5 страница. Я с трудом верила, что он говорит серьезно.

Я с трудом верила, что он говорит серьезно.

— И ты думаешь, она права? Эта корона — только благодаря своей репутации, — может остановить войну?

— Ну, это не репутация короны вообще-то, — сказал он. — Это репутация, которую ты получишь в результате преодоления многих препятствий, чтобы добыть ее. Покажи, что ты можешь это сделать, и ты докажешь свою силу.

Это было похоже на то, что сказала Мастэра.

— Если другие владели ею...

— Не веками, — прервал он.

— Хорошо, даже если не веками... Почему я должна искать ее? Почему бы последнему владельцу не держать ее при себе? Не передать кому-то из семьи?

Его улыбка вернулась.

— Это не работает таким образом. Корона не останется с кем-либо недостойным ее. Как только владелец меняется, она возвращается в свой дом. Дом, который губит многих из тех, кто ищет его.

— Ты не ответил на предыдущий вопрос, — указала я. — Неужели это конец войны? Мирным путем?

Он вздохнул.

— Я не знаю. Может быть. Но насколько ты боишься отпускать меня сегодня... Я больше волнуюсь из-за твоего путешествия за этой безделушкой.

Я взяла его за руку.

— Ты бы мне помог? — поддразнивала я, не смотря на то, что еще не приняла какого-либо решения по этому поводу.

Свободной рукой он обхватил мое лицо.

— Если бы смог. А может, я могу. Если легенды правдивы, нужно пройти через железные поля, чтобы добраться до нее. Практически никто из сияющих не может это сделать. Я мог бы с моими способностями... У меня больше шансов, чем у большинства.

Мне не понравился тон его голоса. Прозвучало так, будто он действительно прикидывал свои возможности. И, хотя, он связан с силой элементов земли, железо по прежнему было за пределами его способностей.

— Я могла бы послать Волузиана, — сказала я, желая его отвлечь. — Если что-то с ним случиться, никто не пострадает, а?

— Нет, легенды вполне понятны. Обитель Железной короны закрыто для мертвых.

— Ну, это не имеет значения, — сказала я. — В целом идея смешна.

Его лицо просияло, и он прижался к моим губам в нежном поцелуе.

— Именно поэтому я и ухожу сейчас.

Мое сердце упало, зная о неизбежном отъезде. Я поспешно одела джинсы и рубашку, чтобы наблюдать, как он и сопровождающие его солдаты уезжают прочь. Я знала, что армия, которая присоединится, была огромной, но когда он ехал в сторону восходящего солнца, его отряд казался пугающе мал.

Когда он исчез с горизонта, я отправилась к собственному отряду, который сопровождал меня. Настало время и нам вернуться домой.

Большинство из них наслаждались этой "вылазкой", но мое настроение в это утро скоро задало тон нашему путешествию обратно. Единственным маленьким утешением этого мрачного утра было то, что Жасмин не была оплодотворена. Шайя заверила меня, что моя сестра не покидала поля ее зрения всю ночь, и что Жасмин даже не пыталась сделать что-нибудь зловещее. Она чувствовала себя легко вдали от моего замка. Глядя на надежные кандалы и цепи, соединяющие их, я почувствовала легкий укол вины. Но я быстро прогнала это чувство. Эти меры должны были остаться.

После этого настало время для возвращения в Тусон. Я впервые вызвала Волузиана и послала его в сторону Дориана, и для защиты и последующих докладов. Я знала, Дориану не понравился бы мой фаворит, но так я чувствовала себя лучше. Как только это и другие дела будут урегулированы, я обязательно присоединюсь к человечеству.

Все в моем доме было почти также как вчера. Тихое утро, приготовление завтрака с Тимом. Только сегодня он был наряжен в огромный костюм.

— Ты Лакота, — сказала я, как только он оправился от шока после моего внезапного появления. — Что случилось с Тлинкитами?

Он пожал плечами.

— Тлинкикиты это круто, но среднестатистический турист-любитель ожидает именно этого.

На нем были брюки из качественной оленьей кожи и головной убор из длинных перьев. Его голая загорелая грудь была, похоже, чем-то намазана, и на ней висели ожерелья из бисера. Изучая его, я передумала. Он не выглядел как настоящий Лакота. Скорее, некое смешение стереотипов, как он и сказал.

— Ты чего так рано принарядился? Утренние жители пригородной зоны не собираются останавливаться для поэзии.

— Сегодня суббота, Эж.

— Правда? — спросила я пораженно.

Мое время пошло наперекосяк с этой двойной жизнью.

— Там, возле университета, культурный фестиваль, и меня просто умоляли о том, чтобы услышать мое прекрасное понимание природы.

Он с размаху перевернул несколько золотистых яиц на тарелку.

— Культурный?

Я застонала.

— Тим, там будут местные племена. Ты же знаешь, они снова попытаются тебя побить.

Он сверкнул улыбкой.

— Будь другом, приходи меня защитить.

— Не могу. Слишком много вещей нужно сделать.

Стук в заднюю дверь удивил нас обоих. У нас не бывало много посетителей. Надеясь, что это не миссионеры, я открыла дверь и уставилась на того, кто пришел. Я не была бы более удивлена, если бы Катрис пришла с вызовом. Это оказалась Лара. Она улыбнулась, глядя на моё изумление. Мы практически не встречались с ней лично. Она работала на дому, обрабатывая телефонные звонки и почту.

— Входи, — сказала я, все еще крайне удивленная.

В кухню ступила маленькая и милая блондинка, такая какую я помнила. Большая стопка бумаг была у нее в руках.

— Мне это не нравится.

— Это твое…

Лара остановилась, увидев Тима. Ее глаза расширились. Он перевернул последнее яйцо на тарелку и посмотрел на нее. В его глазах сквозило такое же изумление. И в своем очаровательном, мошенническом наряде, он мгновенно влился в образ.

— Прекрасный цветок присоединился к нам, ее цветки распустились и искрятся в лучах утреннего солнца.

Он воспользовался ужасным голосом из категории "Хоу, белый человек". Он поспешно отодвинул стул.

— Присоединяйтесь к нам. Мы будем праздновать и наслаждаться милостью Матери Земли вместе.

Ошеломленная, Лара подошла к столу и села, не в силах оторвать от него взгляд — от груди в частности.

— Спасибо.

— Для меня большая честь... дерьмо! Булочки с корицей!

Тим метнулся назад, схватил рукавицу и открыл духовку, из которой валил дым. Лара заговорщически повернулась ко мне, пока он стонал над состоянием своей выпечки.

— Эжени, почему горячий вождь Американский индейцев готовит на твоей кухне? — прошептала она.

— Ну, — сказала я, внезапно осознав, что эти двое никогда не встречались. — Он не является ни поваром, ни коренным американцем. Это Тим.

— Это тот, что...

Ее наивные голубые глаза распахнулись еще шире.

— Ты уверена?

— Конечно.

Тем временем Тим очищал почерневшее основание булочек с корицей. Он поднес одну для моего осмотра.

— Пойдет, — одобрила я.

Он повернулся к Ларе, снова нацепив улыбку.

— Тысячу извинение за это недостойное пиршество, которое вынужден предложить столь нежному, прекрасному существу, как вы...

— О, ради Бога! — воскликнула я. — Не мог бы ты закончить эту фигню, Тим? Это Лара.

— Это...

Рулетик с корицей упал со шпателя обратно на противень.

— Ты уверена?

Я вздохнула. Оба, казалось, недоумевали, что сказать. Лара приоткрыла рот, но несколько мгновений она не говорила ни слова. Наконец, она выпалила:

— Я принесла налоговые документы.

Тим сглотнул.

— Я... Это довольно круто.

Я подавила вздохи и стоны. Теперь я боролась с желанием стукнуться головой о стол.

— Нет, это невозможно. Не могли бы мы продолжить завтрак?

— Я...

Тим, наконец, пришел в себя.

— Конечно, конечно.

Он посмотрел на Лару:

— Тебе нравятся яичница и булочки с корицей?

— Я люблю яйца и булочки с корицей.

Он быстро наложил еды на тарелку и передал ей.

— Эй! — возмутилась я.

Он стрельнул в меня взглядом.

— Потерпи секунду. У нас гость. Ты должна быть более вежливой... Тем более, что она взяла на себя труд разбираться с твоими налогами.

— Я плачу ей, чтобы она разбиралась с моими налогами.

Лара впилась зубами в рулетик с корицей. В своем оцепенении Тим забыл срезать основание.

— Это лучшее, что я когда-либо пробовала. Как это возможно?

Она послала ему застенчивую улыбку.

— Выглядят прекрасно и приготовлено мастерски.

Он улыбнулся в ответ и, почти роняя тарелку, передал ее мне.

— Я обладаю всеми видами навыков.

— Боже мой, — произнесла я.

До этого момента я думала, что нет ничего более раздражающего, чем их телефонные склоки. Я вдруг пожалела, что они не спорят сейчас.

— Кроме того, — добавил он, присоединяясь к нам со своей едой, — ты мастерски обращаешься с налогами. У меня никогда этого не получалось.

— Это потому, что ты не имеешь доходов или самих файлов налогов, — сказала я.

— Эй, — откликнулся он. — Не суди. Ты, очевидно, не можешь разобраться со своим собственными.

— Мне и не приходится! Вот для чего я плачу кому-то.

С большим усилием Ларе удалось перевести взгляд на меня и вспомнить о работе.

— Они все сделаны. Мне просто нужно, чтобы ты подписала их. Я не была уверена, что ты вернешь обратно, если я пришлю их.

Я кивнула. Насколько федеральное правительство и штат Аризона обеспокоены тем, что я наняла подрядчика для квалифицированного ремонта дома. Что было не так уж далеко от истины.

— Это было очень мило с твоей стороны, — сказал Тим. — Потратить время субботы на это.

— Я отношусь серьезно к своей работе, — ответила она. — Кроме того, у меня не было каких-либо других планов.

— Правда?

Он наклонился вперед.

— А хотите пойти со мной на культурный фестиваль в университет? Я буду читать там стихи.

Она ахнула.

— С удовольствием. Бьюсь об заклад, у вашего народа имеется несколько действительно удивительных идей о мире.

— Он не... — начала я.

Лара повернулась ко мне, выражение ее лица было деловым.

— Убедись, что подписала документы, когда мы уйдем. Ты знаешь свой план дел на сегодня, не так ли? Три задания.

— Нда-да. Пока вы, ребята, будете терпеть лишения среди студентов, я буду бороться за свою жизнь.

Тим встал и поставил практически нетронутую тарелку обратно.

— Мы можем отправиться, когда вы будете готовы.

Она протянула ему такую же нетронутую тарелку.

— Я уже готова. Только позволь мне для начала посетить ванную.

Она мгновенно исчезла. Тим повернулся ко мне.

— Почему ты не сказала мне, что она так хороша? Все это время ты давала мне понять, что она конкретная сука.

— Я тебе сто раз говорила, что она не сука. Это ты так решил после разговора с ней по телефону. И я думаю, что она хороша сейчас только потому, что ты увидел ее и хочешь затащить в постель!

Тим сделал серьезное лицо:

— Эжени, эта не та женщина, с которой можно провести одну ночь. Она богиня среди женщин.

— Невероятно, — ответила я.

Когда Лара вернулась, я заметила, что она нанесла помаду и привела в порядок волосы.

— Все готово.

Я хмуро посмотрела на грязные тарелки.

— Не забудь помыть посуду, когда вернешься! — окликнула я его, когда они направились к двери.

— Не забудь заработать на жизнь, пока нас не будет! — откликнулся он. — Эта ипотека не оплатит себя сама.

— И ни один из вас, — пробормотала я.

Но они уже ушли, потерялись в муках увлечения. Принимая во внимание все, что случилось в моей жизни, можно было решить, что ничто не удивит меня больше. Очевидно, я была не права.

Отвернувшись, я принялась мыть посуду сама, решив, что это именно то, что нужно моей сверхъестественной заднице.

7

Я подписала налоговую декларацию и оставила на проверку, прежде чем ушла. Подразумевалось: я обязана. Люди, работающие на себя, всегда обязаны. Заслугой Лары было то, что сумма оказалась небольшой, так как она тщательно вела мои документы. Но, увидев ее, убегающей с моим соседом, я решила: хорошо, что наши рабочие отношения не предполагают проверок.

Она также до отказа заполнила мой рабочий день, что оказалось полезным. Плотный рабочий график отвлекал мое внимание от Дориана (в основном) и происходящего в Мире Ином. Я дралась с таким ожесточением, будто вместо каждого монстра или призрака со мной боролась Катрис. Это делало меня более грубой. Это проявлялось не в действиях. Только в моих мыслях.

Мое последнее задание было самым сложным, несомненно запланированное так специально, чтобы я не выполняла легкие задания уставшая и раненая. Правда, я все же устала, но беспокойство о Дориане поддерживало во мне критический уровень адреналина, и только я знала, чего мне стоило выполнение последнего задания. Подходя к дому клиента, я не могла перестать задаваться вопросами — почему Волузиан еще не явился ко мне с докладом? Разве битва еще не закончилась?

Нервная девушка открыла дверь и представилась Дженной. Она была той, кто позвонил, хотя и не совсем от своего имени.

— Она в гостиной, — шепнула мне Дженна, впустив в фойе.

Ее глаза широко распахнулись от страха.

— Просто сидит там. Смотрит.

— Она говорит? — спросила я. — Отвечает на ваши вопросы?

— Я... но... это не она. Я знаю, что это кажется бессмыслицей. Люди на работе думают, что она просто чокнулась. Я единственная из всех, кто все еще разговаривает с ней. Она вот-вот потеряет работу, но...

Дженна покачала головой.

— Клянусь, это просто не она.

— Вы правы.

Я взяла свою палочку в левую руку и серебряный кинжал в правую.

— Она...

Голос Дженны стал еще тише.

— Она одержима?

— Не совсем.

Лара предупреждала меня об этом. Первоначально выглядело все, как одержимость, но после становилось ясно, что это не так.

— Это фетч. Это как... я не знаю. Ее клон. Подобие.

— Тогда... Что случилось с Реган?

Я заколебалась.

— Не знаю.

Мне не хотелось говорить, что, вероятнее всего, Реган была мертва. Это было обычной судьбой жертв фетчей. Как правило, они покидают полностью опустошенную жертву, высосав из чужой жизни всю энергию и великодушие. Если он был все еще здесь, шансы Реган остаться в живых немного увеличивались.

— Возможно... э-э, когда мы найдем Реган, она будет не в лучшем состоянии.

Я пошла по коридору на звук телевизора в гостиной. Я сжала в руках оружие и приготовилась.

— Что я должна делать? — спросила Дженна.

— Подожди снаружи. Не входи внутрь, пока я не скажу тебе — несмотря ни на что.

Когда она оказалась на безопасном расстоянии, я направилась дальше. В гостиной я обнаружила женщину, которая сидела совершенно прямо на диване и смотрела телевизор, аккуратно сложив руки на коленях. В ее карих глазах была пустота, что говорило о том, что она на самом деле ничего не видит. Она даже не заметила моего прихода. Оглядев гостиную, я оценила пространство и возможности для боя. Я так же заметила пару фоток на стене, групповые снимки улыбающейся Дженны и брюнетки, выглядевшей в точности, как та, что сидела на диване.

Сравнив их, я признала, что Дженна оказалась права. Это была не Реган.

— Где Реган? — спросила я.

Фэтч не смотрела на меня.

— Я — Реган.

— Где Реган? — повторила я строго. — Что ты сделала с ней?

Пожалуйста, пожалуйста, пусть она будет жива.

На этот раз фетч повернула голову, эти холодные глаза дюйм за дюймом оглядели меня и мое оружие.

— Я сказала вам. Я — Реган.

Я несколько мгновений рассуждала, что же делать. Убив фетча, не зная место нахождения Реган, я сделала бы следующую часть задания еще более сложной. Фетч продолжала наблюдать за мной. Было заметно, что она осознала исходящую от меня угрозу.

Я должна была отправить ее прямо сейчас, делая ставку на то, что фетчи обычно держали своих жертв поблизости.

Я вытянула свою палочку и начала произносить слова, которые отправили бы это существо обратно в Мир Иной. Эти слова достаточно сильны, чтобы изгнать фетча и, как правило, действенны для того, чтобы удержать его от возвращения обратно. Я только собралась наладить связь с Иным миром, как она напала.

Фетч не превратилась в свою истинную форму, когда набросилась на меня. Скорее, она стала чем-то средним. У неё по-прежнему было лицо Реган, но какого-то болезненно-зеленого оттенка. Ее глаза стали больше, темнее и выглядели более вытянутыми. Ее руки и ноги стали слишком большими... и с когтями.

Она бросилась ко мне со всех сил, прижимая к стене, к счастью, свободной от мебели. Я уперлась коленями ей в живот, чтобы отстраниться от ее когтей, которые пытались вцепиться мне в лицо и шею. Она отлетела немного назад, но мне этого оказалось достаточно для маневра. Я качнула серебряным лезвием, и она отпрянула. Железо смертельно для большинства джентри, но для всех остальных существ действеннее серебро.

— Скажи мне, где Реган, — сказала я, продвигаясь вперед. — Скажи, и я просто изгоню тебя в Мир Иной. Если будешь сопротивляться — умрешь.

Я всегда поддерживала равновесие: оружие готово к атаке, в то время как часть моего сознания сосредоточено на связи с Миром Иным. Татуировка Гекаты, змея на моем плече, начала покалывать.

Фетч решила, что моя угроза не серьезна, и бросилась ко мне. Я увернулась, ожидая повторной атаки. Фетчи могут копировать кого-то, но их стилем борьбы была в основном грубая сила. Мой кинжал поранил ей руку, и она зарычала от боли, оскалив клыки, с которых капала зеленая слюна. Он причинил ей боль, но не замедлил, и она опять бросилась ко мне. Я в очередной раз увернулась, но забыла, что было за моей спиной, и болезненно врезалась в застекленный шкаф.

Я вздрогнула, и она воспользовалась преимуществом, нацелив на меня эти когти. Я едва избежала их, сумев отклониться в сторону, и поспешила на другой конец комнаты. Изгоню, решила я.

Я просто держалась на расстоянии и проводила обряд изгнания. Мне требовалась всего пара минут... и остаться в живых. Я начала повторять слова, чтобы вышвырнуть ее из этого мира, слова, которые не следовали каким-то древним правилам, так как мои намерения были ясны. Она замерла ненадолго, понимая, что я делаю, и, казалось, просчитывала варианты.

Круг. Я должна была нарисовать круг защиты по всему дому. Существовала вполне реальная возможность, что она попытается сбежать. Это, а также мое убийство, были ее единственными вариантами. Первое, вероятно, будет легче, и позволит освободить Реган. Но я не хотела позволять этой фетч свободно разгуливать по миру. Мне необходимо было отправить ее обратно.

Сила возросла во мне, и через палочку потекла к ней. Это был ее последний шанс действовать... или, как выяснилось, бросить в меня журнальный столик.

Признаюсь, я не предвидела, что произойдет — буквально или фигурально. Однако, следовало бы. Мебель, обстановка, независимость... все являлось честным в бою. Фетчу не было никаких оснований рассчитывать только на рукопашный бой, а мой кинжал дал ей основание для атаки на расстоянии. Журнальный столик был простым гладким кругом на железных ножках. В обрамлении из древесины было бы лучше. Рама не дала бы стеклу так разлететься. У стола не было ничего, что бы остановило его, кроме меня. Я пыталась отпрыгнуть с его траектории, спасая голову и лицо. Я не была достаточно далеко, когда он врезался в стену и разбился. Жгучая, жалящая боль прошла через спину и левую руку, где прошло и, несомненно, осталось в теле стекло.

Мое чувство самосохранения удерживало меня от болезненного перемещения, но моя связь с Миром Иным прервалась.

Фетч поняла это и прыгнула вперед, рискуя напороться на кинжал, так как надеялась, что я слишком растерялась и пострадала от стекла, чтобы остановить ее.

Это было не так. Я никогда не опускала своего оружия, и мой кинжал был наготове и ждал, когда она подойдет. Я вонзила его ей в сердце и начала изгнание вновь. За все годы, что я обладала силой и провела в Мире Ином, проводить эти изгнания стало легче. Не легко, но легче. Были моменты, когда я не могла одновременно отталкивать фетча кинжалом и изгонять его.

Но теперь сила текла сквозь меня, отбрасывая фетча от моего ножа. У нее не осталось времени как-то среагировать — атаковать или бежать. Магия обхватила ее, и она исчезала на моих глазах, растворяясь в сиянии, пока не осталось ничего. Я не знала, какова степень ее ран от кинжала. Я могла запросто отправить ее обратно, чтобы умереть. Или, она могла остаться в живых и преследовать меня в Мире Ином, как пытались другие. Я не беспокоилась. Мои способности были одинаковыми в обоих мирах, но моя магия была чуть сильнее там, особенно в Терновом Царстве.

Я с облегчением вздохнула и, заткнув оружие обратно за пояс, поспешила к выходу. Дженна сидела на лужайке с бледным от волнения лицом. Она подскочила, едва увидев меня.

— Что случилось? Она в порядке?

— Я не уверена, — сказала я, вытирая пот со лба.

Моя рука окрасилась кровью.

— Мы должны найти ее. У нее есть подвал?

— Нет.

Дженна последовала за мной внутрь, а затем остановилась.

— Боже мой... Ваша спина...

— Ничего. Я займусь ею позже.

— По крайней мере...

Она потянулась к точке между моим плечом и лопаткой, и поморщилась. Я вскрикнула от боли, глядя как она достала огромный кусок неровного стекла.

— Кровотечение... действительно, плохо.

— Я в лучшей форме, нежели Реган, — сказала я резко, стараясь не обращать внимание на боль и то, что осколок, который она достала, был весь в крови. — Без подвала. Шкафы? Чердак?

— И то, и другое.

Мы проверили шкафы — бесполезно, Дженна просунула голову в крошечное пространство чердака. Тем не менее, ничего.

— Дерьмо, — выругалась я.

Мне не следовало позволять фетчу уйти, не узнав местоположение Реган. Что если Реган не было поблизости? Что если фетч нарушил свои привычки и спрятал свою жертву далеко от дома?

Дженна выглядела побежденной, как я и чувствовала, потом голова ее поднялась вверх.

— Сарай. Там сарай на заднем дворе.

Мы мигом вышли через заднюю дверь, дернули дверь маленького садового сарайчика, который, к счастью, оказался открыт. Там, свернувшись на земле в позе эмбриона, была Реган. Дженна испустила сдавленный крик, и мы обе бросились на землю. Дженна приподняла Реган, пока я осторожно ее трясла.

— Реган, Реган. Проснись. Пожалуйста, проснись.

Несколько мгновений я опасалась худшего. Потом глаза Реган распахнулись, выражение стало испуганным и растерянным. Ее дыхание перешло в короткие всхлипы, и она тщетно попыталась сесть самостоятельно. Ее неудача меня не удивила. Когда фетч завладевает чьей-либо жизнью, он погружает двойника в некую магическую кому. Для этого не требуются веревки или наручники, просто жертва становиться неподвижной и молчаливой. То, что Реган очнулась, подтверждало отсутствие фетча, но девушка провела дни без еды, воды и движения.

— Она обезвожена, — сказала я.

Изучив состояние Реган, я пришла к выводу, что здесь не ограничишься несколькими стаканами воды.

— Давай отвезем ее в больницу.

Дженна ехала с Реган, лежащей поперек заднего сиденья. Она практически не говорила, только изредка стонала. Между тем, сидя на пассажирском сиденье, я попыталась вытянуть битые стекла со своей спины и оттереться влажными детскими салфетками. Кровь с моего лица была стерта, как и с большинства тела, когда мы добрались до отделения скорой помощи, но мне не хотелось отвечать на вопросы о том, что со мной случилось. Я позаимствовала джинсовую куртку Дженны, полагая, что нескольких царапин на моем лице не достаточно для привлечения внимания.

Мы сказали сотрудникам, что Реган находилась в депрессии и морила себя голодом. Мы пошли еще дальше, сообщив, что не видели ее в течение нескольких дней, обнаружив лишь сегодня. Так как не было синяков или иных признаков насилия, они поверили нам на слово и поспешили подключить ее к капельницам. Мы бы, вероятно, также получили свою дозу терапии, но сейчас это было не так важно.

Мы с Дженной ждали за пределами палаты Реган, пока медсестра заканчивала крепить необходимые трубки, а врач проводил дальнейший осмотр. После того, как все было сделано, они разрешили нам войти и сообщили, что тело Реган нуждается в восстановлении после голодания. Я не собиралась возвращаться с Дженной. Теперь, когда Реган была в безопасности, моим планом было поймать такси, добраться до своей машины и отправиться домой, вымыться перед скачком в Мир Иной. Лара могла бы выставить счет этим девушкам позже.

— Подождите, — окликнула Дженна, прежде чем врач и медсестра ушли. — Моя подруга разбила окно, чтобы попасть в дом Реган, и получила порезы.

Я покачала головой.

— Нет, на самом деле, я в порядке...

Я закрыла рот, проследив за взглядами. Даже мне было видно, что левый рукав джинсовки весь пропитался кровью. Против такого аргументов не было. Дженна осталась с Реган, а меня провели в кабинет скорой помощи. Медсестра задернула штору, и я сняла с себя рубашку. Брови врача взлетели вверх.

— Разбили окно? Чем, своим телом?

Он позвал еще одну медсестру, которая стала помогать вытаскивать стекло и дезинфицировать порезы.

— Я швырнула камень, — ответила я. — Но отверстие оказалось маленьким, а времени сделать его больше не оставалось. Нужно было срочно добраться до Реган.

— Благородно, — сказал доктор, сосредоточив внимание на большой ране на плече. — Только глупо.

Кто-то с лучшим знанием физики понял бы, что мои раны не соответствуют тем, которые я могла получить, пролезая через зубчатое отверстие в окне. К счастью, таланты этой группы были в другом. Множественные царапины были обработаны болезненными антисептиками и перевязаны бинтами. На большую рану потребовалось наложить значительное количество швов.

Я беспокоилась все это время, желая поскорее вернуться и узнать, что случилось с Дорианом. Как бы то ни было, медперсонал был тщателен в своей работе. Я решила, что следует быть благодарной за то, что они позволили мне уйти, не оставив на более длительный срок. Я была ходячей больной — в плохой форме, но без угрозы для жизни.

— Вот, — сказал доктор, прежде чем отпустить меня.

Он нацарапал рецепт и передал мне его вместе с кипой бумажек с инструкциями по уходу и очищению ран.

— Антибиотики. Принять сегодня вечером.

— Сделаю, — сказала я бодро.

— Я именно это имею в виду. Я знаю ваш тип. Считаете, что непобедимы, но каждый может занести инфекцию. Получите лекарства. Чистые повязки на порезы.

Он был прав в том, что касалось моих мыслей о непобедимости. У меня и прежде были швы и раны, моя джентрийская кровь обычно ускоряла заживление. Но я смиренно кивнула, обещая повиноваться.

— Хорошо, — сказал он, проводив меня в комнату ожидания. — В следующий раз консультация у вашего врача через неделю. Я думаю, ваш водитель там.

— Мой водитель?..

Я осмотрела комнату и застыла, когда увидела знакомое лицо.

— Мама?

Прислонившись к стене, она тревожно оглядывалась, изучая всех в комнате. Заметив меня, она практически подбежала, панически поглядывая на мои бинты. У меня не было пальто, и майка открывала все мои боевые ранения.

— Эжени! Ты в порядке? Что на этот раз?

Из-за этого доктор деланно фыркнул, прежде чем уйти.

— Я в порядке, — ответила я автоматически. — Что ты здесь делаешь?

— Я в твоих экстренных контактах. И это не порядок.

Я все еще была ошеломлена от того, что увидела ее. Мне казалось, мы не виделись так долго. Века.

— Теперь, — изумленно сказала я, — все прошло. И у меня есть все эти... вещи.

Я махнула стопкой рецептов. Она откинула темные волосы с лица, выражение которого было усталым и растерянным, когда мы направились к машине.

— Это никогда не становится проще. Ни с тобой, ни с ним.

Я искоса на нее взглянула.

— Он знает, что ты здесь?

— Нет, — сказала она, доставая ключи. — Не то чтобы имело значение, даже если бы и знал. Ничто не могло остановить меня, когда они мне позвонили. Я думала... Ну, я никогда не знаю, что думать...

Я не могла взглянуть на нее, осторожно садясь в автомобиль. Мои глаза наполнились слезами. Я скучала по ней так сильно. Я скучала по ней, ну... безумно. Многие люди заботились обо мне, но это было не то же самое. Плюс ко всему, я чувствовала себя ужасно из-за того, что заставила ее волноваться. И из-за меня она подвергала себя неприятностям с Роландом.

Я поспешно провела рукой по глазами, обернулась к ней, когда мы вышли на автостоянку.

— Когда ты получила очки? — удивилась я.

Изящная проволочная оправа покоилась на лице, так похожем на мое. Это был наш особый колорит. Мои рыжие волосы и фиалковые глаза достались мне от короля Бурь

— Несколько недель назад. Они лишь для ночного вождения.

Я отвернулась в сторону, опасаясь, что слезы вернутся. Очки. Такая глупость. Но были времена, когда я знала о каждой мелочи в ее жизни. И так много разделяло нас сейчас. Мои спутанные, виноватые мысли зашли в тупик, когда она свернула к аптеке в нескольких кварталах от больницы.

— Мама, нет, я должна вернуться к своей машине и...

Дата добавления: 2015-08-02