Наследство для Лонли-Локли 15 страница

— А ну-ка, что тут у нас?.. — пробормотал я, снимая книгу с полки.

На алом переплете красовались буквы цвета свернувшейся крови. Моя находка именовалась «Книга Огненных Страниц» — не больше и не меньше! Открыв ее наугад, я обнаружил, что мне крупно повезло: кажется, я все-таки откопал нечто весьма похожее на беллетристику.

Текст захватил меня сразу же. Я и сам не заметил, как присел прямо на пороге и с головой ушел в книгу.

Я проснулся незадолго до полудня. Голова гудела, как с похмелья, которого у меня не было и быть не могло: я уже сам не помню, когда мне в последний раз случалось надираться.

С памятью вообще творилось неладное. С одной стороны, я совершенно точно помнил, что в полдень мне надо быть на службе. В то же время, мне смутно казалось, что сэр Джуффин Халли что-то там говорил насчет положенных мне Дней Свободы от забот. Двух или даже трех. Интересные дела!

Мы отправились мыться вместе: я и мои сомнения. В конце концов я решил не мучиться и отправил зов шефу.

«Доктор, у меня провалы в памяти! — торжественно объявил я. — Никак не могу вспомнить: вы вчера отпустили меня на отдых или мне примерещилось?»

«Я тебя отпустил? — удивленно отозвался он. — Вот уж не думаю! Боюсь, тебе просто приснился сладкий сон, которому, увы, не суждено сбыться. Сейчас нам всем очень долго будет не до отдыха. В полдень у нас совещание, и я надеюсь, что ты не опоздаешь».

«Не опоздаю. Во всяком случае, не больше чем на четверть часа, — пообещал я. — Я еще не завтракал».

«Нет уж! — твердо сказал шеф. — Завтракал ты или нет — это твои проблемы. А твои опоздания рано или поздно сведут меня в могилу, так что окажи мне услугу: хотя бы сегодня будь вовремя».

«Ладно», — вздохнул я.

Пулей выскочил из бассейна и побежал одеваться. Кажется, под хвост Джуффину в кои-то веки попала вожжа. Я решил, что раз в жизни могу прикинуться очень дисциплинированным молодым человеком. Разумеется, мне было ужасно интересно, как выглядит сэр Джуффин Халли, на полном серьезе отчитывающий меня за пятнадцатиминутное опоздание, но, поразмыслив, я решил, что мне следует ограничиться теоретическими исследованиями в этой области, а с полевой практикой придется подождать до лучших времен.

В Дом у Моста я вошел минуты за три до полудня — оказалось, что мне под силу и такие чудеса!

Впрочем, мои коллеги уже были в сборе. Сидели в Зале Общей Работы — все, кроме Луукфи, который, как я понимаю, остался в Большом Архиве, и Лонли-Локли. Зато физиономии у присутствующих были такие серьезные, словно они решили как-то компенсировать отсутствие нашего «Мастера Пресекающего ненужные улыбки».

— А где же сэр Шурф? — спросил я, усаживаясь на подоконник. — Опаздывает или просто выскочил на минутку кого-нибудь убить?

Коллеги посмотрели на меня с неодобрительным, почти брезгливым изумлением.

— Макс, такими вещами не шутят, — наконец строго сказал сэр Кофа. — Что это значит: «вышел на минутку кого-нибудь убить»?! Можно подумать, у нас тут банда разбойников, а не Тайный Сыск! Такие высказывания, да еще и в устах сотрудника, нас компрометируют.

— И будь любезен, сядь в кресло, — вмешался Джуффин. — Не мельтеши. Все-таки у нас совещание, а не вечеринка!

«Они меня разыгрывают, — подумал я. — Точно, разыгрывают! Возможно, именно поэтому и Шурфа нет. Такой серьезный парень любой розыгрыш может испортить… Ладно, пусть себе наслаждаются!»

— И все-таки, где Шурф? — снова спросил я, послушно занимая свободное кресло. — И почему мы не пьем камру? Что это за совещание — за пустым-то столом?

— Сэр Лонли-Локли решил больше не обременять себя Королевской службой, — сухо сказал Мелифаро. — Он подал в отставку.

— Извини, но мне не смешно, — отозвался я. — Придумай что-нибудь получше.

— Я могу придумать все, что пожелаешь, — усмехнулся он. — А потом, если очень попросишь, зарифмовать. И даже прочитать в «Трехрогой Луне», на радость всем любителям поэзии. Но мне показалось, что ты хочешь узнать правду. Тебе не смешно? Если честно, мне тоже…

— Так что, Шурф действительно подал в отставку? Это не розыгрыш? — изумленно уточнил я, обводя глазами своих коллег. На их лицах я не заметил и тени улыбки, даже на физиономии Нумминориха, который, по моим наблюдениям, просто физически не способен так долго и старательно сохранять серьезный вид.

— Это не розыгрыш, — наконец откликнулся Джуффин. — Но о Шурфе и его отставке можно поговорить позже. А сейчас перейдем к делу, если сэр Макс не возражает…

— А камру в «Обжоре» кто-нибудь уже заказывал? — напомнил я. — Извините мое занудство, ребята, но я не успел позавтракать…

— Это твои проблемы, сэр Макс, — сухо сказал шеф. — Вот закончим совещание, пойдешь в какой-нибудь трактир и выпьешь там столько камры, сколько в тебя влезет. А на службе надо работать. Или хотя бы не мешать другим своим чавканьем.

«Точно, вожжа под хвост попала! — изумленно подумал я. — И еще какая! Чтобы сэр Джуффин Халли проводил совещание, не уставив весь стол кувшинами с камрой и подносами с печеньем… Да еще и эта дурацкая фраза: «На службе надо работать» — прямо готовый лозунг над столом генерала Бубуты, только еще про дерьмо надо что-нибудь вставить… Заболел он, что ли? Но ведь он не может просто так взять и заболеть. Кто угодно, только не Джуффин!»

Пока я пытался понять, какая муха укусила нашего шефа, он приступил к делу. Манера его изложения тоже настораживала. Она, собственно говоря, настораживала больше всего.

Даже когда столице Соединенного Королевства угрожали по-настоящему серьезные опасности, вроде эпидемии анавуайны, Начальник Тайного Сыска проводил совещания в манере ведущего хорошего ток-шоу: говорил емко и увлекательно, оставляя собеседникам возможность разбавить его монолог своими репликами. Сейчас же шеф был смертельно серьезен, словно собрал нас здесь для того, чтобы огласить свое завещание. Впрочем, до завещания дело все-таки не дошло. По крайней мере, пока.

— Значит, так, господа, — начал Джуффин. — Мы с вами стоим на пороге великих и, в то же время, не слишком приятных событий. Кто-нибудь из вас знает о цветении Пустого Сердца?

Мои коллеги изумленно переглянулись. Только Нумминорих нерешительно промямлил:

— Кажется, я что-то читал в хрониках Древней Династии…

— И что же ты там вычитал? — почему-то неодобрительно спросил Джуффин.

— Я точно не помню, — смущенно признался Нумминорих. — Кажется, это волшебный цветок, который нужно полить чьей-то кровью. Только я забыл, чьей именно и зачем это следует делать… Я всегда думал, что это просто легенда.

— В таком случае, не перебивай меня, сэр мыслитель! — сердито сказал Джуффин. — Лучше послушай, что я вам расскажу. Пустое Сердце — это действительно своего рода цветок, хотя к ботанике это явление не имеет никакого отношения. Оно всегда расцветает неподалеку от Сердца Мира. К счастью, это случается очень редко. Я сказал «к счастью», потому что цветение Пустого Сердца всегда ведет к кровопролитным беспорядкам среди населения. Никакая гражданская война не может сравниться с безумием, которое охватывает людей, когда они начинают драться друг с другом за право напоить Пустое Сердце своей кровью, — хотя бы потому, что в битве за Пустое Сердце каждый сражается только за себя. Нам с вами немного не повезло: очередное цветение Пустого Сердца совпало с нашим пребыванием на государственной службе. Собственно говоря, это произойдет через несколько дней. Через три или четыре дня — точнее пока сказать не могу…

— Извините, Джуффин, — сухо сказал Кофа, — но я не понимаю: с какой стати появление какого-то цветка, будь он хоть дюжину раз волшебный, должно стать причиной, как вы выразились, «беспорядков»? Я знаю настроения в городе лучше, чем кто бы то ни было. И поверьте мне, ни о какой гражданской войне сейчас и речи быть не может. Столь стабильной ситуация в столице Соединенного Королевства не казалась мне уже давно.

— Неудивительно: она и есть самая что ни на есть стабильная, — пожал плечами шеф. — И оставалась бы таковой еще очень долго, если бы не этот грешный цветок. Угораздило же нас стать свидетелями величайшего чуда новой эпохи, будь оно дюжину раз неладно!.. Если вы еще не поняли, цветение Пустого Сердца лишает разума всех, кто находится поблизости, — без исключения! Это действует примерно как Смертные шары нашего сэра Макса. — Он ехидно покосился на меня и добавил: — Вообразите, что сэр Макс оглушил своими Смертными шарами все население Ехо и окрестностей. А потом отдал приказ: «А теперь ну-ка все быстренько обнимите меня!» Представляете, какая будет давка? И как его несчастные жертвы станут драться друг с другом, чтобы получить возможность выполнить приказ своего господина? Их-то больше сотни тысяч, а обняться с Максом сможет разве что дюжина самых шустрых… Так вот, с Пустым Сердцем дело обстоит еще хуже, поскольку зовет оно к себе всех, сила его притяжения непреодолима, а нужен ему только один человек — любой, кто первым успеет выполнить его приказ. Напрягите воображение и представьте себе, чем это чревато!

— Оно, как вы выразились, «зовет» вообще всех людей? — уточнил Мелифаро. — То есть даже грудные младенцы вылезут из колыбелек и поползут в направлении этого вашего цветка?

— Нет, насколько мне известно, детей оно щадит. В древних эльфийских «Хрониках Безумий» высказано предположение, что это как-то связано с половой зрелостью. Полагаю, так оно и есть, поэтому младенцы никуда не поползут. Возможно, самые дряхлые старики тоже останутся дома. А вот подростки, например, с удовольствием примут участие в битве. И начнут со своих мамаш, я полагаю!

— Плохо дело, если так, — резюмировал Мелифаро.

Он отвернулся и уставился в одну точку. Мне показалось, что даже яркий оранжевый цвет его лоохи поблек и незаметно превратился в благородный песочный оттенок. Парень выглядел гораздо элегантнее, я бы искренне порекомендовал ему всегда так одеваться… но почему-то именно сейчас мне стало здорово не по себе от такой перемены.

Сэр Кофа с отсутствующим видом смотрел в окно. Можно было подумать, что он-то как раз собрался нынче же вечером эмигрировать из Соединенного Королевства, а поэтому мрачные прогнозы касательно грядущих беспорядков на улицах столицы были ему до лампочки. Кекки впилась глазами в равнодушное лицо Кофы, словно пыталась найти там хоть какую-то утешительную информацию.

Меламори внимательно разглядывала свои руки. Мне показалось, что она очень хочет заплакать, но уже давно забыла, как это делается, и теперь пытается вспомнить.

Нумминорих уставился на меня несчастными, округлившимися, как у испуганного ребенка, глазами. Я не смог оставаться равнодушным и послал ему зов: «Всегда есть какой-нибудь выход, парень, и сейчас он найдется, вот увидишь!» Нумминорих тут же оттаял, едва заметно кивнул мне и улыбнулся краешком губ — черт, тоже мне, нашел кому верить, бедняга…

— Если бы здесь был сэр Шурф, он бы непременно прочел нам обстоятельную лекцию об этом грешном цветке, подробно перечислив, из каких книг извлечены цитаты. И это было бы весьма кстати, поскольку лично мне по-прежнему непонятно, что это за хрень такая, ваше «Пустое Сердце», каким образом оно порабощает человеческую волю и, самое главное: что будет с тем «счастливчиком», который первым пробьется к цветку и отважится «напоить его своей кровью»? — Я посмотрел на мрачного, как грозовая туча, Джуффина и мужественно выдавил из себя некое подобие улыбки. — Но если уж его нет… Что ж, Магистры с ней, с лекцией! Скажите лучше, какие мы будем принимать меры?

— Ну почему же, можно и лекцию прочитать, — вздохнул Джуффин. — Только я буду краток, поскольку рассказывать особенно нечего. Этот, как ты изволил сказать, «счастливчик» отдаст Пустому Сердцу всю свою кровь, цветок напьется, и всеобщее безумие прекратится… Насколько мне известно, потерять всю свою кровь и остаться в живых решительно невозможно, поэтому «победителю» не позавидуешь! А вот какие мы будем принимать меры, я пока не знаю. Вернее, знаю, но не уверен, что в данном случае моего мнения достаточно. Поэтому думать будем вместе. Поскольку ситуация из ряда вон выходящая, мы все в одной лодке: у меня тоже нет соответствующего опыта. Кстати, и Магистр Нуфлин понятия не имеет, как можно уберечься от этой напасти. Что касается Нуфлина, сия скверная новость стоила ему сердечного приступа… Магистры знают, что творится: никогда бы не поверил, что такой могущественный колдун, как Нуфлин Мони Мах, может свалиться с обыкновенным сердечным приступом, будто какой-нибудь пожилой лавочник, потерявший свои капиталы! Впрочем, возможно, он просто симулирует…

— Симулирует? — оживился Кофа. — Да, было бы забавно!

— При всем желании не могу счесть это забавным, — пожал плечами шеф. — Сейчас всего можно ожидать. А уж от Нуфлина — тем более… Значит, так, господа. Условия задачи таковы: через несколько дней у подножия Холоми начнет цвести Пустое Сердце. К нему будут ломиться абсолютно все жители столицы и окрестностей. Возможно, на следующий день подоспеют жители других городов Угуланда — впрочем, по сути, это уже ничего не изменит… Вот и подумайте: что мы можем сделать в такой ситуации?

— А что, собственно говоря, происходило в прошлый раз? — спросил Мелифаро. — Насколько я понял, Пустое Сердце цветет не впервые…

— Да, не впервые, — кивнул Джуффин. — Но в последний раз это событие случилось около шести тысяч лет назад. В то время Ехо был совсем маленьким городом, окруженным непроходимыми лесами. Так что битва за Пустое Сердце хоть и попала во все исторические хроники как самое кровавое событие тех лет, но унесла не больше тысячи жизней — примерно треть взрослого населения. Королевскому семейству повезло: у тогдашних правителей были очень мудрые слуги, которые не побоялись связать своих владык по рукам и ногам и спрятать в глубоком подвале. Поэтому династия не прервалась.

— Ну, кого-кого, а Его Величество Гурига мы уж точно можем запереть в подвале, — оживился сэр Кофа. — Полагаю, даже силу применять не придется: молодой король — человек разумный. Если вы ему все объясните…

— Ну, предположим, Гурига мы действительно спрячем, — неохотно согласился Джуффин. — И что дальше? Связать все население Ехо по рукам и ногам? Идея заманчивая, но, чтобы успеть, нам надо было начать еще в прошлом году…

— Связывать не обязательно. Можно дать им глубокий наркоз, — рассмеялся я. — Что может быть лучше!

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился шеф.

Мне показалось, что его чертовски раздражают мои мужественные попытки любой ценой сохранять хорошее настроение. Странно: вообще-то, до сих пор считалось, что именно это от меня и требуется…

— Усыпить всех на фиг, и дело с концом, — смущенно объяснил я, прогоняя с лица никому не нужную улыбку.

Джуффин посмотрел на меня с искренним восхищением. Было бы с чего!.. Признаться, я удивился, что он сам не додумался до столь простого решения. Впрочем, вполне могло быть, что он-то давным-давно до всего додумался, но решил придержать свои идеи в рукаве и посмотреть, на что мы годимся. Кто его разберет, этого кеттарийского хитрюгу!

— Так, — наконец сказал Джуффин, — звучит неплохо. И как ты себе это представляешь?

— Ну, как… — Я пожал плечами. — Наверное, есть какое-нибудь сильное снотворное или еще лучше — подходящее заклинание. Вам виднее, я же пока дилетант… А помните, как вы остановили время в доме вашего соседа Маклука? Может быть, можно остановить его во всем городе?

— Это, к сожалению, не получится. Время можно остановить только в закрытом помещении. Разве что методично обойти все дома в городе, но на это у нас попросту не хватит времени, — Джуффин раздраженно пожал плечами, словно досадуя на дурацкие законы природы. — Но твоя идея усыпить всех горожан очень даже ничего. Насколько я знаю, существует одно полезное древнее заклинание, Колыбельная Маннаха. Всего-то девятая ступень Белой магии, для равновесия Мира практически безопасно. Одна правильно исполненная Колыбельная действует в радиусе до двух миль. Простой фокус, но утомительный чрезвычайно… Конечно, с нас дюжина потов сойдет, пока мы усыпим весь город, но в этом деле мы можем рассчитывать на активную помощь Ордена Семилистника. Колыбельная Маннаха — их достояние, поэтому специалистов у нас будет больше чем требуется…

— А мы? — неожиданно спросила Меламори.

Ее голос невозможно было узнать, и это испугало меня куда больше, чем дикая история о Пустом Сердце, в которую я, впрочем, никак не мог по-настоящему поверить…

— Что ты имеешь в виду, девочка? — ласково спросил Кофа.

— Неужели не ясно? — она обвела нас сухими, но блестящими, как у больного лихорадкой, глазами. — Я хочу понять: а мы тоже начнем ломиться к этому кошмарному цветку, убивая друг друга?

— Мы тоже люди, леди Меламори, хотя и довольно могущественные, — неохотно сказал Джуффин. — Поэтому все, что я говорил о прочих, касается и нас. Собственно говоря, именно по этой причине сэр Лонли-Локли подал в отставку. Полагаю, он уже удаляется от Ехо на максимальной скорости, на которую способен его амобилер.

— Он испугался? — изумленно спросил Мелифаро. — Вот тебе и Лонки-Ломки! Грешные Магистры, вот уж не думал, что этого парня так легко напугать…

— Я полагаю, он просто решил оградить нас всех от своего общества, — мягко сказал Джуффин. — Следует признать, что, когда дело доходит до убийства, Шурф действует куда эффективнее, чем большинство присутствующих здесь. К тому же следует учесть, что на зов цветка будет идти не знакомый вам сэр Шурф Лонли-Локли, а Безумный Рыбник, во всей своей первозданной красе. Полагаю, сэр Кофа еще помнит, что это был за тип, и может на досуге любезно просветить любопытствующих. Пожалуй, только я сразился бы с ним на равных. Могу еще допустить, что у Макса хватило бы — не умения и могущества, а скорее удачи! — чтобы уцелеть, да и то сомнительно… Так что сэр Шурф поступил честно и предусмотрительно, избавив нас от своей персоны.

— В таком случае я бы предпочла, чтобы вы тоже избавили нас от своей персоны, сэр, — твердо сказала Меламори. — И еще мне бы очень хотелось, чтобы Макс оказался как можно дальше от меня, если уж на то пошло! Впрочем, сэр Кофа тоже не подарок, да и с Мелифаро я бы предпочла не ссориться. Надеюсь, Кекки и Нумминорих не обидятся, если я честно скажу, что их боюсь гораздо меньше. Впрочем, в таком деле возможны любые неожиданности!.. При этом вынуждена признать, что и я, в случае чего, не самое безобидное существо в этом Мире… Вы понимаете, о чем я говорю, сэр Джуффин? Вам не кажется, что лучшее, что мы все можем сделать, — это умчаться отсюда на край света?

— Я думал об этом, — спокойно согласился шеф. — И продолжаю об этом думать. Что касается меня, я бы с превеликим удовольствием скрылся на самой дальней окраине Вселенной и подождал, чем все закончится. Во всяком случае, я рассматриваю этот вариант как одно из возможных решений, хотя вынужден напомнить тебе, что в наши непосредственные обязанности входит забота о безопасности жителей Ехо и поддержание порядка в столице… Тебе не кажется, что, оказавшись на краю света, мы вряд ли сможем исполнять свой долг перед обществом? — с неуместным пафосом спросил он.

Сказать по правде, в исполнении сэра Джуффина Халли рассуждения о «долге перед обществом» звучали как чистой воды издевательство. Но он, кажется, был вполне серьезен.

— Извините за откровенность, сэр, но плевать я хотела на свои служебные обязанности и уж тем более на какой-то там долг, — отмахнулась Меламори. — Я тоже подаю в отставку. Прощайте, господа.

Она поднялась и вышла из Зала Общей Работы. Мы молча смотрели ей вслед. Через несколько секунд я опомнился и послал ей зов. Не знаю, что я собирался ей сказать. Наверное, просто не хотел оставлять ее в одиночестве. Но Меламори окружила себя барьером, непроницаемым для Безмолвной речи. Я и не знал, что она это умеет…

Я собрался было выскочить следом за ней, но Джуффин остановил меня.

— Сядь, пожалуйста, на место, Макс. Совещание пока не закончилось, а ты — единственный человек в этой комнате, чью отставку я не приму ни при каких обстоятельствах. Почему — объясню позже. А свою личную жизнь будешь улаживать на досуге, договорились?

— Но я хотел выйти только на минуту, — нерешительно возразил я…

— Надеюсь, — кивнул шеф. — Но Меламори сейчас лучше не трогать. Если она действительно решила сбежать — неужели ты станешь ее отговаривать? Пусть остается в живых, она имеет на это полное право.

— Я просто хотел ее успокоить, — промямлил я.

— Не думаю, что это возможно, — отрезал Джуффин. — Во всяком случае, не сейчас. И уж точно не при помощи страстных объятий в коридоре Управления, а я здорово сомневаюсь, что ты способен придумать нечто более оригинальное!

В глубине души я отлично понимал, что он прав: если бы Меламори не хотела остаться в одиночестве, она бы не стала отгораживаться от моей Безмолвной речи, а значит — что толку бегать за ней по улицам?!

Но слова Джуффина произвели на меня неприятное впечатление. Я уже давно привык к его безжалостной прямоте, но от нее никогда не пахло обычной бессмысленной жестокостью. Никогда — до сего дня.

— Больше нет охотников подавать в отставку? — бодро спросил Джуффин у наших коллег, на которых выходка Меламори произвела почти такое же гнетущее впечатление, как на меня. — Имейте в виду: я считаю, у вас есть на это некоторое право. Не я дал вам жизнь, и я не вправе настаивать, чтобы вы потеряли ее только потому, что вашему начальнику взбрело в голову, будто он должен оставаться на своем месте до конца…

Желающих покидать Королевскую службу больше не нашлось. Никто не стал произносить высокопарных фраз о долге, чести и прочей хренотени, только сэр Кофа укоризненно покачал головой и тихо сказал:

— Не перегибайте палку, Джуффин. Не настолько все страшно, как вам кажется. И не из такого дерьма выбирались!

— Вот именно: «не из такого», — огрызнулся шеф.

— По-моему, я нашел решение, — неожиданно сказал Мелифаро. — Если вы говорите, что безумие закончится, как только этот дрянной цветок напьется крови — что ж, значит, мы должны постараться напоить его как можно скорее, только и всего! Усыпим горожан, как предложил Макс: чтобы не было никаких беспорядков. А когда они уснут, мы устроим небольшой пикник на острове Холоми — для маленькой компании добрых друзей! И как только появится это грешное Пустое Сердце…

— Не забывай: мы тут же начнем драться друг с другом, согласно сценарию не по годам мудрой леди Меламори, — мрачно закончил Джуффин. — Впрочем, твое предложение кажется мне разумным. Именно чего-то в таком роде я и ждал. Остается найти того единственного и неповторимого «счастливчика», который… Ладно, над этим я сам подумаю! — Джуффин одним стремительным движением покинул свое кресло и решительно объявил: — Все свободны до вечера. Полагаю, такие новости требуют уединенных размышлений. На закате встретимся и продолжим наш разговор. Если кто-то из вас хочет отправить своих близких подальше от столицы, я — за. Хотя, если они уснут под сладостные звуки Колыбельной Маннаха вместе с другими горожанами, они будут в полной безопасности… Ладно, в любом случае, я даже готов оказать вам помощь, если она вдруг понадобится. Но рассказывать правду о Пустом Сердце настоятельно не рекомендую. Придумайте что-нибудь другое или просто скажите «надо», не вдаваясь в объяснения. Клятв я с вас брать не буду — не маленькие! Надеюсь, вы сами прекрасно понимаете, что преждевременная паника сведет на нет все наши попытки обойтись минимальными жертвами… А ты, сэр Макс, можешь пойти позавтракать, если еще не передумал, но через полчаса возвращайся. К тебе есть отдельный разговор.

Дверь кабинета захлопнулась за Джуффином. В Зале Общей Работы воцарилось тягостное молчание. Можно было подумать, что все мы то ли захворали некой неизлечимой болезнью, тягостной и отвратительной, вроде проказы, то ли просто являемся сообщниками в каком-то мерзком дельце, от которого нам самим тошно. Атмосфера была такая гнетущая, что я поспешно решил воспользоваться советом шефа и отправиться в какой-нибудь трактир. Есть мне уже не хотелось, но оставаться в Доме у Моста было невыносимо.

Я встал и направился к выходу.

— Приятного аппетита! — сказал мне вслед Мелифаро.

Вот уж никогда не думал, что эту безобидную фразу можно наполнить таким количеством яда! Я удивленно обернулся к нему.

— Ты чего злобствуешь? И так все хреново — дальше некуда! Ты будешь счастлив, если я пойду не завтракать, а вешаться? Могу доставить тебе такое удовольствие: в сущности, мне почти все равно.

— Извини, — неохотно сказал он. — Просто нервы ни к черту. Если бы сейчас здесь была кошка, я бы немного потаскал ее за хвост, чтобы отвести душу, но вместо кошки мне подвернулся ты… Ладно, иди жри свой грешный завтрак, счастливчик! А я, пожалуй, попробую нежными пинками выгнать из дома свою жену. Нечего ей здесь делать…

— И моим тоже, наверное, — нерешительно сказал Нумминорих.

— Еще бы! — согласился сэр Кофа. — Отправляй свое семейство куда-нибудь в Тулан: там-то уж они точно будут в безопасности. — Он обернулся к Кекки и строго сказал ей: — Тебя это тоже касается, леди. И не спорь. От тебя здесь все равно никакого толку не будет.

— Я так не думаю, — несчастным голосом возразила она.

— Хочешь об этом поговорить? — Кофа обнял ее за плечи, и они вышли в коридор.

Мелифаро и Нумминорих торопливо последовали за ними.

Я посмотрел им вслед, а потом осознал, что остался один, и вернулся в свое кресло. Теперь можно было никуда не уходить, а просто извлечь из Щели между Мирами чашку крепкого кофе и сигарету. Ничего больше мне сейчас не хотелось, и я подозревал, что еще долго не захочется. Желудок противно ныл от одной только мысли о еде.

Все рушилось, и я никак не мог понять, почему оно рушится: сама по себе ситуация по-прежнему не казалась мне безвыходной: выкручивались же мы как-то до сих пор…

Что меня по-настоящему убивало, так это мелкие подробности, неуловимые, но физически ощутимые перемены во всем, начиная с атмосферы в Доме у Моста. Все бы ничего: я был готов стоически перенести внезапный приступ мизантропии Джуффина, избыток яда в репликах Мелифаро, арктический холод, притаившийся в глазах сэра Кофы… Но невыразимое чудесное настроение, обитавшее в этих стенах, как-то незаметно растаяло, словно и не было его никогда. Теперь мне казалось, что я медленно погружаюсь в глубины океана и давление неумолимо возрастает с каждым метром — еще немного, и окажется, что на такой глубине мне, беспомощному ныряльщику, ничем не защищенному от безжалостных законов физики, уже не выжить…

Разумеется, если бы не дикая выходка Меламори, все было бы не настолько паршиво. Катастрофы мирового масштаба очень скверно сочетаются с личными неприятностями. По собственному опыту знаю, что и с тем, и с другим вполне можно справиться, но только не одновременно! Я снова попробовал послать ей зов — бесполезно… У меня даже голова разболелась: верный признак того, что тебе сопротивляется хороший колдун.

«Экая ты у нас, оказывается, могущественная, радость моя. Можешь ведь, когда хочешь», — печально подумал я, извлекая из кармана очередную сигарету.

Курить, впрочем, было не менее противно, чем думать о еде, а от кофе меня и вовсе тошнило, но привычный ритуал хоть как-то помогал отвлечься от апокалиптических настроений.

Наконец мне пришло в голову, что надо поговорить с Шурфом. Этот парень всегда действовал на меня успокаивающе. Уехал он там или нет, но я здорово надеялся, что уж он-то не откажется со мной пообщаться.

Он действительно не отказался. Отозвался на мой зов сразу же и, как мне показалось, был даже рад меня услышать… Хотя, с другой стороны, у Шурфа и по лицу-то не поймешь, рад он или нет, а уж во время Безмолвного диалога — и подавно.

«Приятно услышать тебя, Макс», — вежливо сказал он.

Можно подумать, я послал ему зов исключительно для того, чтобы поздороваться!

«Ты еще в Ехо?» — спросил я.

«Уже нет».

«Но почему ты так быстро смылся? Без тебя мне тут совсем хреново, дружище! Наверное, ты принял разумное решение, но… В конце концов, есть еще несколько дней. Мало ли какой выход мы успели бы придумать!»

«Я уехал только потому, что таков был приказ сэра Джуффина Халли, который, к твоему сведению, все еще является моим непосредственным начальником. Джуффин дал мне всего час на сборы и велел уезжать как можно дальше. Желательно на другой континент, если уж я до сих пор толком не выучился перемещаться между Мирами — как он сам выразился. Признаться, это распоряжение привело меня в некоторое замешательство, но я исполнил приказ, как того требует служебная дисциплина…»

«Ничего не понимаю! — растерялся я. — Джуффин сказал, что это было твое собственное решение — подать в отставку и уехать. Но он его, дескать, полностью одобряет… Объяснил, что в сложившихся обстоятельствах ты представляешь для нас страшную угрозу, стращал младших сотрудников Безумным Рыбником…»

«Ясно, — сухо отозвался Шурф. — Значит, я подал в отставку. Что ж, спасибо за хорошую новость… Хочешь дельный совет, Макс?»

«Еще бы!»

«Уноси ноги из Ехо», — лаконично сказал он.

«Как это? — опешил я. — Куда?»

«Куда угодно. На твоем месте я бы непременно воспользовался опытом путешествий через Хумгат. Во Вселенной много Миров, Макс. Будет жаль, если тебе придется заплатить жизнью за страстную привязанность к одному из них!»

«Но почему ты уверен, что мне непременно придется заплатить жизнью?» — жалобно спросил я.

Нечего сказать, поговорил с хорошим человеком, чтобы успокоиться!

«Потому что полное чудес идиллическое существование среди добрых друзей, которое ты так любил, заканчивается. Вернее, уже закончилось, — сурово ответил Лонли-Локли. — В битве за Пустое Сердце каждый будет играть за себя. А ты играть за себя пока не умеешь. Впрочем, по большому счету, ты вообще не умеешь играть. Когда ставки становятся по-настоящему высоки, тобой руководят исключительно искренние привязанности. Они-то тебя и погубят».

Дата добавления: 2015-08-10