Глас Божий над Иорданом

Что главное в Крещении Господнем? Чего мы не видим на иконе, смотря невнимательно?

К сожалению, сердце может обрастать коркой, а глаз «замыливаться».

Как? Глядя на икону Крещения Господа, мы можем увидеть равновесные фигуры Христа и Иоанна Крестителя. Чуть поменьше — ангелы. Еще меньше — духи и гады реки Иордан. И совсем маленький голубь, слетевший на главу Иисуса.

Что в ней главное? На первый взгляд — две самые большие фигуры. Христос склонил главу, а Креститель поливает Его речной водой. Нет, отношения между ними не есть кульминация сюжета.

Может быть, в едва заметной фигуре голубя, сходящего на главу Спасителя. Но изображение третьего Лица Троицы как-то неоправданно мало. Может быть, его действие прикрыто нарочно, в расчете на думающего зрителя. Все-таки, странно — Дух Святой занимает на иконе меньше места, чем гады речные и полуголый старик-Иордан.

Может быть, тайна в странных существах, шныряющих в воде? Нет.

Нет, ни то и не другое. Как всегда нас обманывает феномен человеческого восприятия. То, что значимо на небе, у нас часто не имеет веса, а то, что важно человеку, в упор не видят ни Ангелы, ни Силы небесные и есть пустота в глазах Бога.

Существующие иконы отразили человеческое видение, как фотокарточка, и упустили Божественное. Кульминационное событие осталось на листах Евангелия. Если бы мы могли заново переписать икону, то должны были бы главное место уделить явившейся из облака славе Божией, на втором месте — Сын, и почти равнозначный голубь. Где-то внизу остался бы Предтеча, потом ангелы, потом горы, и в микроскоп можно было бы предложить рассматривать гадов речных.

Действительно, в минуту схождения голубя на главу Христа, вдруг выходят на сцену сразу все три Лица Троицы. Так было только однажды, когда Авррам принимал трех светловидных юношей у себя в шатрах. Явление поразительное во всей истории человечества как-то прошло не заметно для художников и зрителей.

В этом необычайном явлении диалог Троицы намного важнее диалога Христа и Предтечи. Глас с неба перекрывает все сказанное до этого и, во избежание кривотолков, дает единственно верную ноту. Это экстраординарное явление было предпринято ввиду того, что Бог-Отец был совершенно уверен в том, что факт и смысл Крещения никем не может быть постигнут. Именно, поэтому возникла необходимость вмешательства.

Предтеча заставил народ совершить великое омовение. В каждом иудейском доме был сосуд для омовений скверны — миква. Отголоски этого обычая мы можем видеть в католических храмах. Там при входе на стене висит плошка с водой, куда вошедшие латиняне опускают руку. Был бассейн для омовений при Храме. И, в случае совсем тяжких грехов, народ был отсылаем для омовения в естественных источниках: Вифизда, Силоам, Иордан и в другие потоки. Иоанн Креститель выбрал экстремальный вариант очищения — в реке.

Предтеча был растерян и смущен поливая главу непорочного Мессии иорданской водой. Но если даже Креститель недоумевал о происходящем, то, что говорить про тех, кто пришел его слушать? Вопрос повис в воздухе для всех.

Толкователи говорят о назидательности процесса. Вот, безвинный Спаситель дает нам знак того, что Старый Закон — есть фундамент Евангелия. То есть, прежде чем стать христианином, надо сперва не воровать, не лгать, не убивать и так далее. А уж после вести разговор о чем-то возвышенном.

Это отчасти, так. Но суть ответа в другом. Сам Бог выводит толкование события на иной уровень:

«Сей есть Сын Мой Возлюбленный! Его слушайте».

Слова явившейся Троицы были о любви!

Удивительно, то, что если Бог обращается, приводя любовь как аргумент, то значит рассчитывает на то, что и для народа, который Ему внимал, слова о любви являются чем-то важным. Значит, перед Ним стояли те, для кого любовь — событие. Он видел в них единомышленников способных воспринять это странное для античного мира слово.

Не водой, а любовью теперь должен очиститься человек.

Тут надо сделать паузу и спросить себя: А что любовь для меня? В самом деле, люблю ли я Бога? В самом деле, люблю ли я людей? Я никого не обманываю, когда говорю, что для меня любовь есть главное в жизни?

Не надо срочно копаться в душе, отыскивая в ней следы любви. Если ее нет, то ее нет.

Если в душе нет любви, значит, как-то так случилась, что она ее потеряла. Значит, мы утратили единственно важный талант Бога.

И если человек спохватывается и видит что он, досаждает даже любимым и близким, то ему есть над чем задуматься.

На исповеди большинство кается в нетерпимости к взрослым родителям. Но споры с родителя не имеют даже намека на предмет. Удивительная злоба чистой пробы. Маленькие дети также находятся в состоянии перманентного «майдана» с папами и мамами. И всех их отношения — это череда восстаний и постоянное сопротивление пустоты. И здесь мы видим первородный грех и ничем не мотивированную злобу. И если человек так относится к самым близким и «любимым», то, что говорить о тех, с кем он сталкивается на работе или на дороге. Боже, сохрани видеть бешенство и полоумие водителей, порядочных граждан, проклинающих друг друга.

Любовь — не может родиться изнутри личности. Это дар Божий. Это то единственное, что делает нас похожими на Бога. Себя нельзя заставить любить. Любовь нельзя воспитать или взрастить внутри себя как-нибудь правилом или усилием воли. Человеку невозможно простить другого человека, находиться в мире с ближними или даже просто быть справедливым. Это не берется из себя — это дар Бога. И только Бог может вложить любовь в пустую душу, потому что любовь сущность не этого мира.

Она приходит через Слово.

Тонкий человек может найти слова Божии, внимательно вглядываясь в мир. Логос можно читать в творении, как это описал Афанасий Александрийский:

Слово Отчее нисходит во вселенную и распространяет здесь силы Свои, и все озаряет, видимое и невидимое, и все в Себе содержит и скрепляет, все животворит и сохраняет, — каждую отдельную вещь и все в целом. В Слове начало и источник миропорядка и мирового единства. В мире всюду открывается порядок и соразмерность, всестройное сочетание и согласие вещей противоположных. В этом единстве и стройности мира открывается Бог: «Никто не смеет сказать, будто Бог во вред нам употребил невидимость естества Своего и оставил Себя совершенно непознаваемым для людей. Напротив того, Он привел тварь в такое устройство, что будучи невидим по естеству, Он доступен познанию из дел». Бог откровения есть Слово. «Ибо Слово, распростершись всюду, и горе и долу, и в глубину и в широту — горе — в творении, долу — в вочеловечении, в глубину — в аде, в широту — в мире — все наполнило ведением о Боге». В мире на всей твари и на каждой в отдельности «положены некий отпечаток и подобие» Божественной Премудрости и Слова, и это сохраняет мир от тления и распада.

Но это для чуткой души. Для души обыкновенной преподаны слова Христа, рассыпанные по всему Евангелию. Но важнее всего это продолжение Троицкой беседы:

Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою.

Апостол Павел раскладывает по полочкам.

Любовь терпелива и добра. Любовь не завистлива и не ревнива; не хвастлива или тщеславна, не высокомерна, не самомнительна — не надменна, не напыщенна гордостью; она не грубит и не ведет себя неприлично. Любовь не упряма, он не настаивает на своих правах, или на своем пути; Любовь не обидчива, не раздражается и не держит зла; Любовь не злопамятна и не обращает внимания на перенесенную несправедливость. Любовь не злорадствует, но радуется, когда побеждают справедливость и истина. Любовь всегда готова верить в самое лучшее о каждом человеке, ее надежда при любых обстоятельствах непреходящая. Любовь все переносит, не ослабевая. Любовь никогда не терпит поражения, никогда не блекнет; не снашивается и никогда не кончается.

Сергий Радонежский умоляет на смертном одре умоляет братию:

— Да имеете любовь между собой.

Неужели такой великий святой стал бы при дверях смерти говорить банальности? Конечно, нет. По сути дела, он повторяет, с некоторой степенью подобия, глас Бога над Иорданом.

Но если во мне нет любви? Христос отвечает:

Дата добавления: 2015-08-02