Плата здоровьем за чрезмерное употребление лекарственных препаратов

Клод Бернар заявлял, что поведение живых организмов непредсказуемо. В его труде "Принципы экспериментальной медицины" на с. 145 можно прочитать следующее:

"У неодушевленного существа отсутствует какая-либо инициатива, которая исходила бы от него самого, или какая-либо характерная индивидуальность; поэтому можно быть всегда уверенным в конечном результате. Но когда речь идет о живом создании, то его персональная индивидуальность может внести элемент невероятной сложности; кроме внешних условий, воздействующих на личность, вы должны также учитывать и регулировать присущие ему органические условия, то есть те, которые я называю внутренней средой".

Теперь можно с уверенностью утверждать, что после многочисленных экспериментов, проведенных им самим, Клод Бернар начал активное выступление против тех серьезных ошибок медицины, которые он совершил в конце XIX в. и начале XX в. Главная ошибка состояла в том, что врачи стремились любой ценой использовать достижения точных наук, химии и биологии при проведении экспериментов на животных, а полученные при этом данные перенести на человека.

Подобная реакция такого ученого является прямым доказательством признания им своих ошибок после того, как он принес на алтарь науки жизнь тысяч собак, и при этом не сделал никаких научных открытий. Это также доказывает и то, что Клод Бернар в конце своего жизненного пути сам убедился в полном поражении доведенного до крайности картезианства.

Мы вынуждены признать существование чрезвычайно большого количества параметров, которые следует учитывать при экспериментах на живых существах. Однако эти эксперименты из-за невозможности обобщения всех без исключения параметров не могут дать результатов, имеющих научную ценность. Не может существовать какой-либо стандартизации в области биологии, органической жизни, так как в этой области каждую секунду происходят различного рода изменения, связанные с поведением индивидуумов, их восприимчивостью к тем или иным обстоятельствам, к той или иной субстанции (к тому или иному лекарству).

Ни одно их живых существ не в состоянии обеспечить контроль своей иммунной системы и обезопасить организм от бактерий, способных ослабить его

182	Фармацевтическая и продовольственная мафия

сопротивляемость или создать предпосылки для его мутации. Оно не может упразднить все вирусы или ретровирусы, сформировавшиеся внутри его генома на протяжении сотен тысяч лет. А та медицина, которая практикует в наши дни, идет против природы, изо всех сил стремясь навязывать своим пациентам одну и ту же продукцию. Она не учитывает элементарного принципа: существует не болезнь, а существуют больные, каждый из которых не одинаково реагирует на тот или иной лекарственный препарат.

К примеру, диазепам как активная составная часть валиума в зависимости от обстоятельств одного пациента успокаивает, другого делает агрессивным, у одного вызывает сонливость, у другого чрезмерное возбуждение. В отдельных случаях этот препарат вводит в искушение самоубийства, то есть вступает в полное противоречие с изложенными в инструкции показаниями. Можно привести еще много подобных примеров.

Если медицинский корпус весьма неохотно пользуется подобным принципом лечения из-за отсутствия у него достаточной о нем информации, а также из-за того, что не располагает другими лекарствами аллопатического происхождения, то в противоположность этому лаборатории хорошо разбираются в лечебной эффективности назначаемого препарата, в наличии или отсутствии его токсичности.

Действительно, исходя из вышесказанного, становится очевидным следующее: с одной стороны, врачи полностью зависят от лабораторий, которые навязывают им свою продукцию, с другой – самые высокие медицинские инстанции способствуют укреплению подобной зависимости. Подтверждением этому является преследование Советом Хартии любого врача в случае, если он пропишет своему пациенту лекарство, не входящее в установленный обязательный перечень. В этом случае мотивом подобных преследований является то, что прописывание другого какого-то лекарства недостаточно обосновано. Получается, что у лечащего врача отсутствует малейшая свобода действий в назначении необходимого для лечения лекарства. Врач имеет право выписывать только те лекарства, которые находятся на рынке той страны, где он осуществляет свою практику, даже если другие медикаменты, прошедшие испытания в других странах, уже получили широкую известность. Если смотреть на все это глазами больного, то такие правила без исключения есть нечто шокирующее.

Таким образом, мы наблюдаем полную зависимость медицинского корпуса от лабораторий - производителей фармакологической продукции. Сделать подобную зависимость легальной и узаконенной помогает само государство, устанавливающее соответствующие правила, принимающее нужные декреты и законы. Но для современной медицины все эти архаичные нормативно-правовые акты не подходят.

Подобное влияние государства обречено временем, но, тем не менее, оно с каждым годом набирает все новую силу. Производителей фармакологической продукции продолжает интересовать только одно: прибыль. Если рассматривать такую мотивацию чисто в экономическом плане, то есть смысл признать, что подобное стремление к получению прибыли является вполне закономерным явлением. Лаборатории по производству медикаментов входят в категорию

Глава 6. Санитарные последствия деятельности фарм. и хим. индустрии

183

промышленных предприятий и поэтому подчинены законам рынка. И не нужно строить иллюзии о том, что руководители этих лабораторий являются благодетелями страждущего человечества и что они испытывают глубокое желание сотворить на нашей планете такой мир, в котором болезни и страдания перестанут существовать, благодаря чудодейственной продукции, являющейся результатом их научных изысканий.

Короче говоря, если даже наиболее удачным лекарственным препаратам все же удалось облегчить страдания значительного количества больных, то промышленники тоже бы этому порадовались, но их удовлетворение было бы простой бутафорией: просто это был бы очередной плюс к их финансовому успеху. Все это представляется вполне естественным и не вызывает какой-либо критики. Многолетние научные исследования и эксперименты, необходимые для создания формулы, предшественницы нового лекарственного препарата, требуют значительных капиталовложений. И если они исчисляются десятками или сотнями миллионов франков, то легко понять, почему создатели нового препарата, однажды получив лицензию на продажу своего детища, надеются не только покрыть сумму вложенных в него инвестиций, но также получить от его реализации существенную прибыль.

Следует заметить, что представляется совершенно недопустимым факт стремления лабораторий любой ценой внедрить свой продукт в лечебную практику, расхваливая его эффективность и полную безвредность, которые могут так никогда и не проявиться.

Действительно, для получения лицензии АММ на клиническое применение лекарства необходимо пройти немалый путь.

Дата добавления: 2015-07-20