово считать заимствованным. Например, мы недавно заимствовали из английского языка слово «пиар», но уже в самом русском языке появились такие слова, как «пиарить», «пиарит», «пропиарить», «отпиарить», «пиарщик» и другие. Если считать их заимствованиями, то таковых получится очень много — самые большие словари иностранных слов включают 20 000–25 000 статей, при этом в них включаются, как правило, лишь слова, заимствованные после XVII века. Но это свидетельствует не об упадке языка, а о том, что он хорошо справляется с чужим, осваивает, «одомашнивает» его, делает привычным.

Разделение сфер

Может показаться, что сегодня все заимствованные слова приходят к нам из английского. Это не совсем так. С трудом, но пока еще удерживает в некоторых областях свои позиции французский. Это прежде всего относится к от-кутюр, то есть высокой моде, а также кулинарному искусству и ресторанному делу. Вспомним хотя бы слово «сомелье» (специалист по винам в ресторане).

Как-то в рекламе я услышал еще и «шоколатье» (человек, знающий все о шоколаде). Вообще, кулинария — это область, где источниками заимствования служат разные языки. Названия блюд появляются в русском, когда национальная кухня становится популярной в России. Пришла мода на японскую кухню — и кто сейчас не знает, что такое «суши» или «сашими»? (Хотя и здесь, возможно, английский язык был посредником, поскольку при прямой транскрипции с японского эти слова звучат как «суси» и «сасими».) Меньший простор оставляет спорт, но и здесь встречаются не только английские слова. Скажем, популярность японской борьбы сумо подарила русскому языку не только само ее название, но и такие экзотические слова, как «йокодзуна» (высшее звание в иерархии борцов) или «басё» (турнир по сумо).

Французам в последнее время удалось обогатить русский язык только одним названием вида спорта — «паркур» (искусство перемещения и преодоления препятствий в условиях города). Зато мы им подарили чудесное слово le malossol, включенное в 2011 году во французский словарь «Ларусс». О значении его предоставляю догадаться читателям, но в виде подсказки сообщу, что оно встречается в надписях на стеклянных банках.

Дата добавления: 2015-08-02