Глава первая Верую в Бога Отца

Наше исповедание веры начинается с Бога, потому что Бог есть "Первый и Последний", Начало и Конец всего. "Верую" начинается с Бога Отца, потому что Отец есть первое Божественное Лицо Пресвятой Троицы; наш Символ веры начинается с сотворения неба и земли, потому что это - начало и основа всех дел Божиих.

Статья первая "Верую в Бога, Отца Всемогущего, Творца неба и земли"

§1. Верую в Бога

"Верую в Бога" - это первое утверждение исповедания веры является также и самым основным. Весь Символ веры говорит о Боге, а если он говорит и о человеке, и о мире, то только в соотношении с Богом. Все члены "Верую" зависят от первого, так же, как все заповеди поясняют первую. Другие члены позволяют нам лучше познать Бога таким, каким Он постепенно открывался людям. "Верующие прежде всего исповедуют, что веруют в Бога".

I. "Верую во единого Бога"

Этими словами начинается Никео - Константинопольский Символ веры. Исповедание единственности Бога, имеющее свои истоки в Божественном Откровении Ветхого Завета, неотделимо от исповедания существования Божия и столь же фундаментально. Бог един - и есть только один Бог: "Христианская вера исповедует, что есть один единственный Бог - по природе, по сущности и по существу".

Израилю, Своему избраннику, Бог открылся как Единственный: "Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть. И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими" (Втор 6,4-5). Через пророков Бог призывает Израиля и все народы обратиться к Нему, Единственному: "Ко Мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли, ибо Я Бог, и нет иного. (…) …предо Мною преклонится всякое колено. Мною будет клясться всякий язык. Только у Господа, будут говорить о Мне, правда и сила" (Ис 45,22-24).

Сам Иисус подтверждает, что Бог есть "Господь единый" и что надо "любить Его всем сердцем, и всем умом, и всею душою, и всею крепостью. В то же время Он позволяет понять, что Он Сам есть Господь". Исповедание, что "Иисус есть Господь", составляет особенность христианской веры. Это не противоречит вере в Единого Бога. Вера в Духа Святого, Господа Животворящего, не вводит никакого разделения в понятие Бога Единого:

Мы твердо верим и просто утверждаем, что есть Бог единый и истинный, вечный и бесконечный, неизменный и непостижимый, Всемогущий и неизреченный, Отец, и Сын, и Святой Дух: Три Лица, но одна Сущность, одно, совершенно простое Существо, или Естество (Природа).

II. Бог открывает Свое имя

Своему народу Израилю Бог открылся, позволив ему узнать Свое имя. Имя выражает сущность, подлинность личности и смысл ее жизни. У Бога есть имя. Он не безымянная сила. Раскрыть свое имя означает дать другим узнать себя: это, можно сказать, вверить себя самого и сделаться доступным, способным к тому, чтобы тебя познали ближе и назвали лично.

Бог открывался Своему народу постепенно и под разными именами, но Откровение имени Божиего, данное Моисею в неопалимой купине, накануне исхода и Синайского завета, стало фундаментальным Откровением как для Ветхого, так и для Нового Заветов.

Бог Живой

Бог призывает Моисея из гущи неопалимой купины - куста, который горит и не сгорает. Бог говорит Моисею: "Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова" (Исх 3,6). Бог есть Бог отцов. Тот, Кто признал патриархов и вел их во время их странствий. Он - Бог верный и сострадательный, помнящий о них и о Своих обещаниях; Он приходит освободить их потомков из плена. Он - Бог, Который вне времени и пространства, может это, и хочет этого, и ради исполнения этого замысла приложит Свое всемогущество.

"Я есмь Сущий"

"И сказал Моисей Богу: вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: "Бог отцов ваших послал меня к вам". А они скажут мне:,,Как ему имя?" Что сказать мне им? Бог сказал Моисею: Я есмь Сущий (Ягве). И сказал: так скажи сынам Израилевым: "Сущий послал меня к вам". (…) Вот имя Мое на веки, и памятование о Мне из рода в род" (Исх 3,13-15).

Открывая Свое сокровенное имя - Ягве, "Я есмь Тот, Кто есть", или "Я есмь Тот, Кто есмь", или также "Я есмь Тот, Кто Я есмь"[1], - Бог говорит. Кто Он и каким именем следует Его называть. Это имя Божие таинственно так, как Бог есть тайна. В одно и то же время это откровение имени и как бы отказ от имени, и тем самым оно всего лучше выражает Бога так, как Он есть, бесконечно выше всего, что мы можем понять или сказать: Он есть "Бог сокровенный" (Ис 45,15), Его имя неизреченно, и Он есть Бог, Который приближается к людям: Открывая Свое имя, Бог одновременно открывает Свою верность, простирающуюся извечно и во веки веков, действующую как в прошлом ("Я Бог отца твоего", Исх 3,6), так и в будущем ("Я буду с тобою", Исх 3,12). Бог, открывающий, что Его имя - "Сущий", открывается как Бог, Который всегда присутствует возле Своего народа, чтобы спасти его.

Перед влекущим и таинственным присутствием Бога человек обнаруживает свою малость. Моисей перед неопалимой купиной снимает обувь и закрывает лицо перед лицом святости Божией. Исайя перед славой Трисвятого Бога восклицает: "Горе мне! погиб я! ибо я человек с нечистыми устами…" (Ис 6,5). Перед лицом божественных знамений, которые совершает Иисус, Петр взывает: "Выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный" (Лк 5,8). Но Бог свят и поэтому может простить человека, который осознает, что он - грешник перед Ним: "Не сделаю по ярости гнева Моего (…) ибо Я Бог, а не человек; среди тебя - Святой" (Ос 11,9). Апостол Иоанн скажет то же самое: "…и успокаиваем пред Ним сердца наши. Ибо, если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает все" (1 Ин 3,19-20).

Народ Израиля не произносит имени Бога из почтения к Его святости. При чтении Священного Писания богооткровенное имя заменяется более важным званием "Господь" (Адонаи, по-гречески Кириос). Это же звание будет использовано для торжественного провозглашения Божественного естества Иисуса: "Иисус есть Господь".

"Бог человеколюбивый и милосердный"

После того, как Израиль согрешил, отвернувшись от Бога и поклонись золотому тельцу, Бог слушает ходатайство Моисея и соглашается идти посреди неверного народа, тем самым проявляя Свою любовь. Моисею, который просит Господа показать Славу Свою. Бог отвечает: "Я проведу пред тобою всю Славу Мою, и провозглашу имя Ягве пред тобою" (Исх 33,18-19). И Господь проходит перед Моисеем, и провозглашает: "Ягве, Ягве, Бог человеколюбивый и милосердный, долготерпеливый и многомилостивый и истинный" (Исх 34,5-6). Тогда Моисей исповедует Господа как Бога, Который прощает.

Божественное имя "Сущий" ("Я есмь" или "Он есть") отражает верность Бога, Который, несмотря на неверность греха человеческого и заслуженного человеком наказания, сохраняет "милость в тысячи родов" (Исх 34,7). Бог открывает, что он "богат милостью" (Еф 2,4) вплоть до того, что отдает Своего Сына. Иисус, отдавая жизнь ради избавления нас от греха, откроет, что Он Сам носит имя Божие: "Когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я" ("что "Я есмь"") (Ин 8,28).

Только Бог ЕСТЬ

В течение веков вера Израиля смогла расширить и углубить богатства, содержащиеся в откровении имени Божиего. Бог - Един, и кроме Него нет Бога. Он трансцендентен миру и истории. Он сотворил небо и землю: "Они погибнут, а ты пребудешь; и все они, как риза, обветшают (…) но Ты - тот же, и лета Твои не кончатся" (Пс 102,27-28). В Нем "нет изменения и ни тени перемены" (Иак 1,17). Он есть "Сущий", "Тот, Кто есть", от века и навеки, и так Он остается всегда верен Себе Самому и своим обещаниям.

Открытие неизреченного имени "Я есмь Сущий" ["Я есмь Тот, Кто есмь"], ["Сущий"] содержит, таким образом, истину о том, что только Бог ЕСТЬ. Именно в этом смысле уже перевод Семидесяти, а вслед за ним Церковное Предание понимают имя Божие: Бог есть полнота Бытия и всяческого совершенства, безначальная и бесконечная. В то время как все творения от Него получили все то, что они есть, и все то, что имеют, Он один Сам есть Своя сущность и Сам Собою есть все, что Он один Сам есть Своя же сущность.

III. Бог, "Сущий", есть истина и любовь

Бог, "Сущий", открылся Израилю как "многомилостивый и истинный" (Исх 34,6). Эти два определения сжато выражают богатство имени Божия. Во всех своих делах Бог показывает Свое благоволение, доброту, милость, любовь; но также надежность, постоянство, верность, истинность. "Славлю имя Твое за милость Твою и за истину Твою" (Пс 138,2). Он есть истина, ибо "Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы" (1 Ин 1,5); Он есть любовь, как учит апостол Иоанн (1 Ин 4,8).

Бог есть Истина

"Основание слова Твоего истинно, и вечен всякий суд правды Твоей" (Пс 119,160). "Господи мой, Господи! Ты Бог, и слова Твои непреложны" (2 Цар 7,28); вот почему обетования Божий всегда исполняются". Бог есть сама истина, Его слова не могут обмануть. Поэтому можно с полным упованием ввериться истинности и верности Его слова во всем. Начало греху и падению человека положила ложь искусителя, приведшая к сомнению в слове Божием, в Божием благоволении и верности.

Истина Божия есть Его премудрость, которая повелевает всем порядком творения и управления миром. Бог, один сотворивший небо и землю, один может дать неложное познание всего сотворенного в его отношениях с Ним.

Бог истинен также в Откровении: учение, исходящее от Бога, есть "закон истины" (Мал 2,6). Когда Он пошлет в мир Сына, Он пошлет Его "свидетельствовать об истине" (Ин 18,37): "Знаем также, что Сын Божий пришел и дал нам свет и разум, да познаем Бога истинного…" (1 Ин 5,20).

Бог есть Любовь

На протяжении своей истории Израиль смог понять, что у Бога была одна лишь причина открыться ему и избрать его между всеми народами, чтобы сделать Своим народом: эта причина - дар Божией любви. А благодаря своим пророкам Израиль смог понять, что опять-таки из любви Бог не переставал спасать его и прощать ему его неверность и его грехи.

Любовь Бога к Израилю сравнивается с любовью отца к сыну (Ос 11,1). Эта любовь сильнее любви матери к своим детям. Вот Бог любит Свой народ больше, чем жених свою невесту; эта любовь превозмогает даже тяжкую измену - вплоть до того, что дарует даже самое драгоценное: "Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного" (Ин 3,16).

Любовь Божия - "вечная" (Ис 54,8): "Горы сдвинутся, и холмы поколеблются, а милость Моя не отступит от Тебя" (Ис 54,8). "Любовью вечною Я возлюбил тебя, и потому простер к тебе благоволение" (Иер 31,3).

Св. апостол Иоанн идет еще дальше, утверждая: "Бог есть Любовь" (1 Ин 4,8.16): само существо Бога есть Любовь. Посылая, когда настала полнота времени, Сына Своего Единородного и Духа Любви, Бог открыл самую сокровенную Свою тайну: Он Сам есть во веки веков связь любви - Отец, Сын и Дух Святой, - и нам в этой любви Он предназначил удел.

IV. Что дает вера в единого Бога

Вера в единого Бога и безраздельная любовь к Нему имеют неоценимые последствия для всей нашей жизни:

Это значит познавать могущество и величие Божие: "Вот, Бог велик, и мы не можем познать Его" (Иов 36,26). Вот почему должно Богу "первому служить".

Это значит всю жизнь превращать в благодарение: если Бог един, то все, что мы есть, и все, что мы имеем, исходит от него: "Что ты имеешь, чего бы не получил?" (1 Кор 4,7). "Что воздам Господу за все благодеяния Его ко мне?" (Пс 116,12).

Это значит познавать единство и истинное достоинство всех людей: все сотворены "по образу и подобию" Божию (Быт 1,26).

Это значит употреблять во благо все сотворенное: вера в Бога единого приводит нас к тому, чтобы использовать все то, что не есть Он, в той мере, в какой это приближает нас к Нему, и отклонять все то, что отвращает нас от Него.

Господи Боже мой, возьми у меня все, что удаляет меня от Тебя. Господи Боже мой, дай мне все, что приближает меня к Тебе. Господи Боже мой, отторгни меня от меня же самого, чтобы всецело отдаться Тебе.

Это значит доверять Богу во всех обстоятельствах, даже самых тяжких. Молитва св. Терезы Иисусовой изумительно передает это:

Да не смущает тебя ничто / Да не устрашит тебя ничто

Все минует / Бог не изменяется

Терпение все обретает / Имеющему Бога

Нет ни в чем недостатка / Бога одного ему хватает.

КОРОТКО

"Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть" (Втор 6,4; Мк 12,29). "Высшее существо обязательно одно, у Него нет равных. (…) Если Бог не един, то Он - не Бог".

Вера в Бога заставляет нас обратиться к Нему одному как нашей первопричине и конечной цели, и ничего не предпочесть Ему, и ничем не подменить Его.

Бог, являя Себя в Откровении, остается непостижимой тайной: "Если бы ты Его понимал, это не был бы Бог".

Бог нашей веры открылся как Сущий: Он дал познать Себя как "многомилостивый и истинный" (Исх 34,6). Само Его Существо есть истина и любовь.

Отец

I. "Во имя Отца и Сына и Святого Духа"

Христиане принимают крещение "во имя Отца и Сына и Святого Духа" (Мф 28,19). Вначале они отвечают: "Верую" на тройное вопрошание, предлагающее им исповедать веру в Отца, Сына и Святого Духа: "Вера всех христиан покоится на Троице".

Крещение совершается "во имя" Отца и Сына и Святого Духа, а не "во имена" их, ибо есть один Бог - Отец Вседержитель, Сын Его Единородный и Дух Святой: Пресвятая Троица.

Тайна Пресвятой Троицы - центральная тайна веры и христианской жизни. Это тайна Бога в Себе. Поэтому она составляет источник всех других тайн веры и свет, их озаряющий. Она есть наиглавнейшее и наисущественнейшее учение в иерархии истин веры". "Вся история спасения есть не что иное, как история пути и средств, которыми Бог истинный и единый, Отец, Сын и Святой Дух, открывает Себя, примиряется и соединяется с людьми, отвратившимися от греха.

Здесь будет сжато изложено, каким образом открыта тайна Пресвятой Троицы (I), как Церковь сформулировала вероучение об этой тайне (II) и, наконец, как божественным ниспосланием Сына и Святого Духа Бог Отец осуществляет Свой благой замысел творения, искупления и освящения (III).

Отцы Церкви проводят различие между богословием (theoiogia) и домостроительством (oikonomia, икономия), используя первое слово для определения тайны внутренней жизни Бога - Троицы, а второе - для всех дел Божиих, которыми Он открывается и сообщает Свою жизнь. Богословие открывается нам через домостроительство, и, наоборот, все домостроительство озаряется богословием. Дела Божий открывают, Кто Он есть в Самом Себе; и, наоборот, тайна Его внутреннего существа проливает свет на все Его дела, позволяя их понять. Аналогичный процессе мы наблюдаем между людьми: человек проявляет себя в своих действиях, и чем лучше мы знаем человека, тем лучше мы понимаем его действия.

Троица есть тайна веры в строгом смысле слова, одна из "тайн, сокровенных в Боге, которые не могут быть познаны, если не открыты свыше". Конечно, Бог оставил следы Своего троичного Бытия в Своем творении и в Своем Откровении на протяжении Ветхого Завета. Но глубина Его существа как Святой Троицы составляет тайну, не постигаемую одним лишь разумом и даже верой Израиля прежде Воплощения Сына Божия и ниспослания Святого Духа.

II. Откровение Бога как Троицы

Отец открывается через Сына

Обращение к Богу как к "Отцу" известно во многих религиях. Божество часто рассматривается как "отец богов и людей". В Израиле Бога называют Отцом, поскольку Он - Творец мира. Бог есть Отец в еще большей степени в силу союза и дарования закона Израилю, Своему сыну "первенцу" (Исх 4,22). Его также называют Отцом царя Израиля. И в особенности Он есть "Отец бедных", Отец сирот и вдов, которые находятся под Его любящей опекой.

Называя Бога "Отцом", язык веры особо указывает на два главных аспекта: что Бог - первопричина всему и трансцендентный авторитет, и что одновременно Он - доброта и любящее попечение о всех Своих детях. Эта родительская нежность Бога может также выражаться в образе материнства, который в большей степени показывает Божию имманентность, тесную связь между Богом и его творением. Язык веры тем самым черпает в человеческом опыте родителей, которые в некотором смысле для человека первые представители Бога. Но этот опыт также говорит, что родители в человечестве могут совершать и исказить образ отцовства и материнства. Поэтому следует напомнить, что Бог трансцендентен человеческому различию полов. Он не мужчина и не женщина - Он есть Бог, Он также трансцендентен человеческому материнству и отцовству, продолжая оставаться их первопричиной и мерой: никто не отец так, как Бог.

Иисус открыл, что Бог есть "Отец" в неслыханном смысле: не только как Творец, но во веки веков Отец в отношении к Сыну Единородному, Который, в свою очередь, есть Сын лишь в отношении к Отцу: "…и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть" (Мф 11,27).

Вот почему апостолы исповедуют Иисуса как Слово, которое было "в начале (…) было у Бога(…) и было Бог" (Ин 1,1), как "образ Бога невидимого" (Кол 1,15), как "сияние славы и образ ипостаси" Бога (Евр 1,3).

После них, следуя апостольской традиции, Церковь на первом Вселенском соборе в Никее (325) исповедала, что Сын "Единосущен" Отцу, то есть единый с Ним Бог. Второй Вселенский собор в Константинополе (381) сохранил это выражение в своей формулировке Символа веры и исповедал "Единого Господа Иисуса Христа, сына Божия Единородного, от Отца рожденного прежде всех веков, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворенного, единосущного Отцу".

Откровение Отца и Сына Духом

Перед Своей Пасхой Иисус объявляет, что будет послан "другой Параклит" (Защитник, Ходатай[1]), Дух Святой. Действующий с начала творения, некогда "вещавший через пророков", теперь Он будет пребывать с учениками и в учениках, чтобы учить их и "наставить на всякую истину" (Ин 16,13). Таким образом, Святой Дух открыт как еще одно Божественное Лицо по отношению к Иисусу и Отцу.

Предвечное происхождение Духа открывается в Его земной миссии. Святой Дух ниспослан апостолам и Церкви столько же Отцом во имя Сына, сколько и Сыном Самим по возвращении к Отцу. Ниспослание Божественного Лица Духа после прославления Иисуса во всей полноте открывает тайну Пресвятой Троицы.

Апостольская вера в Духа была исповедана II Константинопольским Вселенским собором в 381 г.: "И в Духа Святого, Господа Животворящего, от Отца исходящего". Тем самым Церковь признает Отца как "источник и причину всего, что божественно". Вечное происхождение Святого Духа не означает, однако, отсутствие связи с тем же происхождением Сына: "Святой Дух, третья ипостась (или Лицо) Троицы, есть Бог, единый и равный Отцу и Сыну, единосущный и единородный. (…) Однако не говорят, что Он только Дух Отца, но одновременно Дух Отца и Сына. Никео-Константинопольский Символ веры исповедует "Духа Святого (…) Которому вместе с Отцом и Сыном подобает поклонение и слава".

Латинская традиция Символа веры исповедует, что Дух исходит "от Отца и Сына (Filioque)". Флорентийский собор (1438) разъясняет: "Существо и бытие Святого Духа исходят одновременно от Отца и Сына, и Он вечно исходит от Одного и Другого как от единого начала и единым дыханием… И поскольку все, что у Отца, Отец Сам дал Единородному Сыну, рождая Его, - все за исключением Своего Отцовства, - постольку Сын само это исхождение Святого Духа от Сына вечно получает от Отца, от Которого же вечно рожден".

Провозглашение Filioque отсутствовало в Символе веры, исповеданном в 381 г. в Константинополе. Но, следуя древней латинской и александрийской традиции, Папа св. Лев уже исповедал его догматически в 447 г., еще прежде чем Рим узнал и подучил в 451 г. на Халкидонском соборе Символ веры 381 года. Употребление этой формулировки в Символе веры мало - помалу было допущено в латинскую литургию (между VIII и IX вв.). Введение Filioque в Никео - Константинопольский Символ веры через латинскую литургию еще и сегодня составляет предмет спора с православными Церквами.

Восточная традиция прежде всего отражает природу первопричины Отца по отношению к Духу. Исповедуя Духа как Того, Кто "от Отца исходит" (Ин 15,26), она утверждает, что Дух исходит от Отца через Сына. Западная традиция выражает прежде всего единосущное общение между Отцом и Сыном, говоря, что Дух исходит от Отца и Сына (Filioque). Она говорит это "согласно с законом и разумом", ибо извечный порядок Божественных Лиц в их единосущном общении подразумевает, что Отец есть первопричина Духа как "безначальное начало", но также, что как Отец Единородного Сына Он вместе с Ним составляет "единое начало, от которого исходит Святой Дух". Эта законная взаимодополняемость, если она не становится предметом обострения, не затрагивает существа веры в реальность той же исповедуемой тайны.

III. Святая Троица в вероучении

Формирование догмата о Святой Троице

Богооткровенная истина Святой Троицы была одним из источников у корней живой веры Церкви, главным образом через Крещение. Она находит свое выражение в правиле крещального изложения веры, сформулированном в проповеди. Учительстве и молитве Церкви. Такого рода форму лировк встречаются уже в апостольских писаниях, как свидетельствует приветствие, перешедшее в евхаристическую литургию: "Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святого Духа со всеми вами" (2 Кор 13,13)4.

На протяжении первых веков своего существования Церковь стремилась более подробно сформулировать свою троическую (тринитарную) веру как для того, чтобы углубить свое собственное веропонимание, так и для того, чтобы защитить веру от заблуждений, искажавших ее. Это было делом древних вселенских соборов, с помощью богословских трудов отцов Церкви, поддерживаемых чувством веры христианского народа.

Для того, чтобы сформулировать догмат о Троице, Церковь должна была разработать подобающую терминологию с помощью понятий философского происхождения: "сущность", "лицо" или "естество", "отношение" и т.п. Это не значит, что она подчинила веру человеческому разумению, но она дала новый, неслыханный смысл этим терминам, призванным отныне означать также непостижимую тайну, "далеко выходящую за пределы всего, что мы можем себе представить по мере человеческой".

Церковь употребляет выражение "сущность" (иногда то же самое передается при помощи слов "существо" или "природа"), понимая под ним Божие бытие в его единстве: термин "лицо" или "ипостась" означает Отца, Сына и Святого Духа в их реальном различии друг от друга; термин "отношение" - чтобы указать, что это различие состоит в их взаимной соотнесенности.

Догмат о Святой Троице

Троица едина. Мы не исповедуем трех богов, но единого Бога в трех лицах: "Троицу единосущную". Божественные Лица не разделяют единую Божественность, но каждое из Них есть Бог в целом: "Отец есть То же, что Сын, Сын то же, что Отец, Сын и Отец то же, что Дух Святой, то есть единый Бог по природе". "Каждое из трех лиц есть эта реальность, то есть Божественная сущность, существо или естество".

Божественные Лица реально различны между Собой. "Бог един, но не одинок". "Отец", "Сын", "Дух Святой" - не просто имена, обозначающие виды Божественного бытия, ибо они действительно различны между Собой: "Тот, Кто есть Сын, не есть Отец, и Тот, Кто есть Отец, не есть Сын, и Дух Святой не есть Тот, Кто есть Отец или Сын". Они различны между Собой Своими изначальными отношениями: "Отец рождает, Сын рожден, Святой Дух исходит". Божественное Единство Троично.

Божественные Лица пребывают во взаимоотношении между Собой. Реальное отличие лиц не разделяет Божиего единства и поэтому состоит исключительно в их межличностных отношениях: "В относительных именах Лиц Отец сооотносится с Сыном, Сын с Отцом, Святой Дух с Обоими; когда говорят об этих трех Лицах, имея в виду Их соотношение, тем не менее веруют в одну природу или сущность". Действительно, "все едино [в них] там, где речь не идет о противостоянии отношения". "По причине этого единства, Отец всецело в Сыне, всецело в Святом Духе, Святой Дух всецело в Отце, всецело в Сыне".

Обращаясь к константинопольским оглашаемым (катехуменам[1]), св. Григорий Назианзский, известный также под именем св. Григория Богослова, предлагает им следующее сжатое изложение троической веры:

Прежде всего берегите для меня этот благой залог, ради которого я живу и борюсь за него, с которым желаю умереть, который позволяет мне переносить все скорби и пренебрегать всеми радостями: я имею в виду исповедание веры в Отца и Сына и Святого Духа. Ныне вверяю вам его. Во имя этого исповедания я сейчас погружу вас в воду и вознесу оттуда. Даю вам его как спутника и покровителя всей вашей жизни. Даю вам единое Божество и Державу, единое в Трех и содержащее Трех отличным друг от друга образом. Божество без несоразмерности сущности или природы, без высшей степени, которая превозносит, или низшей степени, которая снимает. (…) Это бесконечная соприродность трех бесконечных. Бог весь и всецело, Каждый рассматриваемый в Себе (…) Бог в Трех Лицах, рассматриваемых вместе (…). Еще не начал я думать о Единстве, как Троица омывает меня своим сиянием. Еще не начал я думать о Троице, как Единство мною вновь овладевает.

IV. Божественные дела и миссии Святой Троицы

"О Троица свет блаженный, о изначальное Единство!" Бог есть вечное блаженство, бессмертная жизнь, свет незакатный. Бот есть любовь: Отец, Сын и Дух Святой. Бог свободно готов сообщить нам славу Своей блаженной жизни. Таково Его "благоволение (Еф 1,9), которое Он замыслил прежде создания мира в Сыне возлюбленном, "предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа" (Еф 1,4-5), то есть сделать нас "подобными образу Сына Своего" (Рим 8,29) благодаря "Духу усыновления" (Рим 8,15). Это благоволение есть "благодать, данная нам во Христе Иисусе прежде вековых времен" (2 Тим 1,9), исходящая непосредственно из любви Святой Троицы. Оно живет в деле творения, во всей истории спасения после падения, в миссиях Сына и Духа, которые продолжает миссия Церкви.

Все Божественное домостроительство - общее дело трех Божественных Лиц. Ибо так же, как Троица обладает единой природой, и действие ее едино. "Отец, Сын и Святой Дух не три начала творения, но единоначалие". Однако каждое Божественное Лицо совершает общее дело в согласии со своими личными свойствами. Так, Церковь исповедует вслед за Новым Заветом: "один Бог и Отец, иэ Которого все, и один Господь Иисус Христос, через Которого все, и один Дух Святой, в Котором все". Главным образом божественные миссии Воплощения Сына и дара Святого Духа открывают свойства Божественных ипостасей.

Будучи делом одновременно общим и личным, все Божественное домостроительство позволяет познать и свойства Божественных Лиц, и их единое естество. Так и вся христианская жизнь есть общение с каждым из Лиц Пресвятой Троицы без их разделения. Кто прославляет Отца, прославляет Его через Сына в Духе Святом; кто следует Христу, делает это,:ибо Отец привлекает его и Дух Святой движет им.

Конечная цель всего Божественного домрстроительетда - вступление творений в совершенное единство Пресвятой! Троицы. Но уже отныне мы призваны к тому, чтобы в нас обитала Пресвятая Троица: "Кто любит Меня" - говорит Господь, - тот соблюдет слово Мое; и Отец Мои возлюбит его" и Мы придем к нему и обитель у Него сотворим" (Ин 14,23)

Боже мой, Троица, Которой поклоняюсь, помоги мне совершенно забыть себя и поселиться в Тебе, недвижно и покойно, как если бы душа моя уже пребывала в вечности: пусть ничто не нарушит мой покой или заставит выйти из Тебя, о Непреложный, но пусть уносит меня каждая минута все дальше в глубину Твоей тайны! Усмири мою душу. Преобрази ее в Твои небеса, Твою возлюбленную обитель и место Твоего отдохновения. Пусть я никогда не покину Тебя, пусть буду здесь, вся целиком, бодрствующая в вере, поклоняющаяся, отдающая себя всю Твоему животворящему действию.

КОРОТКО

Тайна Пресвятой Троицы есть центральная тайна веры и христианской жизни. Бог один может дать нам познание ее, открываясь как Отец, Сын и Дух Святой,

Воплощение Сына Божия открывает, что Бог есть Предвечный Отец, что Сын единосущен Отцу, то есть что Он в Нем и с Ним есть тот же единый Бог.

Миссия Святого Духа, посланного Отцом во имя Сына и Сыном "от Отца" (Ин 15,26), открывает, что Он с ними есть Тот же единый Бог. "С Отцом и Сыном принимает Он то же поклонение и прославление".

"Святой Дух исходит от Отца как первоисточника и, через вечный дар Отца Сыну, от Отца и Сына в общении".

Благодатью крещения "во имя Отца и Сына и Святого Духа" мы призваны разделять жизнь Пресвятой Троицы здесь, в потемках веры, и по ту сторону смерти, в вечном свете.

"Такова кафолическая[1] вера: почитать единого Бога в Троице, и Троицу во единице, не смешивая Лица и не разделяя существо. Ибо иное Лицо у Отца, иное у Сына, иное у Святого Духа. Но Отчее, и Сыновнее, и Святого Духа - единое Божество, равная слава, соприсносущное величие".

Неотделимые друг от друга в том, что Они есть. Божественные Лица неразделимы также в том, что Они делают. Но в едином действии Божием каждое Лицо проявляет то, что Ему свойственно в Троице, особенно в Божественных миссиях Воплощения Сына и дара Святого Духа.

Дата добавления: 2015-07-25