Быть предпочтительней реальной.

будут программы, обеспечивающие перевод на их родные языки. Мы сможем увидеть египтянку, поддерживающую связь со всем миром из своей деревни. Она может купить товары, обучение, новости и развлечения. Большинство египтян бедны и останутся в таком положении еще много лет. Поэтому следует поинтересоваться ценой коммуникатора. Никто не знает, но при массовом производстве и технологических достижениях он может стать вполне доступен даже для людей, чей уровень жизни составляет всего лишь 10% от уровня жизни процветающих стран.

Сегодня физическое расстояние определяет, кого мы знаем, кто наши друзья и приятели. Постепенно стены географической тюрьмы рухнут; самолеты, высокоскоростные поезда и автомобили раздвинут пределы перемещений. Однако если вы, например, интересуетесь тропическими бабочками, эти средства передвижения не помогут найти единомышленников в других уголках планеты. На просторных цифровых магистралях это будет сделать проще. В ближайшие десять лет появятся кибернации — люди, разделяющие одни интересы, обменивающиеся информацией и, возможно, договаривающиеся о встрече друг с другом. Это произойдет в глобальном масштабе и даст отдаленному деревенскому жителю возможность связаться с любым человеком в любом месте мира, который так же страстно интересуется тропическими бабочками. Компании, торгующие товарами для интересующихся тропическими бабочками, смогут оценить свой глобальный рынок.

Верящие, что Земля плоская,* смогут сформировать собственную кибернацию, а беспокоящиеся о том, как их культура сможет выжить в этом мире без границ — ну что же, они тоже смогут встречаться и обсуждать свои общие тревоги.

_____________

* Flat-earthers.

Возможно рождение кибернации шотландцев, в которую войдут большинство жителей Шотландии, но с добавлением еще многих других, с шотландскими корнями. У Ирландии будет такая же возможность создать кибернацию — больше, чем сам Ирландский остров. Очевидна угроза традиционному формированию государств с их физическими границами.

Многочисленные религиозные меньшинства получат возможность ощутить себя менее изолированными. Одновременно ужесточится конкуренция — пред нами предстанет глобальный супермаркет религий, полноценный шведский стол идей и ценностей, действующий вне старых религиозных организаций. Наряду с европейскими университетами раз личнме религии входят в число старейших организаций, гордяiцнхся преемственностью традиций, некоторые существуют уже тысячи лет. Однако ХХI век может стать величайшей угрозой их существованию, более серьезной, чем войны.

Война без солдат?

Стоит подумать, что может вызвать конфликты и как могут вестись войны в ХХI веке, потому что войны были всегда. Печально, но ничего не предвещает, что природа человека внезапно изменится и войны заменятся консультациями и диалогом. Но в обществе мечты войны могут проходить по-другому, и ценности, за которые сражаются, могут быть иными.

В аграрных обществах войны шли за конкретные ценности — землю, леса, поля и урожай и за сохранение контроля над крестьянами, которые производили вещи, имеющие ценность. Крестьяне были полезны как для выращивания урожая, так и для военной службы. Веками велись войны, а король или феодал, владевший большими землями, был также и самым могущественным. С позиции современности, мир Наполеона кажется простым; его военные цели было легко определить.

Войны ХХ века обуславливались индустриальным обществом. Результаты первой и, в особенности, второй мировых войн зависели от объема промышленного производства воюющих сторон, их целью был, главным образом, захват промышленных центров противников. Фашистская Германия проиграла войну в ту минуту, когда Рур и Эссен оказались больше не в состоянии производить, и не стало бензина для транспорта или фабрик для строительства самолетов и танков.

В обществе информации состоялась только одна крупная война — война в Заливе в начале 1990-х. Она была выиграна с помощью компьютерных технологий и коммуникаций; противник, обладающий наиболее полной информацией и способный манипулировать ею самым мастерским образом, был победителем. По всей вероятности, войны грядущих десятилетий будут развиваться в соответствии с такой же логикой. Мы далеко ушли от наполеоновского взгляда на мир, попав в ситуацию, когда потенциальным противникам следует больше всего опасаться государств, имеющих доступ к самому современному электронному оборудованию. Война в Заливе шла, прежде всего, за материальные ценности — а именно, за контроль над огромными запасами нефти в Кувейте и северо-восточной части Саудовской Аравии. Мировое производство и перевозки зависят от ископаемых видов топлива; поэтому доступ к недрам* имеет решающее значение. Такое положение дел сохранится, вероятно, до середины ХХI века.

______________

* the carbonic pool.

Следуя логике общества мечты, войны будут вестись за доступ к нематериальным ценностям — к установкам, к чувствам. Может быть, такие конфликты уже назревают, учитывая настойчивость богатых стран в отношении прав человека и демократии. Это понятия, опирающиеся на систему управления и свободу выражения. Как показали события в бывшей Югославии, важна власть над телевизионными каналами, и понятно, что ключом к разрешению конфликта может быть именно обеспечение того, чтобы населению тракслировались правильные установки. Вот почему Североатлантический Совет уполномочил миротворцев НАТО в Боснии принять все необходимые меры, чтобы приостановить или ограничить программирование, противоречащее духу дейтонских соглашений. Впоследствии вещание радио- и телевизионных станций действительно было приостановлено или ограничено. Во время кровавой войны в Руанде существовало общепринятое понимание, что глушение радиопередач, призывающих население браться за оружие, сдержало или остановило резню и кровопролитие.

Как отмечалось выше, будущее коммуникаций означает конец государственной монополии на информацию. Соединение компьютера и телевизора в интерактивный коммуникатор, не подлежащий государственной цензуре, знаменует безусловный конец любой такой национальной информационной монополии. Однако это не произойдет за год; и некоторые нации останутся при мнении, что государство может выжить, только пока оно способно контролировать или воздействовать на идеи, распространяемые среди его граждан.

Дата добавления: 2015-07-25