Туристификация сверхзаботливой матушки

Биолога и интеллектуала Э. О. Уилсона как‑то спросили, что является самым большим препятствием для развития ребенка; сверхзаботливый родитель, ответил он. Уилсон не упоминал прокрустово ложе, но очертил его очень точно. Он сказал, что подобные родители подавляют в детях естественную биофилию, любовь к живым существам. Однако проблема куда шире: заботливые матушки пытаются исключить из жизни детей пробы и ошибки, то есть антихрупкость, и стараются лишить их способности действовать в экологической сфере, превратить их в придурков, которые используют заранее составленную (в соответствии с представлениями заботливой матушки) карту реальности. Такие дети – хорошие ученики, но по сути придурки; они как компьютеры, только медленнее. Эти дети совсем не умеют жить в условиях неопределенности. Я как дитя гражданской войны не верю в структурированное обучение – я считаю, что можно быть интеллектуалом и не быть придурком, если у тебя вместо школы есть личная библиотека и ты ведешь себя как бесцельный (но рациональный) фланёр, извлекающий выгоду из случайностей внутри и вовне библиотеки. Человеку, который умеет быть строгим с собой, нужны случайность, хаос, приключения, неопределенность, открытие себя, почти травмирующие происшествия, – все то, что делает жизнь яркой по сравнению со структурированным, фальшивым и бесплодным существованием надутого менеджера с подробным расписанием на завтра и заведенным будильником. Эти люди даже развлекаются по будильнику, играя в сквош между четырьмя и пятью. Отдых между деловыми встречами похож на котлету между половинками сэндвича. Впечатление такое, что новое время стремится выжать из нашей жизни переменчивость и случайность до последней капли. Итог (как мы видели в главе 5) ироничен: мир становится куда более непредсказуемым, словно богини судьбы решили, что последнее слово будет за ними.

Свободны лишь самоучки – те, кто противостоит товаризации (превращению в товар) и туристификации своей жизни. И это касается не только образования. Спорт пытается законсервировать случайность, словно это какой‑то тунец, – налицо еще одна форма отчуждения.

Если вы хотите понять, насколько бессодержательны аргументы нового времени (и осознать свои жизненные приоритеты), поразмыслите о разнице между львами на свободе и львами в клетке. В зоопарке львы живут дольше; их жизнь технически оснащеннее, и они гарантированно обеспечены работой на всю жизнь, если для вас важны именно эти критерии…

Как обычно, древние, в частности Сенека, осознали эту проблему (и разницу), выразив ее в высказывании «мы учимся не для жизни, но для аудитории», non vitae, sed scolae discimus. К моему ужасу, слова древних были извращены и своекорыстно изменены, чтобы стать лозунгом многих моих коллег в США: non scolae, sed vitae discimus – «мы учимся [тут] для жизни, а не для аудитории».

Жизнь становится напряженной по большей части из‑за тех, кто делает ее тесной и хрупкой (таковы чиновники со своими планами), ссылаясь при этом на рациональность.

Дата добавления: 2015-07-20