Нет зла злее греха

Грех — великое зло, и много зла от него происходит. Грех светлого Ангела обратил в темного сатану, и низринул его с небес. Грех Адама изгнал из рая, и навел проклятие и смерть на весь человеческий род. Грехи истребили огнем Содом, Гоморру и соседние с ними города. Грехи многими казнями поразили Египет, и погрузили в море фараона со всем его воинством. За грехи не вошли в обетованную землю, а скончались в пустыне все те израильтяне, которых Бог извел из Египта. Грехи самую землю под Дафаном и Авироном разверзли до ада, — людей обращали в скотов, как Навуходоносора, и в столпы бесчувственные, как жену Лотову, и никогда никого не щадили, а напротив, всякому грешнику готовили от Бога суд и наказание. Грехи человеческие пригвоздили к кресту и Самого ни в чем неповинного, праведного и святейшего Сына Божиего, «Иже греха не сотвори, ниже обретеся лесть во устах Его» (Ис. 53; 9). Пощадят ли они какого-нибудь грешника? Тяжкие грехи — низвергали с престолов сильных земли, разоряли царства, разрушали города, уничтожали стройные полки войск, опустошали целые страны, да и ныне делают то же самое... О, как жесток всякий грех! Хорошо увещевает Писание: «якоже от лица змиина бежи греха, аще бо приступиши, у грызнет тя» (Сир. 21; 2). — Нет в поднебесной зла злее греха. Будет ли болезнь, или какая напасть, нищета или гонение, беда или злострадание — все это еще не столь великое зло, как смертный грех. Святой Иоанн Златоуст говорит: "Что такое болезнь? Что — слепота? Все это — ничто; вот величайшее зло — это грех!" Почему же все скорби и беды в мире — ничто против греха? Да потому, что все это — временное, а грех готовит муку вечную. Если даже и будет он прощен, то все же он останется в памяти самого согрешившего навсегда. Как рана на теле, хотя и была исцелена, но оставляет знак, так и в душе согрешившей, и получившей прощение от милосердия Божия, хотя она и будет обитать во Царствии Небесном, однако же в ней останется воспоминание о грехе, как знак бывшей ее раны. И человек, сознавая неизреченное Божие к нему милосердие, вместе с тем будет сознавать и то, в чем было оказано ему сие милосердие, — что вот Бог простил ему великий его грех, да еще не один, а многие грехи. Представляя себе милосердие Божие, человек будет представлять и те дела, которыми он прогневал во временной жизни своей столь всеблагого и милосердного Господа. Итак, всякий грех, раз сделанный, хотя уже и прощенный, и покрытый забвением в очах милосердного и непамятозлобивого Бога, у самого соделавшего сей грех будет всегда в памяти. Правда, у Пророка Иезекииля сказано: «беззаконник, аще обратится от всех беззаконий своих, вся согрешения его, елика сотворил, не помянутся ему» (Иез. 18; 21,22), но не помянутся они только в том смысле, что не будут подлежать обличению и казни, ибо что раз прощено, то прощено навсегда. Но воспоминание о них не изгладится, ибо и Бог все прошедшее помнит, и будет помнить вечно, и человек все сделанное им не забудет никогда. Да и как он будет знать все величие милосердия Божьего, если не будет помнить всей тяжести грехов своих? За то-то он и будет во веки веков славить и благодарить Бога, что Бог простил ему столько тяжких грехов и беззаконий. Да, грех есть зло бесконечное: он не только будет вечно мучителен для нераскаянных грешников во аде, но и покаявшимся и удостоившимся прощения, и сподобившимся веселия во Царствии Божием вместе с праведными — будет памятен, хотя и не для того, чтобы служить для них обличением и стыдом, а для большего прославления Божия милосердия, — но все же, говорю, будет памятен! Преподобный Дорофей говорит о сем так: "Души помнят все, что было здесь, как говорят Отцы, и слова, и дела, и помышления, и ничего из этого не могут забыть тогда. А сказанное в псалме: «в той день погибнут вся помышления их» (Пс. 145; 4), говорится о помышлениях века сего, то есть о стремлении, имуществе, родителях, детях и всяком даянии и получении. Все сие вместе с тем, как душа выходит из тела, погибает (для нее), и из всего этого она тогда ни о чем не вспоминает и не заботится. А что она сделала относительно добродетели или страсти, все то помнит по выходе из тела, и притом еще лучше и яснее, как освободившаяся от земного сего тела. Некогда говорили мы о сем с одним великим Старцем, и Старец сказал, что душа, по выходе из тела, помнит страсти и грехи, которые она исполнила, и лица, с коими совершала их. А я говорил ему: может быть, это и не так; но, конечно, она будет иметь злой навык, полученный ею ко греху, и будет вспоминать о нем. Мы долго спорили об этом предмете, желая уяснить его; но Старец не согласился со мной, говоря, что душа помнит и сам вид греха, и само место, и то самое лицо, с которым согрешила". — Отсюда ясно, что и по кончине человек вечно будет помнить грехи свои. Разве в том будет разница, что осужденный грешник будет в муке вечной вспоминать свои грехи на большее мучение своей совести, а тот, кто получит милость Божью, будет их помнить на большее прославление милосердия Божьего, которое простило ему грехи. Чем больше царь щадит провинившихся пред ним, оказывая им милосердие и прощая их, тем более прославляется его милосердие, кротость и незлобие; и чем более врач проявляет свое искусство в излечении неизлечимых болезней, тем более славится его опытность; так и Божие милосердие будет тем более прославляемо во веки веков, чем больше будет видимо в Царстве Небесном грешников помилованных, прощеных, от ран греховных исцеленных, очищенных и к праведным причтенных.

Грех — это такое великое зло, за которое человек, сам собой, без содействия милосердия Божьего, никогда не может совершенно удовлетворить правде Божьей, хотя бы он прожил и тысячу лет, и все эти годы провел в трудах покаяния, в посте, молитвах и слезах. "Если бы, — говорит преподобный Иоанн Лествичник, — если бы грешник заставил всю вселенную плакать о себе, если б он весь Иордан в слезы претворил, и каплями от очей своих извел, если бы и тысячью смертей за Христа пострадал, и тогда не может он сам собой уплатить долг за грехи свои, ибо не может же кровь его сравняться с кровью Сына Божьего, за нас пострадавшего". Один грех Адама был столь тяжек, что его не могли искупить все слезы праотцов, вся кровь Пророков, невинно пролитая; нужно было, чтобы Сам Сын Божий сошел с неба, воплотился, пострадал, и Своей кровью уплатил долг правосудию Божьему за грех человеческий. Что же нам делать не с одним, а с бесчисленным множеством тяжких грехов наших? Что принесем Богу за них? Чем расплатимся, если не взыщем Божьего милосердия? Но если и будем искать сего милосердия, мы не найдем, если прежде не расстанемся со своими грехами, ибо невозможно, согрешая, умилостивить Бога! Грех — такое великое зло, что он не только губит самого согрешающего, но и других, неповинных в грехе, подвергает бедам. За грех Ионы все бывшие с ним в корабле подвергались опасности и отчаивались в жизни своей. И тот корабль, о коем сказано в Евангелии: «корабль покрывашеся волнами» (Мф. 8; 24), подвергался опасности не столько от ветра и бури, сколько от того, что на нем находился Иуда. Так рассуждает о сем святой Амвросий Медиоланский: "Хотя и много добрых дел учеников Христовых было на том корабле, — говорит он, — но корабль погружался от волн неверия предателева". Значит, ради неверного Иуды возмутилось и море, не терпя, чтобы он плыл по его волнам, — ради него и святые Апостолы были в страхе и трепете от волнения и бури. Да и во время потопа с нечестивыми людьми погибли и звери, и скоты, и птицы, ни в чем не согрешившие пред Богом. А ныне в мире, как в волнующемся море, сколько бывает бед за грехи людей! И все эти беды вместе с виновными претерпевают и невинные, за чужие грехи страдают и не согрешившие, как это было и при Давиде: согрешил один Давид, а все царство понесло наказание за грех.

(Из "Летописи" святителя Димитрия, митрополита Ростовского)

Дата добавления: 2015-08-10