Глава 5. Лёгкие ворота, покрытые чёрной облупившейся краской, служили скорее для украшения

Лёгкие ворота, покрытые чёрной облупившейся краской, служили скорее для украшения, чем для защиты от незваных гостей. Вот зам о к с тяжёлой цепью производил более серьёзное впечатление, пока Андрей не понял, что тот висит лишь на одной створке. После одного недоверчивого толчка с тихим скрипом ворота отворились, и Сотников вошёл в зоопарк, оставив машину позади. Перед ним открылась огромная территория, исследовать которую полностью за один раз казалось просто невозможным, особенно в уже накрывающей город темноте. Лишь стоя у входа, Андрей видел несколько ярко раскрашенных зданий, пару вольеров, клетки и внушительный пруд, вода в котором высохла уже давно. Зоопарк закрыли лет пять назад на проверку из-за каких-то жалоб, дело дошло до суда; в итоге, после волны увольнений было решено провести реконструкцию местности, однако, до развития дело так и не дошло. В детстве Андрей мечтал побывать здесь, но Вик и его дружки были против – не хотели таскать с собой и постоянно следить за мальчуганом. Что ж, мечты сбываются.

Оставаясь на месте, Сотников достал телефон и вызвал Алекса. Почти сразу он услышал тот же жуткий голос.

– Слушаю.

– Я… Я приехал. Куда мне теперь идти?

– Справа от входа длинное здание с нарисованным прудом. Спускайтесь на нижний этаж. Второй зал.

– И что там будет? – спросил Андрей, но его собеседник уже отключился. Громко выругавшись, он пошёл к дому, о котором шла речь.

Изображения на стенах одноэтажного строения, лишённого окон, олицетворяли какую-то земноводную тематику: помимо чистого пруда, поросшего лишь парочкой камышей и кувшинок, можно было увидеть живописный луг с одуванчиками, плавно переходящий в лес; весь пейзаж был наполнен резвящейся живностью, от насекомых, вьющихся между берёзами, до неуместно притаившегося около берега крокодила. Иными словами, сказать, что ждало Андрея внутри, было невозможно.

Единственная в пределах видимости дверь поддалась легко и бесшумно, однако, на этом хорошие новости заканчивались. Помещение встретило Сотникова холодом и абсолютной тьмой. Светло-красные остатки заката проникали через вход и высвечивали лишь пару метров длинного пустого коридора, всё остальное было так же неизведанно, как и невидимо. Впереди с ним могло случиться что угодно, любой страх, казавшийся ранее несерьёзным, сейчас обретал плоть. Но шанс на выбор похититель отобрал сразу же, упомянув Виктора: теперь Андрей не мог отказаться от встречи и не мог к кому-либо обратиться за помощью. Путь был только один.

Сотников вытащил из кармана фонарик и позволил свету вести его вперёд. Шагая медленно и настороженно, прислушиваясь к каждому звуку, через несколько метров он встретил лестницу, ведущую вниз, в ещё более тёмные ходы. Спустившись, он уткнулся в запертую дверь с прикрученной табличкой «Зал №1». Продолжавшийся проход привёл его ко второму залу, который, как и коридор, оказался таким же негостеприимным.

Слабый луч фонаря высветил большую комнату с несколькими пустыми стеллажами, каждая полка из которых была покрыта сантиметровым слоем пыли, и одним огромным стеклом во всю дальнюю стену. Не торопясь продвигаться дальше, Андрей внимательно осмотрел каждый угол и, лишь убедившись, что в помещении никого больше нет, подошёл к стеклу. За ним скрывалась ещё одна комната, заполненная искусственной растительностью и корягами разной величины. В центре неподвижно полусидел его племянник.

– Алекс! Алекс! – Андрей ударил кулаком по стеклу, но не получил ответ.

Следовало действовать быстро, ведь похититель, назвавшийся Пилой, мог появиться в любой момент. Но Сотникову вдруг пришло в голову, что, наоборот, следует дождаться этого психа и разобраться с ним – иначе правда об убийстве брата может выйти за эти стены. Пистолет, купленный им полтора месяца назад, а сейчас заткнутый за пояс, поможет решить проблему.

– Дядя?

Алекс очнулся. Он попытался встать, и в свете фонаря замелькали его ободранные руки и бледное лицо.

– Я здесь, Алекс.

– Помоги… Пожалуйста. – Это был первый раз, когда племянник попросил его о чём-то вежливо, пусть и невнятно.

– Как?

– Там в стене… Дверь…

Алекс махнул рукой, и Андрей только сейчас заметил рядом со стеклом дверь, выкрашенную под стать всему помещению. Потянув за маленькую ручку, он оказался в коридоре со ржавыми трубами, который уже не был рассчитан на посетителей. Несколько резких поворотов привели его в другую комнату, к Алексу. Положив руку на рукоятку пистолета, Андрей ещё раз тщательно проверил окружение и только потом наклонился к племяннику.

– Я привязан к этому дебильному дереву. Никак не могу нащупать узел, – сказал парень, показывая на верёвку, несколько раз обхватывающую его талию и лежащий рядом ствол.

– Как это произошло? Как ты оказался здесь? – спросил Андрей, положив фонарь так, чтобы тот светил на Алекса.

– Я не помню. Мы выпили, потом пошли гулять…

– Ясно. Как обычно, всё началось с выпивки.

– Ну а что мне оставалось? Ты же…

– Давай потом об этом. Сначала самое главное: ты видел похитителя? – перебил его Андрей, возясь с узлом.

– Да. Она примерно моего возраста, с тёмными волосами.

– Она? С тобой справилась девчонка?

– Она бы и с тобой справилась, – огрызнулся парень и, вдруг увидев что-то, вскрикнул: – Сзади!

Вытащить пистолет Андрей не успел. Как и обернуться. Он лишь почувствовал, как в шею впивается что-то острое, а затем всё сразу стало нечётким и маловажным.

– Андрей? Просыпайтесь, Андрей.

Тьма. Ни окон, ни ламп, ни фонарика – ничего, что могло бы помочь понять, где он оказался. А ещё этот изменённый голос, который звучит одинаково устрашающе и по телефону, и наяву.

– Вы очнулись?

Сотников провёл рукой перед самым лицом, но не увидел её. Жутко. Может, он ослеп? Андрей попытался встать, но что-то удерживало его, не давало сдвинуться с места. Кажется, верёвка, если судить на ощупь. Обхватывает живот, тянется к… дереву?

– Даже через стекло я вас слышу и знаю, что вы слышите меня. Так, может, откликнитесь? Уверен, у вас есть вопросы, на которые я могу дать ответ.

Продолжая ощупывать себя и окружающую обстановку, Андрей понял, что у него отобрали все вещи, включая пистолет и телефон, и часть одежды. Он сидел на полу, засыпанном мелкими камешками, босиком, лишь в брюках и рубашке. Вернувшись к верёвке, Сотников решил, что наилучшим решением пока будет поговорить с похитителем и потянуть время.

– Где я?

– Наконец готовы к диалогу? Славно. Вы там же, куда и пришли – заброшенный зал под номером «два».

– А Алекс?

– Недалеко, в безопасности. Это, по сути, была всего лишь приманка, чтобы доставить вас сюда.

– Зачем? – Андрею показалось, что он нащупал часть верёвки, которая поможет распутать узел, но пальцы сильно вспотели и скользили.

– А это самое интересное. Но сначала я тоже хочу кое-что спросить. Вы догадались, что было в этом помещении?

Сотников по-прежнему мог только слышать своего собеседника. Несмотря на то, что голос похитителя был сильно искажён, Андрей был уверен, что ощущает довольные, издевательские нотки. Ну, ничего, как только он освободится, всё изменится.

– Не знаю. Животные?

– Ну конечно животные, мы же в зоопарке, – грубо рассмеялся невидимый враг. – А помните маленький коридорчик с трубами?

Андрей вытер ладони о рубашку и вернулся к узлу. Пальцы начало покалывать от боли.

– Помню. К чему все эти вопросы? Сколько их ещё будет?

– О, всего один. Как думаете, что было в этих трубах?

– Да откуда мне… – Андрей осёкся, услышал громкое гудение. Сначала звук был приглушённый и доносился сверху, потом справа, но всё ещё глухо, будто бы из-за стен. А затем что-то начало капать уже в комнате.

И тут же включился свет – бесшумно, но Сотникова словно оглушило. Привыкшие к обитающей здесь темноте глаза не были готовы к такому, и на несколько секунд он лишился сразу всех органов чувств. А когда пришёл в себя, понял, что его ноги прикасаются к чему-то холодному. К чему-то жидкому.

Андрей не мог встать, он сидел на том же самом месте, что занимал какое-то время назад Алекс, будучи привязанным к той же коряге. Дверь, через техническое помещение ведущая в зал, была плотно закрыта, а в самом зале стоял человек в джинсах и тёмной толстовке с накинутым капюшоном, закрывающем большую часть лица. Пыльное стекло, разделяющее их, и яркий свет мешали разглядеть незнакомца.

– Так что в трубах?

– Вода.

Андрей заметил несколько отверстий в стенах справа и слева от себя; из некоторых жидкость сочилась каплями, из других – текла ручьём. Это действительно была вода – и она медленно затапливала помещение.

– И это правильный ответ! – Незнакомец рассмеялся и захлопал в ладоши. С учётом его изменённого грубого голоса это смотрелось странно. Только что он говорил проникновенно и серьёзно, а теперь ведёт себя подобно ребёнку. – А теперь об этом месте. В своё время здесь приходили в восторг дети и взрослые, наблюдая через стекло, – как я сейчас смотрю на тебя, – за разными водоплавающими зверьками. Водоплавающими, понимаешь? Ты в резервуаре, который должен быть заполнен водой. И я тебя уверяю, он будет.

Жидкости, которая теперь выходила из труб уверенными толчками, набралось на несколько сантиметров. Андрей твёрдо решил не паниковать, напомнив себе, что его уже могли убить, если бы хотели. В таких помещениях крыши должны были открываться или иметь отверстия – иначе как бы животные могли дышать? А пока что этому человеку что-то нужно, и он использует воду лишь для запугивания. Сотников вернулся к узлу, который стал значительно слабее.

– Так что тебе нужно? – спросил он.

– Надо же, какой ты теперь деловой. Наверное, пришлось стать серьёзнее, после того, как ты занял пост директора «Сотника».

– Я всегда был серьёзен.

– Ха, ну да. Но речь не об этом. – Похититель прошёлся по комнате и повернулся спиной к стеклу. – Ты здесь, потому что я хочу знать, что произошло с твоим братом.

– Мне известно не больше других, – осторожно ответил Андрей, раздираемый сомнениями. По телефону незнакомец сообщил, что знает о произошедшем; о чём же он спрашивает сейчас? – В субботу я привёз Виктора в офис, мы заполнили несколько бумаг, я уехал раньше его…

– Просто… хватит. – Человек в капюшоне раздражённо взмахнул рукой. – Я прекрасно знаю, что ты говорил полиции, и что всё это ложь, и что ты сам убил его. Но я не знаю, как это случилось. Не знаю, зачем. Расскажи мне это.

– Кто ты? – невольно спросил Андрей, поражённый тем, как немало известно незнакомцу. Он знал даже то, что известно следствию… Может, он сам из органов правопорядка и это какой-то изощрённый способ добыть признание?

– Я говорил. Я – Пила. Настоящий.

– Настоящий Пила в Америке. А ты – просто подражатель. – Мучаясь с верёвкой, Сотников потерял терпение, а вместе с ним и осторожность. Вода, затопившая ноги и добравшаяся уже до живота, усугубляла положение

– Мне больше нравится слово «поклонник». Подражатель – это ты.

– О чём ты…

– Ты знаешь, о чём я! Ты носишься по городу, убиваешь известных людей со всё возрастающей жестокостью. Ты притворяешься Пилой, но, не понимая его идей, лишь оскорбляешь это имя.

Пленника затрясло. Ледяная вода добралась до груди, но вовсе не она была причиной дрожи – а изумление и шок, вызванные услышанным. Сотников считал себя умным преступником; тщательно заметая все следы, он следовал до мелочей продуманным планам с маниакальной осторожностью, но парень в капюшоне знал всё, все месяцы его криминальной деятельности. Андрей вдруг осознал, что шансов выбраться живым у него почти нет, ведь похититель был настоящим психом. Более того – весьма умным психом.

Но в этот же момент верёвка наконец поддалась, – а может, поддалась уже давно, но окоченевшие пальцы поняли это только сейчас, – и Андрей смог встать в полный рост. Это придало ему уверенности.

– Ты прав, это я убил своего брата и некоторых других людей. Его тело можно найти в подвале заброшенного здания на проезде Главмосстроя. Там будет дверь с замком, и я могу открыть её для тебя… Я это сделал, потому что не мог больше мириться с его лицемерием, нравоучениями, поведением… с ним, каким он был. Ты ведь это всё хотел узнать? – Пила не ответил и не сдвинулся с места, и Андрей продолжил: – Послушай, мне жаль, если вы были знакомы, но, поверь, он это заслужил. Да и всё уже в прошлом, нужно двигаться дальше, вперёд… Мы могли бы работать вместе, помогать друг другу. Мы ведь делаем одно и то же…

– Это не одно и то же.

– Мы убиваем людей…

– Ты убиваешь людей, – гневно возразил похититель. – Ты похищаешь их, сажаешь в свои устройства, а затем хладнокровно расправляешься. А я даю второй шанс. Показываю им лицо смерти и помогаю понять ценность жизни. Я предоставляю людям выбор, а ты его отбираешь – для собственных, эгоистичных целей.

Вода вновь сковала грудь Сотникова, но на этот раз вместе с паникой и отчаянием.

– Как ты всё это узнал? Откуда?! – вскричал он.

– Ну, в утешение могу сказать, что действовал ты действительно аккуратно. Полиция не знает, что произошло с твоим братом, но это полиция – люди посторонние. Я же… – Пила достал из кармана небольшое устройство, отключил его, возвращая себе нормальный голос, и снял капюшон. – Вовсе не посторонний.

Напротив Андрея, улыбаясь, стоял его племянник.

Воспользовавшись наступившей паузой, он продолжил.

– Для меня всё было очевидно. Мой дядя, обычно тихий и молчаливый, покорно следовавший за отцом, вдруг начал меняться: обзавёлся собственный мнением, стал часто закрываться в комнате и пропадать, оправдывая это покупкой дорогой машины, без которой запросто мог обойтись. Конечно, сначала я и думать не смел ни о чём подобном, но когда одновременно с твоими «поездками» стали пропадать люди, когда ты возвращался домой, довольный собой, когда говорил странные вещи…

– Ты – Пила… – пробормотал Андрей, неосознанно отступая от стекла. – Что за бред? Ты, вечно пьяный, развязный, безрассудный, ты не можешь быть им.

– Раньше так и было, да. Закончив универ по настоянию отца, я, не зная, чем заняться, без цели в жизни, напивался в клубах чуть ли не ежедневно. Я думал, что едва ли не один такой, а потом что-то щёлкнуло, я посмотрел на окружающих меня людей и увидел то же самое. Все, абсолютно все прожигали своё время, сами не зная, что и зачем делают. И мне стало понятно, что так жить нельзя – никому. С тех пор я и стал Пилой. Посещая клубы, я находил свои цели, а пил лишь для вида, никогда не забывая свою задачу. Большинство погибало в моих испытаниях, но я с гордостью могу сказать, что были те, кто выживал – и перерождался. В отличие от тебя, я спасал жизни.

Андрей ударил по стеклу кулаком и получил гулкий ответ. Потом ещё раз, используя корпус для размаха, но вода уже доходила до уровня его плеч и поглощала всю силу удара. Сотников отчаянно ударил ещё раз.

– Можешь даже не пытаться, стекло тебе не разбить, – сказал Алекс.

Андрей проигнорировал его и попытался поднять одно из деревьев с пола. Он задержал дыхание и присел, с головой уходя под воду, обхватил ствол и потащил его на поверхность, чувствуя немой крик своих мышц и кипящую кровь, но тот, будучи намертво прикрученным, остался на месте. После он бил по стеклу, бил опять и бил снова, и ещё, и ещё, вопреки ухмылке, царящей на лице Алекса. Тщетно.

Обессиленный, Андрей встал на искусственный пень, чтобы была возможность дышать не захлёбываясь, и с трудом сказал:

– Не верится… Я считал твоего отца воплощением лицемерия, но даже не видел, что собой представляешь ты.

– Он тоже не видел этого, ровно как и твоих действий, – ответил Алекс, подходя вплотную к стеклу. – Хорошая у нас семья была: никто ничего не замечает и не знает. Только я видел истинного тебя, но не знал, что предпринять. В конце концов, не у каждого есть дядя-маньяк. Но потом ты… напал на папу. Отец был хорошим человеком, плохим воспитателем, но всё-таки… Тебе никогда не понять, какие чувства возникают между родителями и детьми, какой силы может быть любовь даже при полном непонимании друг друга. – Племянник качнул головой, его лицо утратило какие-либо признаки улыбки. – Зачем было убивать его? Убивать других людей, лишь чтобы прикрыться ими? Что такого он мог совершить, чтобы все твои действия были оправданы?

Чтобы ответить, дрожащему от холода Андрею пришлось встать на мысочки и вытянуть шею.

– Ты не знаешь, каким он был в детстве, как пользовался мной, чтобы заслужить уважение и дружбу других.

– В детстве? – переспросил Алекс с горькой улыбкой. – Всё это – месть ребёнка за то, что было десятилетия назад?

– Ты не понимаешь.

– Ты убил моего отца! – закричал мальчик. – За детские страхи и обиды! Я действительно не понимаю.

Андрей уже ни на чём не стоял, он держался на плаву, держался за свою жизнь. До потолка оставалось лишь несколько сантиметров; ему приходилось наклонять голову, чтобы дышать, так что он даже не видел своего племянника. Воды было слишком много, иногда она затекала в рот, и он отплёвывался, пытаясь набрать побольше воздуха, но получая лишь ещё одну порцию ледяной жидкости. Конечности давно перестало жечь от холода, Андрей с трудом двигал ими, уже ничего не чувствуя. Как во сне. И неожиданно ему этого и захотелось – просто заснуть, наплюнув на всё. Заплетающимся языком он предпринял ещё одну попытку:

– Ты говорил… что даёшь всем своим жертвам второй шанс… что не убиваешь их хладнокровно, как я. – «Сейчас я во всех смыслах хладнокровный», – вдруг подумалось ему.

– Ты не заслужил и этого. Я мог бы сказать, что здесь нет ничего личного, но тогда это было бы ложью.

– Я знал, что тебе будет больно… Мне жаль… Я бы… позаботился…

Последние слова Андрей произнёс уже не думая, что говорит, забыв, чего и зачем хотел. Всё стало неважно, включая его собственные мысли.

Он погрузился под воду ещё до того, как комната заполнилась полностью, и потерял сознание. Через несколько секунд он умер.

Эпилог

Лёгкий мелодичный звук разлетелся по всему дому, всколыхнув мысли Алекса, словно ветер – листья деревьев.

Пришедший мог быть кем угодно: журналистом, полицейским, социологом, проводящим очередной опрос, но мальчик ждал только одного человека. Встав с дивана в гостиной (теперь не было нужды сидеть только в своей комнате), он подошёл к двери и без колебаний открыл её. На пороге оказалась симпатичная темноволосая девушка с сияющими глазами. От её лица волнами исходило дружелюбие и жизнерадостность, и лишь только одна деталь немного портила впечатление: небольшой, но довольно заметный вертикальный ожог на левой щеке. Открыто улыбнувшись, Кира сказала:

– Привет.

– Привет. Проходи.

– Привыкаешь к полной свободе? – поинтересовалась девушка.

– Это не так просто, как кажется, – усмехнулся Алекс. – Присаживайся на диван, я сейчас подойду.

Сотников-младший прошёл на второй этаж, забрал из комнаты пачку листов и красивую тёмно-синюю коробочку; вернувшись в гостиную, он протянул подарок Кире.

– Держи. Это в благодарность за то, что ты помогла мне разобраться с дядей.

– Алекс, тебе ведь известно, что я просто пытаюсь отдать долг. Ты открыл мне глаза, напомнил, что жизнь дана нам не просто так. Я тратила впустую бесценное время, а ты вернул мне его – и теперь я буду помогать тебе столько, сколько это необходимо.

– Тем не менее, возьми.

Осторожно открыв коробку, Кира извлекла металлический кулон на золотой цепочке с выгравированной на нём птицей. Зачарованно разглядывая подарок, девушка спросила:

– Это феникс?

– Это феникс. И это ты. Ты заблудилась в пламени, но выжила и переродилась заново.

– Спасибо. Ты всегда так красиво говоришь или только когда хочешь произвести впечатление? – рассмеялась она, надевая кулон. – Кажется, когда мы познакомились в клубе, ты тоже использовал все эти красноречивые штучки.

– А ты не помнишь?

– Ну, я всё-таки многовато выпила. Помню, ты рассказывал о своей семье, о медицинском университете, о том, ради чего стоит жить, но это я уже почти не… – Девушка замерла. – Скальпель! В какой-то момент ты спросил, знаю ли я, что такое скальпель… А я всё думала, откуда у меня в голове крутятся эти слова.

Алекс ничего не ответил, вспоминая ту встречу. Тогда он, как обычно, знакомился с возможными будущими жертвами в одном из клубов, но никак не мог выбрать кого-то одного, особенного, пока не увидел Киру. Девушка стояла в окружении своих друзей, она держалась высокомерно с чужаками, но тепло относилась к тем, кого знала. Пустив в ход немалую долю обаяния, Алекс познакомился с ней, понял, что она очень умна, но почти не использует свой интеллект, предпочитая простое и бездумное общение с алкоголем и подругами, которые явно были куда глупее.

Сейчас же изменившаяся Кира обратила внимание на свои способности, посвящая каждый день самообразованию и самосовершенствованию.

Девушка с интересом взглянула на бумаги в руках Алекса:

– А это что?

– Мой новый проект. До сих пор я проводил испытания с каждым поодиночке, тратя на это много сил и ресурсов. Но недавно мне пришло в голову, что можно собрать сразу нескольких человек в одном месте и дать им одну-единственную задачу – выжить.

Сотников стал раскладывать листы на стеклянном столе. Постепенно, одна за другой, картинки сложились в один большой чертёж, включающий в себя несколько этажей, десятки комнат с испытаниями и ловушками, потайные ходы, загадки и тайны, ведущие как к смерти, так и к жизни. Другими словами, целый мир со своими законами.

– Но это же совершенно новый уровень, – с восхищёнием сказала Кира. – А я могу как-то помочь в этом?

– Я надеялся, что ты спросишь, – улыбнулся Алекс. – Для тебя даже есть своя роль.

– Что ж, тогда… Игра начинается.

Дата добавления: 2015-07-25