Григорий шаранин. Утро он начал с легкой пробежки, затем минут двадцать колотил боксерскую грушу

Утро он начал с легкой пробежки, затем минут двадцать колотил боксерскую грушу, облился холодной водой, выпил чашечку крепкого кофе и только после этого принял окончательное решение.

Весь сегодняшний день он посвятит Щербаку, который так настойчиво и безрезультатно мешал ему работать с квартирой Коротаевой. Надо посмотреть, что он нарыл за это время, ведь не всегда его можно было видеть в подворотне напротив окон Коротае-вой, значит, чем-то он занимался, что-то искал. А это что-то может очень пригодиться Шаранину.

Он сел в свою старенькую шестерку. Моя Железная Леди, называл он ее. Еще никогда она его не подводила.

Шаранин знал, где искать Щербака, и он не ошибся. Он стоял в своей излюбленной подворотне и высматривал изменения, произошедшие с окнами Коротаевой со вчерашнего дня.

Какой же он дотошный и терпеливый, подумал Шаранин, позавидовать можно.

Щербак постоял в подворотне минут пятнадцать, затем подъехал на своем джипе Денис Грязное, они минут пятнадцать потрепались, видимо ожидая кого-то. Дождались. На «форестере» прикатил какой-то надутый мужик, помахал у Грязнова перед носом какими-то ключами, и они вдвоем двинулись к дому. Скорее всего, это отец Коротаевой, решил Григорий, и они пошли осматривать квартиру. Значит, пустой автоответчик — привет не Щербаку, а его шефу. Тоже неплохо. Жаль, не удалось послушать голос папаши, он или не он был на автоответчике? А Щербак вышел, поймал машину и уехал. Шаранин чуть не упустил его, выезжая из соседней подворотни. Он боялся слишком приближаться к Щербаку, ведь тот, возможно, знал и самого Шаранина, и его Железную Леди.

Щербак поехал в офис «Глории» за Сандуровски-ми банями и просидел там больше часа, потом поехал обедать, дальше на Петровку в МУР. Наверняка проверял, не значится ли Маша в милицейских сводках. Видимо, не значится, поскольку дальше Щербак отправился в офис ОЗМ, очевидно, получить список последних звонков на Машин мобильный… Все это было, конечно, здорово, но находки Щербака Григорий мог только угадывать, ничего конкретного он так и не узнал. В конце дня Щербак снова встретился с надутым мужиком на «форестере», и, сильно рискуя, Шаранин, оставив Железную Леди в ста метрах, пешком прошелся мимо мирно беседовавших мужчин. Голос он, конечно, услышал, голос не тот. Но содержание беседы, естественно, уловить не смог, завязывать шнурки или ронять ключи в водосток рядом со Щербаком было слишком рискованно.

Правда, поведение папаши Григорию показалось странным. Создавалось впечатление, что он не слишком и обеспокоен пропажей дочери. Но дело даже не в том. Раз папаша тесно контактирует с сотрудниками «Глории», значит, собственное расследование, о котором говорил Деркач, ведет именно «Глория», на кого же тогда работает «Заря»? Шаранин терялся в догадках.

Тем не менее день прошел впустую. Он устал, потерял время и ничего нового не узнал.

Вечером, придя домой, он взял дневник Коротаевой, но перечитывать его не было сил. «Мой сладкий дядюшка…», — от первой попавшейся на глаза фразы стало клонить в сон. Она переплеталась в сознании с другими фразами: «Мой сладкий дядюшка, скажи-ка, дядя, ведь недаром, мой дядя самых честных правил…». Он уснул прямо в кресле.

Дата добавления: 2015-07-20