Читайте также:
|
- Переродиться мне навозной мухой!!!
- Что такое? - перепугался Богдан.
- Бутылку-то я оставил!
Богдан только расхохотался.
- Тебе смешно!
- Действительно, сдать же было, - сказал Богдан с серьезным видом. - Тридцать чохов зачем-то подарил принцессе...
- Да не в чохах дело, чурбан ты бесчувственный!
- Еще какой чувственный, - ответил Богдан, демонстративно помассировав ушибленное Багом место.
- Это же сувенир! Хоть что-то на память об этом вечере и о ней...
- Думаю, она тебе обязательно что-нибудь подарит, - сказал Богдан.
- Почем ты знаешь? - подозрительно покосился на него Баг.
- Мне так кажется, - ответил Богдан.
- Вечно тебе что-то кажется, - проворчал Баг и провернул ключ зажигания. Мотор с готовностью заурчал.
Обоим странно было даже вспомнить о том, что еще сутки назад они не знали друг друга.
Апартаменты Богдана Рухович Оуянцева-Сю,
День шестого месяца, отчий день,
Ночь
До дому Богдан добрался уже в полуневменяемом состоянии. Баг, от усталости тоже осунувшийся, с проступившей антрацитово-черной щетиной и запавшими глазами, подвез его к стоянке воздухолетного вокзала, где Богдана мирно дожидался его мокрый снаружи и сухой внутри “хиус”, оставленный здесь днем; и там они с напарником разъехались, уговорившись встретиться спозаранку завтра же, невзирая, увы, на отчий день. Бывают такие обстоятельства в жизни, бывают. Слава Богу, не так уж часто.
На последних крохах сил Богдан аккуратно, соблюдая все дорожно-транспортные уложения и стоически выполняя наставления дорожных знаков, по пустым ночным улицам доехал до дому, кое-как вскарабкался на свой этаж - и пал на руки жен.
Уже через полчаса он, накормленный, умытый и целомудренно, нетребовательно зацелованный, лежал на своем ложе в сладкой полудреме - несмотря ни на что, жаль было засыпать совсем, хотелось продлить миг глубокого, почти полного, но еще сознательного отдохновения. Так уютно было, так иначе, чем в распотрошенной мерзавцами ризнице, или в убогой квартирке Бибигуль, которую не покидает и, вероятно, никогда уже не покинет печаль... Впрочем, Бог милостив.
Сквозь дремоту Богдан слышал, как за плохо прикрытой дверью воркуют Фирузе и Жанна. “Как ты думаешь, это взять с собой?” - “Конечно! Сейчас так очень даже носят! Вот родишь, фигура немножко придет в норму - и вперед!” - “Возьму. Ох, бусы, бусы! Чуть не забыла! Это же Богдан подарил, когда еще только ухаживал за мной, это же талисман, я без них никуда!” - “Послушай, преждерожденная сестрица. Ты правду говоришь, что он не всегда так работает? Это же на износ! На нем же лица не было, когда вошел!” - “Нет, нет, не бойся. Бывает, конечно, всякое - но редко. Это уж так совпало, не гневайся...” - “Да я не гневаюсь, жалко просто. Ну и, конечно... да”.
И чувствовалось при всем дружелюбии их, с каким удовольствием - наверное, сама не отдавая себе в том отчета, произносит Жанна вежливое обращение “преждерожденная сестрица”, бессознательно напирая на “преждерожденная” - я, мол, моложе. Обязательно надо ощущать себя хоть в чем-то лучше того, кто рядом - пусть любящего тебя, пусть приятного и родного тебе самому, но ощущать такое надо обязательно, иначе и жизнь не жизнь... Все-таки варварка. Но, если вдуматься, в этом ничего по-настоящему плохого нет; забавно, конечно, но - ничего плохого. Пусть гордится - ведь это ей приятно.
Дата добавления: 2015-07-20; просмотров: 64 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Помолчали. | | | Пока ничего плохого нет - то и нет ничего плохого. |