Сентября 1973 года 7 страница

Так высок для нее и непререкаем его авторитет. Такие люди, как Серебряков, умеют управлять душами недалеких людей. Вой-ницкая заглушает в себе все сомнения и вопросы. Того же требует от сына и от Сони.

23 января 1982 года

Чем Войницкий вызывает наши симпатии?

Лебедев. Совестью, которая мучает его.

У всех ощущение напрасно прожитой жизни. Через всю роль у Войницкого проходит тема самоубийства. Но он никогда не смог бы застрелиться. В пьесе «Леший», которая является как бы первым вариантом «Дяди Вани», он кончает с собой. Но поэтому, наверное, и появился «Дядя Ваня», что Чехов был недоволен таким исходом. Здесь он оставляет дядю Ваню жить. А это труднее. Жизнь, по существу, кончилась. В начале пьесы Серебряковы приехали, взбаламутили устоявшуюся жизнь. В конце пьесы они уехали, но стало еще хуже.

Басилашвили. Значит, дело не в них?

Нет, не в них. Но они ускорили прозрение Войницкого и Астрова.

Артисты читают по ролям третье действие.

Этот акт — самый действенный, самый бурный. Здесь — взрыв. Трудная любовная сцена Астрова и Елены, которая начинается во время «лекции» о лесах. И в момент поцелуя появляется Войницкий с букетом цветов. Первые два акта, в которых по внешнему ряду почти ничего не происходит, готовят этот акт — третий, с поцелуем, с выстрелом. Все здесь раскрывается до конца. Четвертый акт — снова тишина, просто все уезжают.

26 января 1982 года Читка и разбор второго действия.

Чем вы объясняете, что Соня счастливая после разговора с Астровым, хотя он ничего обнадеживающего ей не сказал? Данила в а. А почему я откровенна с Соней?

¶У Елены полное одиночество. Единственный живой человек — Соня, ей надо наладить с ней отношения. Корень счастливого настроения Сони — в сцене с Астровым. Она забирается на такую нравственную высоту, она так чиста, что живет ощущением счастья от долгого ночного разговора с любимым человеком, хотя Астров ничего не понял.

Басилашвили. Он был предельно искренен с ней. Соня нашла в Астрове человека, с которым можно говорить. У нее не потребительское отношение, а желание пробиться к его интеллекту, душе, сердцу. Мне кажется, что чувство Войницкого к Елене такого же рода.

Данилова. Почему Елена здесь захотела играть на рояле?

Потому что она избавилась от одиночества, выговорилась, все чувства в ней заиграли, ей нужна музыка.

Лавров. Я думаю, что вся сцена Астрова с Соней строится на ожидании Елены. Он все время ищет ее, ждет. У них удивительная физическая тяга друг к другу.

Это верно.

Басилашвили. Но Войницкий, понимая все это, говорит ей о своей любви. И обвиняет ее в ленивой морали.

Вам ненавистна ее закрытость, недоступность, вы подозреваете ее в ханжестве, в том, что она в плену предрассудков, иначе должна была бы отозваться на ваше чувство.

Басилашвили. Освобождение ее от морали он связывает только с собой. А когда он понял, что это ее освобождение связано с Астровым, для него это стало трагедией. Сам толкал ее на это, а увидел с Астровым — все, жизнь кончена.

Но это же так естественно, он все это проецировал на себя, с Еленой были связаны надежды на счастье. Нельзя живому человеку быть до такой степени философом!

27 января 1982 года

(Лаврову.) Почему Астров делает попытку задержать Елену? Это серьезно?

Лавров. Нет, это так, по инерции. Когда прошел запал, все показалось пошлым. Вместо настоящего чувства — адюльтер. Это он понял еще в третьем акте, когда появился Войницкий с букетом, цветов и увидел поцелуй.

Лебедев. Вся атмосфера четвертого акта —как после чьих-то похорон.

Лавров. А казалось, все может перемениться, такой накал был в третьем акте!

Басилашвили. Получается, что настоящее чувство только у Сони. Астров и Войницкий просто не могут примириться с тем, что красивая, молодая женщина принадлежит не им.

Тут все-таки важно учитывать градации: природа отношения к Елене у Астрова и Войницкого разная. Если Астров возвышен

¶в своей деятельности, то это не означает, что он столь же возвышен в своем отношении к женщинам. А у Войницкого отношение к Елене возвышенное. Нельзя, чтобы получилось пошлое соперничество.

Трофимов. А что произошло с Вафлей?

Басилашвили. Он уже давно стал принадлежностью дома.

Лавров. Но его угнетает положение приживала.

Да, но он-то знает, что он не приживал, что он нужен здесь, что он готов украсить жизнь всех этих людей, ведь не случайно он неразлучен с гитарой, ни одна выпивка, ни одно веселье ни у Астрова, ни у Войницкого не обходятся без него. И у него есть чувство собственного достоинства: помните, как он обиделся, когда Елена перепутала его имя-отчество?

Басилашвили. Итак, все упирается в Елену. После ее приезда только Соня занимается делом. Почему все так изменилось?

Представьте себе, что эта усадьба — необитаемый остров. Шла накатанная жизнь. И вдруг — она! Женщина! Стала центром, ничего для этого не делая, просто сама по себе. И невольно сеет разрушение.

Шестакова. Но ее вины здесь нет.

Разумеется.

Лебедев. Никто никого не осуждает. На этот остров приехали «иностранцы» — Серебряков со своей женой. И происходит что-то невообразимое. С Серебряковым тоже случилось нечто ужасное: оказывается, здесь еще хуже, чем там, откуда он при-^шел. Мы с Еленой приехали в глушь, в тишину, на покой, и в результате все оказались на грани крушения. И Серебряков снова уходит.

Это уход победителя. Он всех простил, он такой благородный! Какое действие в четвертом акте главное? Что все должны играть? Что происходит с каждым?

Лавров. Буря пронеслась, и каждому до конца раскрылась бессмысленность его существования.

Верно. Это я и хотел услышать. А что происходит в сцене няни и Вафли?

Трофимов. Я чувствовал, что с приездом Серебрякова что-то должно было произойти. И произошло. Теперь они уезжают. И я рад, что они уезжают.

Да, он надеется, что жизнь вернется в свое русло.

Лавров. И Вафля и нянька вообще оказались бы на улице, если бы имение было продано.

Басилашвили. Войницкий пытался вырваться из этого заколдованного круга: он похитил у Астрова морфий.

Мне кажется, он попробовал и не смог. Понял, что у него это не получится. Осознание тупика — вот к чему он приходит. Соня в конце находит единственный выход: надежда на будущую потустороннюю жизнь. В ней проснулась религиозность.

¶А для Вафли и няньки выход — возвращение к лапше. Они вообще без духовных запросов.

Лавров. Все они жили, и казалось, это нормальная жизнь. А теперь поняли — нет.

Верно. Это главное. Что же в этой истории для нас сегодня интересно? Стремление к духовности. Это вызывает уважение. За суетой не должно теряться главное — стремление к высокой духовной жизни, к идеалу, отнюдь не материальному. А именно опасность бездуховности подстерегает людей во всем мире. Русская литература, вся русская духовная жизнь призывает людей преодолевать это. Иначе в людях возобладают отвратительные стороны.

Басилашвили. Чеховские герои не забыли, что есть идеал.

Да, и в этом их трагедия. У них есть стремление понять друг друга, раскрыться друг перед другом в самом важном, не поддаться растительному образу жизни. Но у них ничего не получается, ими правят жизненные законы, которые они не в силах преодолеть. И все-таки сегодня мы должны помянуть этих людей добрым словом за их стремления, за их беспощадность к самим себе.

Артисты читают по ролям первое действие.

Почему у Астрова появилась потребность поговорить здесь о жизни, о лесах, почему он так раскрывается?

Лавров. У него простое желание раскрыться перед красивой женщиной, показать, что они здесь в деревне тоже думают о многом.

Верно. Кроме того, она ему очень нравится, он все время должен держать Елену в объекте своего внимания. Ему здесь сегодня очень хорошо. А тут неожиданный вызов к больному. Обратите внимание, как он тянет с отъездом, как ему не хочется уходить. Главная причина — Елена.

28 января 1982 года Разбор обстоятельств первого

действия.

Лавров. У Телегина очень ясные жизненные принципы. Надо прощать — даже тех, кто сделал тебя несчастным.

Трофимов. Вафля не изменил своим принципам и горд этим. Жена от него сбежала, но состарилась, и ей хуже, чем ему, потому что она нарушила жизненный закон.

Лавров. А что происходит в нашем диалоге с дядей Ваней?

Тут задается отношение Войницкого к красоте — через Елену. Он любит красоту чисто, высоко, и в то же время он недоволен приездом Серебряковых, они нарушили весь распорядок, все подчинено им. Тут и ирония, и влюбленность.

Лавров. У меня тоже некоторая неприязнь к приезжим.

Это отношение провинциала к столичным людям. Астров,

¶в сущности, провоцирует Войницкого на монолог, осуждающий профессора и профессоршу, коротким вопросом: «Выспался?» Спит среди бела дня, такого никогда не было! Астрову приятно слушать обвинение Войницкого в адрес гостей. Но свое отношение к Елене он не раскрывает. Он относится к ней иначе, чем дядя Ваня, более по-мужски, что ли. Недаром, когда дядя Ваня говорит: «Глаза... Чудная женщина!»—Астров уводит его от этой темы: «Расскажи-ка что-нибудь, Иван Петрович!»

Сцена первого выхода Серебрякова и Елены.

Почему у профессора явная неприязнь к Астрову?

Лебедев. Я на закате жизни, а он в расцвете. К тому же я ревнив.

Он видит в Астрове потенциального соперника. Кроме того, Астров не скрывает пренебрежительного отношения к болезни Серебрякова, а это его раздражает. Мы попадаем в первом акте в атмосферу натянутой струны. Отношения между людьми сложные.

Монолог Астрова о лесах.

Мне кажется, что дело тут не только в Елене. Он искренне говорит, это его больная тема. Но очень важно, какое впечатление этот монолог производит на Елену. Здесь зародилось ее чувство к Астрову.

В целом первый акт — экспозиция, но на высокой ноте. Внешне все нормально, все вроде бы в порядке, но отношения обострены. Это надо обнаружить в действии. Затишье перед грозой. Все накалено до предела.

Артисты читают по ролям второе действие.

Лебедев. Мне кажется, мой основной раздражитель здесь — молодость Елены. Так для нее — моя старость. Чего

я от нее все время хочу? Только одного — вызвать сострадание.

Он требует права на старость. Он сетует на то, что его якобы укоряют старостью, а сам все время укоряет Елену в ее молодости. Заколдованный круг. Задача Елены — быть по отношению к мужу благородной. В какой-то момент она срывается, даже кричит на него, изнемогает от усталости, но ее действие здесь — быть благородной. Сюжетно этот акт движется медленно, он в этом смысле самый «чеховский». И мы пойдем за Чеховым. Не будем с ним «бороться», как это сейчас принято у многих режиссеров. Если у нас при соблюдении традиций не получится современного звучания — а этого можно добиться только проникновением в характеры, конфликты,— то в этом будем виноваты мы сами, а не Чехов и не то, что мы пошли за ним, пе ломая автора.

¶ 29 января 1982 года. Артисты читают по ролям

третье действие.

Всегда самое сложное — определить, что происходит с героями, когда на сцене вроде бы просто разговаривают. Мне кажется, что к началу третьего акта атмосфера несколько изменилась, конфликты смягчились. Наступила некоторая умиротворенность. Когда Соня призналась дяде Ване в своей любви к Астрову, они стали ближе, их объединяет неразделенное чувство. Елена оживает благодаря чувству к Астрову, но это пока глубоко, на поверхности не обнаруживается. А вот о чем Соня собиралась поговорить с Еленой, если бы Елена сама не предложила рассказать Астрову о Соне и узнать о его чувствах к ней?

Шестакова. Наверное, на тему: «оставь его мне, не трогай его».

Да. У Сони мораль Вафли, она считает, что была бы хорошей женой для Астрова. Может быть, так и случилось бы, если бы не было Елены. Соня понимает, что Елена нравится Астрову, он сам ей об этом сказал, но она считает, что Елена замужем и для нее невозможно что-либо иное. Поэтому она так доверяет Елене, и в смятение ее приводит только мысль о том, что Астров скажет «нет». Но и это она преодолевает.

Лебедев. Тут важно отношение к любви в те времена. Сейчас Елена и Астров решали бы свои проблемы проще.

От высоты морали все обостряется, это верно.

Лавров. Елена понимает, что она делает что-то не то, и мучительно ищет оправдание своему поведению: спрашивать у мужчины, который тебе нравится и которому ты нравишься, о любви к другой — задача сложная.

А может быть, она считает, что это для нее выход? Соня выйдет за Астрова, если он не прочь на ней жениться, и не будет никаких соблазнов.

Лавров. У нее безумное влечение к Астрову, иначе не может быть!

Басилашвили. Мне тоже кажется, что она вызывает Астрова, чтобы покончить с этим раз и навсегда.

С этого момента все, что происходит на сцене,— самое главное. Это самый сильный акт по решениям, объяснениям и поступкам.

Лавров. Монолог Елены — борьба с собой. Она в смятении. Астров думает, что эта женская игра, а она действительно застенчива.

Да, в ней нет женского коварства, которое находит в ней Астров. В диалоге Елены и Астрова второй план важен, как нигде. Елена поняла, что она выдала Астрову главное — свое отношение к нему, свою увлеченность — не словами, а поведением.

Данилова. Значит, Соня для нее безразлична?

Нет, через благородную цель помочь Соне она открыла себя. Елене безумно трудно разрубить этот узел.

¶ Лавров. Она поняла опасность, и ее состояние дошло до того предела, когда необходимо что-то предпринять. Но Астров увидел в этом разговоре хитрость, женское лукавство. Для мужчины это естественно.

Мы не имеем нрава брать слова Астрова на веру. Это чистая ошибка в решении роли Елены. Его слова «хорек», «вы — хитрая» часто становились определяющими в трактовке Елены. На самом деле все гораздо сложнее, она тоже мучается, находится в постоянном смятении, ее положение сложно. Мужской цинизм Астрова часто выдавали за отношение к ней автора. Мы должны избежать этой ошибки.

Интересно, что Серебряков не понимает значения своего предложения продать дом. Это заранее продуманная эгоистическая акция. Он думал не о Соне, не о Войницком, не о матери, а только о себе.

Басилашвили. Но такого накала, такой реакции Войнщ-кого все же не было бы, если бы не предыдущая сцена. Дело не только в продаже дома — зачеркнута жизнь.

Надо в этой сцене подчеркнуть нелепость происходящего. Профессор ничего не замечает, он настроен благодушно, даже острит.

Лебедев. Видно, в этой сцене, пока говорит профессор, у Войницкого происходит осознание того факта, что такого, как он. любить нельзя. Иначе бы он так не реагировал: ведь я предупредил, что хочу посоветоваться.

Лавров. Вообще, все строится на абсурде. Все находятся как бы в предынфарктном состоянии, а Серебряков ничего не видит и сыпет своими «профессорскими» остротами и чудовищными предложениями. Мне бы хотелось представить себе, что делал Войиицкий в своей, комнате, когда профессор пришел, к нему мириться.

Когда профессор вошел, Войницкий сразу выстрелил в него, хотя до этого, может быть, думал убить себя. В этом акте, в отличие от других, события развиваются бурно.

Лавров. После того как Войницкий застал Астрова и Елену в объятиях, он в Серебрякове увидел того человека, из-за которого он стал таким, что его и полюбить нельзя.

Да, из-за него он такой — старый, никому не интересен, не нужен, да еще из дома выкидывают.

Басилашвили. Для меня все рухнуло в тот момент, когда я их застал. Я стар, глуп, нелеп. Все это понял, и все рухнуло. Зачеркнуто и прошлое, и будущее, нет ничего. Дядя Ваня npedi,-являет большой счет Серебрякову.

И он пошел стреляться, но вдруг вошел Серебряков, и тогда он выстрелил в него. Не попал, побежал за ним, чтобы застрелить, и снова не попал. Должна получиться трагикомическая сцена с нелепым словом «Бац!».

¶ 3 февраля 1982 года Первая репетиция на сцене. Первый

акт, до ухода Серебрякова.

Мне хочется сбить ощущение монолога у Астрова. Это как бы размышление вслух о том, как он постарел, как меняет человека жизнь. (Лаврову.) Отвлекитесь от няньки, сделайте паузу, вернитесь на прямой диалог. Подумав, сделайте окончательный вывод, как бы приговор самому себе — стал таким же чудаком, как все вокруг. (Басилашвили.) Сосредоточенно, долго готовит себе чай. Привычные действия. Готовил долго, а пить невозможно — чай холодный, невкусный,— со злостью отставил стакан, почти сбросил. Это усиливает раздражение, недовольство собой и всем окружающим — пропал весь день! {Лебедеву.) Надо сделать маленькую провокацию — вроде бы собрался пить чай здесь, вместе со всеми, а потом передумал и попросил принести чай в кабинет. Важное что-то вспомнил, подчеркнул свою занятость. Вы все тут дурака валяете, а я работаю, мне некогда. Вся эта сцена несостоявшегося чаепития должна идти так, будто профессор произнес свою первую речь.

Повторение сцены с Серебряковым.

Хорошо, сейчас получилось. Действенная экспозиция характера. После торжественного ухода Серебрякова Астров и Войниц-кий могут обменяться взглядами. Все так, как они говорили. А потом идет сцена за столом, где Войницкий ругает профессора. И ругает мелко, нехорошо. Для этого важно показать, что с самого начала у Войницкого внутри все кипит. И вот происходит взрыв. (Басилашвили.) Каждый новый аргумент, каждая новая тема распаляют вас больше и больше. Ни в коем случае не успокаивайтесь. В результате надо выйти к вопросу: «За что?» За что Серебрякову все, а ему ничего? Раскрывая душу Астрову, выходите на зрительный зал. Это должно быть глобально. Постепенно брюзжание переходит в принципиальный разоблачительный монолог. И вдруг как открытие: «Да, завидую». Тут чисто чеховский психологический эффект: человек мелок в своем брюзжании, говорит о пустяках, и вдруг раскрывается такая пронзительная человечность, такая искренность, что у нас появляется огромное сочувствие к этому человеку и такая боль за него! В этом секрет образа дяди Вани.

4 февраля 1982 года Репетиция первого акта.

Басилашвили. Меня, дядю Ваню, мучает один вопрос? Что со мной происходит? В конце концов, приехали близкие люди, родные, а я сплю, весь день проспал. Вышел — и никого нет. Каждый день просыпаюсь и думаю: что это со мной? Долго не понимаю причин такого моего состояния.

Астрова мучают эти же вопросы. Они оба недовольны собой, окружающим и не могут понять, в чем же дело. Пьеса писалась

¶тогда, когда Чехов разочаровался в «теории малых дел», в хождении в народ. В Астрове очень много автобиографических черт автора. (Призван-Соколовой.) Во время скандала вы принимаете победоносную позу и ждете, когда атмосфера разрядится. Вы не признаете поражений. (Басилашвили.) У вас еще много есть что сказать, но вы замолчали, потому что пожалели Соню, которая умоляет вас замолчать. В течение всего акта — ощущение назревающего конфликта, потом он разряжается, потом снова назревает, и так повторяется все время.

Повторение первого акта до слов Астрова: «У Островского в какой-то пьесе есть человек с большими усами и малыми способностями. Это — я».

(Лаврову.) Попробуйте на этих словах серьезно представиться Елене. По всем правилам — да, это я!

Повторение сцены «представления» Елене.

(Лаврову.) Пластически все стало вернее. Когда вы будете произносить точный текст, это должно нас брать за душу. Очень важен этот монолог о лесе, он о самом сокровенном.

Лавров. Единственное, чего я не знаю — как вести себя во время монолога Сони, когда она при мне цитирует меня и все трактует, с моей точки зрения, наивно.

Педалировать этого не надо, но надо дать понять, что он тут ни при чем. Перед уходом не торопитесь. Долго ищет шляпу, задумывается. Водка — не мимоходом, это не проходной момент. Выпил рюмку открыто, при всех — ему дело делать. И очень не хочется уходить.

Сцена Войницкого и Елены Андреевны.

(Даниловой.) Когда начинаете говорить про Астрова, отойдите от Ивана Петровича. Елена говорит это больше для себя, себе, а не ему.

Сцена объяснения Войницкого в любви.

У меня есть предложение. Что, если вам не сидеть на скамейке, а ходить по кругу? Она от него, а он идет за ней и говорит о своей любви. Хочется избежать банального объяснения. Попробуем этот вариант. Идет Елена, широко, по кругу, а Вой-ницкий за ней. Фразу Елены: «Не смотрите на меня так» бросайте мимоходом, это уже стало привычным для нее. Круг все шире, шире, они не обращают внимания на Вафлю и Войниц-кую, которые сидят за столом. Наконец Елена уходит, а он все идет и идет. На этом медленно опускается занавес.

(Впоследствии эта мизансцена конца первого акта изменилась: дядя Ваня после ухода Елены направляется к качелям в глубине сцены, качается и свистит. На этом идет занавес.)

¶ Б асилаш ей л и. Почему я иронически отношусь к монологу Астрова о лесах? Может быть, я таким образом хочу обратить на себя внимание Елены? Астров сейчас в центре, все его слушают. Соня его защищает, а я ведь тоже здесь! Астров для меня сейчас необычный, сидел здесь, жаловался, потом молчал, а теперь распустил хвост. Может быть, я хочу умалить соперника? Я бы сам хотел увлечь Елену своей философией, своими мыслями. И мне есть что сказать.

Это опасно — так предупреждать дальнейшее. До поцелуя в третьем акте Войницкий ничего не замечает. Он по-детски наивен. II все еще надеется, что Елена скинет мешающие ей мещанские путы. Не надо лишать его открытия, неолшданности, этот эффект жалко терять.

Басилашвили. Я не знаю, чем тогда оправдать свою иронию. Астров меня спрашивает, почему я смотрю на него иронически, и я специально делаю ироническое лицо. Может быть, это идет от спора с матерью о бессмысленности всех этих брошюр, которыми она так увлекается? Теперь начались разговоры про леса — та же бессмысленность. И Соня произносит жалкие слова, и Астров — все это какой-то идеализм. Все равно леса будут уничтожать.

Вот это правильно. Если ирония будет из-за Елены, то получатся два соперника. Это пошло. Поцелуй Астрова и Елены должен быть для Войницкого как гром среди ясного неба. В этом смысле Войницкий предельно наивный человек. Это обязательно вам надо найти в нем - бесконечно наивный человек.

Басилашвили. Но Астров вдруг так высоко заговорил, это ведь непривычно для меня.

Почему? Вы слышали подобное много раз, и на вас это не производит впечатления. Другое дело — Соня.

Басилашвили. Видимо, надо понимать так, что Астров вспыхивает каждый раз, когда заходит речь о лесах. Он согласен со мной, что ничего сделать нельзя, что все бессмысленно.

Но как только заходит об этом разговор, он зажигается.

Б асилаш в и л и. Мне жаль его, должно быть. Хороший, милый, умный человек, а что говорит!

Как заблуждается! В чем видит выход! Разве в лесах дело? Сейчас важно найти пластическое решение вашей сцены с Еленой. Тут есть какой-то абсурдизм. (Басилашвили.) Вы не стесняйтесь, открыто любуйтесь Еленой — какая она красивая! Пусть слышит.

Трофимов. Мне хочется во время этой сцены играть на гитаре.

Когда вы овладеете гитарой, можно будет попробовать.

Б асилаш в и ли. В своих попытках найти в Елене друга Войницкий тоже смешон и наивен. Она как бы его не слышит Он призывает ее к жизни, а она все сводит на чувства.

Не отвечает на ваш главный вопрос.

¶ Басилашвили. И не ответит никогда. Когда Астров спрашивает Войницкого, верна ли Елена профессору, он отвечает: «К сожалению, да». Не потому он так говорит, что она не отвечает на его чувства, а потому, что эта верность, по его мнению, фальшива, в ней все фальшиво. Изменить мужу — безнравственно, а губить свою молодость, красоту, блеск — не безнравственно?!

С его позиций это действительно заблуждение. Но в этой сцене Войницкий взволнован по-настоящему.

Повторение сцены Войницкого и Елены.

Басилашвили. Эта сцена хорошая, мне, Войницкому, стало тепло. Елена ушла, но какая-то надежда осталась.

Главное — найти переходы от наэлектризованности атмосферы к привычным деревенским будням. Потом опять взрыв, и снова все успокаивается.

Вот мы вчерне прошли первый акт.

Беседа после репетиции.

Басилашвили. Я вспоминаю, как играл Войницкого Добронравов *. После того как он застал Астрова с Еленой, для него рухнуло все. Он раздавлен, и до него не доходит предложение Серебрякова о продаже дома. Он просто ничего не слышит. Когда наконец понял, то сразу возникает мысль о том, что профессор отобрал у него все — и духовность и молодость. Он увидел эгоизм в чистом виде, уничтожение всего святого. Как человек нелепый, он обвиняет профессора неточно, бурно, сбивчиво, договаривается до абсурда, потом рыдает. Понял, что вообще происходит с Россией. А Орлов ** играл вину в собственной трагедии. Получалась какая-то «вилка». И у меня тоже «вилка». А что здесь превалирует?

В этой «вилке» и есть природа роли. Так же как и роли Астрова. Вас тянет на стереотип, а когда есть две стороны, вы называете это «вилкой». А это природа образа, его диалектика, то, что мы ищем вместе с вами. Противоречия должны уживаться, они-то и создают живого человека. Тут не получится — либо одно, либо другое. И неверие, и возможность веры, желание иметь веру, обрести ее. Это не «вилка». Это противоречия, из которых соткан человек. Разве у нас с вами нет подобного? Мы должны узнавать в этих людях самих себя. Этим и силен Чехов — умением раскрыть характер человека в его противоречиях.

Л а в р о в. Я не стараюсь свести все к чему-то одному, я понимаю, что есть и то и другое. Нельзя утверждать, что Астров

* Б. Г. Добронравов играл Войницкого в спектакле МХАТа (1947). ** В. А. Орлов играл Войницкого в спектакле МХАТа (1951).

¶ уже все потерял. Нельзя также утверждать, что он полон оптимизма и работает во всю силу.

Басилашвили. И о Войницком нельзя сказать, что он ненавидит профессора за то, что Елена его жена. Но есть и это. Профессор лишил меня всего, а сам все приобретал для себя. Он морочил меня, все его призывы — призывы неискреннего человека, закоренелого эгоиста. Они фальшивы. Они направлены на разрушение подлинного человеческого чувства.

Он лицемерен, с вашей точки зрения. Но у него есть и свои субъективные оправдания, и объективная правда.

Лавров. Да, сложная драматургия. Мы привыкли играть в каждой сцене какую-то конкретную вещь. Например, я ревную Елену. Все. Я это и играю. А тут нельзя.

Шварц*. Дело осложняется тем, что как благородные люди они не могут позволить себе всю вину за свою жизнь взвалить на другого. Вот что их мучает больше всего — своя вина. Они винят себя.

Басилашвили. В чем моя вина? В том, что я создал себе кумира?

Шварц. Они не лишаются нашего сочувствия, наоборот, это их облагораживает.

Лавров. Есть опасность играть настроение «вообще». На этом многие попадались.

Тогда получается «чеховщина». В каждой сцене должна быть очень конкретная логика. Они действительно ощущают свою вину. Но мы их не обвиняем.

5 февраля 1982 года. Репетиция первого акта.

Очень трудная задача — сыграть на сцене скуку. Сыграть так, чтобы зрителю не было скучно. Значит, все время должно быть ощущение, что сейчас что-то произойдет. Предгрозовая атмосфера. Иначе не за чем следить.

Басилашвили. Я все время боюсь быть брюзгой. Я не должен казаться умнее?

Нет, не бойтесь этого, потом у Войницкого будут такие порывы искренности, что зритель все поймет. Дядя Ваня совсем не думает о том, как он выглядит со стороны, он открыто выражает свое отношение ко всем, и этим завоевывает наше доверие.

Здесь, в первом акте (у нас это будет первая картина), вы все должны дать зрителям возможность заглянуть в свой внутренний мир. И вторая важная задача — все отношения должны быть заданы уже здесь, дальше идет развитие.

* Д. М. Шварц — заведующая литературной частью АБДТ им. М. Горького.

¶ 9 февраля 1982 года Артисты читают по ролям второе

действие.

(Лебедеву.) Серебряков — человек, выбитый из жизни, он покинул университет. Здесь он пытается выйти из атмосферы домашних ссор с женой, размышляя о жестоких законах жизни, о несправедливости. Выходит на общечеловеческий конфликт. (Даниловой.) Что происходит с Еленой?

Данилова. Я хочу успокоить мужа.

Нет! Все гораздо острее. Она прилагает все усилия к тому, чтобы не закричать. На весь дом! По-бабьи!

Лавров. Для нее, вероятно, очень существенно, что Астров ночует в этом доме, это при ней впервые.

Конечно. Присутствие Астрова обостряет ее состояние, она даже не все слышит из того, что говорит профессор. У Чехова на поверхности не много, но очень много внутри. И мы должны обнаружить эту глубину. (Лебедеву.) Он ощущает себя жертвой людской и мировой несправедливости — это ведущее обстоятельство для Серебрякова во втором акте.

Дата добавления: 2015-07-16