4 страница. – Мама ему рассказала?

– Мама ему рассказала?.. – спросил Майкл, вдруг прервав свои размышления. Кевин пожал плечами. Но Мейсон сразу понял, о чем идет речь, а потому не смог сдержаться.

– Не мама, а Кевин! – заявил Мейсон, а потом добавил печально. – Поэтому, наверное, папа сегодня и не приехал…

Майкл вопросительно посмотрел на Кевина, тот только развел руками. И Майкл опять задумался.

– Чего ты вмешиваешься? – воспользовавшись этой паузой, фыркнул Кевин, наклонившись к Мейсону. – Мы ведь договорились…

– Папа попросил прощения, – огрызнулся Мейсон. – Майкл должен это знать…

– Если тебе нравится так думать, – нервно продолжил Кевин, – живи с этим, но не навязывай своё мнение нам с Майком.

– Как бы там ни было, – тяжело вздохнул Майкл, – Скотт наш отец... – он взглянул в сторону, потом снова посмотрел на братьев и продолжил. – Если он хочет, пусть будет на пресс-конференции, – тут Майкл обратился к Кевину. – Только постарайся сделать всё, Кей, чтобы Скотт не отвечал на вопросы журналистов.

– Без проблем, – заявил Кевин и пояснил. – Только я один буду отвечать на вопросы. Остальные будут просто присутствовать. Именно на таких условиях я собираю журналистов.

– Полностью поддерживаю, Кей, – улыбнувшись, похвалил его Майкл. Мейсон слушал, глядя то на Майкла, то на Кевина и, наконец, воскликнул:

– Что за фигня?!

– Мейси, я тебе потом всё поясню, – ответил Кевин. В эту минуту в палату вошли Сантана и Дайана, и Мейсон умолк, отложив этот разговор на потом.

– Слава богу! Живой! – говорила Дайана, целуя Майкла. Дайана сияла от счастья, что, наконец, смогла увидеть его. Она с восхищением смотрела сыну в глаза и аккуратно трогала его руками, словно пыталась нащупать рану через больничную рубашку.

– Мама, не надо! – смущенно улыбаясь, говорил Майкл. – Щекотно же…

– Вот так всегда, – тихо произнес Мейсон, – почести достаются самым недостойным.

– Зависть – плохое чувство… – пристыдил его Кевин, но и в его взгляде было что-то подобное.

– Как ты, сынок? – любуясь улыбкой Майкла, продолжила Дайана.

– Нормально всё, – успокоил её Майкл. И тут как на грех к пациенту зашел лечащий врач. Дайана и Сантана подробно расспросили доктора о состоянии Майкла. Узнав реальное положение дел, Дайана едва не потеряла сознание. Потом она даже попыталась высказать Кевину и Мейсону за то, что они скрывали от неё состояние старшего брата. Но Майкл объяснил, почему Кевин и Мейсон утаили от них истинную картину событий. И Дайана сменила гнев на милость.

Наступил день пресс-конференции. Братья собирались на встречу с журналистами, как на торжественное мероприятие. С утра гладко побрились, надели костюмы, белые рубашки, галстуки, начистили до блеска ботинки. Кевин аккуратно собрал свои волосы в хвост на затылке, долго добиваясь того, чтобы волосы от макушки лежали ровно, без волн и перепадов. Мейсон просто уложил свой полубокс гелем, зачесав волосы назад. Сантана прислала за внуками машину, и они отправились в город.

Пресс-конференция состоялась в конференц-зале одного из отелей города. Только Джессика осталась дома с маленьким Чарльзом. Присутствовали Сантана, Дайана, Скотт, Кевин и Мейсон. За столом они расположились так: в центре Кевин, возле него были микрофоны, справа от него Дайана, рядом с ней Сантана, слева от Кевина сидел Мейсон, рядом с ним Скотт. Когда его родственники расположились за столом, Кевин поздоровался со всеми присутствующими журналистами, оглядев толпу исподлобья:

– Здравствуйте, я Кевин Джонсон, брат Майкла Стоуна и с недавнего времени его менеджер. Напоминаю вам, что мы собрались здесь для того, чтобы обсудить состояние здоровья Майкла и наши с ним общие планы. Вопросы на другие темы останутся без ответов, так что не трудитесь и не тратте попусту ваше и наше время, – потом таким же спокойным тоном, но уже не хмурясь, Кевин представил остальных. – Для тех, кто не в курсе, сегодня здесь присутствуют: моя мама Дайана Джексон, – размеренно говорил он, указывая раскрытой ладонью на того, о ком говорил. – Моя бабушка Сантана Джелайс, мой младший брат Мейсон Джексон, и наш отец Скотт Джексон, – Кевин сделал паузу, оглядел толпу ещё раз, а потом сказал. – Напоминаю, отвечать на вопросы буду только я. Другие присутствующие никаких комментариев давать не будут. Пожалуйста, запомните это, – довольно произнес Кевин, заметив как, после его слов, многие журналисты разочарованно выругались. – Ну, что ж, приступим…

– Добрый день, Кевин, по каким причинам Майкл Стоун не продлил контракт с Питэром Лонгдерти? – сходу спросил один из журналистов, а потом сообщил, из какого издания он прибыл.

– Разногласия, которые возникли у Майкла и Питэра за последний год, – спокойно ответил Кевин, – переполнили чашу терпения и затмили все прежние достижения мистера Лонгдерти как менеджера.

– Какие именно разногласия возникли? – уточнил тот же журналист.

– Стоуна не утраивали финансовые аппетиты мистера Лонгдерти, – невозмутимо говорил Кевин. – К тому же они разошлись во мнении относительно творчества.

– Почему вы взяли на себя управление делами брата? – спросил следующий репортер, перед этим представившись и сообщив, откуда он.

– Майкл сам предложил мне эту должность.

– Не превратиться ли этот творческий союз в семейный подряд?

– Поживем, увидим.

– Правда ли, что стрелявший в Стоуна, на самом деле целился в вас? – спросил следующий журналист.

– Я же предупреждал о вопросах, не касающихся темы встречи, – нахмурился Кевин, но всё-таки ответил. – У меня нет никакой информации по этому поводу. Вам лучше задать этот вопрос в полиции.

Журналист, явно разочарованный таким ответом, молча, опустился на свое место.

– Каково состояние Майкла Стоуна на данный момент? – спросил следующий репортер.

– Состояние его стабильно, – медленно ответил Кевин. – Врачи не строят прогнозов. Но Майкл уверенно идет на поправку.

– Майкл Стоун при смерти? – вдруг выдала журналистка, задававшая вопрос в свою очередь. И в этот момент Скотт Джексон как будто бы едва заметно улыбнулся, возможно, никто бы не обратил на это внимания, но Мейсон всё это время косился на отца и, заметив эту реакцию, вскипел.

– Чего скалишься, гад?!! – крикнул Мейсон, встал на ноги, стремительно подошел к Скотту и взял его за грудки. Толпа оживилась, защелкали фотокамеры, все объективы видеокамер направились на Мейсона и Скотта. Их слова было плохо слышно в микрофоны, но можно было разобрать, о чем именно они говорят.

– Мейсон, что с тобой? – удивленно спросил Скотт, поднялся с места и попытался успокоить сына. Но Мейсон с силой тряхнул Скотта за грудки и крикнул ему в лицо:

– Доволен, гад?!! – орал Мейсон, сжимая в кулаках лацканы его пиджака.

– Мейсон, прекрати, – прошипел Скотт, пытаясь освободиться.

– Мейсон, ты чего? – обернулся в их сторону Кевин, потом подошел и принялся разнимать их, обхватив брата за шею, Кевин нервно прошептал ему на ухо, – Мейс, успокойся немедленно…

Из-за этого захвата Мейсон машинально выпустил из рук воротник отцовского пиджака, но и не думал сдаваться.

– Он улыбался, когда она сказала, что Майкл умирает! – пояснил Мейсон, обернувшись в сторону Кевина.

– Ты пьян? – удивленно спросил Кевин, почувствовав запах спиртного.

– Ну, опрокинул стаканчик для храбрости, – тихо ответил Мейсон и, взглянув на Скотта, снова вспыхнул. – Лучше на него посмотри, он радуется тому, что Майкл в больнице!

– С чего ты взял?! – удивился Скотт, поправляя одежду.

– Уверен, ты только поэтому и приехал! – заявил ему Мейсон, потом перешёл на оскорбления и начал махать кулаками. – Ненавижу тебя! Подонок!!! Чудовище!!!

Кевин едва удерживал Мейсона, который пытался дотянуться до Скотта и ударить его кулаком. Журналисты радовались жареным кадрам, а ситуация всё больше накалялась.

– Что ты сказал?.. – процедил сквозь зубы Скотт и шагнул вперед.

– Скотти, это у него нервное, – бросилась на защиту сына Дайана и преградила Скотту путь.

– Не надо, мам, – успокоил её Мейсон. – А тебе… – он снова посмотрел на Скотта и заявил. – Плевать я хотел на такого отца, как ты, – сказал и смачно плюнул в его сторону. Этого Скотт стерпеть уже не мог и кинулся в атаку с кулаками. Увидев это, Кевин просто развел руки в стороны и отпустил Мейсона, чтобы тот мог защищаться. Скотт и Мейсон сцепились в драке. Их с трудом разняли охранники отеля. Вся эта ссора и драка родственников Стоуна на пресс-конференции без цензуры и сокращений попала на экраны телевидения уже через час после событий. Эту тему ещё долго муссировали в прессе и на телевидении. Комментировали, делали выводы, и даже откровенно насмехались, обсуждая склоки семьи Стоуна.

Скотт уехал из города в тот же вечер. А Мейсона в порванном пиджаке Кевин привез домой в невменяемом состоянии, совершенно пьяного. Когда брат вел его под руку от машины до крыльца, Мейсон плакал навзрыд и через слово повторял: «Он улыбался, улыбался...»

– Когда ты успел так «накидаться»?.. – ворчал Кевин, ведя его к дому.

– Кевин, он улыбался! Ты видел?! – истошно кричал Мейсон, рыдая. – Майкл умирает, а этот гад скалиться! Ему смешно!!!

– Прикуси язык!!! – возмутился Кевин, тряхнув Мейсона со злости, потом повел его дальше, ворча себе под нос. – Умирает, блин…

Кевин привел брата в его комнату и небрежно опрокинул на кровать, потом снял с Мейсона обувь и склонился к его лицу.

– Ты понимаешь, что опять наделал? – спросил Кевин, глядя Мейсону в глаза.

– Он улыбался, Кей, улыбался… – словно жалуясь, повторил Мейсон и всхлипнул.

– Господи, с кем я говорю… – разочарованно всплеснул руками Кевин и вышел вон.

Казалось бы, на этом и закончиться этому разговору, но уже через час Мейсон сам ввалился в комнату Кевина, когда тот уже погрузился в глубокий сон. А потому, когда дверь громко хлопнула, Кевин вздрогнул и проснулся.

– А это ты, алкаш, – сказал Кевин, разглядев незваного гостя на пороге комнаты, потом сел на кровати и спросил. – Чего бродишь, как привидение?

– Уснуть не могу, – буркнул Мейсон, опустившись на кровать рядом с братом.

– Пить надо меньше, – пожурил его Кевин.

– Да, я чуточку, для храбрости, перед выходом, – оправдывался Мейсон.

– А чего тебя так развезло-то тогда? – усмехнулся Кевин.

– Если б я знал, – пожал плечами Мейсон.

– А теперь-то чего не спишь?

– Просто мысли замучили, – сказал Мейсон и наклонился вперед, обхватив голову руками. Кевин хотел пошутить, но сдержался.

– Какие мысли-то? – нарочно спросил Кевин.

– О Майке думаю, – серьёзно ответил Мейсон и посмотрел на брата. – Как думаешь, он поправится?

– Придурок! – усмехнулся Кевин. – Он уже поправляется. Всё будет хо-ро-шо…

– А он тебе рассказал, зачем устроил шоу у роддома? – вдруг поинтересовался Мейсон.

– Рассказал, – подтвердил Кевин, обнял Мейсона одной рукой и сказал. – Майкл рассчитывал, что эти съёмки облетят весь свет. И вместе с этим шоу Мир увидит Джессику и её ребенка. Майк надеялся, что вместе с Миром их увидит и Керк, где бы он ни был…

– Эта жертвенность его погубит, – печально сказал Мейсон, потом всхлипнул и произнес обреченно. – Если уже не погубила…

– Чего ты несешь?! – злобно сказал Кевин, потом сменил тон и спокойно предупредил. – Если ты не перестанешь ныть, я тебе сейчас сам наваляю.

– А вдруг у него из-за этой раны потом проблемы со здоровьем будут? – продолжил свои рассуждения Мейсон. – Или с девушками…

– Мейси!.. – недовольно фыркнул Кевин.

– Кей, ему же весь живот располосовали… – испуганно прошептал Мейсон.

– Та-ак, иди отсюда, – Кевин толкнул Мейсона в плечо, заставляя его встать с кровати, потом лег под одеяло. – Иди спать!

– Кей, – обреченно произнес Мейсон, бухнулся на кровать и обхватил его ноги.

– Мейси, – вздохнул Кевин, отвел взгляд в сторону, выдохнул, потом поднял Мейсона и, посмотрев ему в лицо, сказал. – И я переживаю, Мейсон. И я волнуюсь. Но мы ничего сейчас для него сделать не можем. Можем только верить в лучшее, ждать и молиться. Ясно?

– Ясно, – ответил Мейсон и обнял брата.

– Ну, всё, – похлопал его по спине Кевин. – Иди уже спать…

Мейсон ушел к себе. Но посреди своей комнаты парень вдруг встал на колени и, сложив руки на груди, стал молиться:

– Господи, если Майкл поправиться, обещаю больше никогда над ним не «прикалываться». Обещаю, только пусть он не умирает. Ну, зачем он тебе? Нам всем он нужнее…

Мейсон говорил искренне, не смотря на то, что был пьян, он не кривил душой. Взгляд у него был чистый, как у ребенка, в первый раз обращавшегося к Богу. Но, по сути, так и было. Мейсон впервые в жизни просил что-то у высшего существа, раньше он всего добивался своими силами.

Утром Кевин расположился на кухне с ноутбуком⁴, который купил недавно на деньги, что остались с тех времен, когда он работал в большой компании. У Мейсона очень болела голова, но он пришел на кухню к завтраку. Вот только настроение у него уже изменилось, теперь Мейсон сожалел о том, что сделал, и переживал не из-за скандала.

– Отец никогда меня не простит, – сокрушался Мейсон за завтраком и вдруг спросил. – Сильно я его помял?

– Нормально, лишний раз не помешает, – холодно ответил Кевин, клацая кнопками ноутбука.

– Бли-ин, – протяжно произнес Мейсон и схватился руками за голову, – он меня не простит…

– Нашёл из-за чего переживать, – дернул бровью Кевин.

– Нет, надо завязывать с выпивкой… – серьёзно заявил Мейсон.

– Да, ладно, – усмехнулся Кевин.

– Да, – не понимая шуток брата, продолжал Мейсон. – А то когда-нибудь сам с собой подерусь…

– Не удивлюсь, – посмеивался Кевин, а потом довольно произнес. – А ведь тебе его жалко…

– Кого? – не понял Мейсон.

– Кого, кого, – усмехнулся Кевин, – Майкла, конечно! Ты так рыдал, когда я тебя домой вёз.

– Вот ещё, – фыркнул Мейсон и поморщился. – Буду я ещё всяких зануд жалеть, – а потом нашел объяснение и заявил. – Просто новые ботинки оказались малы! Сильно ступни сдавили!

– Ботинки?! – воскликнул Кевин и засмеялся.

– Да, ботинки! – настаивал Мейсон.

– Ботинки, ага! – веселился Кевин, продолжая стучать по клавишам ноутбука, и не сводя взгляда с монитора ноутбука. – Чего тут непонятного!..

– Да, ну, тебя… – обиженно буркнул Мейсон, потом заглянул через плечо Кевина на экран ноутбука и спросил. – Лучше расскажи, чем ты занят.

– Вот ищу одного знакомого, – пояснил Кевин, не отрываясь от экрана. – Мы с ним дружили, когда я в колледже учился. Потом в сети общались.

– И на фига он тебе понадобился? – не унимался Мейсон, нависая над братом.

– Хочу ему работу предложить, – так же не глядя на него, ответил Кевин. Мейсон удивлено смотрел на Кевина, вдруг икнул, потом рыгнул. – Фу! – возмутился Кевин и толкнул Мейсона, чтобы тот отодвинулся.

– Пардон, – извинился Мейсон, прикрывая рот ладонью, потом спросил. – А что за работа?

– Какой ты любопытный, – усмехнулся Кевин, наконец, взглянув на Мейсона, потом опять посмотрел на монитор и добавил. – Этот парень учился в полицейской академии, до этого год служил в армии. А потом он уехал в Лос-Анджелес работу искать.

– И-и? – протяжно произнес Мейсон, не понимая, к чему именно клонит Кевин.

– Короче, – сдался Кевин, – теперь я – менеджер Майкла, а потому хочу ему настоящего телохранителя нанять, – пояснил Кевин и уточнил. – Ник Стогов – идеальная кандидатура. Я уверен.

– Стогов? Что за фамилия? – удивился Мейсон.

– У него предки из России, вроде бы, – холодно ответил Кевин, потом замер и задумчиво произнес. – Вот только не знаю, согласится ли он…

– Кто? Майкл?

– У Майкла выбора нет, – невозмутимо сказал Кевин. – А вот Ник может выбирать, вдруг он уже нашёл работу…

В тот же день, Кевин связался со своим другом. И парень с удовольствием принял его предложение, как оказалось с работой в Лос-Анджелесе у него не задалось.

Майкл медленно шёл на поправку, а дома его уже ждал личный телохранитель. Братья поселили парня в комнате Джессики, на этом особенно настаивал Мейсон, чтобы у сестры не осталось шансов переехать из города обратно.

Голубоглазый высокий брюнет Ник Стогов вызвал неподдельный интерес у папарацци, постоянно следивших за домом. Пресса выдвигала разные версии, так как внешность этого парня сбивала репортёров с толку. Широкоплечий, крепкий, спортивного телосложения, но не перекаченный, ясный взгляд голубых глаз из-под пышных ресниц, густые брови, всегда уложенные гелем волосы, он больше был похож на фотомодель брутального типа, чем на телохранителя или персонал. В общем, ни одно издание не предположило, что этого парня наняли для охраны Стоуна.

Вскоре Майкл вернулся домой. Врачи, уставшие от военного положения, на которое перешла клиника из-за атак фанатов и репортеров, попросили певца продолжить лечение вне стен медицинского центра, обещая уход и контроль его состояния на дому. Майкл с радостью согласился. Впервые увидев объект своей охраны, Ник спросил у Кевина:

– Это Майкл Стоун?

– Да.

– Я себе его другим представлял, – разочаровано сказал Ник, а потом добавил смущенно. – Часто видел его по телевизору. В жизни он совсем другой…

– Что не так-то? – удивился Кевин.

– Ну, – ещё больше смутился Ник, потом пояснил. – Какой-то он забитый, измученный. Взгляд пустой и холодный.

– Нет, Ник, – улыбнулся Кевин. – Это не истинное лицо моего брата, а маска, которую на него надел Питэр Лонгдерти, – а потом пообещал. – Вот он поправится, и ты увидишь, как был не прав.

Какое-то время Майкл практически не покидал свою комнату, так что с Ником они не общались, хотя Кевин уже предупредил брата о новом человеке в доме. Когда врачи разрешили Майклу прогулки на кресле-каталке, братья поручили его телохранителю. По началу отношения Майкла и Ника не складывались. Стоун отнесся к Стогову с недоверием. Майклу строго запрещалось вставать на ноги, врачи считали это большой нагрузкой на его ослабленный организм, но он часто нарушал это правило. Майкл ходил по своей комнате и, пока никто не видел, сам ходил в ванную, выходил в гостиную к телевизору и даже на улицу подышать свежим воздухом. Ему казалось, что врачи преувеличивают, а потому Майкл не хотел мириться со своим беспомощным состояние, даже временно. Кевин пытался образумить брата, но, поняв, что уговоры не действуют, перешёл к активным мерам. Вскоре Кевин попросил Ника фиксировать Майкла в коляске ремнями. Что ужасно забавляло Мейсона, он любил наблюдать за этим противостоянием.

– Кей, я не буду больше вставать, – клятвенно обещал Майкл в очередной раз.

– Мы это уже проходили, – отвечал Кевин и был непреклонен. – Пристёгивай его, Ник, пристёгивай…

Ник подчинялся. Он просто выполнял порученную ему работу, хотя даже для него самого происходящее казалось весьма странным. Но задача была поставлена, и её надо было выполнить любой ценой. Майкл злобно смотрел на своего телохранителя, пока тот, смущенно отводя взгляд в сторону, пристёгивал его к коляске. Наблюдая за этим, Мейсон заливался смехом. Пару таких сцен запечатлели папарацци, и журналисты получили новый повод для сплетен. Чего только не писали в прессе за эти дни о новом человеке в доме Стоуна.

Переложив заботы о Майкле на плечи его телохранителя, Кевин с головой ушел в работу, считал, прикидывал варианты, анализировал возможности. Он почти не общался с Джанет, ссылаясь на постоянную занятость. Обещал ей, что обязательно вырвется, но только после того, как войдет в курс дела. Кевин практически забросил учебу, так захватило его эта новая перспектива. Возможно, поэтому он так и не рассказал никому, как через неделю после истории на пресс-конференции получил от отца письмо. Адресатом был только Кевин, почему-то Скотт решил обратиться только к нему:

«Здравствуй, Кевин.

Пишу тебе потому, что писать легче, чем говорить. Надеюсь, сын, ты всё-таки прочтёшь это письмо, а не выкинешь его, даже не читая.

Слишком много я натворил в своей жизни, теперь расплачиваюсь по счетам. Ваша мама окончательно и бесповоротно уходит от меня к Элвису Блэкбоду, ничто и никто не сможет переубедить её в этом решении.

Вы не хотите со мной знаться. И это понятно, слишком бесчеловечно обращался я с вами в детстве. Да, я заслужил ваше презрение, но я хочу заслужить ваше прощение. Вот только как мне это сделать, если ты не оставляешь мне не единого шанса?

Конечно, я понимаю, что у тебя нет оснований верить мне. Но я действительно раскаиваюсь в том, что совершал. Теперь я стал другим человеком. И чтобы доказать вам это, я подписал документы на развод с вашей матерью без каких-либо условий.

Я верю, что когда-нибудь вы сможете меня простить. И я буду смиренно ждать, когда это время наступит…

Ваш отец, Скотт Джексон».

Дочитав письмо, Кевин брезгливо сморщился и, смяв листок бумаги, кинул его в урну. По его выражению лица я понял, что он не поверил не единому прочитанному слову.

Постепенно Майкл и Ник стали проводить вместе больше времени, в результате всё больше общались. Скоро Майк и Ник выяснили, что у них много общего: схожие взгляды на отдельные проблемы, схожие жизненные принципы и позиции. Быстро нашлись общие темы для обсуждений и интересы для неформальных бесед. Однажды, Стогов рассказал Майклу о происхождении своей загадочной фамилии. Парень оказался правнуком русских эмигрантов, прибывших в США, после октябрьской революции 1917-го года. Родители Ника были представителями русской общины в Нью-Йорке, члены которой из принципа назвали своих детей русскими именами и обучали языку прадедов. Так что Ник в совершенстве знал оба языка, и назван был в честь своего прадедушки, русского аристократа Никиты Порфирьевича Стогова. После этого признания Майкл, проникнулся особым доверием к своему телохранителю и стал часто называть его русским именем «Никита». Некоторое время Майкл коверкал правильное ударение, но вскоре приноровился и стал произносить это имя правильно. Но чем ближе становились Стоун и Стогов, тем больше злился Мейсон. Мне показалось, что он просто ревновал брата к его телохранителю. У Мейсона даже появилась новая поговорка: «Русские наступают!» Иногда Мейсон, не стесняясь, громко говорил что-то подобное даже в присутствии Никиты и даже ему в лицо. Стогов гордился своим происхождением, а потому Мейсону казалось, что подобными фразами он задевает парня за живое. Ведь Мейсон не знал, что Майкл уже подготовил Ника к тому, как надо с ним общаться. Ситуация только накалилась, когда, почувствовав в себе силы Майкл решил вернуться к активной жизни. Теперь он везде появлялся в сопровождении Никиты. И Мейсон просто возненавидел этого русского парня, даже прозвище ему придумал – «Прихвостень». Но с другой стороны, если Мейсон Джексон дал вам новое имя, значит, в его жизни вы занимаете не последнее место. Такой чести удостаиваются немногие на этом белом свете.

Дайана, как и отец моих жильцов Скотт, уехала из города почти сразу после скандала на пресс-конференции. Теперь получив официальный развод, она не скрывала, что живет с Элвисом Блэкбодом. Дайана звонила почти каждый день, разговаривала с сыновьями по очереди и справлялась о состоянии Майкла, но именно Майкл отказывался разговаривать с ней. Он словно боялся чего-то, поэтому Кевину приходилось лукавить, отвечая на просьбы мамы позвать к телефону старшего брата. Он говорил, что Майкл вышел, чем-то занят или уже спит.

Пока Майкл болел, частыми гостями в доме были Сантана и Джессика. Вскоре девушка стала привозить с собой своего сына. Чарльз всегда становился объектом общего внимания, даже Ник не мог оставаться равнодушным. Малыша окружали заботой и любовью все родственники. Общаясь с племянником, Майкл и Кевин заплетали свои длинные волосы в косы, чтобы сорванец не хватался за них своими цепкими ручками. Только Мейсон раздражался и нервничал в его присутствии, но скорее всего эта реакция объяснялась просто: он не мог выражать свои эмоции иначе. Мейсон делал вид, что не доволен, ходил хмурый, но сам, то и дело, с интересом косился на босое агукающее существо в подгузниках. Чаще других держал племянника на руках Майкл, говорил с ним, повторяя за карапузом все его агуканья и мурлыкания. Дошло до того, что когда мальчик капризничал, Майкл брал его на руки, и тот сразу успокаивался, а иногда и просто засыпал. Джессика смотрела на то, как нянчит племянника Майкл и украдкой утирала слезы.

– Джесси? – однажды обратился к ней Майкл, оставшись с нею наедине. – Что с тобой происходит, сестрица?

– А что происходит? – удивилась Джессика и пожала плечами.

– Ты постоянно плачешь, – пояснил Майкл.

– Просто гормоны играют, – ответила Джессика.

– Не ври, – жестко сказал Майкл и снова спросил. – Что происходит?

– Да ничего!!! – взорвалась Джесси и заплакала навзрыд.

– Ты переживаешь из-за того, что одинока? – не щадил её брат.

– Да!!! – в истерике крикнула Джессика и посмотрела на Майкла так, словно он был виноват в её бедах.

– Иди сюда, – спокойно сказал Майкл и раскрыл объятия, Джессика бросилась к нему на грудь и запричитала:

– Майк, как же так?! Что я в своей жизни неправильно сделала?! За что Бог меня так наказал?!

– О чем ты? – удивился Майкл и уточнил. – Джесси, у тебя есть замечательный малыш. Разве ребёнок это наказание?

– А я не об этом, – вздохнула Джессика, вытирая слезы. – Как же так получилось, что я совсем одна?

– Не совсем, – уточнил Майкл и чмокнул её в лоб.

– Да, – согласилась Джесс и прижалась к нему как можно ближе. – Ночи напролёт, всё думаю, где же мой Керк. Жив ли он вообще…

– Найдется твой Керк, вот увидишь, – серьёзно сказал Майкл. – Наберись терпения, Джесс. Земля круглая.

– Ты веришь в то, что он увидит тот репортаж и всё поймёт? – удивленно спросила Джессика и приподнялась, чтобы посмотреть Майклу в глаза.

– Я не просто верю, я это знаю, – уверенно ответил он.

– А я нет, – печально сказала Джессика и снова всхлипнула. – Хочу, но не могу верить…

– Помнишь, когда тебе было пять лет, – вдруг сказал Майкл, – ты съела мякоть арбуза вместе с косточками? А отец решил напугать тебя и сказал, что косточки прорастут у тебя в животе. И ты ему поверила, а потом два дня воду боялась пить, чтобы семечки внутри не поливать. На щеках Джессики выступил румянец, и Майкл понял, что попал в точку, и продолжил. – Помнишь? – повторил он, Джесси кивнула, подтверждая его слова. – А помнишь, как беззаветно ты в это верила? – спросил Майкл.

– Ну, я же маленькая была… – снова смутилась Джесси.

– А ты вспомни само состояние, – не сдавался Майкл. – Ты не слушала никого, даже маму, пока она не заставила отца признаться тебе во лжи.

– Ах, Майк, – печально вздохнула Джессика, – как это забудешь. Ведь я тогда думала, что умру, – призналась она.

– И сейчас заставь себя так же беззаветно поверить в то, что Керк обязательно найдет тебя, – сказал Майкл, понимая, что момент настал, а потом пообещал. – А до тех пор с тобой и Чарли буду я.

– Но у тебя и своих проблем хватает, – сказала Джессика, а потом добавила нерешительно. – И когда-нибудь ты сам женишься…

– Ты в это веришь? – усмехнулся Майкл и пошутил. – Мейсон говорит, что теперь у меня вообще никаких шансов!

– Нашёл, кого слушать, – улыбнулась Джесси, глядя ему в глаза.

– Ну, вот и славно, – весело сказал Майкл и снова чмокнул её в лоб. – Улыбайся чаще, Джесс, тебе это очень идет.

– Спасибо, – поблагодарила Джессика.

– Не за что, – ответил Майкл и пообещал. – Чтобы не случилось, я вас с Чарли не оставлю. Всегда можешь на меня рассчитывать. И ничего не бойся, Джесс.

– Чтобы я без тебя делала, Майк? – вздохнула Джессика и, крепко обняв брата, снова уткнулась в его грудь.

– Не думай об этом, – спокойно сказал Майкл. – Ведь я рядом…

Чарльз подрастал. Майкл и Кевин готовили к выпуску очередной альбом Стоуна. Мейсон работал в полиции и учился. Сантана и Джессика работали над новой коллекцией Дома Мод Сантаны. А вечерами все собирались под моей крышей. Всё чаще в гости заходили Джанет и Катрин, видимо, девушки забеспокоились, ведь у их парней совсем не хватало на них времени, вот и стали девушки навещать их сами. Когда все собирались в гостиной, шутили, обсуждали планы и прошедший день, казалось, что Мир за стенами просто отсутствует. Тихой тенью всегда сидел в стороне Никита, он слушал семейные разговоры, примечал жесты и манеру общения братьев, проникался атмосферой и всё чаще чувствовал себя неотъемлемой частью происходящего.

Пока в семье царили мир да покой. В отсутствии информации, пресса тешилась сплетнями. Особенно интересовало журналистов, что за импозантный парень теперь сопровождает Стоуна повсюду. Версии были различные. Так, например, Брайан Кул без всякого зазрения совести заявил, что Майкл Стоун, наконец-то, перестал стесняться своей истинной ориентации и вот-вот публично признается в своей гомосексуальности. Что высокий брюнет, появившийся в доме Стоуна, ни кто иной, как его тайный любовник, которого певец так долго скрывал от общественности. Якобы, испугавшись за раннего Майкла, парень пришел к нему домой и разрушил всю конспирацию.

В другой статье некий журналист настаивал на том, что Майкл Стоун умер в клинике ещё во время операции, после нападения. Но семейство настолько привыкло зарабатывать на певце, что не стало объявлять о его кончине. И теперь родственники готовят к выходу в свет двойника Майкла Стоуна, для того, чтобы и в дальнейшем зарабатывать на этом образе. Чушь полная, но, наверное, это оборотная сторона известности. Чем больше ты знаменит, тем больше сказок и легенд ходит о тебе в народе.

Дата добавления: 2015-07-19