ГЛАВА 2. Причиной того, что все американские мальчики предпочитают красоту уму

Причиной того, что все американские мальчики предпочитают красоту уму,

является тот факт, что видеть они могут лучше, чем думать.

Фэрра Фосетт[6]

КАЛЕБ

И эту скучную жизнь выбрал мой отец после жизни с матерью? Я не мог поверить, что застряну здесь, пока я не окончу среднюю школу. После жалоб в течение многих лет о том, что отец отказался от их брака, мать выкинула меня за дверь, чтобы я жил с ним и его новой семьей.

Может это из-за того, что я то и дело попадал в неприятности. Может из-за того, что меня вышвырнули из очередной школы в мае прошлого года. Когда мальчики должны быть мальчиками превращаются в я не могу больше, ты будешь жить со своим отцом?

Три года назад отец привел эту блондинку на встречу со мной и сказал мне, что это моя новая мачеха. Я пришел домой, рассказал матери, и она выглядела так, словно ее сердце разорвалосьна части. Тогда она зациклилась на том, что новая жена моего отца была намного моложе, чем она. Моя будущая мачеха была достаточно хороша, но я любил мою мать, и я не мог причинить ей боль. Я сказал отцу, что отказываюсь быть частью его новой семьи. Даже при том, что она никогда не говорила это прямо, я знаю, что это заставило мать чувствовать себя немного лучше, из-за того, что я устоял и не имел ничего общего с мачехой и ее детьми.

Теперь, три года спустя, мать сдала меня этой новой семья довольно быстро. Хотя я был ее единственным ребенком. С нее было достаточно моих выходок, и она была готова отправить меня к отцу на перевоспитание. Я думал, что наш жизненный уклад был отличным. Мама занималась своими делами, я – своими. Проблема была в том, что ей не нравилось то, что делал я.

Когда я подъехал к огромному двухэтажному дому, который был похож на дом из ситкома, я не мог ни сравнивать его с той квартирой, которую делил с моей матерью. Наша квартира была в модном квартале Денвера. А это место было определенно далеким от того, чтобы быть модным. Соседи, наверняка были тихими и укладывались спать к десяти вечера.

Когда я подъехал, отец подстригал газон, а его жена ухаживала за клумбами. Моя мать-художница сказала бы, что это «очень Норман Роквелл[7]». Я надеюсь, никто не ждет от меня участия во всем этом. И уж точно я не собирался расхаживать с газонокосилкой по лужайке.

Как только я припарковался, отец выключил газонокосилку и встретил меня, когда я выходил из машины. Мы захватили некоторые из моих сумок из багажника, и меня проводили через белую дверь с причудливым золотым молоточком. Отец радостно похлопал меня по спине, а Джулия, моя мачеха, непрестанно щебетала о том, как все меня рады видеть здесь

Неожиданно худенький светловолосый малыш рухнул мне в ноги.

– Калеб здесь! Он будет играть со мной в PlayStation! – встречающая сторона была в этом просто уверена.

Малыш дергал меня за руку по направлению, как я предположил, к выключенной игровой консоли, и делал это все сильнее.

– Калеб, это мой сын, Чэнс, и он, очевидно, рад тому, что ты будешь жить с нами. Чэнс, милый, Калеб только что пришел. Сначала он должен устроиться, поэтому, пожалуйста, прекрати дергать его за руку.

Это было странно, то, как она говорила со строгой улыбкой на лице.

Видимо, отец ушел и женился на полной противоположности моей матери. Когда моя мать использует подобный тон, вам лучше поверить в ее строгость, чем подыгрывать ей. Мать была капризной артистической натурой, которая скорее завяжет платок вокруг талии, чем на шее. Эта же женщина одевалась иначе и была очень элегантна в рубашке-поло.

– Калеб, садись на диван, мы должны будем узнать друг друга.

Я последовал за ними в гостиную, чувствуя себя неловко. Святой ежик, как человек мог поместить столько картин и мебели с цветочным рисунком в одной комнате. Я заметил, на другой стороне комнаты был своеобразный алтарь. Длинный стол у стены был полностью покрыт фотографиями светловолосой девочки разного возраста. В различных нарядах. На некоторых она была черлидершей, на некоторых в балетной пачке. Фотографии были далеко от того места, где я сидел, но она выглядела очень красивой. Я не помнил, сколько лет ее дочери, но она была, по крайней мере, старшего школьного возраста. Выглядела она достаточно хорошо, чтобы приударить за ней, если бы она не была падчерицей моего отца. Это, несомненно, включало ее в список «Не трогать».

Джулия и Скотт проследили за моим взглядом, верите или нет, Джулия заволновалась еще больше.

– О, Калеб, это моя дочь, Джанна. Чэнс, сходи за сестрой. Она должна быть здесь, чтобы поприветствовать Калеба.

Интересно, что её звали Джанна, итальянское имя, хотя я сомневался, что в ней была хоть капля итальянской крови. Моя мама была итало-американской крови, но даже она не имела итальянского имени.

– Я не могу привести ее, потому что она ушла как раз тогда, когда приехал Калеб. Я сказал ей, что он здесь, но она побежала вверх по лестнице, потом вниз, прошла в гараж и уехала, – поспешно объяснил Чэнс.

– Хорошо... возможно, у нее поздняя встреча с подругой, но ты сможешь познакомиться с ней позже, Калеб. А сейчас я покажу тебе твою комнату.

Щеки Джулии зарделись, словно она извинялась за отсутствие дочери. Возможно, моя сводная сестра не так уж счастлива видеть меня здесь.

Три часа спустя я размышлял, сидя в своей машине. Мне нужно было уйти. Если бы мне пришлось провести еще немного времени в этом семейном дерьме, то мне бы обязательно захотелось кого-нибудь избить. Возможно, это из-за мачехи. После того как мне показали мою новую комнату, с голубыми стенами, на которых покачивались на волнах парусники, Джулия настояла на том, чтобы узнать обо мне больше. В течение двух часов Джулия задавала мне вопросы, отец смотрел на нее, поощряя ее любопытство, а Чэнс дергал меня за рукав, пытаясь привлечь мое внимание. Джулия была горячей, как и все тридцатилетние женщины, но не я знал, что еще отец нашёл в ней. Если ее дочь такая же, как она, мне придется носить с собой скотч, чтобы заклеивать ей рот.

Наконец-то перерыв! Отец попросил поговорить с ним в частном порядке в его кабинете. Кабинет выглядел дерьмово! Сплошные клише – пледы, темное дерево. Я сидел напротив него и взял фигурку утки, вопросительно глядя на него.

Он пожал плечами с ухмылкой на лице:

– Я позволяю Джулии делать украшения.

Поставив утку обратно, я засмеялся.

– Вы должны нанять профессионала, чтобы сделать ремонт.

– Нет, меня это не беспокоит.

– Все парусники в моей комнате должны исчезнуть.

– Если это позволит тебе чувствовать себя уютнее, Калеб. Я уверен, что Джулия не будет возражать. Мы действительно хотим, чтобы тебе было здесь комфортно.

– Спасибо, папа.

Он откашлялся и подался вперед.

– Я хотел поговорить с тобой наедине о том, почему мать решила, что тебе нужно пожить здесь.

Я подарил ему скептический взгляд.

– Ты имеешь в виду, почему она больше не хочет, чтобы я жил с ней?

– Не будь идиотом, Калеб. Ты знаешь, что мать любит тебя. Она просто подумала, что ее образ жизни не принес тебе пользы.

На самом деле, мне моя жизнь нравилась. В Денвере моя жизнь была потрясающей.

– Конечно, она любит меня, – согласился я. – Она просто думает, что я заноза в заднице.

– У тебя есть прошлое, – сказал отец. – Но давай оставим прошлое прошлому, почему бы тебе не посмотреть на это как новое начало? Я здесь, если тебе нужно будет поговорить или если ты почувствуешь, что снова готов поддаться своим вредным привычкам.

Я бы не называл их вредными привычками. Много других людей таких же, как я имеют подобные проблемы. Может быть, если я пообещаю быть хорошим маленьким мальчиком, мать позволит мне вернуться домой? Я так не хочу быть здесь, жить в пригороде, переходить в очередную новую школу и остаться без своих друзей. Жаль мама знает меня так хорошо. Она не поверит ни на минуту, что я вот так сразу изменился.

– Будет сделано, папа, – вяло заявил я. Жизнь обещала быть очень скучной.

Джулия закричала, что обед готов, и мы направились в столовую, чтобы получить то, что она описала как «наш первый семейный ужин». О, какая радость. По крайней мере, еда пахла чертовски хорошо. Моя мать почти не готовила, а когда делала это, то обычно это были полуфабрикаты, так что я, наконец, нашел один плюс в моем переезде. Блюда стоящие на столе, выглядели аппетитно и определенно были приготовлены в домашних условиях. Если все семейные ужины будут такими, как этот, я должен буду начать больше работать.

Как только мы приступили к еде, неподалеку хлопнула дверь. Джулия улыбнулась одной из ее цветастых улыбок.

– Джанна, милая, мы в столовой! – через десять секунд, в столовую вошла самая горячая крошка из всех, кого мне доводилось видеть.

Дата добавления: 2015-07-20