Это самая длинная речь, которую я от тебя слышала, — сказала я.

Он криво улыбнулся:

Мне нужно имя, Анита.

Доминга Сальвадор. Она главная жрица вуду на всем Среднем Западе. Но если ты пошлешь за ней полицейских, она не будет с тобой говорить. И никто из вуду не будет.

Но с тобой будут?

Да, — сказала я.

Хорошо — только лучше бы мне уже завтра что-нибудь от тебя услышать.

Не знаю, удастся ли мне так быстро устроить встречу.

Или это сделаешь ты, или это сделаю я, — заявил Дольф.

Ладно-ладно, как-нибудь устрою.

Спасибо, Анита. По крайней мере теперь я знаю, с чего начать.

Это вообще мог быть не зомби, Дольф. Я всего лишь предполагаю.

А что же еще?

Ну, если бы на стекле была кровь, я могла бы сказать, что это ликантроп.

О, чудесно! Как раз то, что мне нужно, — разбушевавшийся оборотень.

Но на стекле крови не было.

Значит, скорее всего кто-то из немертвых, — подвел итог Дольф.

Точно.

Ты поговори с этой Домингой Сальвадор и как можно скорее сообщи мне.

Слушаюсь, сержант.

Дольф скорчил мне рожу и снова пошел в дом. Хорошо, что он, а не я. Мне оставалось только вернуться к себе, переодеться и приготовиться оживлять мертвецов. Сегодня после наступления темноты меня ждали три клиента подряд.

Врач некоей Эллен Грисхольм решил, что для нее будет полезно пойти на прямой конфликт с отцом, который так раздражал ее в детстве. К несчастью, папаша был уже несколько месяцев как мертв. Итак, мне предстояло воскресить мистера Грисхольма, чтобы его дочка сказала ему, каким сукиным сыном он был при жизни. Врач сказал, что на нее это подействует очищающе. Конечно, если у вас есть докторская степень, вам позволительно говорить такие вещи.

Два других оживления были более прозаичны: оспариваемое завещание и главный свидетель в судебном процессе, у которого хватило совести помереть от сердечного приступа, не дождавшись заседания суда. Клиенты не были уверены, что показания зомби имеют юридическую силу, но в безнадежной ситуации решили рискнуть — и заплатить за эту попытку.

Я стояла в зеленовато-бурой траве. Приятно видеть, что владельцы не увлекались разбрызгивателями. Пустая трата воды. Может быть, они даже сдавали в утиль консервные банки и старые газеты. Может быть, они были порядочными, любящими свою планету гражданами. А может, и нет.

Один из полицейских приподнял желтую ленту ограждения и выпустил меня. Не обращая внимания на зевак, я села в свою машину — «нову» последней модели. Я могла позволить себе что-нибудь получше, но чего ради? Она же ездит.

Рулевое колесо нагрелось так, что нельзя было дотронуться. Я включила кондиционер и подождала, пока в салоне станет прохладнее. Все, что я сказала Дольфу насчет Доминги Сальвадор, была чистая правда. Она не стала бы разговаривать с полицией, но я не поэтому пыталась утаить ее имя.

Дата добавления: 2015-07-25