Девараджа Мудальяр

В день закладки первого камня Лакшми вошла к Шри Бхагавану незадолго до того времени, на которое назначили церемонию, и отвела его туда – она шла первой, а Бхагаван шел за ней. В день, когда должна была состояться церемония открытия коровника, было решено, что Лакшми должна войти туда первой. Ее помыли и украсили, чтобы она могла войти в свой новый дом нарядной, но она ускользнула. Она пошла к Бхагавану и села перед ним.

Она не шевелилась, пока он не пошел вместе с ней, и ему пришлось первым войти в ее новый дом. Она вошла вслед за ним[192].

Лакшми жила в своем новом доме до самой смерти в 1948 г. В последние годы она все реже приходила в холл, но Бхагаван навещал ее каждый день в коровнике. Девараджа Мудальяр отметил: «Как и для многих преданных-людей, постоянное общение для нее с годами стало необязательным, и чтобы поддерживать поток его милости, достаточно было приходить время от времени» [193].

Я думаю, что Лакшми предпочла бы проводить больше времени с Бхагаваном, но в 1940-х гг. в ашраме было столько людей, что было бы неудобно пускать в холл такую крупную корову каждый раз, когда ей этого хотелось. Последние несколько лет своей жизни ей приходилось довольствоваться редкими, но регулярными визитами Бхагавана.

Последние мгновения ее жизни подробно описывает Сури Нагамма.

В письме, адресованном тебе (брату Сури Нагаммы), под заголовком «Церемония почитания коровы Лакшми» я описала нравственное величие Лакшми, королевы коров, и огромное уважение, которое Бхагаван питал к ней. Этой королеве, как и своей собственной матери, Бхагаван в пятницу 18-го [июня 1948 г.] даровал видехамукти (освобождение в момент смерти). В то утро, когда я пришла в ашрам, мне сказали, что Лакшми серьезно больна и не доживет до вечера. Поэтому я направилась прямо в коровник, даже не зайдя к Бхагавану. Помещение для телят было пусто и вычищено, для Лакшми сделали подстилку из соломы. Была пятница, и она, как всегда по пятницам, была украшена пастой из куркумы. На лбу у нее стояла красная точка, а на шее и на рогах были гирлянды из цветов. Венкатаратнам (помощник Бхагавана) сидел рядом с ней и обмахивал ее веером. Лакшми лежала величественно, распространяя вокруг себя сияние. Она напомнила мне Камадхену, которая отправилась на Кайлас, чтобы совершить абхишеку с молоком для великого бога Шивы.

Войдя к Бхагавану, я простерлась перед ним. Когда я встала, он посмотрел на меня своим богоподобным взглядом. Восприняв это как приказ, я сказала, что побуду с Лакшми. Он кивнул головой в знак согласия, и я сразу же пошла к ней. Венкатаратнам дал мне опахало и ушел. Сидя рядом с ней, я стала повторять «Рамана-двадасакшари» (двенадцатибуквенную мантру Раманы), «Астотрам» (108 имен Раманы) и т. д., а Лакшми, казалось, внимательно слушала.

Когда Бхагаван в 9.45 пришел в коровник, он, как всегда, направился к Лакшми. Бхагаван сел на сено рядом с ней, приподнял ее голову обеими руками и легонько провел рукой по ее морде и передней стороне шеи. Затем, положив левую руку ей на голову, он начал надавливать пальцами правой руки ей на горло, ведя вниз, до сердца.

Он делал так примерно пятнадцать минут, а затем сказал, обращаясь к Лакшми: «Что ты говоришь, матушка? Ты хочешь, чтобы я остался тут один? Я могу остаться, но что тут будет? Все люди соберутся вокруг тебя, как было с моей матерью. Зачем всё это? Может, мне уйти?»

Лакшми была спокойной, ее больше не тревожили оковы этого мира и страдания ее тела, словно она была в самадхи. Бхагаван сидел, не желая уходить, его сердце было исполнено сострадания.

При виде этой сцены меня переполнили чувства, и я невольно воскликнула: «О! Матери Алагамме улыбнулась огромная удача, и Лакшми тоже!»

Бхагаван с улыбкой взглянул на меня.

Вошел Субраманьям и сказал: «Похоже, врач не придет до 10.30, ведь Лакшми сейчас ничто не угрожает».

«Хорошо. Значит, врач сейчас не придет. Ты принес лекарство для укола?» – спросил Бхагаван.

Повернувшись к Лакшми и нежно гладя ее по голове и шее, он сказал: «Что ты говоришь? Можно мне уйти?»

Суббалакшми сказала: «Она будет рада, если Бхагаван будет рядом с ней».

«Это правда, но что я могу сделать?»

С этими словами, глядя Лакшми в глаза, Бхагаван сказал: «Что? Можно мне уйти? Скажи мне».

Лакшми величаво посмотрела на него.

Что она ответила Бхагавану, мы не знаем, но он встал, чтобы уйти, и напоследок сказал: «Следите, чтобы ей в рот не попали мухи».

Я уверила его, что мы как следует позаботимся о Лакшми, и Бхагаван очень неохотно ушел.

Г. В. Суббарамайя, также присутствовавший при смерти Лакшми, добавил важные подробности о последней встрече Бхагавана и Лакшми.

В тот день [18 июня 1948 г.] рано утром Джагадишвара Шастри сообщил Бхагавану, что Лакшми серьезно больна. После завтрака Шри Бхагаван отправился в коровник и увидел, что она лежит в изнеможении и тяжело дышит. Шри Бхагаван сел рядом с ней, взял ее голову в свои руки и нежно погладил по шее. Он пристально смотрел ей в глаза своим взглядом, исполненным милости. Дыхание Лакшми сразу же стало ровным и спокойным. Когда их глаза встретились, у них обоих потекли слезы. Те из нас, что были близко, не могли сдержать чувств. Так прошло примерно полчаса. Это было поистине зрелище богов…

В конце концов Шри Бхагаван обратился к ней очень нежно: «Амма (Мать), чего ты хочешь? Я должен идти в холл – люди просят, чтобы я пришел. Но где бы я ни был, я никогда тебя не оставлю. Я всегда буду с тобой. Всё хорошо»[194].

Дата добавления: 2015-07-20