Чемпион пишет книгу. Почему? Для чего? Для кого?

Айсамом деле, для чего чемпионы пишут книги. Последнее время на полках книжных магазинов появляется все больше изданий, на титульных листах которых стоят имена известных мастеров спорта. Почему они берутся за перо? Чтобы рассказать в более или менее увлекательной форме о своих путях в спорте? О соревнованиях? О победах?

Об этом писать легко. Будто раскручивается вся твоя жизнь в обратном порядке. Будто перемотал магнитофонную ленту и поставил ее сначала. Наверное, так и рождаются мемуары.

Мемуары — неуклюжее слово. Как старость, делающая неловким человека, садящегося писать историю всей своей жизни.

Нет, не пристало чемпионам писать мемуары. Да они этого и не делают. Если уж рассказывают о соревнованиях, то совсем не потому, что они когда-то прошли.

Каждый старт — это часть жизни, запомнившаяся тем, что стал взрослее, мудрее. В борьбе острее ощущаешь, для чего ты живешь. А каждый старт — это всегда борьба. Конечно, можно было бы вот так просто разложить по полочкам: победил в тяжелой обстановке — значит, стал смелее. Выиграл, проигрывая, — закалил нервы. И уже делай выводы о благотворном влиянии спорта на формирование характера, о его могучем воспитательном факторе.

Нередко чемпионы берутся за книгу, чтобы рассказать в ней о прелести своего вида спорта. О его, так сказать, индивидуальной прелести, не исключая факторы, общие для всех видов.

И все-таки не это главное. Читая книги авторов, знакомых нам по спорту, мы все чаще ловим себя на том, что ищем и находим в них, если можно так выразиться, квинтэссенцию спорта как такового.

Ну что ж, дважды чемпион Олимпийских игр, чемпион мира и Европы, многократный чемпион страны в парусном спорте Валентин Манкин, пожалуй, во всем этом не отстал бы от других. В спорте он с 1948 года. Сколько перевидал за это время, сколько перечувствовал! И почти все эти долгие годы — с парусом. А в парусном спорте привлекающих моментов не меньше, чем во многих других, а может быть, и больше. Потому что парус окутан многовековой романтикой. Потому что кто из мальчишек в детстве не бредил парусами, кого не волновала тайна “Летучего голландца”? Кого не пьянили звучные, умопомрачительные по своей увлекательности морские термины? А уж от этого перейти к современному спорту легко. В нем так много осталось от старинных парусников. Осталось главное — прежде всего борьба со стихией. И гроты, и стаксели, и гики, и фалы... И бесконечные путешествия по морям, побережьям, где побывал со своей яхтой.

И все-таки, берясь за перо, Валентин Манкин думал не только об этом. Он и раньше писал — репортажи с парусных регат для газеты, серьезные статьи для сборника “Катера и яхты”. Изо дня в день писал дневники. Много лет подряд. А потом начал собирать материал о “Финне”, чтобы в дальнейшем рассказать все, что знал об этом классе яхт, что сделал для него. Недаром же почетный секретарь международной ассоциации класса “Финн” Фред Ауер писал в адрес Федерации парусного спорта СССР: “Валентин Манкин является не только одним из лучших рулевых в классе “Финн”, но и очень справедливым спортсменом. Советская федерация, равно как и международная, может гордиться тем, что именно он представлял класс “Финн” на конкурсных соревнованиях в Лаболе, где отбирался лучший проект швертбота-одиночки для включения его в программу Олимпийских игр 1972 года”.

Так начал рождаться учебник. Для тех, кто знаком с этой маленькой яхтой, и для тех, кто еще познакомится. Зачем открывать известное? Он сам многое постиг в парусном спорте. И теперь спешил поделиться своими знаниями.

Но чем дальше продвигалась работа над учебником, тем яснее становилось, что узкие рамки пособия обедняли его. В той создаваемой книге не хватало романтики парусного спорта. В ней не было свиста ветра в снастях и коварных водорослей, опутывающих яхту. Не было сидящих на воде чаек — предвестниц хорошей погоды. Не было изорванных в кровь ладоней. И радости, переполняющей сердце, когда отгремит салют победителю и яхта полным курсом мчится в гавань.

Он видел перед собой воображаемого читателя. Образ этот менялся. То его книгу читал яхтсмен, которого не нужно было убеждать в том, как это здорово — заниматься парусным спортом. И тогда, конечно же, на первый план выходили регаты, впечатления от стран, в которых побывал, от людей, с которыми познакомился. Да, пожалуй, тогда самыми нужными были бы страницы о гонках, о выдающихся яхтсменах, составивших эпоху в развитии парусного спорта. О дружбе на берегу и борьбе на дистанции гонок.

Но Манкин видел и другого читателя: мальчишку, делающего первые шаги в спорте. Такому тоже интересно читать о поединках, о соперниках. Но его больше убеждает пример. Значит, нужно вспомнить, как сам ты был мальчишкой. Как непросто было пробиться в когорту сильнейших. Да, примеры, примеры. Из своей жизни, из жизни друзей по сборной команде.

А если книгу взял в руки скептик? С этим потруднее. Этого надо убедить в том, что нет на свете ничего лучше, чем паруса. Совершить вместе путешествие во времена великих открытий, когда безрассудной храбрости капитаны в первую очередь побеждали не мили, а предрассудки, разбивали в прах представления о “зеленом море мрака”, о “царстве сатаны”, простершемся за пределами известного. И мчаться вместе с ним на чайном клипере, участвуя в первых парусных гонках, которые, быть может, и дали начало современному парусному спорту. А уж потом вести его в яхт-клубы, на дистанции регат...

Но может раскрыть книгу и уставший от тяжелого рабочего дня человек, далекий и от спорта, я от романтики. Как убедить его, что совсем не затянувшимся мальчишеством объясняется такое массовое увлечение взрослых людей парусным спортом. Посмотрите, сколько их летом уходит в дальние плавания под парусами, сколько участвует в крейсерских гонках, когда объединение весте элементы спорта, отдыха, азарта.

Вообразить разного читателя можно. Но ведь так яе бывает, чтобы читатель был одного, определенного типа. Так о чем же должна быть книга?

И вот чемпион пишет книгу.

У него нелегкий характер. И может быть, в силу вот этой трудности путь его в спорте не был гладок. Поэтому убеждения, к которым он пришел, принципы, которые выработались, необычайно стойкие и крепкие. Даже тогда, когда, с точки зрения других, они спорны. Но такой уж он человек: от ошибочного откажется лишь тогда, когда сам пострадает на своей неправоте. Но зато уж откажется навсегда.

Плохо это или хорошо? А плохо или хорошо, что у человека светлые волосы, а не черные?

Так почему же чемпионы пишут книги?

Знают многое. Умеют многое. Хотят поделиться другими?

Сомневаются во многом. Хотят проверить на других?

Любят свое дело. Хотят отдать часть своих чувств другим?

И первое, и второе, и третье...

Пишут потому, что не могут не писать. Во всяком случае, Валентин Манкин считает именно так. А уж если =он в чем-то убежден, переубедить его трудно. И если замыслил что-то, сбить с толку просто невозможно.

Работать с ним над книгой было увлекательно. И очень трудно. У чемпионов, наверное, не бывает легких характеров. Иначе они не были бы чемпионами. И им нечего выло бы сказать другим.

Валентина Пожилова

Дата добавления: 2015-08-02