Мыслеформы

Само собой разумеется, что мысли, видимые на этом плане, не все обращены к другим людям — многие просто выброшены в материю плана и плавают в ней. Их формы и цвета бесконечно разнообразны, так что изучение их составило бы целую науку, и науку в высшей степени захватывающую. Подробное описание их, если даже ограничиться главными категориями, заняло бы у нас гораздо больше места, чем мы можем посвятить этому вопросу, но некоторое представление о принципах, по которым их можно было бы классифицировать, можно получить из одной прекрасной статьи г-жи Безант в журнале "Lucifer" (который стал потом называться "The Theosophical Review") за сентябрь 1896 г.* В ней она полагает в основу всего три великих принципа, на которых основывается создание мыслеформ, порождённых умственным действием: 1) свойство мысли определяет её цвет; 2) природа мысли определяет её форму; 3) точность мысли определяет ясность очертания. Приводя примеры зависимости цвета от качеств мыслеформы, она продолжает: "Если астральное и ментальное тела вибрируют под влиянием благочестия, то на ауре распространяется голубоватый цвет, более или менее яркий, прекрасный и чистый, смотря по степени глубины, возвышенности и чистоты испытываемого чувства. В церкви наблюдатель может видеть, как рождаются подобные мыслеформы, вообще довольно смутные в своих очертаниях, но образующие клубящиеся массы голубых облаков. Очень часто их цвет бывает несколько загрязнён присутствию эгоистических чувств, и тогда голубой смешивается с коричневыми тёмными тонами и теряет свою яркость и чистоту. Но набожная мысль, исходящая от чистого сердца, имеет очень красивый цвет, подобный глубокой синеве летнего неба. Через эти голубые облака часто сияют чрезвычайно блестящие золотые звёздочки, поднимающиеся в виде фонтана искр.

Гнев показывается красным цветом всех оттенков, начиная с кирпично-красного и кончая ярко-алым; зверский гнев проявляется вспышками мрачно-красного цвета, сверкающими из тёмно-коричневых облаков, тогда как благородному негодованию соответствует живой алый цвет, не лишённый некоторой красоты, но вызывающий неприятный трепет.

Любовь посылает розовые облака различных тонов — от тускло-малинового оттенка, когда любовь отличается животным характером, розово-красного цвета, смешанного с коричневым, когда любовь эгоистична, и тускло-зелёного, когда она ревнива, до утончённо-розового, подобного первым лучам рассвета, когда любовь очищена от всего эгоистичного и истекает всё ширящимися кругами великодушной и безличной нежности и сострадания ко всем нуждающимся в этом.

Интеллект производит жёлтые мыслеформы, а чистый разум, обращённый к духовным целям, даёт очень тонкий и красивый жёлтый цвет. Когда же он направлен к целям более эгоистическим и могущим иметь тщеславный характер, то даёт более тёмные тона и, в этом случае, цвет приобретает более глубокий и яркий оранжевый оттенок." ("Lucifer", т. XIX, с. 71).

Конечно же, надо учитывать, что предыдущая цитата описывает сразу и ментальные мыслеформы, и астральные, и некоторым из упомянутых чувств для выражения требуется материя как плана высшего, так и низшего. Далее там приводятся примеры прекрасных форм, подобных цветам и раковинам, и принимаемых иногда нашими самыми возвышенными мыслями. Особо упоминаются и нередкие случаи, когда мысль, принявшую человеческую форму, могут спутать с привидением: "Мыслеформа может иногда принять вид своего автора. Если человек сильно хочет присутствовать в определённом месте или же посетить другое лицо и быть им увиденным, то мыслеформа может принять его образ настолько хорошо, что присутствующий в этом месте ясновидящий вероятно счёл бы это видение за появление своего друга в астральном теле. Такая мыслеформа может даже передать послание, если это было частью её содержания. В таком случае она пробуждает в астральном теле человека, до которого она доходит, вибрации, подобные её собственным, и они от астрального тела передаются мозгу, где могут быть переведены в мысль или фразу. Наконец, мыслеформа передаёт своему творцу, через посредство соединяющей их магической связи, вибрации, запечатлевшиеся в ней самой." Читатель, пожелавший хорошенько уяснить себе эту очень сложную часть нашего предмета, должен будет весьма тщательно прочесть всё сочинение целиком. Будучи сопровождено замечательно исполненными цветными иллюстрации, оно позволяет тем, кто ещё не может видеть мыслеформы самостоятельно, приблизиться к пониманию того, что же в действительности они собой представляют, гораздо лучше, чем всё ранее написанное.

Подпланы

Если спросят, в чём же действительная разница между типами материи различных подпланов ментального плана, то нелегко будет ответить на этот вопрос, кроме как в общих словах, поскольку неудачливый писатель растрачивает все прилагательные в безуспешных попытках описать самый низший из них, и ему уже не остаётся ничего для описания остальных. И действительно, что можно сказать кроме того разве, что материя по мере того, как мы будем подниматься выше, становится всё более и более тонкой, гармонии — более полными и свет — более живым и более прозрачным?

По мере того, как мы восходим, звук обогащается обертонами, а цвет — большим количеством тонких переходных оттенков, и появляется всё больше и больше новых цветов, совершенно незнакомых физическому зрению. Правильно было сказано в выражениях поэтических, но очень точных: свет плана низшего есть темнота плана, лежащего над ним. Может быть, эта идея представится более простой, если мысленно начать сверху, а не снизу, и постараться осознать, что на высшем подплане мы найдём свойственную ему материю одушевлённой и оживлённой энергией, которая подобно свету струится сверху — с плана, который лежит всецело за пределами ментального. Переходя затем на второе подразделение, мы обнаружим, что материя нашего первого подплана служит энергией для второго, или, если выразиться точнее, первоначальная энергия плюс то материальное одеяние, которое она приняла, проходя первый подплан, является энергией, одушевляющей материю второго подплана. Таким же образом на третьем подразделении мы увидим первоначальную энергию, как бы дважды скрытую материей первого и второго подпланов, пройденных ею; так что достигнув седьмого подразделения, мы найдём первоначальную энергию, окутанную шестью слоями и ставшую потому значительно более слабой и менее деятельной. Процесс этот полностью аналогичен сокрытию атмы, изначального духа, когда в виде монадической сущности он нисходит для оживления материи планов космоса. И поскольку подобное часто происходит в природе, изучающий избавится от многих затруднений, если постарается ознакомиться с этой идеей.*

Дата добавления: 2015-07-16