Феодор Мопсуестийский

Сначала он возник в Персидской, т.е. восточной, части Армении. Западная часть часто подпадала под длительную греческую оккупацию. Армения упорно занята была переводами с греческого и сирского языков. Начало этому положил великий католикос Сахак и сотрудник его Месроб. Переводчики усердно переводили экзегетические и богословские труды Феодора Мопсуестийского. Но епископы Эдессы и Мелитипы оказались приверженцами Кирилла Александрийского в его ранней монофизитствующей фазе.

С ними сошлись во вражде к Феодору Мопсуестийскому и здешние аполлинаристы. Словом, запылал вновь неизжитой, искусственно заглушенный христологический вопрос.

Выдвинулись на сцену новые незабываемые персонажи.

Прежде всего — знаменитый пресвитер Эдесский Ива (Ιβας — сир. Хиба или Ихиба). Co своим митрополитом Раввулой Ива был в Ефесе в 431 г. на стороне своего возглавителя Иоанна Антиохийского. Теперь, на радостях по поводу мира между Кириллом и Иоанном, Ива написал письмо к Маре, епископу Ардаширскому в Персии. Ардашир — это Селевкия в Персии. Ива радуется настоящему миру, но в прошлом подозревает Кирилла в аполлинарианстве, да и в православии Нестория не уверен. Сам Ива «несторианином» не был. Но, как начальник и профессор богословской школы в Эдессе, он изучал «учителя учителей и толковника толковников» — Феодора Мопсуестийского и переводил его на сирский язык.

Эдесский епископ Раввула переменил фронт. Перешел в оппозицию Иоанну. Раввула убедился, что корень зла в Феодоре Мопсуестийском. Старый, ослепший и ставший очень суровым Раввула решил произнести с церковной кафедры анафему на Феодора, на его сочинения, на всех его читателей и почитателей и даже на тех, кто не принесет сочинений Феодора на сожжение. Всех учителей и учеников Эдесской школы Раввула разогнал и торжественно известил о своей «победе» самого Кирилла. Когда Ива вскоре по смерти Раввулы сам стал митрополитом Эдесским, он снова восстановил школу и авторитет Феодора. Но монахи‑аполлинаристы из Армении решили с этим бороться. Они сочиняли разные небылицы о самом Иве. Они сделали выписки из сочинений Феодора Мопсуестийского и послали депутацию в Константинополь к архиепископу Проклу, прося его произнести анафему на Феодора. Прокл написал по этому поводу целый трактат: «Τόμος προς αρμενίους περί πίστεως».

Предложенные ему выписки из Феодора Прокл осудил. Но в крайность не вдался. Константинопольский богослов создал очень совершенный трактат на христологическую тему, излагая кафолическое учение, примиряющее спорящие богословские школы. Прокл писал так: «Я исповедую одну ипостась Бога‑Слова воплощенного (μιαν ομολογω την του σαρκωθεντος Θεου Λογου υποστασιν), ибо Один и Тот же и претерпел страдания, и творил чудеса». Далее Прокл разбирает возражения: «Бог‑Слово есть Един от Св. Троицы. Св. Троица — бесстрастна. Следовательно пострадавший — некто другой, a не Бог‑Слово ετερος παρα τον Θεον Λογον. Прокл поясняет: „Мы исповедуем, что воплотился Бог‑Слово, Единый сый Св. Троицы. Но, когда мы говорим, что Он пострадал, мы не говорим, что это по самому Божеству (τω λογω της Θεοτητος), так как божественная природа не подлежит никакому страданию“.

Такова формулировка учения о личном (ипостасном) объединении Божества и человечества.

Но Прокл подчеркивает и неслиянность и неизменность двух природ, причем избегает крайностей: не употребляет ни антиохийского термина, «πρόσωπον», ни Кириллова «ενωσις φυσική». He употребляет и Кирилловского речения «μία φύσις του θεού Λόγου σεσαρκωμέη». «Μία ύπόστοσις» для «восточных» было более приемлемо. Халкидонским собором это исповедание было одобрено. Свой томос Прокл отправил к Иоанну с просьбой: 1) подтвердить; 2) осудить приложенный список мнений Феодора Мопсуестийского, однако тут по имени не названного; 3) укротить подчиненного Иоанну Раввулу Эдесского.

Кирилл вновь написал трактат против учителей Антиохии, Феодора и Диодора, и считал нужным провозгласить осуждение Феодора. В своих письмах Кирилл выражался резко: «У Феодора были хульные уста и перо, достойное служить их выразителем; его догматические мерзости похуже Несториевых; Феодор не ученик Нестория, a его учитель». B Константинополе и даже в самой Антиохии подымались голоса, сочувствующие в этом деле Кириллу. Руководящим антиохийским богословам эти «приставания» были очень досадны. Это было нарушение мира и раздувание войны. «Восточные» соборно подписали «веру» Прокла, но осудить выдержки из Феодора Мопсуестийского с достоинством отказались. На соборе епископы вместе с паствой восклицали: «Да умножится вера Феодора! Мы так же веруем, как и Феодор!» B ответах Проклу и Кириллу собор писал, что анафема на Феодора равна была бы разрыву со всем церковным преданием, и не только местным, ибо выражения, сходные с Феодором, встречаются и y «западных» (Амвросия Медиоланского), и y «восточных» (у Афанасия, Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского, даже y Феофила Александрийского и y самого Кирилла). «Пусть нас сожгут живыми, но мы не похулим памяти Феодора».

Между тем монахи из Армении в Константинополе шумели, недовольны были и Кириллом, который ограничивался писанием против Феодора и в то же время держал связь с Иоанном (их начальником). Их единомышленники ходили по монастырям и требовали анафемы на Феодора Мопсуестийского. Иоанн даже испросил императорский указ против этой агитации. И сам Кирилл признавал, что за этой агитацией скрывается в Армении и Сирии старый аполлинаризм. A мы к этому теперь прибавим просто — новорожденное монофизитство.

Сидевший в это время в ссылке друг Нестория комит Ириней занят был собиранием материалов против врагов и составил обширную работу под заглавием «Трагедия». Прежде по недоразумению приписывали ее самому Несторию. Оригинал потерян. Сохранились только выписки из нее на латинском языке, сделанные уже по смерти императора Юстиниана (565 г.) каким‑то латинским клириком, защитником «Трех Глав», под заглавием «Синодикон». A Несториева «Трагедия» полностью потеряна (истреблена).

* * *

Архиепископ Прокл в Константинополе, не предвидя дальнейших потрясений, добился от императорского правительства прекратить в столице последние остатки бывших разделений из‑за личности Иоанна Златоуста и присоединить оставшихся «иоаннитов» путем торжественного чествования златословесного учителя церкви. Его мощи еще покоились в закавказском захолустье, в Команах, в сельской церковке. Они были привезены в Константинополь и 27 января 438 г. с торжеством, при иллюминации Босфора, положены в храм св. Апостолов рядом с другими иерархами Константинополя. Сын Аркадия и Евдоксии Феодосий II шел впереди процессии и склонился пред гробом изгнанника, прося прощения за грех своих родителей.

Дата добавления: 2015-08-02