Октября 1991 года.

Работу над планом взрыва ФБР я прерывал на обустройство нашего жилища. Вчера вечером я закончил с охранной системой по всему периметру участка, а сегодня занимался тяжелой и грязной расчисткой туннеля на случай крайней необходимости.

Вдоль боковых и задней стен здания я проложил чувствительный к давлению материал, который проводами подсоединил к электрической и сигнальной системе внутри дома. Нечто подобное обычно кладут в магазинах у входа, чтобы узнавать о покупателе. Это металлические полоски длиной в два фута, проложенные эластичным непромокаемым материалом. Если сверху положить на дюйм земли, то обнаружить их невозможно, однако стоит наступить на них, и сигнал сработает.

Перед нашим домом такое сделать нельзя, потому что почти все пространство забетонировано, так как здесь въезжали и выезжали грузовики и была стоянка.

Подумав, я отказался от ультразвукового детектора и остановился на фотоэлектрическом луче между двумя металлическими столбами по обе стороны бетонки.

Чтобы спрятать источник света и фотоэлемент, необходимо было поместить их внутрь столба на одной стороне, а очень маленький и безобидный с виду отражатель – на другой. Пришлось просверлить несколько» дырок на столбе и немного попаять, причем все надо было сделать очень аккуратно.

Мне очень помогла Кэтрин. Она держала отражатель, пока я налаживал свет и фотоэлемент. И это была ее идея изменить сигнальную систему внутри дома так, чтобы она не только тотчас сообщала нам о человеке, ступившем на защитную полосу или попавшем под световой луч, но и передавала эту информацию на электрические часы в гараже. Таким образом, даже если нас всех не будет дома, мы все равно узнаем, не приходил ли кто к нам – и узнаем, в котором часу это было.

Избавляясь от вонючей коллекции пустых канистр из-под бензина, сгнивших половиков и всякого прочего барахла, скопившегося в ремонтной яме, которая использовалась для смены масла и ремонтных работ, мы обнаружили в цементном полу выход в коллектор, закрытый железной решеткой.

Когда решетка была поднята, внизу оказалась труба четырех футов в диаметре, по которой можно было доползти до водосборника. Через четыреста ярдов была большая дренажная яма. Параллельно нашей трубе шла примерно дюжина труб поменьше, которые забирали воду из уличных водостоков. С другой стороны над коллектором – зацементированная решетка из железных прутьев в полдюйма диаметром.

Сегодня я взял ножовку и перепилил все, кроме двух, железные прутья. Внешне с решеткой как будто ничего не случилось, однако, приложив усилие, стало возможным отогнуть прутья и влезть внутрь.

Я влез и огляделся. По одну сторону подземной ямы была чуть ли не гора мусора, за ней легко спрятаться от людей на ближайшей дороге, с которой не виден ни наш дом, ни другие дома на нашей улице из-за расположенных между дорогой и нами строений. Вернувшись в коллектор, я, чертыхаясь, с большим трудом вернул прутья в изначальное положение.

К сожалению, люди, работавшие в гараже и державшие магазин, прежде чем мы переехали сюда, в течение многих лет сливали ненужное масло в водоприемник, и труба ближе к нашей яме была дюйма на четыре покрыта плотным черным слоем масла. Когда я полз обратно, то весь вымазался.

Генри и Джорджа не было дома, и Кэтрин заставила меня раздеться, а потом долго поливала из шланга прямо в ремонтной яме, прежде чем разрешила подняться наверх и принять душ. Она объявила, что ботинки и одежда теперь никуда не годятся, и выкинула их.

Каждый раз, принимая ледяной душ, я горько сожалел, что мы с Генри не позаботились о горячей воде.

Дата добавления: 2015-08-02